Ведийские тексты дают возможность познакомиться и изучить религиозные воззрения древних индийцев эпохи Вед и их мифологические представления.
Верования ведийских племен складывались на протяжении огромного периода времени, и отдельные этапы этого процессу нашли отражение в разных ведийских сочинениях. Но ведийскую религию, или ведизм, можно условно рассматривать как определенную систему, цельный комплекс религиозно-философских представлений и соответствующих им культовых действий. Внутри этой системы выделяются различные верования. Это или очень архаичные, отражающие первобытнообщинные отношения верования, или верования, восходящие к древнему, еще индоевропейскому и индоиранскому культурному пласту, а также представления, появившиеся в результате развития самого ведийского общества периода образования государственности на территории Индии.
Ведизм является древнейшей религиозно-философской системой Индии, которая оказала существенное воздействие на более поздние религиозные направления и философские учения страны, хотя и не перешла, подобно буддизму, границы Индостанского субконтинента. Это была одна из «любопытнейших форм религиозного сознания, какие когда-либо были созданы религиозным гением народа».
Для ведийской религиозной системы характерен политеизм — почитание большого числа богов и божеств,— отличающийся антропоморфизмом.
Индийцы эпохи Вед наделяли явления природы, а также богов, которым поклонялись, свойствами человека, его достоинствами и недостатками. Наряду с антропоморфностью божеств Б «Ригведе» встречается и териоморфизм, когда божество выступает в форме бога-животпого, сохраняя при этом основную связь с явлениями природы (бог Индра рисуется иногда как бык, а бог Агни — как конь). К богам обращали свои гимны, которые были своего рода заклинательными текстами, богам приносили жертвы. В своих гимнах они просили богов даровать им коров, победу в бою, хороший урожай либо освободить их от несчастий и бедствий. В «Ригведе» можно найти определенное стремление к классификации богов. Они как бы разделяются па три группы в связи с общим представлением ведийских индийцев о тройственном делении мира: небо, земля, антарикша (пространство между землей и небом). Каждой из отих трех сфер соответствовали свои божества. К небесным богам относились бог солнца Сурья, бог утренней зари Ушас и поддерживающий миропорядок бог Варуна. Среди земных богов самыми почитаемыми были бог огня Агни и бог опьяняющего напитка Сома. Божествами антарикши считались бот грозы Рудра, бог ветра Вайю и могущественный бог Индра. Можно предполагать, что эти представления ведийских племен были связаны с более дровней мифологической концепцией трехчленного деления мира, которая прослеживается и у ряда других индоевропейских народов.
Наряду с очень древними богами, которых можно сопоставить с индоевропейскими и индоиранскими мифологическими представлениями (некоторые ведийские боги находят, например, прямые соответствия с греческими богами), в ведийском пантеоне имеются боги собственно индийские. Их культ гго-явился и период расселения ведийских ариев по Индии.
Одним из наиболее популярных богов, с которым связывались важные явления природы, был Индра. Ему посвящено 250 гимнов «Ригведы» (почти одна четвертая часть всех гимнов этого собрапия).
Икдра рисуется титаническим существам, богом грозы, легко убивающим молниями тысячи врагов. Этот смелый воитель побеждает змея-великана Вритру, который преграждал собой водные потоки. Индра выполняет различные функции и присутствует в разных мифологических сюжетах, что отражает общую антропоморфность его облика.
Бог Варуна владел всем небосводом и объезжал его на колеснице. Он защитник мирового порядка (риты) и поэтому определяет движение светил и деяния людей. Он поддерживает землю, небеса и воздушное пространство, регулирует смену времен года. Варуна жестоко расправляется с грешниками, но прощает невинных и покаявшихся. Он даже определяет моральные нормы для богов. В его образе можно усмотреть этические аспекты, получившие особое развитие в более поздних религиозно-философских системах Древней Индии.
Интересен и своеобразен бог грозы и бури Рудра, которого в противоположность другим богам наделяли отрицательными качествами. В ритуале «Ригведы» Рудре отведено второстепенное место. Лишь только то, что не берут боги из приносимых жертв, может получить бог Рудра. Некоторые исследователи полагают, что образ Рудры был взят ариями у местных племен, чем будто бы и объясняется специфика его положения в ведийском пантеоне. Позднее небесный врачеватель Рудра становится одним из самых популярных богов — богом Шивой.
Ведийским племенам был известен и бог Вишну. В «Ригведе» ему посвящено только шесть гимнов, в которых рассказывается, как Вишну тремя шагами пересек весь мир. Эта легенда получила особое развитие в индуизме, где Вишну становится одним из главных боюв.
Заметное место в ведийском пантеоне занимали Агни и Сома. Агни был основой культа, только с его помощью люди посылали богам свои дары. Жертвенный костер рассматривался как источник бессмертия богов. В гимнах подчеркивается, что благодаря Агни боги достигли бессмертия. Он тем самым как бы связывал богов и людей. Недаром Агни назван вестником, послом. Культ Агни восходил, очевидно, к очень древнему представлению об огне как основе благополучия домашнего очага. Неслучайно он называется в «Ригведе» хранителем дома.
120 гимнов «Ригведы» обращены к Соме — богу священного опьяняющего напитка. Как и Агни, Сома тоже был основой бессмертия боюв. Боги стремились испить этот бессмертный напиток. Его лили также и люди, как бы соединяясь с богами в единое целое.
Кроме добродетельных богов индийцы ведийской опохи верили в существование злых духов и демонов — ракшасов, а также асуров — врагов богов.
В поздневедиискую эпоху оформилась группа «абстрактных» божеств. В неё вошли божества, функции которых были неопределенны и не увязывались с трехчленной моделью мира: бог речи Вач, бог веры Шраддха и др. Выделение этой группы явилось результатом дальнейшего развития идеи пантеизма, засвидетельствованной еще в «Ригведе», но получившей наибольшее значение в поздневедийской и эпической мифологии. Трехчленная модель мира не была единственной моделью в общей мифологической системе «Ригведы», но она, хотя и очень условно, дает возможность установить определенную классификацию ведийской мифологии.
Характерной чертой ведийского пантеона было отсутствие строгой индивидуализации богов и распределения их функций.
Обожествление сил природы проявлялось в ведийских гимнах в основном в антропоморфном виде, что приводило к определенному синкретизму в описании богов. К тому же одни и те же явления природы связывались с разными богами. Здесь нет строго закрепленной иерархичности богов, а есть нечто всеобъемлющее, что присуще различным богам. В каждый момент к богу обращались как к единственно существующему, ему приписывали те действия и силы, которые в иных ситуациях связывали с другими богами. Это поклонение не «всевышнему единому богу», а одному богу в каждый конкретный момент получило название генотеизма (термин впервые был введен Максом Мюллером). В этом проявлялась тенденция к своеобразному монотеизму, достигшая наибольшего развития в литературе Упанишад.
В поздневедийскую эпоху на первый план все больше выдвигается «владыка мира» Праджапати, но он также не приобрел значения единого и главного бога. Впоследствии кульг Праджапати был заменен культом бога Брахмы.
Возможно, что в определенном синкретизме описания богов сказалось соединение воедино мифологических представлений различных ведийских племен.
В связи с развитием ведизма меняется и значение ведийских богов, их место в общей системе мифологии и культа. Древние боги почти совсем забываются, некоторые «старшие» боги (например, Варуна) теряют свой приоритет, а их место занимают другие божества, которые раньше не игралп особой РОЛИ (например, бог Вишну).
Ведизм вбирал в себя некоторые представления местных неарийских племен в процессе расселения ариев. Это нашло свoe отражение, например, в магических ритуалах и заклинаниях «Атхарваведы».
В поздневедийской литературе можно найти и определенную тенденцию к выделению трех главных богов — Брахмы, Шивы и Вишну, развивающуюся в дальнейшем в «единую триаду».
Индийцы ведийской эпохи поклонялись также различным духам, обожествляли растения, горы, реки. Почитание богов было неразрывно связано с культом жертвоприношения; обращенные к богам гимны составляли неотъемлемую часть культа, хотя многие из них и не носили ритуального и культового характера. Ритуальный аспект особенно ярко выражен в отношении Агни и Сомы.
Постепенно комплекс жертвоприношений усложнялся, что привело к выделению нескольких групп жрецов, совершавших различные культовые действия и ритуалы. Кроме специальных пышных церемоний индиец должен был в повседневной жизни совершать различные обряды, что составляло часть его дхармы — норм жизни и поведения Ритуальные обряды совершались при рождении детей, в случае смерти близких, при вступлении в брак. Большую роль играл культ предков.
Особое значение жертвоприношениям придавалось в поздних ведийских текстах — Брахманах. Ведийский бог Праджапати становится богом жертвы. Главной заслугой человека, мерилом его добродетельности стало жертвоприношение, которое считалось основой жизни и благодаря которому существуют якобы боги и люди. С помощью жертвоприношений и заклинаний даровалось бессмертие не только богам, но и людям: боги продолжали их род, приносили потомство и счастье.
Эту идею стремились закрепить жрецы-брахманы, которые будто бы сливались с богами во время ритуальных церемоний и были единственно способными правильно распределить жертву между богами. Судя по данным «Ригведы», церемония жертвоприношения проходила следующим образом. На особое возвышение клали жертвенную солому, как бы устраивая место для богов Затем разжигали жертвенный огонь и в него возливали сок растения сомы либо молоко, бросали зерна или приносили в жертву животных.
У ведийских племен первоначально храмов не было, но затем, возможно под влиянием местных религиозных верований, появились специальные сооружения для поклонений.
Среди исследователей нет единодушного мнения о том, существовали ли изображения богов в ведийскую эпоху. Некоторые отрывки ведийских текстов позволяют думать, что антропоморфные изображения богов тогда уже имелись.
Мифология, получившая отражение в эпических поэмах, в целом отлична от ведийской, хотя и обнаруживает определенное сходство с некоторыми представлениями этой более ранней эпохи. Как и в Ведах, в эпической мифологии ясно выражены политеизм и антропоморфность в изображении некоторых божеств, прослеживаются черты пантеизма. Но отдельные части общей мифологической системы в эпосе получают иной акцент и иное содержание.
В мифологической системе опоса выявляются две традиции — архаическая, которая тяготеет к представлениям ведийского и доведийского {индоиранского} периодов, и эпическая, которая отражает уже новые тенденции, связанные с выдвижением на первый план трех божеств — Вишпу, Шивы и Брахмы. Вторая традиция, собственно, и сближает эпическую мифологию с более поздним индуизмом.
Бот Вишну в эпосе, как и в Ведах, связан с Индрой и тоже совершает «три шага» по вселенной, однако в эпосе ведущая роль в этом «союзе» принадлежит Вишну. Эпический Вишну обладает исключительным могуществом: он охранитель, созидатель и разрушитель всего существующего, т. е. здесь Вишну сосредоточивает все три функции, которые позднее, в ипдуизме, разграничены между триадой богов — Вишпу, Шивой и Брахмой.
Показательно, что такими же, как у Вишну, функциями обладает и Брахма. Этот синкретизм в характеристике главных богов свидетельствует о том, что в эпосе еще пе было четкого разграничения функций и понятие «единой триады» боюй еще не сложилось.
В эпосе впервые появляется бог войны — Сканда. Интересна трансформация образов Индры и Варуны. В Водах Ипдра занимал ведущее место в пантеоне. В эпосе он уступает свое могущество главного воителя богу Оканде. Бог Варуна из хранителя миропорядка (риты) становится второстепенным божеством.
Сложность мифологической системы эпоса объясняется, очевидно, и многоплановостью содержания самих эпических поэм, где наряду с довольно архаичными соседствуют тексты, значительно более поздние по времени. Это очень ясно прослеживается па образе Рамы. В ранних частях «Рамаяны» Рама рисуется человеком, лишенным божественных атрибутов, а в более поздних частях поэмы он уже воплощение бога Вишну.
Интересен и образ Кришны, который описывается не только как вождь племени и друг панданов, по и как одно из воплощений Вишну, как «высшее бытие» и как, наконец, «бог — основа всего мира». Очевидно, оти трансформации в описании эпических персонажей отражали новые явления в идеологической жизни — появление и распространение вишнуизма, который начинает складываться во второй половине первого тысячелетия до н. э.
Веды являются древнейшими памятниками Индии, хотя ведийская литература очень обширна по содержанию и включает тексты разных исторических периодов. Вслед за древней традицией в ней принято выделять несколько групп текстов. Прежде всего это сборники гимнов — самхиты: «Ригведа» (собрание гимнов), «Самаведа» {собрание песнопений), «Яджурведа» (собрание жертвенных формул) и «Атхарваведа» (собрание магических заклинаний и формул). Затем следуют Брахманы — толкования ритуальных текстов самхит, Арапьякй (лесные книги) — тексты для отшельников и Упанишады — религиозно-философские трактаты.
Древнейшим сочинением является «Ригведа», которая была оформлена в конце второго — начале первого тысячелетия до н. у. Этот сборник состоит [из 1028 гимнов, разных по содержанию. В пего включены космогонические и свадебные аимпы. В более поздний период получила оформление «Атхарваведа», сложившаяся, очевидно, уже в среде ведийских племен Восточной Индии (хотя в этом собрании сохранились н очень древние тексты). В ряде гимнов «Атхарваведы» получили отражение верования местных неарийских племен.
Самхиты представляют собой преимущественно собрания самых различных по характеру текстов, но вместе с тем эти древние сборники могут рассматриваться и как литературные произведения, отразившие длительную традицию устного народного творчества. Авторами самхит считались святые мудрецы — риши, тексты заучивались наизусть, их пели древние барды — сказители. Знаменательно, что даже древнейшие гимны «Ригледы» составлены с соблюдением установленных правил метрики, которые затем нашли применение и в более поздней поозии. На основе одного из метрических размеров (апуштубха) затем появилась шлока — главная метрическая форма древнеиндийских произведений.
Многие гимны настолько образно и поэтично описывают, например, природу и человеческие переживания, что по праву могут рассматриваться как образцы поэзии. С особым вдохновением были составлены гимны богине утренней зари Ушас. В целом это была, конечно, религиозная литература, но тесно связанная с повседневной жизнью и народными традициями, она часто как бы становилась светской поэзией. Эта черта многих ведийских текстов отражала и специфику ведийской религии в целом, антропоморфность многих представлений. Боги рассматривались как существа, подобные людям, и :В гимнах, обращенных к богам, их авторы передавали свои переживания, чувства, рассказывали о своих горестях и радостях.
В ведийской литературе и даже в «Ригведе» можно найти зачатки драматургии, получившей особое развитие в последующие эпохи. Очень своеобразны так называемые гимны-диалоги, которые встречаются в «Ригведе». Смысл этих гимнов весьма сложен и часто непонятен, но можно предполагать, что онп являлись пе просто культовыми обращениями к богам, а предназначались для театрализованных представлений. Некоторые ригведийские легенды были использованы писателями последующих эпох для_ создания драматических сочинений. Так, великий поэт Индии Калидаса написал драму «Викраморваши» («Доблестью обретенная Урваши»), положив в основу сюжета ведийскую легенду о любви юроя Пурураваса к небесной нимфе Урваши.
Ряд гимнов ведийской литературы посвящен описанию борьбы добрых и злых сил, могущественных богов с демонами, различных племен друг с другом. Особенно впечатляюще выглядит рассказ о битве 10 царей, когда сильный правитель Судас лишь с помощью бога Индры избежал поражения и переправился через бушующие потоки реки Парушни. Исследователи справедливо видят уже в «Ригведе» первые истоки того героического эпоса, который составляет характерную черту эпической литературы. С литературоведческой точки зрения Брахманы но так интересны, как самхиты, однако и в Брахманах наряду с прозаическим истолкованием ритуала встречаются легенды и сказания, например индийский вариант о потопе.
В ведийскую литературу традиционно включались веданги, которые отражали новый этап в развитии научных знаний. Традиция перечисляет шесть веданг: шикша (учение о словах), вьякарана (учение о грамматике), нирукта (этимология), кальпа (предписания об обрядах), чхандас (метрика) и джъотиша (астрономия). Все эти тексты рассматривались как шрути (т. е. «услышанное») в отличие от более поздней литературы смрити («запомненное»).
Самыми замечательными эпическими поэмами Древней Индии являются «Махабхарата» и «Рамаяна», которые получили оформление много позднее, в IV в. до н. э. — IV в. н. э., но основной сюжет этих поэм и многие рассказы, которые вошли в них, безусловно, уже существовали в первой половине первого тысячелетия до н. 9. Основное содержание «Махабхара-ты» сводится к описанию соперничества между племенами Пандавов и Кауравов, которое заканчивается длившейся 18 дней битвой на поле Курукшетра.
В «Рамаяне» рассказывается о походе на остров Лапку (современная Шри Ланка) царя Рамы с целью освобождения своей жены Ситы, захваченной злым демоном Равапом. Некоторые исследователи склонны видеть в «Махабхарате» отражение реальных событий, имевших будто бы место в конце второго — начале первого тысячелетия до п. э., а основная сюжетная линия «Рамаяны» нередко трактовалась как реминисценция борьбы арлев с жителями Южной Индии. Независимо от того, насколько историчны события, описанные в этих поэмах, оба произведения являются подлинно индийскими, отразившими многовековые традиции этой страны.
В «Рамаяне», очевидно, запечатлен факт проникновения индоариев с севера на далекую Ланку.
Обе поэмы — поистине огромные собрания: «Махабхарата» состоит почти из 100000 двустиший (шлок), а объем «Рамаяны» — 24000 шлок.
В поэмах кроме основной сюжетной линии много вставных эпизодов. В «Махабхарате» они занимают почти три четверти текста. К этим эпизодам относятся мифы, иногда не имеющие связи с главным рассказом, целые повести (например, поэма о Нале и Дамаянти, известная нам в прекрасном переводе В. А. Жуковского) и наставления. Однако «Махабхарата» и «Рамаяна» исключительно цельные произведения; это не мозаика из разных текстов, а единые сочинения, с единым композиционным сюжетом. Авторство «Махабхараты» традиция приписывает Вьясе, а «Рамаяны» — Вальмики, но ничего определенного о жизни этих поэтов-риши мы не знаем. Очевидно, и Вьяса, и Вальмики были сказителями, но в отличие от многих других столь известными, что традиция из поколения в поколение сохраняла их имена. Тот факт, что поэмы устно передавались в течение многих столетий, наложил отпечаток на стиль и язык памятников.
Поэмы являются подлинными энциклопедиями Древней Индии. Они содержат интереснейший материал по различным аспектам социальной и культурной жизни, политическому устройству, повседневной жизни древних индийцев. Пожалуй, в Индии этим поэмам нет равных по популярности. Уже в древности и в средневековье они были известны далеко за пределами своей страны: в Восточной и Южной Азии, на Дальнем, а затем и на Ближнем Востоке. С исключительным интересом были встречены в Европе переводы «Махабхараты» и «Рамаяны» на европейские языки. Ими восторгались многие выдающиеся деятели культуры Востока и Запада, такие, как Бетховен, Гейне, Роден, Белинский, Ганди, Тагор. И сейчас в Индии эти эпические сказания продолжают оставаться одними из любимейших произведений.
На основании данных ведийских текстов можно составить представление о развитии не только литературы, но и научных знаний в ведийскую эпоху, хотя свидетельства об этом довольно фрагментарны.
Исполнение культа было связано с определенными знаниями астрономии. Индийцы эпохи Вед знали не только Солнце и Луну, но и другие планеты, целые соовездпя. Календарь был строго фиксирован и разработан. Они подразделяли год на 12 месяцев, состоящих из 30 дней.
На довольно высоком уровне находилась медицина. Познания индийцев были обширными. Им было известно о многих болезнях человека и способах лечения (с помощью трав, специальных мазей, водных процедур и т. д.) Судя по ранневе дийским сочинениям, в тот период уже существовали профессиональные врачеватели (бхишадж). Особенно богата сведениями по медицине «Атхарваведа», где имеется много заклинаний против болезней. Мифологические представления переплетались с довольно рациональными наблюдениями.
Индийцы ведийской эпохи связывали болезни человека с гневом богов, а выздоровление — с их доброй волей. Специальные гимны посвящались божественным исцелителям ашвинам, Наруно и Соме, которые считались «царями лекарств». В это время большую роль играла магия, по были известны секреты трав, способы их врачебного применения. Судя по самхитам, лекари зна ш болезни глаз, сердца, желудка, легких, кожи. В текстах упоминается около 300 наименований органов человеческого тела.
Материалы археологии, письменных источников дают представление о некоторых чертах материальной культуры, а также повседневной жизни древних индийцев ведийской эпохи.
Заключительным разделом ведийской литературы индийская традиция считает Упанишады — группу текстов, объединяющих различные философские толкования ведийской мифо-логим и ритуала. Ушшишады называли ведантой — концом Вед; наименование это утвердилось позднее за одной из философских школ, более других претендовавшей на ортодоксальную приверженность к древнейшим принципам индийской мысли. Предписания ведийской религии с течением времени подвергались все более конкретной детализации. Одновременное этим из некогда единого комплекса выделялись отдельные самостоятельные темы; сочинения, разъяснявшие их, были уже прообразами позднейших научных трактатов.
В некотором принципиальном смысле тексты Упанишад действительно знаменовали собой одновременно и кульминацию ведийского этапа индийской культуры, и его естественный предел. Вся совокупность выработанных предшествующей эпохой представлений подвергалась в них оригинальному к теоретически глубокому переосмыслению; отталкиваясь от традиционного мышления, создатели этих текстов сумели воспользоваться им для решения проблем, далеко выходивших за рамки собственно ведийской тематики. Результатом этого значительного духовного взлета была двойственная роль Упанишад во всей последующей культурной эволюции: для позднейших поколений они стали олицетворением наиболее архаического и вследствие этого особенно почитаемого пласта национальной культуры, входя одновременно в качестве органической части в новый, уже вполне далекий от ведизма круг религиозно-философских представлений и идей. В истории Индии они сделались, таким образом, связующим звеном между двумя историческими эпохами, а в более широком смысле — символом непрерывности всей культурной традиции. Этимология названия «Упанишады» остается предметом споров; вероятнее всего, оно указывало на характер передачи текстов: учитель излагал ученикам, сидевшим около его ног ( upa-f-ni + sad — «сидеть около»), позднее его стали толковать как «тайное знание». Традиция насчитывает 108 упанишад, по-настоящему оригинальными из них считаются только 13 текстов, созданных между VII и IV вв. до н. э. п получивших название основных. Наиболее важные из них — Брихадарапьяка и Чхандо-гья — являются одновременно и наиболее ранними. Повествование идет здесь обычно от лица юго или иного почитаемого учителя — мудреца (учителя эти были, очевидно, историческими личностями). Основной темой этих наставлений и дискуссий является правильное понимание Вед, причем непосред ственный их смысл понимается как нечто уже известное, но рассматриваемое здесь как аллегория или намек на подлинное, «скрытое» их содержание, изложению которого посвящена вся эта группа текстов.
Упанишады отражают по существу первую попытку осмыслить мир в рамках единого, последовательного учения. Через все эти тексты проходит одна, четко выраженная идея; создатели Упанишад излагают ее каждый раз по-новому, но суть остается неизменной. Самая краткая ее формулировка состоит всего лишь из шести слов: «Атман есть Брахман, Брахман есть Атман». Разъяснению этого изречения фактически посвящена вся совокупность этих текстов. Ход рассуждения обычно гаков: мир, в своем существе пребывает в непрерывном изменении; оно не только выражается в трансформации внешних предметов, но в равной мере затрагивает и «духовный мир».
Отталкиваясь от древнейших анимистических верований, Упанишады формулируют так называемую доктрину кармы, пронизывавшую затем только ортодоксальные течения, но и такие религиозно-философские системы, как джайнизм и буддизм. Все в мире определяется нравственным законом. Каждая вещь обладает душой, душа рождается и умирает, затем возникает вновь в той или иной форме в соответствии с этическим балансом прижизненных свершений. Человек, уронивший себя безнравственными поступками, рождается потом в виде животного, растения или камня, но праведным поведением он может даже и из окаменелости вернуться к человеческому образу.
Кроме непосредственно воспринимаемых явлений в схему включается (впрочем, не без некоторой натяжки) весь порожденный ведизмом мир демонов и божеств: душа может возвыситься до божественного ранга, вкусить радости рая или погрузиться в ад, но никакое состояние (и здесь Упадишады решительно расходятся с ведийской традицией) не является постоянным: даже боги, которым приносят жертвы, есть лишь обозначения состояний, в которых находится отдельная душа. Карма выступает здесь в качестве инструмента, сводящего все многообразие воспринимаемых человеком явлений к определенному единому принципу.
Упапишады еще не знают столь существенного для многих позднейших систем деления мира на духовное и материальное. Они без колебания приписывают душу камням, но одновременно и чисто физически объясняют многие психические явления (например, связывают состояние психики человека с потребляемой им пищей). Именно поэтому не только идеалистическая, но и материалистическая традиции позднейшей эпохи апеллировали к Упанишадам. Однако следует признать, что основной утверждаемый ими тезис имеет все же идеалистическую направленность.
В Упанишадах учение о карме увязывается с концепцией о вечном круговороте жизни — сансаре. Совокупность этих двух представлений вошла составной частью во многие религиозно-философские системы Индии, где учения о карме и сап-саре получили дальнейшее развитие. Упанишады не ограничиваются описанием безграничной текучести и взаимосвязанности явлений, скорее они рассматривают весь этот круг представлений как некое предисловие к наиболее существенной части их учепия: Атман (т. е. внутреннее «я» каждой вещи) тождествен Брахману (т. е. безличной космической одушевленности всего мира). Но это не просто констатация некоторого изначального единства всех разнообразных форм существования (в этом случае Упанишады действительно могли бы считаться хотя и наивной и непоследовательной, но все же чрезвычайно существенной попыткой материалистического понимания {вселен-ной), это исходная точка хорошо разработанной системы поведения, характер и Цели которой имеют явную религиозную окраску.
Можно сказать, что Упанишады в ряде мест значительно расходились с ведизмом именно потому, что находили его учение недостаточно глубоким в религиозном смысле. Они но-ино-му трактовали многие традиционные положения и предлагали свои объяснения. Ведийский индиец чтил своих традиционных, наделенных вполне земными чертами богов за то, что они даровали ему удачу в ответ на жертвы. Упанишады учат другому. Личных божеств в сущности нет, как нет и личного, ограниченного в пространстве и времени человека. Человек уподоблялся всем остальным существам. Есть бесконечное круговращение бытия, каждый атом заключает в себе и всю его неуничтожимую целостность. Круговорот жизни вечен, и ему подвластно вю живое во Вселенной. Человек, единственный из всех «атомов», способен познать суаь этого процесса, а позже внутренне даже освободиться от всяких оков жизни. Но все равно человек возвращается к земному существованию и снова вступает в круг рождений.
Идеал Упанишад — отрешенный мудрец, не вмешивающийся в мирские дела, равнодушный ко всем потрясениям и страстям мира, безразличный даже и к самой религии. Познав свою собственную сопричастность всему, что совершается в мире, и как бы отождествив себя с миром, что может он желать еще? Он выше стихии и богов, он единственный, чье бытие также неизменно и неуничтожимо, как неизменен и неуничто-жим сам мир или его постоянный (для Упанишад) философский символ — Брахман.
Все сказанное рисует Упанишады как чисто умозрительную, оторванную от реальной жизни систему, но в действительности религиозно-философские концепции Упанишад оказали огромное влияние на все последующее культурное развитие Индии.
Разработанное в Упанишадах учение о карме составило одно из основных положений индийских религий. Оно имело и определенное социальное звучание, поскольку давало свое истолкование острой проблемы о причине человеческих страданий и невзгод. Не боги, а человек был объявлен судьей своих деяний, человеческие страдания не признавались вечными. Некоторые из этих положений Упанишад были использованы затем в буддизме и джайнизме. Многие идеи Упанишад оказали существенное влияние на философов и писателей средневековья, на деятелей культуры новой и новейшей эпох не только в самой Индии, но и далеко за ее пределами.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |