Невозможно назвать область современной культуры — будь то география пли медицина, архитектура или театр, где бы греки не оставили глубокого следа, но особенно велик их вклад в развитие философии. «В многообразных формах греческой философии уже имеются в зародыше, в процессе возникновения, почти все позднейшие типы мировоззрений»(Ф.Эгтгелт, г. Старое предисловие к «Анти-Дюрингу».— К.Маркс и Ф. Э и г е л ь с. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 20, с. 369.),— писал Ф. Энгельс. Мифология греков была той почвой, на которой выросли не только искусство и литература, по которая до известной степени питала и греческую пауку. Типологически первоначальное греческое мировоззрение и мироощущение не отличалось от всех общинных религий и мифологий мира. Популярность греческих мифов, которую они сохранили и поныне, объясняется отчасти том, что они дошли до нас в художественно-философской обработке величайших представителей греческой литературы и искусства.
Греческая религия проходила те же ступени, что и религия других народов. Даже в V в. до н.э. поклонялись где камню, где пальме, в Афинах — оливе, в Додоне — дубам, шелест листьев которых якобы говорил о будущем. Изображения богов сначала были деревянными чурбанами. В народной религии греков встречались боги, сохранившие полуживотный облик: сирены — полуженщины, полуптицы, нереиды и тритоны — полурыбы, сфинксы с женской головой и львиным телом, сатиры, покрытые шерстью, с козлиными рогами и хвостами, кентавры — полулошади и т.п. Но главные боги греков имели уже человеческий образ, хотя пережитки тотемизма видны в их эпитетах — «волоокая Гера». «совоокая Афина», «ликейский (т.е. волчий) Аполлон».
Священной птицей Зевса был орел, спутницей Афины — сова, Артемиды - лань, Гермеса — ягненок, бога врачевания Асклепия — змея. В мифе Зевс превращался в быка или орла, Артемида — в лань или медведицу и т.д.
Божество земного плодородия греки называли различными женскими имена — Гея, Рея, Деметра и др. В Афинах и других полисах происходили таинства (мистерии), ставившие целью обеспечить плодородие земли, в которых могли участвовать только замужние женщины. Почитали также Солнне, Лупу и светила: «волчий» Аполлон был также божеством света с прозвищем «Феб» («блестящий»), его сестра Артемида — богиней Луны; позже некоторые боги отождествляются с планетами. Важную роль играл патриархальный культ предков. Роды вели свое происхождение от богов: существовали мифы о браках богов со смертными женщинами, потомки которых стали основателями знатных родов. У каждого рода, каждой семьи появляются свои святыни — семейный очаг и могилы предков. Община тоже имеет свои святилища — храмы и расположенные иод открытым небом алтари для жертвоприношений, священные рощи и водоемы. Для наблюдения за святилищами и принесением жертв выделяются жрецы; доступ в жрецы был открыт каждому свободному и физически здоровому гражданину.
Всякая греческая община имела своего местного бога: Афина покровительствовала Афинам, Гера — Самосу, Артемида — Спарте и т.д. Власть бога сначала не распространялась за пределы его общины, и в случае ее завоевания поражение вместе с ней терпел и ее покровитель: ему переставали приносить жертвы и его святилище нриходило и запустение. Все-таки совсем отвергнуть поверженное божество не решались из опасения мести с его стороны, и статую побежденного бога обычно переносили в храм бога-победителя. Так в древнейшее время в Аттике почитался гигант Паллапт, который, согласно мифу, был побежден Афиной в битве между богами и гигантами. Этот миф отразил, может быть, победу Афин над одной из мелких общин Аттики; из имени Паллапта возникло прозвище Афины; Афипа-Паллада. Слиянием культов божеств объясняется наличие нескольких имен и у других богов: Феб-Аполлон, Вакх-Дионис, Посейдон-Эрехтей п др. Еще с крито-микенской эпохи выделяется группа главных богов, а божества второстепенных общин занимают в сонме богов подчиненное положение. Ко многим из них уже почти не применяли слово «боги», их называют нимфами, демонами, героями, полубогами. В период расцвета полисов общегреческую религию называют олимпийской, по имени горы Олимп в Фессалии, где, по поверью, на снежной вершице в золотых дворцах единой общиной жили все главные боги. По преданию, среди богов также развертывалась борьба за власть(Миф этот имеет в мире много очень древних аналогий, особенно близкую — у хурритов.— Примеч. ред.).
Поколение первых богов свергли олимпийские боги, возглавляемые Зевсом, и олимпийцы стали управлять различными сторонами жизни на земле: Зевс, божоство грозового неба, становится царем богов и людей. Его брату Посейдону, первоначально божеству земли, считавшемуся также покровителем коневодства, принадлежит морская стихия, он опекает моряков. Другой брат, Аид-Плутон, управляет подземным царством мертвых и вместе с сестрой Демстрой ведает земным плодородием. Дети Зевса тоже входят в число олимпийских богов: они руководят занятиями людей. Афина, любимая дочь Зевса, обучила смертных ткацкому ремеслу и оливководству; она помогает ремесленникам, ученым, и ее щит или эгида прикрывает людей, склонных к мирным делам. Лук стреловержца Аполлона превращается в лиру (предполагают, что лира произошла из лука, на который натягивали звучащую тетиву), а самого Аполлона чтут как предводителя девяти Муз, бога певцов, музыкантов и предсказателей(Почти во всех мифологиях световые божества — одновременно покровители предсказатолеи.— Примеч. ред.). Гефест, сын Зевса и Геры, покровительствует кузнечному ремеслу, его жена Афродита, некогда богиня плодородия, становится богиней любви (не только телесной, но и духовной), Гермес, божество горных скотоводов, став вестником богов, помогает путникам на дорогах, торговцам и даже ворам и ростовщикам. Артемида — покровительница охотников, Арес — бог войны, а попечитель виноградарства — Вакх-Дионис (Диониса, однако, аристократы не включали в число олимпийцев).
Несмотря на то что олимпийская религия стала официальной в большинстве полисов (в Афинах выступления против нее приравнивались к государственному преступлению), старинные народные верования не были изжиты, а в рассказах о значении и происхождении олимпийских богов в каждой общине бытовали свои мифы, особенно о героях, происходивших, как правило, от союза Зевса со смертными женщинами; в эти сказания часто вплетались воспоминания о действительных событиях далекого прошлого. Мифы, приобретавшие популярность по всей Греции, соединялись в циклы — таким был цикл мифов о подвигах Геракла и сказания о Троянской войне. В связи с развитием мея«дународной торговли растет значение общегреческих святилищ; все полисы принимали на себя обязательства защищать такие храмы от нападений. Это делало их земли наиболее безопасными местами для обмена и торговли. Под защиту брались и паломники, направлявшиеся к храмам. Праздники в общегрсческих святилищах, для проведения которых полисы заключали временный мир, сопровождались гимнастическими, художественными соревнованиями и ярмаркой.
Развитие торговли и общегреческих связей привело к появлению письменности, что было важным этапом в развитии греческой культурьт. Микенское линейное письмо повсюду (за исключением лежащего на окраине греческого мира Кипра) было забыто, и потребности жизни толкали греков на заимствование подходящей системы письменности. Ею оказалась финикийская, уже достигшая буквенной ступени, по не пользовавшаяся знаками для обозначения гласных. Сами греки называли свой алфавит «финикийскими» буквами. Греческая письменность, передававшая все фонемы языка п ставшая прообразом основных алфавитов Европы, развилась пе позднее VIII в. до н.э.
В VIII—VII вв. до н.э. в Ионии, самой передовой тогда части Греции, стали быстро развиваться естественнонаучные и математические знания. Появляются медицинские школы, обобщившие опыт многих поколений врачей и сведения, заимствованные с Востока. Математика, развивавшаяся тоже под сильным влиянием восточных культур, уже применяла важное для мореходов учение о подобии треугольников, астрономы составляли таблицы поправок к лунному календарю, пытались предсказывать затмения. Попытка обобщить сведения об окружающем мире привела к появлению философов. Наблюдая за природой, они приходили к выводу о материальности мира и всеобщей связи всех явлений. Основателем милетской философской школы обычно считают выдающегося мыслителя, математика и астронома Фалеса (середина VI в. до н.э.), утверждавшего, что основа мира — вода. Все, утверждал Фалес, возникает из воды и в нее превращается; в самом деле, воду можно обнаружить и во влажном приморском воздухе, и в земле, и в растениях, и в животных. Ученики Фалеса продолжали искать материальную сущность мира: одному из них удалось обнаружить, что вода не является первичной материей, она сама содержит воздух и может быть превращена в пар. Ионийские ученые не признавали нематериальных явлений. Душа, с их точки зрения,— это просто причина поступков и движений. Вещи тоже имеют душу; например, магнит — это душа металла.
Другим выдающимся философом был Гераклит из Эфеса (около 544—470 гг. до н.э.). От его сочинения «О природе» сохранились лишь отрывки; по-видимому, Гераклит разрабатывал материалистическую диалектику. Первичной материей Гераклит считал огонь. Окружающий мир — непрерывный процесс движения, подобный воспламенениям и затуханиям огня. «Все течет, все изменяется,— утверждал Гераклит,— В одну и ту же реку нельзя войти дважды». Движение вызвано борьбой противоположностей и строго обусловлено. Многое в учении Гераклита послужило отправным пунктом для дальнейшего развития философской мысли.
Материализму и диалектике ионийских ученых противостояли возникшие в «Великой Греции» пифагорейская и элейская философские школы. Об учении Пифагора (около 580—500 гг. до н.э.) сейчас известно мало достоверного. Он создал в Южной Италии религиозно-мистическое сообщество аристократически настроенных мыслителей — Пифагорейский союз. Пифагорейцы отдавали математике предпочтение перед другими науками потому, что она исследует не грубыо л неустойчивые явления материального мира, а имеет дело с лишенными материальной оболочки духовными сущностями — числами. Мистике чисел придавалось большое значение: единица считалась всеобщим началом, двойка — вносящей принцип противоположности, тройка в отличие от двойки была началом положительным. Заслугой пифагорейцев можно считать постановку вопроса о количественных закономерностях в природе. Пифагору, например, приписывают установление связи между частотой колебаний струны и высотой злука и на основании этого его считают основоположником теории музыки.
В Элее в конце VI в. до н.э. возникает философская школа элеатов, представители которой — Парменид. Зенон и др.— отвергали диалектику ионийцев. Отрицая опыт как источник знания, элейские философы пытались путем логических парадоксов доказать неподвижность мира. В V—IV вв. до н.э. Иония утратила свое ведущее значение. Победа демократии создала (прежде всего в Афинах) новые, неводомые дотоле возможности развития культуры. Пауке и искусству придавали серьезное значение в воспитании полноценного гражданина. Продолжала быстро развиваться математика; успехи ее были важны для торговли, мореплавания и строительства. В V—IV вв. до н. э. были разработаны почти все разделы элементарной геометрии, упорядочен лунный календарь. Гиппократ привел в систему первые медицинские зиания. Крушение тысячелетних традиционных устоев, всеобщая политическая и идейная борьба, ведшаяся открыто и не стихавшая на протяжении всего классического периода, привела к краху авторитарного мышления: ничто но принималось на веру, каждое положение надо было доказывать.
Ученых в V в. до н.э. уже не удовлетворяло представление о материи как о чем-то едином и неделимом. Философы ищут путей к дальнейшему анализу, к определению мельчайших первичных частиц материи. Первым встал на этот путь друг Перикла, переселившийся в Афины иониец Анаксагор (около 500—428 гг. до н.э.). За основу всего сущего Анаксагор принимал материальные частицы, «семена вещей», обладавшие теми же свойствами, что и сами предметы, но неизмеримо более маленькие. Анаксагор первый высказал предположение, что Солнце и звезды — раскаленные камни, испускающие свет, а Луна отражает чужой свет. Из-за своих взглядов, противоречивших официальной религии, Анаксагор вынужден был покинуть Афины.
Вершиной греческого материализма были труды великого естсствоиспытателя, математика и философа Демокрита (около 470—380 гг. до н.э.). Демокрит происходил из отсталого города Абдер на севере Греции. Математическое и астрономическое образование он получил у восточных ученых; он посетил Персию, Вавилонию и Египет. Оп побывал и в Афинах, где общался с Анаксагором, Сократом и другими выдающимися мыслителями того времени. Результатом путешествий была книга «Большой мирострой». Демокрит был подлинным энциклопедистом; он написал ряд математических, астрономических сочинений) а также работы по истории, этике, биологии и психологии, по прикладным дисциплинам — технике и медицине, музыке, ораторскому искусству. От его сочинений сохранилось лишь около 800 фрагментов, разбросанных в виде цитат в сочинениях его противников, приводивших вырванные из контекста фразы Демокрита, чтобы опровергнуть его.
Демокрит первый ввел в науку понятие атомов (первотелец), неделимых частиц материи. Согласно Демокриту, в мире нет ничего, кроме атомов и пустоты. Все атомы неизменны, неделимы, но атомы различных тел различаются формой и размером. Атомы огня, например, очень малы и шарообразны: они вечно движутся и, попадая в промежутки между другими атомами, приводят их в движение. Земля, воздух, вода — смесь различных атомов. Когда одинаковые атомы встречаются, образуются тела. Разница между телами объясняется не только различием формы входящих в них атомов, по и плотностью атомов и порядком, в каком они соединяются друг с другом. При увеличении промежутков между однородными атомами твердая материя становится жидкой, а дальнейшее разрежение превратит ее в газ, как при нагревании воды. Демокрит считал, что в основе познания лежат ощущения. Однако чувства дают нам лишь искаженное, «незаконнорожденное» познание. То, что одному кажется светлым, другому представляется темным. В действительности существуют лить атомы и пустота. Когда мы видим, обоняем, осязаем или пробуем что-либо на вкус — это атомы, отделяющиеся от поверхности тел касаются наших органов чувств. Если форма их острая, у нас создается впечатление острого вкуса, цвета или запаха, а если атомы круглые, то и ощущения от них мягче. Только проверяя показания чувств выработанным в себе разумом, можно исключить ошибку, получить познание истинное.
Демокрит считал, что нет явлений без причины: природа и история не имеют цели, но все события обусловлены. В учении его не оставалось места для вмешательства сверхъестественных сил в явления мира. Материя вечна, утверждал он, и ее возникновение не нуждается в объяснении: объяснять надо только изменения, а это возможно без привлечения веры в богов. «Малый мирострой») Демокрита был посвящен происхождению и истории человека. Демокрит считал, что жизнь па земле произошла путем самозарождения («мухи, говорил он, заводятся в гнилом мясе, а черви — в иле»). В результате приспособления к условиям жизни и выживания наиболее приспособленных существ возник человек, но на нем развитие не должно остановиться. Причиной объединения людей была нужда: другим способом они не могли бы защитить себя от превосходящих их силой диких животных. Эта же необходимость вызвала и появление речи. Сперва люди обозначали предметы различно, потом, сговорившись, приняли общее название для вещей. Сговаривались люди, жившие по соседству, поэтому и сейчас сохраняются разные языки. Потребности общественной жизни вызвали появление нравственности. Хотя человек и стремится избегать страданий и получать удовольствия, но, умея рассчитывать будущее, он должен иногда жертвовать своими радостями. Быть дурным в конечном счете невыгодно, разумнее подчинять свои интересы нуждам государства и соблюдать законы. Даже бедность в демократическом государстве следует предпочесть богатству в монархическом.
Если Демокрит признавал объективный характер нашего познания и вытекающую из него общеобязательность достигнутых выводов, то другое философское направление, возникшее в тот же период, утверждало, что истин может быть столько же, сколько существует людей. Представители этого направления — софисты (буквально «мудрецы») учили доказывать любое положенно. Первые философы действовали в узком кругу друзей. Софисты же, странствуя из города в город, набирали себе учеников, которые вовсе не собирались стать учеными, а знакомились с науками для того, чтобы легче было завоевать популярность и успешнее заниматься государственной деятельностью. За высокую плату софисты обучали их тому, что, по их представлениям, было необходимо общественному деятелю,— ораторскому искусству, умению вести спор («делать слабые доводы сильными»), знаниям о государстве и нравственности. Наибольший успех софисты имели в тех полисах, где карьера политического деятеля зависела от успеха его выступления в народном собрании. Богатые Афины привлекали софистов со всех концов Греции. Земляк и современник Демокрита Протагор учил в Афинах, что «человек есть мера всех вещей». «Один и тот же плод,— учил Протагор,— для одного человека может быть сладким, а для другого кислым. Общих для всех истин нет; правильно то, что кажется большинству». Софист Горгий шел дальше. «На самом деле не существует ничего, а если бы что и существовало,— утверждал он, — это невозможно было бы познать». Для софистов характерны умение находить противоречия в устоявшихся представлениях, включая религиозные, и интерес к законам человеческого мышления. Они докалывали, что существующие установления — не божественны, а суть лишь соглашение между людьми, которое можно и нужно исправлять. Софист Антифонт, например, отрицал изначальное различие рабов и свободных, говоря о равенстве всех людей «по природе».
Совсем с иной, этической точки зрения критиковал традиционные взгляды замечательный афинский мыслитель Сократ (409—399 гг. до н.э.). Сократ презирал наемных учителей мудрости и в отличие от них никогда не имел своей школы и не брал вознаграждения. Оп даже не хотел записывать своих мыслей: от него не осталось ни одного сочинения. Учение Сократа известно нам из книг его учеников — Платона, который нередко вкладывал в уста учителя собственные идеи, и Ксенофодта, записавшего его беседы спустя много лет после смерти философа и, по-видимому, недостаточно точно. Эти обстоятельства явились отчасти причиной резких различий в оценке философии Сократа современными учеными. Сократ, по выражению римского оратора Цицерона, «свел философию с неба на землю», с кафедры на рыночную площадь. Прикидываясь простаком, который хочет поучиться мудрости у образованных людей, Сократ ходил но улицам и площадям Афин, заводил беседы, собирал вокруг себя толпы слушателей, стремясь своими вопросами заставить собеседника самого прийти к подсказанным ему выводам. Он говорил: «Подобно тому как акушерка помогает рождению ребенка, так и я помогаю рождению истины». Идя от общего к частному, Сократ исследовал, что прекрасно, а что безобразно, что справедливо, а что нет, что полезно, а что бесполезно: всякий человек способен осмыслить жизнь во всех ее проявлениях, для этого достаточно разрушить установившиеся неверные представления и условиться о том, что мы подразумеваем под тем или иным понятием. Счастье, говорил Сократ, зависит от добродетели, а добродетели надо учить. Ни один человек не откажется от счастья, если будет знать, как его достигнуть. Пороки проистекают от незнания путей к добродетели, т.е. от невежества. Призыв к нравственному совершенствованию, последовательный рационализм, вера в силу разума — вот наиболее привлекательные черты учения Сократа. В отличие от позднейших философов-идеалистов Сократ основное место в познании истины уделяет разуму, а не божественному внушению и в отличие от софистов считает, что поведение человека должно быть подчинено законам этики (нравственности), а не субъективным представлениям отдельных людей. Он стремился возбудить мысль, по не утверждал, что знает все ответы: «Я знаю только то, что ничего не знаю». Сократу важна была критика традиционной полисной морали. Он сравнивал себя с оводом, непрерывно жалящим могучего, но обленившегося коня — афинский народ, не давая ему желанного покоя. Сократ считал, что во главе государства должны стоять люди, специально подготовленные для управления, а не те, кому случайно выпал жребий или кто, подобно софистам, сумел ловкими речами обойти народ. Сократ пе скрывал своего отрицательного отношения к существовавшей демократической организации Афин, но во время господства олигархов он, рискуя жизнью, отказался содействовать террору «Тридцати», среди которых был и один из его учеников — Критий. Аристократические симпатии Сократа привели к тому, что после восстановления демократии его привлекли к суду. Независимое поведение Сократа на суде, нежелание отказаться от проповедуемых им взглядов предрешили приговор. В последнем слове Сократ сказал: «Присуждая меня к смерти, вы думали избавиться от обличителя.
Умерщвляя людей, вы не избавитесь от порицания. Такой способ защиты ненадежен. Гораздо лучше другой спосооб: не затыкая рта другим, стараться самим быть как можно лучше». Сократ отказался сохранить себе жизнь ценой бегства из Лфии. Подчинившись приговору суда, он выпил ядовитый сок цикуты. Несмотря на то что Сократ сумел обосновать рационалистическую этику, не опирающуюся на религию, что его индуктивный метод в определении этических понятии сыграл большую роль в развитии логики, он не хотел исследовать, откуда взялись то общие понятия, тот сум», который он так прославлял. Этот вопрос он тщательно обходит. Направление, в котором развивалось его учение, было безусловно идеалистическим, и в работах его учеников поиски обоснования нравственных законов перерастают в богоискательство, в поиски разума вне человека.
Одним из величайших философов древности был ученик Сократа Платон (427—348 гг. до н.э.). Он происходил из знатного афинского рода, получил хорошее образование, писал стихи и собирался заниматься политической деятельностью. Казнь учителя, однако, потрясла Платона. На смерть Сократа он откликнулся своим самым значительным в художественном отношении произведением — «Апологией» (по-гречески «Оправдание»), в котором содержатся две блестящие защитительные речи, будто бы произнесенные Сократом во время суда пад ним. К «Апологии» примыкают диалоги «Критон» и «Федон», рассказывающие о последних днях и смерти Сократа. Образ Сократа встает перед нами как живой, однако мысли, развиваемые в этих диалогах (особенно в «Федоне»), едва ли принадлежали учителю Платопа, После гибели Сократа Платон пришел к выводу, что все существующие государства безнравственны, и решил создать проект государства справедливого, которое он надеялся учредить, убедив в преимуществах своего плана какого-нибудь монарха. Чтобы собрать материал для своего проекта, Платон отправился в путешествие: он хотел познакомиться с государственным устройством соседних стран. Платон путешествовал 12 лет, посетил Египет, Киренаику, Южную Италию, Сицилию. В Египте Платона заинтересовало наследственное разделение труда между сословиями, в Великой Греции — союзы пифагорейцев, объединявшие местных аристократов. Вернувшись, Платон основал в Афинах, в роще героя Академа, свою школу, которая стала называться Академией.
Основным предметом в этой школе была математика. Рассказывают, что над своим домом Платон написал: «Да не войдет сюда никто, не знающий геометрии». Прежде чем заниматься философией, считал Платон, надо изучить арифметику, геометрию, гармонию и астрономию. Из школы Платона вышли многие выдающиеся ученые IV в.: доказавший шаровидность земли астроном Евдокс, автор «Начал» геометр Евклид, великий философ Аристотель и др. Само слово «Академия)) стало нарицательным и употребляется сейчас для обозначения наиболее авторитетных научных учреждений. В годы преподавания в Академии Платоном написаны его основные философские диалоги. Хотя свои мысли Платон по-прежнему влагает в уста Сократа, ясно, что от его учения в этих диалогах ничего не осталось.
В основе философии Платона лежало учение об идеях (греч. «виды», «общие свойства»). Ранние греческие философы не могли объяснить возникновение накопленных человеком общих понятий. Как и откуда берутся обобщения,— вит вопрос, который стремился разрешить Платон. Истинной сущностью, «идеей» каждой вещи, по его мнению, является ее вечная форма, некая абстракция, которая характеризует и саму вещь, и её свойства и позволяет отнести предмет к данному «виду». Есть «идея человека», «идея животного», хотя нельзя встретить пи человека, ни животного «вообще», не имеющего каких-либо только ему присущих свойств и особого названия. Платон считал «идею» одновременно и причиной возникновения вещи или явления, и образном, целью, к которой они стремятся. Идею вещи нельзя исследовать опытом, ее можно попять только разумом, отбрасывая все материальное, постигаемое чувствами. Логические категории, которые исследовал еще Сократ, у Платона превратились в нематериальные сущности, живущие своей жизнью. Материальные предметы стали как бы тенями идей, искажающими, как всякие тени, свой прототип. По Платону, полностью постигнуть идеи может только бог, люди же воспринимают их лишь частично. Желая познать идею, человек стремится стать причастным богу.
Теория познания у Платопа неотделима от его учения о душе. Душа для него — посредник между «идеями» и чувственно воспринимаемым миром. Душе человека свойственно предаваться размышлениям, т.е. стремиться к вечному «миру идей». Однако кроме ума ей присущи также страсти и вожделения (Платон считает вместилищем ума голову, страстей - сердце, а вожделений — печень). Души людей пе равноценны: одни влекутся к «миру идей», у других «крылья ломаются в полете»: они довольствуются представлениями, почерпнутыми из материального мира. Платон примыкает к пифагорейскому учению о переселении душ и утверждает, что душа, не познавшая истины, пе примет человеческого образа. Душа человека с самого его рождения питается воспоминаниями о мире идей, о том времени, когда она «сверху смотрела на то, что мы называем теперь существующим, и ныряла в действительно сущее»). С помощью памяти человек становится как бы божественным.
Свое учение о государстве Платон тоже создает, руководствуясь умозрительными соображениями. Проект идеального государственного устройства Платон дал в диалоге «Государство». Все жители должны быть разделены на три сословия: принадлежность к ним определяется качеством души. Те, у кого преобладает ум, составляют группу философов, управляющих государством. Они должны руководствоваться размышлениями и воспоминаниями о мире идей. Люди, души которых лишены этих воспоминаний, не могут быть допущены к управлению, так как ни воспитание, ни науки не могут замолить этого важнейшего душевного качества. У второго сословия — стражей — в душах преобладают страсти. Их добродетель — мужество, и они посвящают себя защите государства. Добродетель третьего сословия — благоразумие: его задача — удовлетворять потребности высших групп. Высшие классы, как некогда в Спарте, должны жить коллективным бытом, не иметь ни индивидуальной собственности, ни семьи (жены переходят в коллективное владение; на особых надзирателей возлагается забота о том, чтобы потомство было здоровым).
Впоследствии, после неудачных попыток внушить свои идеи сицилийским тиранам Дионисию I и Дионисию II, Платон переработал свой план образцового государства, поняв его нереальность. Но и новый его проект, изложенный в одном из последних диалогов («Законы»), был не более осуществим. Государство должно было лежать как можно дальше от моря, чтобы не быть связанным с торговлей. Отказавшись от мысли совсем запретить деньги (в «Государстве» он предлагал именно это), Платон рекомендует по возможности ограничивать денежное хозяйство. Торговцев и ремесленников следует лишить гражданских нрав, число граждан не должно возрастать. В основу общественной жизни должны быть положены музыка, астрономия, математика и старинные религиозные установления. Разработанная Платоном идеалистическая теория познания преграждала путь единственно плодотворному методу исследования мира — посредством опыта и наблюдений. Но среди его учеников были люди, видевшие слабость теории «идей».
Самым выдающимся из них был уроженец г. Стагира, сын придворного врача македонского царя Аминты Аристотель (около 384—322 гг. до н.э.). Около 20 лет Аристотель учился у Платона в Академии и был одним из его ближайших сотрудников, После смерти Платона его старшие ученики сблизились с пифагорейцами, увлеклись мистикой чисел и вопросами религии. Аристотель покинул Академию, уехал из Афин, а позже несколько лет был воспитателем наследника македонского престола Александра. Вернувшись в Афины богатым прославленным ученым, уже пожилой Аристотель основал в гимнасии, посвященном Аполлону Лакейскому, школу, получившую по имени гимнасия название Ликей. Слава школы Аристотеля вскоре затмила славу Академии, и ее латинизированное название «Лицей» в новое время стало нарицательным. Преподавание в Ликее было двух типов: для юношей, стремившихся получить общее образование, но не готовивших себя к научной деятельности, Аристотель читал лекции по этике и риторике (красноречию), прогуливаясь по аллеям прекрасного сада, примыкавшего к Ликею. Поэтому учеников Аристотеля называли также перипатетиками (от греч. перипатейн — «прогуливаться»). Кроме этого зксотерического («наружного») обучения Аристотель проводил утренние часы со своими ближайшими эсотерическими учениками (буквально теми, кто занимался «внутри», «за дверями.»). Эти ученики были его друзьями и сотрудниками, и с ними Аристотель изучал физику, метафизику, историю и естественные науки. Аристотель был великолепным организатором ц умел выделить каждому ученику посильный участок научной работы. Во главе Ликея Аристотель оставался около десяти лет; написанные им п. его школой книги носят поистине энциклопедический характер. Его ученики собирали сведения по зоологии, и ботанике, космогонии и физиологии, истории, экономике, этике, поэтике и другим наукам, а сам Аристотель приводил эти сведения в систему и писал обобщающие работы. По-видимому, оп давал свое имя и некоторым составленным учениками трудам, которые он просматривал: иначе невозможно объяснить, что в каталоге Александрийской библиотеки под именем Аристотеля значилось почти полтораста произведений, каждое из многих свитков.
Если верить традиции, Аристотель переписывался или, во всяком случае, сохранял связь со своим прославленным учеником Александром Македонским и возлагал большие надежды на успешное завершение его восточного похода. Когда после смерти Александра (323 г. до н.э.) в Афинах пришла к власти антимакедонская партия, против Аристотеля возбудили судебное дело. Ему пришлось, опасаясь судьбы Сократа, спешно бежать из Афин на Евбею, оставив в Ликее всю библиотеку и рукописи сочинений. На следующий год он умер. Из философских произведений Аристотеля едва ли не самое важное место занимают книги, посвященные логике — науке о правильных способах мышления, об искусстве строить умозаключения и опровергать ложные доказательства. Аристотель считал логику введением в философию, и сделанные им определения логических понятий но утратили своего значения и до сего дня. Целую группу философских трактатов Аристотеля составляет так называемая «Метафизика» («после физики»). Название возникло уже после смерти Аристотеля и обозначало лишь расположение указанных трактатов в собрании сочинении Аристотеля. По впоследствии это послужило поводом обозначать словом «метафизика» философию вообще — в отличие от экспериментальных наук. В «Метафизике»), как и Б других работах, Аристотель уделил основное место систематизации материала и точному определению терминов. Но философские категории Аристотель рассматривает абсолютно, а не в движении, поэтому в современной философской терминологии метафизическим называют метод, противостоящий диалектике.
Аристотель но признавал воспоминания о «мире идей» источником наших знаний и не считал, что идеи предшествуют чувственно воспринимаемым предметам, существуя отдельно от них. Идеи, рассуждает Аристотель, бывают общие и частные. Стало быть, каждому предмету присуще несколько идей; идея данного предмета, идея вида, к которому данный предмет относится, идея рода подобных вещей и т.д. Получается, что идей значительно Польше, чем предметов; но если идеи — это сущность вещей, то их число по должно превосходить числа предметов. Методом приведения к абсурду Аристотель доказывал невозможность существования идеи вне и независимо от предметов. Аристотель критикует и теорию познания Платона. Наши ощущения, утверждает Аристотель, отличаются достоверностью, допуская лишь незначительные ошибки. Нельзя, как это делает Платон, отделять материю от формы; для того чтобы материя обрела соответствующую ей форму, требуется энергия, т.е. действие, осуществление возможности.
Форму, к которой стремится материя, Аристотель называет энтелехия («действительность», «свершение»). Хотя эта форма и заложена в самой материи, она далеко не всегда может быть достигнута, Чаще всего мы видим вещи только на пути к энтелехии, и, чтобы постигнуть истинную сущность вещей, надо наблюдать материальный мир в развитии. Уже в семени, утверждал Аристотель, предопределена возможность возникновения дерева и его будущая форма. Основываясь на наблюдении, можно приблизиться к пониманию конечной формы — энтелехии. Но, справедливо включая наблюдение и опыт в процесс познания, Аристотель выдвигал форму иа первое место. Чтобы объяснить причину движения материи именно к данной форме, Аристотель вводит понятие верховного разума, «формы всех форм», т.е. возвращается к платоновскому тезису о неизменной божественности. «Конечно, ото — идеализм,— пишет по поводу аристотелевской теории В.И. Ленин,— но он объективнее и отдаленнее, общее, чем идеализм Платона, а потому в натурфилософии чаще - материализму»)(В.И. Ленин. Конспект книги Гегеля «Лекции по псторпд философии».— Полное собрание сочинений. Т. 29, с. 255.). Философия Аристотеля объединяет некоторые черты ионийских материалистов и идеализма Платона. Это прослеживается на примере его трактата «О душе».
Душа (псюхэ), по Аристотелю,— форма, которую стремится принять тело и с которой оно перазрывпо связано. Животные части души видают питанием тела, произведением потомства, аффектами, ощущениями — всем, что отличает человека от мертвого тела. Эти части гибнут, когда умирает человек. Но сеть часть души, не подверженная смерти. Это — ум, который появляется только на определенной ступени развития человека. Так как ум не рождается вместе с телом, то его существование не ограничено длительностью человеческой жизни. Мышление возникает па основе^ ощущений, но ум в силу своей нематериальности может познать и то, что непричастно материи. «Поэтика» Аристотеля, дошедшая не полностью, содержит систоматическое исследование словесного искусства. Здесь многое, например определение трагического, неиревзойдено и сейчас. Общая эстетика Аристотеля связана с его учением о психологии; причина возникновения искусств — подражание природе, но при этом человек создает повое, то, чего в природе не было. Искусство предназначено обобщать наблюдения: автору, художнику предстоит найти и показать вероятное, по не необходимое (последнее — сфера науки). Произведение искусства должно доставлять удовольствие; для пего характерны порядок, соразмерность и определенность, иначе произведение искусства будет невозможно воспринять. Например, слишком большой памятник невозможно охватить взглядом, а слишком маленький трудно заметить. В отличие от Платона Аристотель отводит искусству важную воспитательную роль.
К вопросам нравственности Аристотель подходил в основном с материалистических позиций. Цель правильного поведения человека, по Аристотелю,— достижение блаженства, а условием достижения этой цели является разумная деятельность. Добродетели вытекают из правильных привычек, и воспитание должно сводиться к их выработке. Природа, утверждает Аристотель, вложила в каждое существо естественное чувство любви к себе. Если это чувство не чрезмерно, то в нем нет дурного, оно не препятствует доброму отношению к другим людям. Любя их, мы заботимся о себе, ибо приобретаем друзей, без которых жизнь невозможна. Любовь к себе должна быть разумная: в себе надо любить не внешность, не желудок, а разум. Такая любовь не исключает ни воздержания от чрезмерных наслаждений, ни даже самопожертвования. Ведь разумный себялюбец предпочтет непродолжительное счастье героического подвига длительному и тягостному прозябанию. Лучшая часть нашей души — та, что размышляет над неизменными принципами, а для этого необходим досуг, свобода от повседневной суеты. Поскольку ни военная, ни политическая деятельность не оставляют досуга для созерцательной жизни, они неспособны дать истинного блаженства. Истинно разумная жизнь, следовательно, не доступна ни бедному человеку, пи человеку, обремененному общественными обязанностями. Свои взгляды на общественную жизнь Аристотель изложил в книге «Политика». Государство (полис) должно обеспечивать своим гражданам возможность жить счастливо. Человек по природе — животное общественное, и с начала своей истории люди объединялись в семьи, а семьи — в селения. Но только государство является такой формой объединения, которая имеет все необходимое для самостоятельного существования (автаркии) и может обеспечивать людям благосостояние и защиту их собственности. Рабы не входят в это объединение. Аристотель пе сомневается в справедливости и полезности рабства. Он считает рабов породой людей, тело которых пригодно к труду, а разум годится только на то, чтобы понимать приказания. Деление общества па рабов и свободных, по мнению Аристотеля, естественло, ибо они неравны «по своей природе».
Разбирая вопрос о наилучшей форме государства, Аристотель подходит к этой проблеме, основываясь на анализе известных ему систем государственного управления. Аристотель и его ученики составили описание 158 государственных устройств — «политий», из которых до нас дошла только «Афинская полития». Аристотель пришел к выводу, что ценность государственного строя не определяется количественным соотношением, правителей и управляемых: независимо от того, правит ли один человек (монархия), немногие (аристократия) или представители большинства (демократия), благополучие граждан определяется тем, какое число граждан обладает добродетелью и способно, правя, считаться с общим благом, а не только с собственными интересами. Если личные цели превалируют над общественными, монархия переходит в тиранию, аристократия — в олигархию, демократия — в охлократию (господство толпы). Житель охваченных политическим кризисом Афин IV в. до н.э., Аристотель хорошо видел все недостатки рабовладельческой демократии и сумел ярко показать непримиримость интересов бедняков и богатых. Ни те, ни другие, считает он, не могут прислушаться к голосу разума. Одни неспособны к подчинению: живя в благоприятных условиях, они становятся наглецами и мерзавцами. Другие привыкают к унижениям, неспособны властвовать и легко подчиняются состоянию, близкому к рабству. Одни исполнены зависти, другие — презрения. Только люди, занимающие «среднее положение» (не слишком бедные и не слишком богатые), но стремятся ни к захвату чужого добра, ни к чрезмерному угнетению своих сограждан. На них и должно опираться государство. Вопрос о том, какую фирму государства следует признать наилучшей, решается, по Аристотелю, в зависимости от конкретных условий каждого полиса. Совершенство государства зависит от степени развития его граждан, никакие перевороты не могут здесь ничего изменить.
Разбирая все известные ему конституции варварских и греческих государств, Аристотель пытается повсюду выделить «относительно наилучшие формы» и на основе их спроектировать «условно образцовое государство». Управление в нем должно быть поручено старшему поколению, как наиболее опытному и мудрому, а младшему надлежит защищать государство. Подобно тому как в человеке душа играет более важную роль, чем тело, так и в государстве люди размышляющие имеют больше значения, чем те, что обеспечивают материальные потребности. Гражданские права следует предоставить только мыслителям и тем, кто защищает родину. Эти люди не должны заниматься ни ремеслами, ни торговлей, ни даже земледельческим трудом, ибо те, кто стремится к выгоде, не обладают досугом и лишены необходимых для свободного человека добродетелей. Младшим современником Аристотеля (вторая половина IV в. до н.э.) был Диоген из Синопы, по прозвищу «собачий» (киник)(Отсюда наши «циник», «цинизм».), задавшийся целью разоблачать «фальшивую монету» человеческих цепностой. Облачившись в рубище нищего, отказавшись от всякого имущества, кроме грубого плаща, посоха и кошеля для подаяний, он называл себя «гражданином мира» (космополитом), разоблачал ложную мудрость всех философов и требовал от человека самодостаточности, безразличия к страданиям и страху смерти. По преданию, оп ходил по Афинам с фонарем среди бела дня, говоря: «Ищу Человека». Диогену приписывалась пародийпо-утопическая «Полития», где в подчеркнуто вызывающей, грубой форме развивалось его учение.
Началом греческой литературы принято считать приписываемые Гомеру поэмы «Илиада» и «Одиссея».
Высокое искусство их составителя заставляет предполагать длинный путь литературного развития, предшествовавший их появлению. Известно, что греки создавали и другие эпические произведения, а кроме того, еще до появления письменности существовали трудовые и любовные песни, басни и поговорки. В VIII в. до н.э. в Беотии, недалеко от горы Парнас, жил крестьянский поэт Гесиод. Он великолепно знал древний эпос, многие мифы, сказания, басни. Это пригодилось для его «Теогонии» (поэмы о происхождении богов), написанной метром гомеровских поэм. Еще больше прославила Гесиода поэма «Работы и дни», впервые отразившая личность и жизнь самого автора. Поэт рассказывает о своем отце, о брате, который, подкупив судей, отнял у Гесиода его надел, советует, как поступать в подобных и иных случаях жизни, приводит поучительные примеры из мифологии, дает рекомендации по земледелию, мореплаванию и т.д. В греческом языке ие было яспо ощутимого силового ударения, а только мелодичсскпе тоны. Поэтому стихосложение было основано на счете повторяющихся групп (стоп) из долгих и кратких слогов. Стихотворная форма поэм Гомера и Господа — медленный мерный шестистопник (гекзаметр). Элегический(Элегия — первоначально песнь, исполнявшаяся под флейту, в то время как эпос исполнялся под аккомпанемент лиры или кифары.) дистих (двустишие) был дальнейшим развитием гекзаметра: каждая первая строка дистиха по размеру та же, что у Гомера и Гесиода, но цезура (пауза) в каждой второй строке придает стиху большую напряженность. С начала VII в. до н.э, элегический дистих становится излюбленным размером поэтов, воспевавших как военные подвиги современников, так и личные переживания (Тиртей, законодатель Солон, Феогнид и др.).
Элегический дистих явился переходом к собственно лирическим метрам, с более сложным ритмическим рисунком и частой сменой двух- и трехсложных стоп. Стихи исполнялись нараспев под аккомпанемент простейшего музыкального инструмента — лиры (отсюда и название жанра) — либо одним певцом (мелнческая поэзия), лпбо хором. Появление новых поэтических форм и стихотворных метров, которым суждено было оказать большое влияние на развитие европейской поэзии, связано с именем величайшего греческого лирика Лрхилоха. Оп был сыном рабыни и жил в середине VII в. до н.э. на о-ве Парос. В своих стихах Архнлох рассказывает о годах наемничества, скитаниях на чужбине, о неудачной любви.
Архилох не боится касаться запретных тем, он с вызовом заявляет:
Щит украшение брани, я бросил в кустах поневоле(Потерять щит считалось несмываемым позором.),
И для фракийца теперь служит утехою он...
Расширив круг тематики, Архилох стал использовать и новые двусложные метры: хорей и ямб — трехсложная стона зачастую кажется ему слишком тягучей. Ямб употреблялся в народной поэзии и раньше — для сочинения насмешливых, часто непристойных стихов, и поэт, придерживаясь традиции, разрабатывает жанр короткого издевательского стихотворения, которое впоследствии получило название эпиграммы(В древности это слово означало «надпись».).
Иной характер носило творчество поэтов с о-ва Лесбос, живших на рубеже VII и VI вв. до н.э.,— Алкея и Саффо. Алкей был аристократом и в своих «песнях мятежа» призывал к борьбе с демосом. Алкей сравнивал охваченную гражданской войной Митилепу с кораблем в бурю:
Пойми, кто может, яростный бунт ветров.
Балы катятся — этот отсюда, тот оттуда...
В их мятежной свалке
Носимся мы с кораблем смолёным...
В этой так называемой Алкеевой строфе двух- и трехдольные стопы причудливо переплетаются. Поэтесса Саффо была далека от политической борьбы. Она сочиняла гимны в честь богини любви Афродиты, сиадобиые песни, воспевала красоту и наряды своих учениц (Саффо руководила школой девушек-аристократок).
Аристократические поэты конца VI в. до н.э. уже не надеялись противостоять наступлению демоса, естественным казался им уход в личную жизнь. В этот период особенно прославился поэт Анакреонт, которому так много подражали, что сейчас уже нелегко выделить подлинные его стихи. Анакреонт представляется нам жизнелюбивым старцем, воспевающим легкую любовь, женскую красоту нлп радости дружеской пирушки. Важнейшим достижением греческой культуры было создание театра. Победившая демократия способствовала росту общественного значения театра как наиболее массового из «мусических искусств»( От слова «муза».). Лучшие поэты эпохи хотели обращаться ко всему народу. Возникновение греческого театра связано с культом бога Диониса и праздником в его честь — дионисиями.
Они издревле сопровождались пением дифирамба — хвалебной песни в честь бога, исполняемой запевалой (корифеем) и хором ряженых, одетых в костюмы козлоногих спутников Диониса — сатиров. Содержание песни первоначально сводилось к рассказу о страданиях Диониса, которого заковывали в цепи, убивали и разрывали на части враги, но он освобождался от окон, воскресал и, подобии возрождающейся весной природе, одерживал победу над смертью. Страсти Диониса представляли в лицах. Красивый мужчина изображал Диониса, иногда даже отвечал хору, вмешиваясь в постно. Оп был прообразом будущего актора. Салю игрище из-за костюмов хористов, одетых в козлиные шкуры, называли трагедией («песней козлов»). При Писистрате культ Диониса стал в Афинах государственным, для представлений в честь бога отводят ровное место — театр (погречески «зрелище»). Я окружающих скалах вырубали скамья для зрктелей (амфитеатр). Площадку, на которой выступал хор, стали называть орхестра, позади орхестры поставили палатку для нереодсвапия актеров — скелэ (отсюда наше «сцепа»). Впоследствии вместо палатки стали строить постоянное каленное сооружение, па стене которого, обращенной к зрителям, вешали декорации.
С победой демократии в Афинах театр начинает меняться. Наряду с мифом о Дионисе появляются трагедии о других богах и героях, а начиная с V в. до н.э.— и на темы современной истории («Падение Милета», «Персы»). К этому времени театр стал поистине массовым. Амфитеатр строили в расчете на все мужское населенно полиса. Афинский театр вмещал 17 тыс. зрителей, а были и значительно большие. Такие масштабы определяли своеобразную форму подачи текста, отличную от принятой в нашем театре. Драматурги умели заставить зрителя напряженно следить за ходом разыгрываемого сюжета, но чтобы все было ему слышно и понятно; поэтому много места отводилось партиям хора, который, дружно скандируя, пояснял все, что перед этим разыгрывали актеры, доносил до зрителя смысл происходящего п идею автора. Из задних рядов огромного амфитеатра фигурка актера казалась до смешного маленькой. Это старались исправить тем, что актеры выходили па орхестру в особой обуви, котурнах, благодаря очень толстой позопттзе увеличивавших рост человека. Так как мимику все равно не было видно, трагический актер надевал маску с горестно опущенными уголками губ, расширенными от ужаса глазами, распущенными волосами. Выступая, актер больше всего заботился о том, чтобы модуляциями сильного и красивого голоса передать обуревавшие героя чувства.
Театру придавали большое воспитательное значение. В Афинах неимущим гражданам выдавали даже деньги для приобретения «билетов». Регулярно стали происходить соревнования драматургов, где судьи, выбранные по жребию из числа зрителей, присуждали промин за лучшие пьесы. Если в VI в. до н.э. самые яркие представители литературы подвизались в жанрах эпической и лирической поэзии, то в V в. драматургия стала ведущим жанром литературы, Перед огромной аудиторией, собравшейся в театре, ставились самые острые вопросы общественной и частной жизни.
«Отцом трагедии» считается афинянин Эсхил (около 525 — 456 гг. до н.э.). Им было создано примерно 90 произведений, до нас дошло семь, написанных, за исключением трагедии «Персы», на мифологические сюжеты, но на деле касавшихся актуальных проблем. Эсхил прославлял справедливость принципов, лежавших в основе афинского государственного устройства, милосердие, справедливость и другие гражданские добродетели. Наиболее известна трагедия «Прометей прикованный», по-видимому вторая часть трилогии, рассказывавшей о судьбе титана Прометея, подарившего людям огонь; за это Зевс приковал его к скале, где орел терзал ему печень. Страдания не сломили Прометея, и он отверг предложение Зевса купить себе свободу ценой уступок царю богов. Трагедии Эсхила — своего рода «живые картины», представляющие один пз эпизодов известного всем мифа. Успех их определялся великолепными стихами. Эсхил ввел в театр второго актера, по в его трагедиях не меньшую роль, чем актеры, играет хор, и актер еще часто ведет диалог не с партнером, а с предводителем хора (корифеем).
Младшим современником Эсхила был Софокл (около 496 — 408 гг. до н.э.); из его многочисленных пьес дошло тоже семь. Живший на рубеже кризисной эпохи Софокл изображает своих героев такими, какими, в его представлении, должны быть идеальные люди, обреченные на гибель в столкновении с безжалостной судьбой. Идея бессилия человека перед неотвратимым роком отличает Софокла от Эсхила. Замечательно мастерство Софокла в построении драматического сюжета. Его трагедия «Царь Эдип» не сходит со сцены и по сей день. Весьма скупыми средствами (Софокл довел число одновременно выступающих лиц до трех) автор заставляет зрителей вместе с героем переживать страх перед неминуемо надвигающейся развязкой. Судьбы различных действующих лиц — мудрого и справедливого Эдипа, его предшественника царя Лаия, раба, единственного свидетеля убийства Лаия,— сплетаются по мере развития действия в узел. Напряжение нарастает, и, когда оно достигает высшей точки, трагическая развязка, в которой участвуют все герои, завершает пьесу.
Еврипида (около 480—406 гг. до н.э.) можно считать родоначальником психологической драмы. Его творческое наследие сохранилось гораздо лучше. Если Софокл, но определению Аристотеля, изображал героев такими, какими они должны быть, то Еврипид изображал тех людей, каких видел в жизни, старался разглядеть в характере человека причину его гибели. Любая страсть, если ее не сдержать в самом начале, влечет к гибели. Медею, всем пожертвовавшую ради любви, страсть толкает на убийство собственных детой; Федра гибнет, не сумев преодолеть любовь к пасынку; Агамемнон, охваченный жаждой власти, губит дочь Ифигению, чтобы самому пасть жертвой мести своей жены. Мировоззрение Еврипида отразило углубление противоречий, раздиравших общество. Вместо цельных характеров Эсхттла и Софокла мы встречаем в его драмах героев, томящихся под гнетом неразрешимых проблем и душевного одиночества. Еврипид резко критикует общественный строй и этические взгляды своих современников. В «Медее» он говорит о бесправии женщин, в «Финикиянках» — о несправедливой власти богатства, в «Ифигении и Авлиде» — о тщеславии и властолюбии вождей.
В Афинах возник и другой вид театральных представлений — политическая, так называемая древнеаттическая комедия. Условием зарождения этого своеобразного, нигде больше не повторившегося жанра также был демократический строй. Подобно трагедии, комедия возникла на осноне культа Диониса: во время праздника молодого вина ватага ряженых обходила селения, распевая насмешлнвыс песни. В V в. комические хоры переносят свои выступления в театр Диоииса, лучшие поэты пишут для них пьесы. Всегда злободневный сюжет комедий живо затрагивал зрителей; маски актеров часто изображали всем известных политических и военных деятелей: таким образом, комедия заменяла и сатирическую частушку, и карикатуру. Чтобы обострить нелепость высмеиваемой ситуации, автор часто переносил действие в мир животных, использовал невероятные гиперболы, игру слов и т.п. Блестящим автором комедий был Аристофан (около 445—385 гг. до н.э.); до нас дошло одиннадцать его пьес. Творчество Аристофана отразило политические взгляды аттического крестьянства, ненавидевшего войну и стоявших у власти демагогов. Аристофан резко бичует пороки общественного строя, призывая одуматься, пока не поздно. В своих комедиях Аристофан рисовал преимущества мирной жизни («Мир», «Лисистрата»), высмеивал паразитический характер афинского политического строя («Всадники», «Осы») и возникавшие в период кризиса утопические проекты уравнения имущества («Женщины в народном собрании»).
Собственно греческое искусство, пришедшее на смену искусству эгейского мира, явилось результатом сложного процесса взаимодействия традиций, присущих местному населению, культурных достижений так называемых, дорийских завоевателей и постелей художественного наследия II тысячелетия до н.э., эпохи, именуемой ныне в научной литературе временем «дополисной Греции». На смену яркому, жизнерадостному искусству Крита. пронизанному религиозными представлениями, по облеченному в формы, восходящие к окружающему реальному миру, пришло искусство идеографическое.
Фигуры людей, животных прорисованы как ряды орнамента, и рисовальщику важно передать вес детали предмета, то, что он помнит и знает, как бы отвлекаясь от него самого.
Памятники предполисного периода, который ранее привычпо именовали периодом гоометричсского стиля, малочисленны. Монументальная скульптура в это время, по-видимому, была деревянной, архитектура также создавалась из дерева и непрочного необожженного кирпича. Наиболее ярким проявлением искусства той поры являются дипилонские надгробные вазы, найденные на кладбище древних Афин. Четкая пропорциональная форма и мастерство технического исполнения свидетельствуют о преемственности, существовавшей между гончарным производством эгейского мира и Грецией начала I тысячелетия до н.э. Вся поверхность вазы заполнена рядами геометрического орнамента, подчеркивающего форму сосуда. Сюжеты геомотризованных росписей, давших название всему этому этапу развития искусства, однообразны и тесно связаны с назначением предмета: оплакивание покойного, погребальные колесницы, состязание в память об умершем. Перспективы мастер по знает. Дальние предметы помещаются над ближними. Недоступны ему и ракурсы. Фигура человека передается в виде идеограммы: голова в профиль, тело и фас, ноги в профиль, руки либо опущены, либо поднятыт над головой так, чтобы не было сомнения в их наличии.
В дальнейшем развитие пойдет по пути освоения окружающей действительности, по чувство соразмерности форм, правильного соотношения деталей, которое было присуще мастерам геометрического стиля, мы найдем во всех последующих произведениях греков. Стремление к общей гармонии составных частей здания, статуи, формы вазы и органичности росписи с этой формой заложено было мастерами гомеровской поры.
Протогеометрическое и геометрическое искусство относится к XI - концу VIII в. до н.э. К концу этого периода завершается сложный процесс формирования античного рабовладения, создастся специфическая для пего полисная cиcтемa. Бурные темпы социального развития привели к широкому размаху торговли, а следовательно, и усилению контактов с государствами Средиземноморья. Греческая культура, достигшая к этому времени значительного развития, оказалась благодарным ронштпоптом для освоения достижении этих новых явлений. В конце VIII в. до н.э. начинается новый, так называемый архаический период, первый этап которого пе случайно именуется в искусстве ориентализирующим.
Восточный мир с его достижениями в области изображения человека, с его монументальной архитектурой и живописью, с его древними традициями в создании прикладного искусства пе мог не оказать воздействие на искусство Греции архаической поры (конец VIII—VI в. до н.э.). Но сила греческого мировосприятия при освоении достижений Востока была в избирательности, в стремлении к продолжению той линии развития, которая наметилась ранее. В это время зарождаются почти все основные формы греческой керамики, в дальнейшем они лишь совершенствуются, достигая предельной соразмерности и утилитарной обоснованности.
В архаический период в искусстве все более и более уверенно начинает звучать тема человека. Ото божество, которому грек придает идеальный облик. Именно отсюда начинается эволюция реалистической трактовки двух тем в искусстве: обнаженного юноши (первоначально героя или Аполлона) и нарядно одетой, целомудренно задрапированной женщины (первоначально Афродиты, богини плодородия, богини-покровительницы всего живого). И хотя первые фигуры Аполлона или куросов («юношей») близки по схеме построения египетским монументальным статуям, греки очень быстро начинают создавать в пределах этой схемы нечто свое: статуи оживлены характерной «архаической улыбкой», как бы расчерчены в соответствии с деталями анатомического строения человека; они смотрят на мир широко раскрытыми глазами. В мужских фигурах выделена их молодость, мощь и сила. Возможно, уже здесь зарождаются те элементы воспитательного значения искусства, которым греческие художники позднеархаической и классической поры отводили такую важную роль. Хотя до VI в. до н.э. официально победителям Олимпийских игр статуи но ставились, идеал юноши, достойного подражания, начинает создаваться уже в архаический период (начало Олимпиад традиционно относится к 776 г. до н. э.). Это идеал свободного человека, надежного защитника своего полиса в период военных столкновений.
Архитектура также рассматривалась греками в её соотношении с человеком. Она никогда пе подавляла своими масштабами. К VI в. до н.э. создается архитектурный ордер в его ионийском и дорическом вариантах — как строгое соответствие несомых и несущих частей здапия, как четкая рациональная композиция, где все направлено па создание гармонического сооружения. Основы ордера начали складываться еще в деревянной архитектуре архаического периода. Камеппал колонна, слегка расширяющаяся книзу, повторяет форму ствола дерева. Но под руками архитектора она приобретает и небольшое утолщение в нижней трети колонны — не сразу заметное на глаз, но создающее впечатление необыкновенной надежности этих важных конструктивных деталей храма.
Недоверие к новому материалу, камню, приводило архитекторов к излишнему запасу прочности: довольно толстые колонны первоначально ставили очень близко друг к другу (из боязни перекинуть слишком длинную плиту архитрава). Таков храм Аполлона в Коринфе, таковы храмы в Селинунте. Архаика — время поисков во всем: в этот период у разных храмов различно число колоны, неодинаково соотношение торцовых и боковых колонн, но уже появляется четкость в решении внутреннего пространства храма, возникают основные типы внешней организации здапия (анты, периптер)(Анты — выступы продольных стен здания, ограждающие вход, сделанный в его торцовой стороне; периптер — прямоугольное в плане здание, со всех стороя окруженное колоннадой.).
В этот же период мастера решают проблему сочетания архитектуры с природой, а также задачи синтеза искусств. Храм — жилище божества, и поэтому внутри его ставится культовая статуя того бога, которому посвящен храм.
Очень рано скульпторы начинают использовать фронтоны, образовавшиеся на торцах здания под двускатной крышей, и проемы между торцами балок, декорированные плитами известняка, — методы — для помещения в них рельефов, которые со временем все более тесно связываются с божеством, для которого построен храм. Здесь была поставлена одна из важнейших задач греческого искусства — обоспованно использовать сложные конфигурации пространства для размещения на них многофигурных композиций.
Итак, создание ордера в архитектуре, двух основных типов одиночной скульптуры — обнаженного мужчины и задрапированной женщины, скульптурных многофпгурных композиций в рельефах — это те достижения, которые появились в греческом искусстве в архаический период.
В VII в. до н.э. возникает много центров гончарного производства. Это Коринф, Родос, Самос, Клазомеиы, возможно, Милет, Хиос, Навкратис в Египте и др. Все они в той или иной мере переживают ориентализирующий период, и в каждом могут быть отмечены свои специфические особенности.
К VI в. до н.э. на первое место выдвигается Аттика с ее великолепной по качеству обработки глины керамикой с блестящим и плотным черным глазурованным покрытием. Афинские мастера раньше других отдают предпочтение изображению человека, мпогофигуриым композициям, передающим эпизоды мифологических сюжетов. Быть может, в этом проявилась традиция дипилопских ваз с их геомстризованными фигурами, объединенными сюжетом оплакивания на похоронах героев.
Истинной энциклопедией греческой мифологии может быть назван знаменитый кратер(Кратер — болъшой широкий сосуд с двумя ручками, служивший для смешивания вина с водой (пить чистое вино у греков считалось предосудительным) .), или, как его называют, «ваза Франсуа». На этой вазе, относящейся к 70-м годам VI в. до н.э., имеются подписи мастеров — гончара Эрготима и рисовальщика Клития. Очень изящна и совершеппа форма этого кратера с волютообразными ручками. Два пояса многофигурных композиций украшают венчик и горло сосуда, центральный же фриз (на плечиках) использован для главного сюжета: свадьбы родителей героя Троянской войны Ахилла — Пелея и морской нимфы Фетиды; на свадьбе присутствуют все боги. Ниже изображены эпизоды, связанные с осадой Трои и участием в ней Ахилла-воина, и в самом низу кратера, как дань прошлому,— борьба животных, сфинкс, пальметки. На ножке — битва пигмеев с журавлями. Удивительная тонкость рисунка, уверенность руки мастера позволяют говорить о высоком развитии графического искусства в Греции.
Крупнейшим графиком древности следует считать Эксекия. Он работал в 40 —20-х годах VI в. до н.э. и создал всемирно известные произведения, такие, как ватиканская амфора(Амфора — большой сосуд для хранения вина или масла с длинным горлыгпком и диукя ручками.) с изображением Ахилла и Аякса, играющих в кости, и мюнхенский краснофонный килик(Килик — чаша для вина с двумя ручками.), в центре которого естественно, как по морю, плывет ладья Диониса, окруженная резвящимися дельфинами. Топкость гравировки на первой вазе, мастерство композиции и уверенный рисунок при всей его условности выдвигают Эксекия на недосягаемое место. В 30-х годах VI в. до н.э. в истории вазовой росписи происходит важное событие: замена чернофигурного силуэтного рисунка краслофигурным когда фон покрывали черным лаком, а у фигуры сохранялся цвет глины. Контуры прорисовывались топкими линиями, нанесенными лаком различных оттенков. Такая техника дала мастерам большую свободу в изображении человека, его движений и черт лица.
Эта замена была обусловлена не только общим техническим прогрессом, но и потоком новых сюжетов, которые необходимо было воспроизвести. Достаточно вспомнить знаменитую пслику(Пелика — вид амфоры с утолщенным книззу туловом.) с ласточкой, где изображена группа людей, указывающих па ласточку как вестницу весны. На этой вазе ритуальная сцена встречи весны приобретает характер жанровый. Первая половина V в. до н.э. явилась значительным этапом в развитии греческого искусства. Ото был период, когда многие важные задачи решались в области прикладного искусства. Именно здесь, и особенно в области вазового рисунка, смело прокладывались пути к новой передаче окружающего мира. Греческие керамисты смело расширяют круг сюжетов и, что самое главное, стремятся к реалистической передаче сложных движений, к наивной, но все же перспективе; именно здесь происходит отход от канонического архаического облика человека, более свободно трактуются лица, одежды, появляются даже элементы пейзажа. В 60-х годах V в. до н.э. в творчестве отдельных рисовальщиков можно проследить подспудно зреющую тенденцию к проникновению во внутренний мир человека. Конечно, приемы эти еще очень несовершенны, в них главную роль играют позы и жесты персонажей, по сама проблема уже зародилась и будет очень медленно пробивать себе дорогу, чтобы найти выражение в портретах IV в. до н. э., скульптурах жанрового плана в эллинистический период. Здесь нельзя не учитывать тот огромный вклад, который внес и развитие искусства живописец Нолигпот (60-е годы V в. до н.э.) о чьих произведениях мы знаем лишь по описаниям.
Сведения, сообщаемые о Полигноте древними (Плиний, Павсаний), свидетельствуют о сложности его композиция, о выразительности поз. о глубине содержания сто росписей. Элементы этой выразительности мы прослеживаем и в вазовой росписи. Наиболее очевидно поступательное развитие общих закономерностей в первой половине V в. до н.э. проявляется ной сопоставлении позднсархаического храма Афины Лфайи на о-ве Эгипа (90-е годы V в. до н.э.) с храмом Зевса в Олимпии (60-e годы V в. до н.э.). Пропорции первого храма еще не достигли классического совершенства в соотношении длины и ширины, что находит свое выражение и в количестве колонн: их 6 на короткой стороне и 12 на длинной; во втором храме их соответственно 6 и 13 — это соотношение и становится отныне каноническим.
Стиль скульптурных украшений в храме Афины в делом архаический; в позах фигур на фронтоне ощущается скованность, искусственность. Храм Зевса в Олимпии — образен, более зрелого архитектурного решения, что проявляется во всех деталях здания. Фронтонные скульптурные композиции — результат нового подхода и к мпогофигурной композиции (отказ от зеркальной симметрии и вместо нее — равновесие, достигаемое четко прорисованной группировкой фигур, сложность движений, ракурсов, свободные жанровые позы, четкость построения фигур и глубокое знание анатомии человеческого тела).
В 60-е годы V в. до н.э. создавал свои произведения одни из трех великих мастеров Греции — Мирон. Для его творчества характерно стремление передать красоту человеческого тола, его пропорциональность и соразмерность в момент напряжения — например, тела спортсмена, приготовившегося к активному действию. Таков «Дискобол» Мирона, как бы замерший на одно мгновение, чтобы с следующее распрямиться, подобно тетиве лука, и метнуть диск. При этом на лице юноши не видно никакого напряжения. Следует заметить, что статуи победителей на Олимпийских играх не были портретными. Скульпторы стремились воплотить идеальный образ гражданина, гармонически развитого, «прекрасного н благородного». Поиск такого образа завершился созданием Поликлетом, вторым из великих скульпторов V в. до н.э., трактата «Канон», в котором он обосновывал идеальные пропорциональные соотношения при изображении человека. Створчеством этого мастера в искусство вошел рационализм, который положил конец бурным поискам, характерным для мастеров поздней архаики и ранной классики (наиболее прославленное его произведение — «Дорифор» — копьеносец).
Третий великий скульптор V в. до н.э. - Фидии. Стиль Фидия с его мощными фигурами богов-олимпийцев и героизированных людей оказал огромное влияние иа все виды искусств. Монументальные образы, несколько смягченные по сравнению с каноническими статуями Поликлета, воспроизводились не только скульпторами всех разрядов, вплоть до ремесленников, но и в вазовой росписи, в мелкой терракотовой пластике, бронзе и ювелирном искусстве до начала IV в. до н.э. Это был период безраздельного господства монументальных форм. Фидии был по только скульптором. Он сыграл значительную роль в создании облика Акрополя, задуманного как мемориал в честь победы над персами; Фидию принадлежал замысел отделки храма Афниы Девы (Партепос)—Парфенона. Парфенон возвышается лад всеми зданиями Акрополя. Он выдержан и строгом дорическом стиле, в который органично вошли элементы ионического ордера. Сочетание того и другого ордера применено и в Пропилеях—парадном входе на Акрополь. Здания Акрополя разнообразны по своему архитектурному решению: справа от Пропилей на выступе скалы стоит небольшой изящный храм Ники Антерос — Бескрылой Победы (афинянам хотелось верить, что Победа навсегда поселилась в их городе). На Акрополе находится и один из самых своеобразных греческих храмов — храм Эрехтейон. Здесь крышу одного из портиков поддерживают не колонны, а мраморные фигуры девушек — кариатиды. Памятники Акрополя воплощают эстетический идеал греков, выраженный в словах Перикла: «Мы любим прекрасное, соединенное с простотою, и мудрость без изнеженности».
Следует подчеркнуть удивительную особенность греческого искусства: для его творцов как будто не существовало главных и второстепенных деталей. Все исполнялось с поразительным, присущим мастерам эпохи расцвета совершенством. Это касалось и монументальной скульптуры,.отделенной от зрителя большим расстоянием. Любопытно, что спины стоящих у стены фигур, которые находились вне поля зрения, исполнялись в эпоху расцвета с той же тщательностью, как и обращенные к зрителю части. Поэтому сейчас снятые с фронтонов и экспонируемые в Британском музее скульптуры Парфенона с точки ярения их технического исполнения воспринимаются как образцы круглой скульптуры.
В последней трети V в. до н.э. жил и творил живописец Аполлодор из Афин. С его именем связывают открытие светотени, применение полутонов. Можно считать, что именно он является родоначальником живописи и современном понимании. В искусство IV в. нашла свое отражение общественная психология, свойственная эпохе кризиса полиса, когда единство гражданского коллектива было разрушено. Восхищение доблестями прекрасного и благородного гражданина, которого изображали мастера V в., сменилось интересом к человеческой личности. Искусство ставит своей целью выразить чувства и переживания отдельного человека. Даже боги под резцом скульпторов IV в. теряли свою величавость. IV век до н.э.— время деятельности трех других великих ваятелей древности — Праксителя, Скопаса и Лисиппа.
Пракситель всем свонм творчеством стремится отвлечь от окружающих потрясений. Подбор сюжетов, использование для этого мифов, связанных с Дионисом и ею свитой, поиски идеала женской красоты — все это в сочетании с мягкостью моделировки, плавностью контуров и изяществом деталей позволило ему создать целую галерею образов, служивших образцом для подражания во все последующие века, особенно для декоративной скульптуры. Полной противоположностью было творческое направление Скопаса, Его скульптуры полны патетики, которой подчинены и стилистика и техника. В его творчестве впервые бушуют страсти, будь то эпизоды битвы греков с амазонками на рельефах, украшавших Мавзолей Галикарyасский, или головы воинов с фронтона храма Афивы Алей в Тегес, многочисленные статуи Геракла или неистовая вакханка, воспетая древними авторами, считавшими, что в этой фигуре Скопас «оживил» камень.
Чрезвычайно интересен и сам памятник, в создании которого принимал участие Сконас,— Мавзолей в Галикарпассе. Это монумент в честь правителя Карий Мавсола. Подобные памятники, прославлявшие одного правителя, были невозможны в эпоху расцвета классического искусства, в период, когда интересы общества, полиса в целом преобладали над интересами индивидуальными. В описываемый период строятся храмы, но большое значение приобретают такие общественные здания, как театры, булевтории, палестры, гимyасии. Большое внимание уделяется строительству жилых домов. Появившийся в конце V в. до н.э. коринфский архитектурный ордер, выросший из ионийского, но более изящный и нарядный, все чаще применяется в строительстве в IV в. Мастера постепенно накапливали интерес к передаче внутреннего мира человека, нашедший в эллинистический период благодатную почву. Интерес к личности, как токовой, к историческим персонажам и современным деятелям, и прежде всего к личности Александра, создал базу для развития жанра портрета. Постепенно совершался переход от портрета-образа, каким был портрет Перикла, к портрету-характеристике данного липа. Однако эта задача оказалась сложной для многих скульпторов, и лишь немногие, в том числе Лисипп, смогли создать подлинные шедевры портретного искусства. Таков портрет Александра, хранящийся в Константинопольском музее, в котором скульптор сумел передать, по-видимому, свойственные молодому царю черты беспокойства, страстности и даже какой-то болезненности.
Конечно, скульптура IV в. до н.э. не ограничивалась творчеством Праксителя, Скопаса и Лисиппа, представителей новых течений в скульптуре. Вместе со Скопасом над рельефами Мавзолея в Галикарпассе работал Леохар, создавший одно из наиболее прославленных произведении — статую Аполлона Бельведерского. Долгое время о греческой скульптуре судили по этому произведению, очень эффектному внешне, но чрезвычайно холодному, как бы созданному по математической схеме. В IV в. до н. э. Леохар пытался возродить образы предшествующей классики, механически сочетая их с декоративностью отдельных деталей.
На грани классики и эллинизма работал великий художник Апеллес. Древние авторы восхваляют удивительное мастерство его живописи и виртуозность исполнения портретов. Теперь портретная живопись занимает в искусстве все большее место, хотя полностью решение психологического портрета было предложено лишь мастерами эпохи Римской империи.
Раздел написан Горбуновой К.С.
Литература:
Ботвинник М.И. Греческая культура VII-IV вв. до н.э./История Древнего мира. Расцвет Древних обществ.- М.:Знание, 1983 - с.274-301
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |