В культурном развитии эллинистического мира обнаруживаются те же главные черты, которые характеризуют эллинистическую экономику, социальные отношения и политическое устройство. С одной стороны, в этой культуре выступают некоторые общие элементы, определённый культурный комплекс, свойственный и греческим полисам Балканского полуострова, и городам Малой Азии, и большим восточным эллинистическим государствам, и греческим поселениям в Средней Азии или далёкой Индии; с другой — в религии, литературе или искусстве развиваются своеобразные черты, направления и школы, отражающие особые условия и ход исторического развития каждой данной страны.
Местные древние культуры в странах, которые подпали под власть македонян и греков, и в соседних с эллинистическими государствами областях оказались очень устойчивыми и продолжали развиваться, испытывая в той или иной мере влияние эллинской культуры и, в свою очередь, воздействуя на неё. Этот факт нашёл отражение в своеобразном праве, в котором греческие юридические институты существуют рядом со старинными нормами обычного права; при этом резко проявляется классовая структура общества с его отчётливым делением на высших и низших, на эллинов и лаой, на свободных и рабов.
Большие эллинистические государства, так же как империя Александра Македонского, не имели единого языка. Многочисленные племена и народности, входившие в их состав, пользовались своими издавна сложившимися языками. Некоторые из них, как, например, арамейский, получили широкое распространение. Выход греков на мировую арену из узких рамок обособленной жизни полисов не мог не отразиться и на их языке: изменился его словарный состав, значение многочисленных и разнообразных его диалектов отошло на задний план перед новым общегреческим языком— койнэ. Это был язык эллинистической литературы и науки, язык документов эллинистических монархий и греческих полисов, язык «эллинов» не только в этническом, но и в том социальном смысле, какой получил этот термин на Востоке; наконец, койнэ широко, хотя и неравномерно, распространился среди местного негреческого населения. Основу койнэ составлял аттический диалект, изменённый и обогащённый в результате развития эллинистического общества.
Черты общности сказывались не только в языке, но и в культуре. Известное единообразие её было обусловлено распространением элементов эллинской культуры после греко-македонских завоеваний на громадной территории. Сходная в основных чертах культура правящего класса видоизменялась в эллинистических государствах под воздействием культуры, распространённой среди местного населения. Поэтому для эллинизма и характерно сочетание эллинских и местных начал, синкретизм в области религии, искусства, науки.
Этот процесс соединения различных культур отражал изменения социально-экономической и политической обстановки. Изменились условия существования различных общественных слоев. Ключом била жизнь в крупных центрах эллинистического мира, где сосредоточивалось многочисленное население, занятое в промыслах и торговле, на работе в портах и т. д. Но новые веяния чувствовались и в сравнительно небольших островных или материковых полисах Эллады и даже в сельских местностях восточных эллинистических государств. Во многих отраслях ремесла развивалась и совершенствовалась техника. Увеличивалось производство предметов обихода, предназначавшихся для удовлетворения возросших потребностей населения. Огромные богатства, захваченные во время завоевательных походов и ещё более увеличивавшиеся в результате эксплуатации труда рабов и широкой массы свободного населения, порождали стремление к роскоши.
В городах и крупных имениях сооружались нарядные дворцы, богатые частные жилища с садами и службами, с пышным внутренним убранством. Основанные в эллинистический период многочисленные города с их прямыми улицами, правильными кварталами, красивыми площадями, великолепными общественными постройками, с их банями, водопроводами и бассейнами, цветниками и парками резко отличались от старых городов Греции, в планировке и общем облике которых запечатлелась многовековая история их развития.
В эллинистическое время входит в широкое употребление роспись внутренних стен помещения, представлявшая подражание кладке стен или же (позднее) имитировавшая ландшафт, что создавало иллюзию свободного пространства. Пол покрывали коврами или делали его мозаичным из многих десятков и сотен тысяч мелких камешков различной формы, потолок украшали лепными изображениями мифологических сцен.
Прямую противоположность великолепным дворцам богачей представляли жилища бедняков, ютившихся в лачугах на окраинах города или в каморках верхних этажей больших домов. В сельских местностях примитивные дома-хижины, без окон, иногда без крыш, с голыми стенами, тесно лепились друг к другу.
Развитие техники было направлено преимущественно на изготовление предметов роскоши. Во многих греческих городах делали посуду с художественными рельефными изображениями, покрывали её чёрным блестящим лаком, имитируя рельефы на металлических сосудах. Разноцветные и мозаичные стеклянные вазы, изделия с инкрустациями из золота и драгоценных камней, превосходные резные камни, большие бронзовые сосуды, золототканные одежды или ткани с причудливыми рисунками, роскошные ковры — всё это пользовалось большим спросом знати в восточных странах и в Элладе. Техника же изготовления предметов широкого потребления оставалась на низком уровне, и масса населения жила в крайне примитивных условиях, сложившихся много веков назад.
Насколько различен был быт отдельных слоев общества, настолько различны были и их интересы, уровень образования и нравы. Резкое социальное неравенство определяло и характер образования в эллинистических городах. Постановка его часто зависела от щедрот местных богачей или царей, желавших прослыть покровителями эллинской цивилизации. Некоторые города издавали особые законы о школах, которыми следовало руководствоваться при организации школьного дела. Граждане проявляли к нему живой интерес, обсуждая на народных собраниях вопросы школьной жизни и выбирая там же учителей. В зависимости от средств, которые были в распоряжении города, школьные помещения устраивались с большими или меньшими удобствами: Школы были связаны с жизнью города: учащиеся и преподаватели участвовали в играх и состязаниях, выступали с хоровыми песнопениями во время торжественных процессий в праздничные дни.
Образование юношей-эфебов было тесно связано с их военным обучением. Эфебы, как правило, принадлежали к зажиточным слоям населения. Выражение «те, кто был в гимнасии» обозначало привилегированную группу людей в противоположность массе, занятой физическим трудом и не имевшей возможности получить образование. В эллинистическом обществе эта противоположность сказывалась весьма резко. Не раз в сообщениях о социальных движениях эллинистического времени упоминаются так называемые «юноши», представляющие эту привилегированную группу или являющиеся военным отрядом, но всегда выступающие как защитники существующего строя против «мятежников».
За пределами эллинизированных полисов духовной жизнью широких кругов населения руководили жрецы местных религий, которые стремились к сохранению вековых идеологических и культурных традиций (например, иероглифической письменности, клинописи) в узкой среде посвящённых; народные массы, находясь под влиянием жречества, были далеки от всякой образованности.
Создание эллинистических монархий существенно изменило условия развития науки и искусства. Значительная часть учёных, философов, писателей, поэтов, художников, скульпторов жила теперь при дворах эллинистических правителей на их содержании или пользуясь их милостями. В Александрии при поддержке правительства Птолемеев, желавших придать ещё больше блеска своей столице, были основаны библиотека и Мусейон. Начало библиотеке было положено ещё Птолемеем I, но окончательно она была организована при его преемнике. Главное книгохранилище помещалось в царском квартале и состояло приблизительно из полумиллиона рукописей. Кроме того, в храме Сараписа, в юго-западной части города, находилась библиотека, куда был открыт доступ более широкому кругу читателей. Во главе библиотеки стоял назначенный царём выдающийся учёный (например, Каллимах, Эратосфен и др.), который одновременно являлся и воспитателем царских детей. Крупные библиотеки были также в Пергаме и в Антиохии на Оронте.
Широкую известность приобрёл александрийский Мусейон — «святилище муз», который представлял собой обширное строение с местом для прогулок и трапез, расположенное в пределах царского квартала. Учёные, занимавшиеся в Мусейоне, получали от государства содержание и были освобождены от податей. В Александрию съезжались учёные из разных городов греческого мира. Здесь работали Эвклид, Эратосфен и многие другие. Идеи и научные достижения, рождавшиеся в Александрии, проникали в другие страны эллинистического мира; позднее александрийская культура оказала глубокое влияние на римскую, а через её посредство — и на новую европейскую цивилизацию.
Развитие эллинистической культуры было глубоко противоречивым, как и та общественная среда, в которой это развитие происходило. Наряду с расширением научного кругозора в области идеологии наблюдаются и реакционные тенденции.
Упадок общественной жизни, связанный с кризисом городских республик и возникновением новых монархий полувосточного типа, не мог не сказаться на общественной мысли. В философии, истории, литературе и искусстве возникают идеи и теории, уводящие от злободневных политических вопросов, от противоречий окружающего мира.
Эллинистическое время можно рассматривать как новый период в развитии естественнонаучного знания.
Если в VI—IV вв. философия не только была органически связана с отдельными отраслями научного знания, но, можно сказать, включала их, то теиерь она обособляется от специальных дисциплин, а эти дисциплины начинают самостоятельно и быстро развиваться. Большие успехи были достигнуты в математике и естественных науках — анатомии, медицине, астрономии, географии. Поражает своим многообразием деятельность Эратосфена (276 — 193). В нём совмещались математик и физик, географ и астроном, историк и филолог. Особое значение получили его труды по хронологии и географии. Эратосфен исходил из представления о шарообразности земли. Наблюдая по тени отклонение солнца от зенита в Александрии, он определил длину окружности земного шара, приблизительно равную, по его вычислениям (в переводе на метрические меры), 39700 км (действительная величина — около 40000 км).
Быстрое движение вперёд наблюдается в вавилонской астрономии. Труды вавилонских математиков и астрономов— Кидинну (Киденаса), Бероса—и накопленные к этому времени наблюдения над небесными светилами были использованы астрономами позднеэллинистического и римского времени.
В начале III в. появилось произведение, содержание и метод доказательств которого легли в основу последующих изложений геометрии на протяжении многих веков. Это были «Элементы» Эвклида, гениального учёного, сумевшего собрать и представить в стройной системе научные достижения своих предшественников. Выдающимся представителем пергамской математической школы в III в. до н. э. был Аполлоний из Перги, автор классического труда о конических сечениях, живший долгое время в Александрии.
В Сицилии протекала деятельность величайшего математика и механика древности Архимеда (около 285 - 212). Многие его открытия навсегда вошли в сокровищницу человеческого знания. Достаточно указать основной закон гидростатики, носящий его имя. Архимед сделал ряд других великих открытий, ввёл новые методы исследования, в частности он приближался к открытию исчисления бесконечно малых и бесконечно больших величин. При этом он постоянно стремился использовать свои теоретические выводы на практике. Ему принадлежит усовершенствование так называемой «улитки» — водяного винта, служившего для поливки полей в Египте («Архимедов винт»). Во время осады Сиракуз жители применяли разнообразные военные машины, спроектированные Архимедом для защиты родного города от римлян.
Монументальные труды Феофраста по ботанике подводят итог достижениям древности в этой области. В них сосредоточен огромный, тщательно обработанный материал. Множество верных наблюдений лежит в основе морфологии растений Феофраста, и вместе с тем его объяснения явлений в жизни растений часто крайне наивны. Другое произведение Феофраста, его «Характеры», является опытом исследования социально-психологических типов современного ему общества. Это произведение также свидетельствует о его тонкой наблюдательности и способности широко обобщать свои наблюдения.
В Александрии было положено основание филологической науке, прежде всего тщательной критикой гомеровского текста. Наблюдения и выводы александрийских филологов сохранили определённое значение до настоящего времени.
В эллинистической науке поражает характерное для неё сочетание гениальных идей, тонких наблюдений с совершенно некритическим отношением к передаваемым фактам и слепым доверием к умозрительным положениям, не имеющим никакой основь в опыте. Не раз высказывались замечательные идеи, разработка которых могла бы иметь величайшие практические последствия, но эти идеи не получали признания, их значение оставалось скрытым, эксперимент применялся редко и случайно. Так, например, ученик замечательного физика и философа Стратона — Аристарх с острова Самос высказал великую идею гелиоцентризма. Но эта идея встретила противодействие, не получила распространения, и крупнейшие греческие астрономы поздней шего времени продолжали придерживаться геоцентрической точки зрения, наследия вавилонской древности. Нечто подобное наблюдается и в развитии других наук
Завоевания Александра Македонского произвели громадно впечатление на современников и надолго сделались предметом исследования и размышления историков, философов и моралистов последующи: поколений. Различные авторы, руководствуясь своими политическими взглядами философскими теориями, по-разному освещали ход македонского завоевания историю эллинистических государств. Но всех их, как философов, так и поэтов, особенно интересовала проблема судьбы, её роли в истории. Оценка деятельность Александра давалась различная в зависимости от мировоззрения историка, но всегда при этом ставился вопрос о судьбе, её значении в успехах македонского завоевателя.
В историографии III в. наблюдаются два направления. Одно продолжает тради ции Исократа и его школы: представители этого направления пользовались всем средствами риторики, чтобы дать драматический, захватывающий рассказ об истории ческих событиях, вызвать сочувствие или даже слёзы у читателя. К риторическом направлению примыкал сицилийский историк Тимей. Он использовал обширный материал, замечательны его исследования в области хронологии (он ввёл единообразнуг датировку по олимпиадам). В то же время Тимей был склонен объяснять исторически события влиянием судьбы, придавал большое значение предсказаниям и в это отношении сделал шаг назад, например, но сравнению с Фукидидом. Ярким образцов исторического повествования риторического стиля были произведения Филарха историка второй половины III в. Филарх, друг царя Клеомена, писал о реформа в Спарте и вообще о событиях в Греции своего времени.
Другие историки этого времени обнаруживают склонность к строго фактическом изложению, хотя и не лишённому тенденциозности, но чуждому стремления к внешним риторическим эффектам, к сентиментальности и мелодраматизму. Представителе этого второго направления был Гиероним из города Кардии, крупнейший истори III в. Его труд по истории борьбы диадохов известен лишь в отрывках, но и по ни: можно судить о его содержательности и широком охвате материала.
Разработка исторических сюжетов была неразрывно связана с ходом политиче ской жизни и борьбы и с развитием теории государства. В конце IV в. Дикеарх философ и историк из школы Аристотеля, развивал учение об идеальной форм государства, представляющей, по его мнению, сочетание элементов различного государственного устройства (демократии, аристократии, монархии). Воплощение этого идеала он видел в древнейшем устройстве Спарты.
Исторические темы разрабатывались отнюдь не только греками. В Египте события прошлого служили нередко сюжетами для исторических романов, в которых воспоминания о реальных фактах переплетались со старинными мифами и пророчествами Египтянин Манефон, жрец из города Себеннита, живший в конце IV — первой половине III в. до н. э., создал выдающийся труд — «Историю Египта», написанный на греческом языке. Произведение Манефона не имело особого успеха у современников но сохранившиеся фрагменты свидетельствуют об огромной ценности его работы. Именно Манефон разработал ту хронологическую схему истории древнего Египта - деление на периоды и счёт по династиям,— которая сохранилась до известной степени и в современной науке. Эллинистические утопии Другим историком из местной среды был ужо упоминавшийся вавилонский жрец Берос, одновременно математик и астроном. Он написал на греческом языке обзор всей истории Междуречья на основании клинописных источников. Несмотря на фантастическую хронологию ранних исторических периодов, его труд, видимо, содержал большой исторический материал. Археологические раскопки XX в., например, подтвердили некоторые данные Бероса.
Описания чужих стран, быта и нравов различных племён встречались в греческой литературе со времени логографов. В эллинистический период эти описания приобретают своеобразный характер, развиваясь в особый литературный жанр: под видом исследования далёкого прошлого или описания фантастического путешествия, в котором реальные подробности тесно переплетаются с вымыслом, авторы этих произведений рисуют картину идеальных общественных отношений, излагают теории возникновения и развития тех или иных социальных установлений. Эти социальные фантазии, утопии эллинистического времени, как и всякие утопии, несут на себе печать той самой действительности, которую они критикуют и от которой они стремятся уйти в светлое царство своего общественного идеала. Гекатей из Абдер, изображая первоначальную историю Египта, хотел показать, что в основе древнейших порядков страны фараонов лежат некоторые принципы греческой политической философии его времени. Эвгемер в фантастическом рассказе об острове Панхее излагает рационалистическую теорию происхождения богов. Для Эвгемера боги — либо вечные силы природы и небесные светила, либо обожествлённые за свою деятельность люди, какими были когда-то Зевс, Гера и др. Обитатели Панхеи у Эвгемера составляют общину, которой руководят жрецы, представляющие наиболее образованный слой населения. Двумя другими классами этой общины являются воины и земледельцы. Земля находится в собственности государства; она обрабатывается отдельными хозяйствами, но всё производство и распределение подчинено общественному контролю.
Идеал мирного существования
живо представлен в утопии Ямбула. Обитатели описываемого им сказочного острова проводят свою жизнь в условиях чудесного климата, при изобилии природных богатств, не страдают от болезней и доживают до 150 лет. Нет у них на острове ни вражды, ни столкновений. Живут они дружной семьёй, жёны и дети у них общие.
Основой процветания этого «Солнечного государства» являются общий труд и коллективная собственность. Нетрудно понять увлечение Ямбула рассказом о счастливой жизни обитателей острова: в основе его лежит глубокое недовольство современным ему обществом, для которого характерны острая вражда, жадное стремление к наживе и власти. Эта критическая и для своего времени революционная сторона социальных утопий находила известное отражение в борьбе угнетённых масс (например, в восстании Аристоника в Пергаме).
Отзвук протеста и упований масс слышится и в одном из религиозных пророчеств птолемеевского времени, в котором высказывается твёрдая уверенность, что наступит день, когда великий город у моря (Александрия) превратится в пустынное место, где рыбаки будут чинить свои сети, а боги переселятся из этого города в древний Мемфис.
Классическая античная философия отражала в целом идеологию полиса — привилегированного и замкнутого коллектива, каждый член которого сознавал себя частью этого целого. Кризис самодовлеющего полиса был вместе с тем и кризисом его гражданского идеала. Для эллинистической философии (тоже по преимуществу греческой) характерны черты индивидуализма. В отдельных философских направлениях при всём их разнообразии находили своё выражение мысли и настроения людей, утративших прежние, относительно более устойчивые условия существования, сдвинутых с родных мест, оказавшихся свидетелями или участниками событий, в ходе которых рушились целые государства, а судьбы людей часто зависели от деспотического произвола и прихотей эллинистических правителей. Зависимость личности от стихийного движения общественной жизни своеобразно отражалась в мистическом понятии судьбы — тихэ, которое играет большую роль в эллинистической философии. Характерен для неё и другой образ — образ мудреца, т. е. свободной личности, не подвластной влиянию внешних обстоятельств и противопоставляемой слепой силе судьбы. Различные философские школы по-своему рисовали путь к этой желанной, но реально недостижимой свободе личности и отношение личности к окружающему материальному миру. В иных формах в эллинистической философии продолжается борьба двух основных линий — материалистической и идеалистической.
Величайшим представителем материализма этого времени был Эпикур (341— около 270). Сын афинского клеруха на острове Самос, Эпикур сначала был школьным учителем, позднее — преподавателем философии. В 307,03 г. он переселился в Афины и основал там свою школу («Сад Эпикура»), главой которой оставался до самой смерти. Основная идея, пронизывающая всё учение Эпикура,— сделать человека независимым от судьбы. Средством для разрешения этой задачи является трезвое разумение и индивидуальное самоусовершенствование, ведущее к безмятежному душевному спокойствию (атараксии). Во имя этой цели Эпикур предлагал даже воздерживаться от активной политической деятельности. Известно его изречение: «Живи незаметно». Для понимания этой мысли надо вспомнить, что представляла собой политическая жизнь Эллады того времени — упадок полиса, вырождение античной демократии, междоусобные войны, грубое вмешательство Македонии в греческие дела. Аполитизм Эпикура не выражал собой поэтому принципиального безразличия к судьбам общества и социальным проблемам. Интересы людей противоречивы, учил Эпикур, но разумное понимание своих интересов диктует людям совместную жизнь в обществе, стремление избежать взаимных обид. Эпикур стремился вывести необходимость общественной связи людей из интересов самой личности.
Человек, по мысли Эпикура,— часть окружающей материальной природы. Ему присуще естественное стремление к удовольствию, но это удовольствие должно состоять не в грубых наслаждениях, а в свободе от телесных страданий и душевных тревог; важно поэтому выбирать справедливые средства для достижения наслаждений. Идеал Эпикура — мудрое спокойствие философа, свободного от всех страхов и предрассудков, познающего истинную природу вещей в результате логического мышления и исследования объективно существующего мира, научного наблюдения над природой.
Эпикур разделял великие идеи Демокрита о материальной сущности мира, его единстве и бесконечности, о неделимых частицах (атомах), находящихся в постоянном движении и образующих всевозможные тела. В отличие от Демокрита Эпикур различал атомы не только по форме и размеру, но и по весу. Он признавал уже не только прямолинейное движение атомов в пустоте, но и самопроизвольное (обусловленное внутренними причинами) отклонение атомов от прямой линии. Это была гениальная идея, углублявшая и развивавшая детерминизм эллинских материалистов и открывавшая пути к научному объяснению многообразия явлений природы.
Все составные части философии Эпикура — его физика, этика и каноника (учение о познании) — были неразрывно связаны между собой, имели общую, ярко выраженную материалистическую направленность.
Основой познания Эпикур признавал ощущения, которые сами по себе всегда истинны, ошибочным может быть лишь их истолкование. Эпикур учил о материальности и смертности души и выступал против суеверий, порождающих страх перед богами и смертью. Он бесстрашно отрицал вмешательство божественных сил в жизнь природы и человека. Эпикур «был подлинным радикальным просветителем древности, он открыто нападал на античную религию, и от него ведёт своё начало атеизм римлян, поскольку последний у них существовал».
Философским направлением, весьма распространённым в III в. и получившим огромную популярность в последующие века, был стоицизм. Это объясняется многими причинами и, в частности, тем, что стоическая философия, представляя собой, казалось бы, стройную систему взглядов, в то же время отличалась эклектизмом, ибо включала элементы различных философских теорий. Стоицизм удовлетворял запросам людей с очень различными интересами и мировоззрением: он служил оправданием и для сторонников македонской монархии и для вдохновенных проповедников радикальных преобразований. Так, например, стоицизм пользовался успехом в Спарте конца III в. среди приверженцев Агиса и Клеомена.
Руководители и основатели этой философской школы излагали своё учение в узком кругу посетителей «украшенного живописью портика» (стоа пойкил?) в Афинах, откуда и происходит название школы. Основателем стоицизма был Зенон из города Кития на острове Кипр. Переселившись, подобно Эпикуру, в Афины, он долго жил там, пользуясь общим уважением за свой нравственные качества и строгое соотвзтствие своего поведения тем принципам учения, которое он проповедовал. Преемники Зенона — Клеанф и особенно Хрисипп разработали и систематизировали первоначальные положения его учения. Хотя в натурфилософии и теории познания стоиков были элементы материализма, всё же для стоицизма определяющим является другое: признание принципа разумности в устройстве вселенной — логоса, который обусловливает закономерность явлений в мире, представляющем, с их точки зрения, одушевлённое целое. При таком понимании «рок» из слепой силы, действующей случайно и неразумно, превращался в высший закон всего существующего. Стоики усматривали проявление этого высшего закона во всеобщей связи явлений, в строгом соответствии между отдельными явлениями и общим мировым целым. Отсюда их основная заповедь: следует жить в согласии с природой.
Важная и плодотворная в научном отношении идея общей закономерности соединялась, таким образом, в учении стоиков с ярко выраженной телеологической точкой зрения. Их понимание мира, с человеком в центре мироздания, связывало стоицизм с религией, открывало возможность сочетать отвлечённые философские взгляды — достояние сравнительно узкого круга учёных —- с мистическими религиозными верованиями, искусством предсказаний и астрологией. В этом отношении стоицизм, несом-* ненно, являлся шагом назад по сравнению с материалистической системой Эпикура, основанной на исследовании природы, признававшей бесконечность вселенной и множественность миров. В области социальных идей для стоицизма характерна мысль о том, что человек-гражданин мира. В этих космополитических воззрениях стоиков нельзя не видеть продукта разложения старого полисного мировоззрения, результата выхода греческого общества за узкие рамки полиса. Однако в реальных условиях общества, основанного на рабстве, объединение племён и народов могло быть лишь результатом насилия и порабощения. Теория стоиков и их политическая практика находились в непримиримом противоречии. Теоретическое признание равенства всех людей не приводило стоиков на деле ни к протесту против рабства, ни тем более к требованию его уничтожения, а идея мирового государства выливалась в дальнейшем в оправдание завоевательной политики и, в частности, в апологию мировой империи Рима.
Своеобразный характер носила проповедь последователей учения философов IV в. Антисфена и Диогена — так называемых киников (по имени гимнасия Киносарг в Афинах). В противоположность небольшим общинам стоиков и эпикурейцев они не замыкались в тесном кругу, но шли в толп^, настойчиво пропагандируя свои идеи. На берегу моря, среди брёвен, ящиков и снастей, в пёстрой толпе, сновавшей по улицам порта или на шумной рыночной площади, можно было видеть этих нищих проповедников разумной жизни. Они не хранили своей мудрости только для немногих своих почитателей, не пытались Воздействовать на правителей государства, развивая, подобно стоикам, свои взгляды в придворной среде, но выступали среди народа с пылкими речами, представлявшими странную смесь балагурства, патетических обращений, грубых нападок, возвышенных идей, цитат и анекдотов, придававших своеобразный характер этим выступлениям киников — так называемым киническим диатрибам.
Сторонники кинизма пользовались немалым успехом у своих многочисленных слушателей. Их резкая критика государственных и общественных порядков, страстные обличения спесивых богачей и неразумных правителей, их сетования по поводу несправедливого распределения Зевсом жизненных благ, проповедь опрощения, возвращения к природе, прославление бедности — всё это находило живой отклик среди массы нуждающихся и недовольных. Киники умели убедительно показать, до какой степени неразумен существующий строй. Но они вовсе не призывали к ниспровержению этого строя. Они были убеждены в том, что счастья можно достигнуть не путём удовлетворения своих потребностей и желаний, но путём отказа от них.
В то же время киники с сожалением смотрели на «неразумную толпу», увлекаемую суетными желаниями, и выдвигали идеал философа, который в своей бедности гораздо богаче любого царя и которому должна повиноваться, хотя бы и в принудительном порядке, толпа «неразумных». Эта характерная черта воззрений киников помогает понять, почему сторонники киников встречались не только среди неимущих, но иногда и в среде правящих кругов греческих государств.
В конце IV — начале III в. развивается также скептицизм, в котором нашёл своё выражение кризис традиционного мировоззрения. Представители этого философского направления (Метродор, Пиррон и др.), сравнивая человеческие представления об окружающем мире со сном или видениями безумца, отрицали доступность мира познанию людей. И скептики видели цель жизни в достижении душевного покоя, но с их точки зрения этот покой должна дать уверенность в невозможности познания. Философия скептицизма, естественно, приводила к безразличию, квиетизму и являлась выражением настроений людей, отчаявшихся разобраться не только в мировых явлениях, но и в событиях современной общественно-политической жизни, стремившихся не только уйти, но и увести своих современников от решения вопросов, которые выдвигала эта жизнь, от требований, которые она к ним предъявляла.
На сходных позициях стояли и последователи Академии. Развивая идеи Платона о том, что мир, доступный человеческим чувствам, не есть подлинный мир, они приходили к тому же выводу. Аркесилай, виднейший представитель Академии в III в., считал, что «всё лежит во тьме», ничего нельзя понять и разум так же недостоверен, как и ощущения. Школа Платона постепенно теряла свои отличительные черты, приближаясь по своим идеям к господствовавшим в эллинистической философии учениям скептиков и стоиков. Уже к III в. относится начало того эклектизма, который становится характерным явлением в позднейшее время.
Школа перипатетиков (последователей Аристотеля) не пользовалась в философии эллинистического времени особым влиянием. Её представители усиленно разрабатывали отдельные научные дисциплины. Великие традиции основателя школы продолжали жить в блестящих работах Феофраста в области ботаники и психологии, а в теориях Стратона всё настойчивее выдвигаются материалистические моменты учения Аристотеля (наряду с отражением некоторых идей Демокрита). Так, например, Стратой отказывается от гипотезы божества для объяснения космогонии. В своих научных взглядах он исходит из представления о находящейся в постоянном движении, не имеющей сознания,
но творческой природе. Он стремился дать монистическое объяснение психическим явлениям и отбросил идею бессмертия души.
Философия была, однако, достоянием сравнительно узкого круга людей. В условиях жизни рабовладельческого общества периода эллинизма широкую власть над умами получила изменившаяся, насыщенная новыми представлениями и образами религия. В эллинистической религии мы также наблюдаем развитие противоположных тенденций: с одной стороны, насаждается царский культ — плод деятельности расчётливых политиков, с другой стороны, распространяются мистические учения, сводящиеся к преклонению перед всемогущей силой высшего божества.
Масса людей, угнетённых, лишённых возможности наслаждаться благами жизни, искала утешения и находила его в фантастических образах религии, да- вавших возможность уйти хоть на время от невыносимого бремени житейских тягот, погрузиться в иллюзорный мир, не имеющий ничего общего с тяжёлой действительностью, получить надежду на лучшее будущее если не на земле, то за гробом. Древние восточные культы с их непонятными обрядами и странными мифами, напоминавшие в то же время отдельными чертами культы греческих богов, широко распространяются в смешанной этнической среде, отражают новые верования и стремления. Образы египетских богов—Исиды, Гора, сирийских—Аттиса и Адониса, малоазиатской великой матери богов и иранских — Митры и Анахиты запечатлевались в сознании людей, сливаясь с привычными для них образами. Стремление местной знати восточных стран к эллинизации также нередко приводило к отождествлению привычных восточных божеств с божествами эллинов: Иштар-Нана отождествлялась с Афиной, Гор — с Аполлоном, Анахита — с Артемидой. В образе Сараписа слились черты греческих и египетских божеств. Македоняне и греки на Востоке легко переходили к почитанию местных божеств и усердно сооружали часовни богу-гиппопотаму или крокодилу. Нигде синкретизм не проявлялся так ярко и порою так причудливо, как в сфере религиозной идеологии.
Нередко отвлечённые религиозно-философские идеи соединялись с возрождением старинных суеверий и одновременно с попытками внести наукообразные приёмы в область чудесного и таинственного. Оживают древние вавилонские представления о том, что между Землёй и небесными светилами существует постоянное взаимодействие, что явления на небе имеют параллель в земных событиях, что, наблюдая за движением небесных тел, можно предсказать эти события, определить судьбу людей. Начинает развиваться астрологическая «наука».
Усиление религиозных настроений отражает политический упадок, замирание общественной жизни, является выражением стремления к уходу от действительности. Растёт число предсказателей, ясновидцев, боговдохновенных аскетов. Религиозное брожение, получившее начало в раннеэллинистический период, приводит к ещё большему перемешиванию верований и культов.
В художественной литературе не менее ярко, чем в философии, представлены общие стремления и запросы людей различных кругов эллинистического оощества. Характер художественного творчества в III в. до н. э, резко меняется по сравнению с периодом V—IV вв. Ото творчество отходит от больших проблем общественно-политической жизни и замыкается в кругу мелких обыдённых или придворных интересов.
Развивается пышное официальное искусство, посвящённое восхвалению обожестеленных правителей. Поэты пишут дифирамбы своим щедрым покровителям, изобретают чудесные истории, в которые, очевидно, они сами не верят , создают произведения, где в мифологических образах изображаются деяния земных владык. Их творчество большей частью принимает характер придворной цоэзии, изощренней, полной учёности и искусной выдумки, но холодной, потерявшей связь с жизнью и интересами широкой народной массы.
Греческая комедия достигает новых успехов в произведениях Менандра и Филемона, но характер её теперь совершенно иной: вместо общественно-политических тем авторы разрабатывают бытовые сюжеты. Перед читателем проходят типы преимущественно средних слоев общества: скуповатый глава семьи среднего достатка; юноши, склонные к развлечениям, без серьёзных умственных интересов, но не лишённые чувства и привязанностей; хвастливый воин. Постоянными персонажами комедии были преданные или строптивые рабы. «Новая» комедия не имеет ярко выраженного локального колорита: выводимые в ней типы носят оГицегреческий и даже общечеловеческий характер.
В комедиях Филемона и Менандра рассыпано множество мыслей, афоризмов, наблюдений, передающих распространённые настроения и взгляды конца IV — начала III в. И в них красной нитью проходит идея о всевластии судьбы. Судьба всё направляет, её то и следует называть духом, провидением, божеством. Общий взгляд на жизнь проникнут пессимизмом: со смертью всё кончается, у богов слишком мало времени, чтобы заниматься человеческой участью. Несправедливый не получит возмездия за свои поступки. С поразительной силой выражен этот взгляд на жизнь в отрывке из комедии неизвестного автора: «Если хочешь знать, что ты такое, взгляни на памятники при дороге. Под ними — кости и лёгкий прах царей, тиранов, мудрецов, людей, гордившихся своим происхождением, богатством, славой, красотой. Ничто не устояло перед силой времени. У всех смертных — общий Аид. Видя это, познай, кто ты».
В комедии передовые идеи нередко переплетаются с самыми консервативными. Филемон высказал мысль, что от природы никто не рождается рабом, Менандр писал, что «многие из рабов гораздо лучше свободных», а в анонимном фрагменте говорится, что очень полезно, если среди рабов в доме происходят раздоры Иногда высказываются мысли о том, что человек, будь он эфиоп или скиф, благороден, что женщина имеет право на внимание и любовь, и вместе с тем говорится что женщина — это неизбежное зло и счастлив тот, кто наименее страдает от него.
Нельзя сказать, что «новая» комедия отличается глубиной художественного замысла, увлекает читателя высокими мыслями и чувствами, но она рисует с изумительной живостью типы современного ей общества с характерными для него взглядами, переживаниями и предрассудками.
В лирических жанрах — элегии, эпиграмме, ямбах — сказываются главные черты поэзии периода эллинизма: виртуозное владение формой, большая учёность, тонкая отделка деталей и в то же время отсутствие непосредственного чувства, темперамента, подлинного вдохновения. Самый выдающийся представитель этой поэзии, Каллимах, с творчеством которого нас познакомили только недавние публикации папирусов, писал полные учёной мифологии изящные стихотворения, содержавшие поэтические объяснения обычаев и преданий. Ему принадлежит также ряд гимнов, из которых наиболее известен гимн «Волосы Береники» — льстивое, хотя и проникнутое внутренним скепсисом произведение, созданное в честь жены Птолемея III. Таким же холодным и в то же время сентиментальным и риторическим характером отличается современный эпос, например, большая поэма Аполлония Родосского «Аргонавты».
Но в раннеэллинистическое время жил и великий лирический поэт Феокрит. В своих идиллиях — образцах пастушеской (буколической) поэзии — он сумел удовлетворить вкусы читателей, пресыщенных шумной жизнью больших городов эллинистического времени. Феокрит выразил с большой силой и искренностью свои переживания и нарисовал чудесные картины сельской жизни.
В литературе на местных языках продолжают развиваться прежние традиции, но в то же время ярко отражаются общие настроения, идеи и запросы эпохи. Например, в египетских текстах повторяются привычные формулы, имевшие вековую или даже тысячелетнюю давность. Эти тексты — далеко не всегда произведения религиозного содержания. Порой в них даже звучит сомнение в привычных верованиях. Иногда это художественные произведения — занимательные повести, сказки, в которых ясно выступают социальные мотивы, например, осуждение богатства: богачу суждены мытарства в преисподней, тогда как нищий будет пребывать около Осириса.
Философское раздумье над судьбой человека, глубокое разочарование в смысле жизни сказались в иудейской литературе III в. до н. э., например, в «Экклесиасте», вошедшем в состав Библии. Автор его, размышляя над человеческой жизнью, восклицает: «Что пользы человеку от всех трудов его?». Красной нитью через всё произведение проходит мысль: «Всё — суета». Разрабатывавшаяся ещё в вавилонской литературе тема о невинном страдальце получает новое развитие в «Книге Иова», с большой силой ставящей вопрос о нравственном смысле жизни, но разрешающей его в чисто религиозном духе. При Птолемее II еврейская Библия была переведена в Египте на греческий язык, и этот перевод нашёл широкое распространение не только в иудейских общинах различных стран, но и за пределами этих общин.
В изобразительном искусстве III в. можно заметить те же черты синкретизма и индивидуализма, что и в литературе: этого времени, но видоизменённые под влиянием различных местных художественных школ. В живописи, скульптуре и художественном ремесле появляются новые жанры, совершенствуются технические приёмы. Уже в египетском искусстве IV—III вв. можно проследить своеобразное соединение восточного и эллинского искусства в сюжетах, стиле, технических приёмах. В изображениях на стенах гробницы Петосириса около города Гермополя (конец IV в.), например, сочетаются черты искусства Саисской эпохи и греческого стиля.
Монументальная архитектура птолемеевского периода воспроизводит архаические формы фараоновской эпохи. Выдающиеся памятники архитектуры и скульптуры в Сирии, Финикии (Гиерополь, Сидон и др.) являются образцами эллинистического стиля с его своеобразным смешением местных и греческих элементов. В Вавилоне строится театр по греческим образцам; в то же время в вавилонском городе Уруке воздвигается храм в духе древней архитектуры из сырцового кирпича. В живописи получают широкое развитие отдельные жанры (ландшафтная и портретная живопись). Эллинистический период дал превосходные образцы торевтики, т. е. рельефных художественных изображений на металле, полученных путём чеканки. Образцом реалистической манеры являются танагрские статуэтки, в эволюции которых отражаются различные периоды истории эллинистического искусства.
Всё культурное и идеологическое развитие III в. до н. э. оставляет впечатление сложного, лишённого внутренней цельности и однородности процесса. Прогресс в том или ином направлении — развитие научного исследования, попытка объяснить жизнь человека и вселенной с материалистической точки зрения (Эпикур), успехи в области искусства, художественного ремесла и техники — сочетается уже в III в. до н. э. с явными признаками упадка: утратой республиканских идей свободы и независимости, огромным ростом сервилизма, угасанием общественной активности, тягой к религии, распространением грубых суеверий. Все эти черты получают дальнейшее развитие в последующие два века в обстановке всё большей экономической разрухи, обострения классовой борьбы и политического упадка когда-то могущественных эллинистических государств.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |