Борьба между свободными общинниками и рабовладельческой знатью, а также между различными группировками господствующего класса наполняет период становления рабовладельческого строя, период складывания и развития рабовладельческого государства в Шумере. Непрерывные войны между шумерскими государствами, ложившиеся тяжёлым бременем на широкие народные массы, содействовали в свою очередь обострению этой борьбы. Источники для изучения этой борьбы сохранились в виде документов хозяйственной отчётности одного из храмов города Лагаша в начале XXIV в. до н. э., а также в исторических надписях одного из лагашских правителей того же времени—Урукагины, объявлявшего в них о ряде своих реформ.
Документы хозяйственной отчётности предшественников Урукагины свидетельствуют о продолжавшемся росте экономической мощи патеси и окружавшей его знати. Опираясь на свою экономическую мощь, а часто пользуясь и неприкрытым насилием, патеси и знать пытались окончательно захватить господство над слабеющими общинами. Это своеобразно отразилось в терминологии документов хозяйственной отчётности. Если раньше некоторая часть государственного имущества Лагаша (храмовое хозяйство) — земли, скот, рабы и т. д.— называлась собственностью главных богов государства — Нингирсу, его жены Бау и их сына — и лишь управлялась патеси, то при ближайших предшественниках Урукагины ати угодья объявляются собственностью самого патеси, его жены и детей.Таким образом, патеси и поддерживавшая его знать использовали земли и прочее имущество храмов бога Нингирсу и связанных с ними божеств исключительно для себя, уже ничего не предоставляя народу. Что же касается владений храмов в пригородах области Лагаша, то хотя патеси не объявили себя собственниками их хозяйства, они тем не менее наложили на него свою тяжёлую руку. Они использовали скот этих храмов для обработки своих угодий, отбирали тягловый скот у верховных жрецов, а их зерном распоряжались должностные лица патеси. Храмовые земли согласно обычному, веками установившемуся праву сдавались свободным земледельцам при условии уплаты умеренного налога. Теперь требовались ещё налоги в пользу патеси и поддерживавшей его знати. Вследствие того, что в предшествующие века патеси и знать отбирали некоторую часть общинных земель,а также вследствие дальнейшего роста населения земельный надел свободного, работающего на храм, сократился до полугектара. На таком наделе могла кормиться только небольшая семья земледельца.
Вместе с тем значительно уменьшилось использование труда общинников, которые раньше работали на государственной храмовой земле в течение 4 месяцев, за что они получали паёк — некоторую прибавку к скудному урожаю их крошечного надела. Патеси и знать рассматривали корабельный люд, рыбаков и пастухов, которые сами вносили причитавшиеся с них налоги, не как лиц, ведущих самостоятельное хозяйство, а как работников на угодьях, находившихся в непосредственном владении и управлении знати. Патеси приставлял к ладьям, сетям рыбаков, к стадам пастухов своих чиновников, которые на месте взимали подати. Такие же чиновники требовали подать зерном у жрецов с их наделов, расположенных на заболоченной земле. Второстепенные служители культа, владевшие наделами на заболоченной земле, были выходцами из народа и занимались техническим обслуживанием культа, в противоположность жрецам, представителям знати, выполнявшим основные обряды культа и имевшие функции общего хозяйственного надзора в храмах. Знать, входившая в состав храмовой коллегии центральных храмов Лагаша, налагала тяжёлые поборы на верховных жрецов храмов пригородов Лагашской области, что, конечно, вызывало недовольство со стороны населения пригородов, которое на деле оплачивало все эти поборы.
Патеси и знатью было уничтожено и древнее обычное судопроизводство общин, о чём свидетельствует следующий текст надписи Урукагины: «Начиная с северной границы области Нингирсу до моря были поставлены чиновники суда». Младшие братья общинников («подчинённых царя»), которые в случае необходимости заменяли своих старших братьев на государственно-храмовых работах, должны были теперь по требованию патеси и знати, как отмечается в одной из надписей, работать над каким-либо ирригационным сооружением, не получая за это никакого вознаграждения. Ремесленники должны были платить особую, наверное тяжёлую, подать, так называемую «подать руки».
Знать опиралась на ядро войска, рекрутировавшееся теперь уже в основном из знати и богатейших представителей свободного населения. Эта привилегированная часть войска называлась «воинами патеси» в противоположность ополчению из народа (рядовых держателей наделов на земле царя или храма), представители которого назывались «низшими». Представители господствующего класса грабили «низшего» воина и его вдову, забирали скот и дома у «подчинённых царя», контролировали выдачу воды из колодца, вырытого трудом «подчинённых царя» на территории высоких полей. Знать осуществляла ничем не ограниченный произвол в отношении народа и путём обмана при взимании налогов, и путём ростовщичества, и, наконец, путём простого насилия над вдовами и сиротами и всеми экономически слабыми. Знать не останавливалась даже перед открытым грабежом и убийством. Число полноправных граждан Лагаша в XXV в. до н. э., повидимому, равнялось приблизительно 3 600 человек. Им противостояло, не считая рабов, несколько десятков тысяч свободного, но неполноправного населения.
Наконец, широкие слои народа, «дети Лагаша»,—члены сельских общин, мелкие владельцы высоких полей, «низшие» воины, ремесленники, жрецы, не принадлежавшие к знати, жречество храмов пригородов, население последних и т. д. восстали против мероприятий патеси и знати Лагаша, направленных на порабощение народа. Народ был силен своим числом и был знаком с военным делом, поскольку он участвовал в ополчении. Народные массы нашли себе вождя в лице Урукагины, одного из «великих людей» Лагаша. Отцом его был некий Энгильса, упомянутый в одной из надписей предшественника Урукагины как крупный сановник Лагаша. Если это было действительно так, то Урукагина мог стать на сторону народа для того, чтобы с его помощью добиться той власти, которой когда-то обладал его отец, или даже ещё большей.
Переворот имел успех, и Урукагина, сместив правителя Лугальанду, но не умертвив ни его, ни его жену, сделался патеси Лагаша. Это событие нашло своё отражение в табличках хозяйственной отчётности 1-го года его правления, когда он называл себя ещё патеси, а не царём (лугаль) Лагаша. Мы узнаём из них, что основная масса общинников получила тогда в 2 раза большую выдачу месячного довольствия, чем в последний год правления Лугальанды. Это была, очевидно, награда общинникам за поддержку при перевороте. В наказание же за поддержку Лугальанды число тяжеловооружённых воинов, получавших довольствие, было уменьшено в 3 раза. Урукагина оставил лишь ту небольшую часть их, которая, надо думать, перешла на его сторону, изменив Лугальанде. В благодарность за это она была награждена довольствием в 4 раза большим, чем то, которое тяжеловооружённые воины получали при Лугальанде.
В то время, когда Урукагина захватил власть патеси в Лагаше (около 2370 г. до н. э.), город Киш на севере Двуречья ослабел и стал терять свою гегемонию. Урукагина мог теперь рассчитывать полностью освободить Лагаш от всякой зависимости от Кита и тем самым объявить себя лугалем Лагаша. Для этой цели наряду со строительством храмов и прорытием каналов он укрепил мощной стеной основную часть Лагаша — квартал Гирсу, где возвышался большой храм Нингирсу, главного бога города-государства. Во 2-м году своего правления Урукагина объявил себя царём и назвал этот год первым годом своего царствования. В этом году своего правления Урукагина, кажется, и составил свою основную надпись, в которой он рассказывает о своих строительных работах, о тяжёлом положении народа при его предшественниках и перечисляет свои реформы, имевшие целью облегчить положение широких слоев населения.
Раздел этой надписи, посвящённый реформам Урукагины, начинается с указания на то, что, несмотря на все злоупотребления его предшественников, «божественный закон существовал». Его осуществил в Лагаше Урукагина. «Когда Нингирсу, витязь Энлиля, Урукагине царство Лагаша передал и перед средой 36 000 мужей его мощь выделил, то прежние божественные решения он (то есть Урукагина) осуществил, слово, которое царь его Нингирсу высказал, он установил». Новый патеси Лагаша удалил взимавших подати чиновников из хозяйств, не находившихся в непосредственном государственном управлении, но оставил их в сельских общинах. Что же касается угодий трёх главных богов Лагаша, угодий, на которых вёл хозяйство сам государственно-храмовый аппарат патеси, то при Урукагине владыками их опять были провозглашены бог Нингирсу, его жена богиня Бау и их сын. Тем самым было восстановлено старое обычное право с его меньшими повинностями, был положен конец расхищению патеси и знатью «имущества богов». Более чем наполовину было увеличено число тех общинников, которые работали за довольствие на полях, которыми боги непосредственно «владели». Урукагина восстановил старые натуральные подати, а также старую судебную организацию в сельских общинах: «Начиная с северной границы области Нингирсу вплоть до моря чиновники суда не вызывали больше людей». Уменьшены были платежи ремесленников, младшие братья общинников не привлекались больше для работ над особым ирригационным сооружением, а сами общинники за эту работу получали дополнительное довольствие. Свободные общинники, в частности «подданные царя», были защищены постановлением царя от захвата своего имущества (скота и дома), приглянувшегося тому или другому знатному лицу. Запрещено было посягательство на движимое и недвижимое имущество «низших» воинов и их вдов. Перечисление своих реформ Урукагина заканчивает указанием на существеннейшее своё мероприятие, а именно на издание законов, которые должны были охранять граждан Лагаша от ростовщической кабалы, от обмана при взимании податей, от воровства, убийства, грабежа и защищать права вдов и сирот. Число полноправных мужей в государстве Урукагины — вероятно, в результате реформ первого года его царствования — достигло примерно 36 тыс., превысив тем самым число полноправных, имевшихся при его предшественниках, раз в десять.
В последующие годы Урукагина стремился углубить свои реформы. Он ещё больше укрепил право «низших» воинов на их владения, а также провёл некоторые изменения в семейном праве. Заслуживают внимания его мероприятия, направленные на уничтожение пережитков матриархата. Если раньше женщина имела право на расторжение брака, а также могла иметь двух мужей, то теперь Урукагина установил строгую кару для подобных женщин. Следует полагать, что некоторые следы матриархата, в частности многомужество (полиандрия), ещё сохранялись в семейном быту знати (Те исследователи, которые не считают храмовый персонал собственно общинниками, события этого периода в Лагаше рассматривают как эпизод в борьбе внутри господствующего класса — между жреческой аристократией и государями, всё более превращавшимися в деспотов.— Ред.).
Реформы царя Урукагины, направленные на ослабление знали Лагаша и на укрепление положения широких масс всего наредрндя Лагаша, должны были в сильной степени обеспокоить знать соседних городов-государств. Поэтому в соседних государствах должны были возникнуть замыслы о войне с Лагашем и его царём-реформатором. Вскоре и началась война между Лагашем и его вечным противником Уммой, правителем которой был тогда Лугальзаггиси. Вначале Урукагина достиг некоторых успехов — захватил несколько городов и пленных, но эти успехи вызвали к жизни союз Уммы с Уруком против Лагаша. Во главе союза становится Лугальзаггиси. Война отражена в документах хозяйственной отчётности того времени. Потери на войне привели к уменьшению числа общинников, получавших довольствие из государственно-храмового хозяйства. Начинает уменьшаться и само это довольствие. Для общинников довольствие снизилось лишь на 10%, но довольствие рабов катастрофически уменьшается, в отдельных случаях втрое. Вследствие голода рабы, невидимому, начинают разбегаться. В результате войны обработка полей прекратилась, так как с 4-го года царствования Урукагины враг вторгся в область Лагаша. Именно поэтому общинники, работавшие на храм, в 6-м году царствования Урукагины не получали довольствия в течение всего года. В конце концов война окончилась поражением Лагаша.
Основной причиной неудачного для Урукагины исхода войны было то обстоятельство, что знать и после его реформ продолжала сохранять большую экономическую силу, которую Урукагина не решился уничтожить. Он лишь запретил знати применять грубое насилие, господствовавшее во времена его предшественников. Знать же, сохранившая свою экономическую мощь, озлобленная реформами Урукагины, урезавшими её права, явилась во время войны той силой, на которую мог опереться город Умма. Кажется, была и измена некоторых областей Лагаша. На 7-м году царствования Урукагины Лагаш не мог выдержать войны с внешним врагом при наличии сильного противодействия изнутри и был побеждён.
До нас дошла «элегия» одного из писцов Лагаша, сторонника Урукагины. Он оплакивал несчастье своей родины, перечисляя ряд храмов, разграбленных и разгромлённых войсками Лугальзаггиси. Но среди этих пострадавших святилищ не упомянут главный храм бога Нингирсу в центральном городском квартале Лагаша — в Гирсу. Очевидно, Урукагина скрылся за выстроенными по его приказу мощными стенами Гирсу, и Лугальзаггиси должен был довольствоваться опустошением и разрушением менее укреплённых поселений Лагаша. Дождаться капитуляции Урукагины он не мог, так как должен был собрать все свои силы для отражения того грозного врага, который надвигался на него с севера. Эта борьба с мощным врагом, которая предстояла в ближайшее время Лугальзаггиси, дала возможность писцу, оплакивавшему поражение Лагаша, закончить свою «элегию» пророчеством: «Люди Уммы, разрушив Лагаш, свершили преступление против бога Нингирсу. Мощь, которая пришла к ним, будет у них отнята. Вины у Урукагины, царя Гирсу, нет. Что же касается Лугальзаггиси, то пусть богиня Нисаба отметит (буквально—даёт нести) на челе его это преступление».
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |