История древнего Востока охватывает историческое развитие древнейших восточных государств, существовавших на обширной территории Северо-Восточной Африки, Передней, Южной и Восточной Азии.) Изучение истории многочисленных народов, создавших эти государства и своеобразную древневосточную культуру, даёт нам возможность исследовать одну из важнейших проблем в истории человечества — проблему распада родового строя, возникновения на его развалинах и первоначального развития древнейшего рабовладельческого государства. Изучая жизнь народов, населявших в древности обширные территории от Египта на западе до Тихого океана на востоке, можно проследить на основании многочисленных документальных источников и памятников материальной культуры, как возникали древнейшие формы рабства. Этот процесс развития общественных форм на древнем Востоке протекал очень медленно. Только в плодородных долинах Нила, Тигра, Евфрата, Инда, Ганга и Хуанхэ благоприятные естественные условия способствовали уже в четвёртом тысячелетии до н. э. развитию земледельческого хозяйства, основанного на искусственном орошении. Но эти долины были сравнительно небольшими оазисами, вокруг которых бушевала стихия культурно отсталых кочевых народов. Таким образом, изучая историю восточных народов, можно уже в глубокой древности установить то «общее соотношение между оседлостью одной части их и продолжающимся кочевничеством другой части», которое отмечал К. Маркс «у всех восточных племен». Это взаимоотношение в значительной степени обусловило замедленный темп развития древневосточного общества. Важнейшей отличительной чертой общественного строя древневосточных народов является длительное сохранение пережитков родового строя, а также прочное, хотя и пережиточное, сохранение древней, сперва семейной, а потом сельской, общины. Однако развитие производительных сил приводит к изменению общественного строя. Возникновение и развитие металлургии обусловливает некоторый прогресс в области техники, способствуя развитию сельского хозяйства и главным образом ремесла. Отделение скотоводства от земледелия, а затем отделение ремесла от сельского хозяйства и появление разветвлённых видов ремесленного и сельскохозяйственного производства требовали добавочной подсобной рабочей силы. Одновременно с этим увеличение производства дало возможность человеку производить больше продуктов, чем ему было нужно для сохранения своей жизни. Стало выгодным привлекать новую рабочую силу. Поэтому военнопленных, захваченных во время войн, стали обращать в рабство. С другой стороны, специализация и увеличение объёма производства привели к появлению избыточных продуктов. Эти продукты стали появляться на рынках и таким образом превращались в товары. Так возникает древнейшая меновая торговля, причём постепенно возникают и древнейшие весовые металлические деньги. Развитие примитивной меновой торговли приводит к дальнейшему имущественному расслоению.
«Чем больше продукты общины принимают товарную форму, т. е. чем меньшая часть их производится для собственного потребления производителя и чем большая для целей обмена, чем больше обмен вытесняет и внутри общины первоначальное, стихийно сложившееся разделение труда, — тем более неравным становится также имущественное положение отдельных членов общины, тем глубже подрывается старое общинное землевладение, тем быстрее община идет навстречу своему разложению, превращаясь в деревню мелких собственников-крестьян». Имущественное неравенство приводит к тому, что обедневшие члены сельских общин попадают в долговую кабалу к богатым. Должники, оказавшиеся несостоятельными, принуждены отрабатывать свой долг личным трудом, что часто приводит к фактическому порабощению этих бедняков. Имущественному расслоению способствуют войны — важнейший источник рабства. Так возникает первое деление общества на классы, на класс рабовладельцев и класс рабов. Однако рабовладение развивается на древнем Востоке крайне медленно, не выходя за рамки древнейшего, примитивного, в значительной степени домашнего рабства. Именно этим развитие рабства на Востоке отличается от более быстрого и полного расцвета рабства в античных обществах Греции и Рима. Пережитки общинного строя продолжали существовать в древнем Египте вплоть до эллинистической эпохи, а в древней Индии и значительно позднее. «Восточный деспотизм и господство сменявших друг друга завоевателей-кочевников в течение тысячелетий ничего не могли поделать с этими древними общинами». Непримиримые социальные противоречия между богачами и бедняками, классовый антагонизм между рабовладельцами и рабами приводят к образованию государства, которое было необходимо рабовладельцам для подавления рабов и бедняков. Это государство на древнем Востоке постепенно приобретает особую характерную форму так называемой восточной деспотии, при которой вся верховная власть сосредоточена в руках царя. Вся земля считается собственностью государства. В этом — источник материальной мощи деспотии.
Неограниченная власть деспота оправдывается и обосновывается религией, объявляющей царя живым воплощением бога на земле. Рабовладельцы в крупных древневосточных государствах с целью укрепления своей власти над трудовым народом, чтобы «навеки» сохранить рабовладельческое государство и весь классовый строй в целом, создали особое учение о священном, более того, божественном характере царской власти, которая находилась якобы под охраной самих богов. Считая царя высшим носителем государственной верховной власти, жрецы и аристократы тем самым впервые выдвинули учение о божественном характере государства, которое, по словам В. И. Ленина, «тесно связано с интересами эксплуататорских классов».
Древневосточные государства, являясь наиболее древними и наиболее типичными деспотиями, в некотором отношении напоминают большие государства ранней поры Римской империи и средневековой Европы. Даже наиболее крупные и могущественные царства древнего Востока были основаны на завоеваниях, а не на тесных экономических связях. Это были, не долговечные и непрочные государства, состоявшие из отдельных племён и народностей, которые, конечно, ещё не могли объединиться в единую нацию. В своей гениальной работе «Марксизм и вопросы языкознания» И. В. Сталин указал на «империи рабского и средневекового периодов, скажем, империю Кира и Александра Великого, или империю Цезаря и Карла Великого, которые не имели своей экономической базы и представляли временные и непрочные военно-административные объединения. Эти империи не только не имели, но и не могли иметь единого для империи и понятного для всех членов империи языка. Они представляли конгломерат племён и народностей, живших своей жизнью и имевших свои языки».
Изучение истории древнего Востока в большой степени основано на изучении различных древневосточных языков, на которых говорили и писали многочисленные племена и народы, населявшие в древности Северо-Восточную Африку и многие области Азии. И. В. Сталин в своём труде «Марксизм и вопросы языкознания», вскрывая в корне порочный, антинаучный характер «нового учения о языке» Н. Я. Марра, указывал: «Язык порождён... всем ходом истории общества и истории базисов в течение веков». Изучение древневосточных языков, в частности древнеегипетского, арабского и древнеиндийского (санскрита), ясно показывает, что эти языки возникли в седой древности, до эпохи рабовладельческого общества, что они чрезвычайно медленно развивались в течение тысячелетий, сохраняя не только в рабовладельческую, но даже и в феодальную эпоху почти неизменённым свой основной словарный состав и главные основы своего грамматического строя. Указывая, что «язык и законы его развития можно понять лишь в том случае, если он изучается в неразрывной связи с историей общества, с историей народа, которому принадлежит изучаемый язык и который является творцом и носителем этого языка», И. В. Сталин на основании исторических данных вскрыл «большую устойчивость и колоссальную сопротивляемость языка насильственной ассимиляции». Эта характерная черта языка ясно выступает при изучении древних языков жителей нильской долины и восточного побережья Средиземного моря. Египтяне в течение трёх тысяч лет, несмотря на многочисленные завоевания своей страны иноземцами, прочно сохраняли свой язык, который упорно сопротивлялся иноземной ассимиляции. И то же самое происходило в маленькой Финикии, которую часто покоряли соседние и значительно более крупные и сильные государства. Таким образом, древневосточные языки с точки зрения историка и языковеда необходимо изучать в теснейшей связи с историей народов древнего Востока.
При изучении истории древнего Востока необходимо постоянно учитывать, что экономический строй раннерабовладельческого общества имеет свою особую, соответствующую ему надстройку, т. е. «политические, правовые, религиозные, художественные, философские взгляды общества и соответствующие им политические, правовые и другие учреждения». В связи с этим важнейшей задачей историка является определить характерные черты как экономического строя, так и соответствующей ему надстройки в период образования и развития древневосточных рабовладельческих государств. Несомненно, что общественный строй древневосточных народов был более развит, чем первобытно-общинный. «Рабовладельческий строй в условиях разлагающегося первобытно-общинного строя есть вполне понятное и закономерное явление, так как он означает шаг вперед в сравнении с первобытно-общинным строем». На древнем Востоке возникает первое деление общества на классы рабовладельцев и рабов и своеобразное деспотическое государство, чего ещё не знала первобытно-общинная эпоха. Однако прогрессивное развитие древневосточного общества происходило крайне медленно. Несмотря на возникновение товарного производства, которое «существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его», и на появление примитивной, главным образом меновой, торговли, ведущую роль в древневосточных рабовладельческих государствах играет натуральное хозяйство. Наряду с первым появлением организованных форм использования труда рабов в больших рабовладельческих хозяйствах на древнем Востоке сохраняются формы домашнего рабства. Несмотря на наличие органов центральной власти в виде сложного и разветвлённого аппарата чиновничества, на Востоке всё ещё сохраняют своё значение древние формы общинного быта. Значительная часть земель фактически принадлежала общинами, как указывал Энгельс, «восточный деспотизм был основан на общинном землевладении». Концентрации всего земельного фонда в руках государства, во главе которого стоял обоготворявшийся деспот, которого Маркс называл «высшим» или «связующим единством», не противоречило то обстоятельство, что земля фактически находилась в руках общин и обрабатывалась в значительной степени руками свободных общинников. Этому, по мнению Маркса, «нисколько не противоречит, что, как в большинстве основных азиатских форм, связующее единство, возвышающееся над всеми этими мелкими коллективами, выступает как высший собственник или единственный собственник, в силу чего действительные общины выступают лишь как наследственные владельцы... Связующее единство, реализованное в деспоте как отце этого множества коллективов, наделяет отдельного человека через посредство той общины, к которой он принадлежит. Прибавочный продукт, который, впрочем, определяется законодательно как следствие действительного присвоения посредством труда, принадлежит поэтому, само собой разумеется, этому высшему единству. Поэтому в условиях восточного деспотизма и юридически кажущегося отсутствия при нем собственности, на деле в качестве его основы существует эта племенная или общинная собственность, порожденная по большей части сочетанием промышленности с сельским хозяйством в рамках мелкой общины». Всё это обусловливает крайнюю медленность и сравнительную застойность в развитии хозяйства, общественного строя и культуры древневосточных народов в целом. Это находит своё отражение в том, что религия господствует над сознанием людей древневосточного мира. Первые зачатки науки возникают чрезвычайно медленно.
Все эти факты позволяют установить как общие, так и отличительные черты, характеризующие общественный строй древнего Востока, с одного стороны, и античных Греции и Рима — с другой. И древневосточные народы, и древние греки и римляне жили в условиях рабовладельческого общества. Однако на древнем Востоке рабовладение, носившее сравнительно застойный характер, задержалось на первой стадии своего развития; это было примитивное, в значительной степени домашнее, рабство, в то время как в античном греко-римском мире рабство достигло высшей стадии развития. Численность рабов на древнем Востоке была сравнительно невелика; наряду с рабами было много свободных членов сельских общин. Рабство на древнем Востоке ещё не охватывало всего производства в целом, как это можно наблюдать в античных обществах Греции и Рима. Соответственно с этим существовали различия и между экономикой древневосточных стран и хозяйственным развитием античных народов Греции и Рима. Деньги в виде монет и городской строй, связанный с более высоким развитием торговли, появляются лишь на последнем этапе существования древневосточных государств. В равной мере и древневосточная культура более примитивна, чем античная. На древнем Востоке только возникает древнейший известный нам алфавит, причём у многих народов долго сохраняются сложные и примитивные системы письменности (гиеро-глифика и клинопись). На древнем Востоке при господстве религиозно-магического мировоззрения лишь возникают первые зачатки науки. В Греции и Риме мы видим дальнейшее значительное развитие науки и того мировоззрения, которое пытается освободиться от пут религии. Однако древний Восток был тесно связан с античным миром Греции и Рима, в котором рабовладение достигло своего полного развития. Подобно тому как античное рабовладение есть дальнейшая стадия в развитии примитивного восточного рабовладения, античная культура есть дальнейшее развитие культуры древневосточных народов, которые создали много замечательных культурных ценностей, легших в основу западной греко-римской культуры и средневековых культур Востока.
Первые попытки дать общее описание жизни древневосточных народов восходят к древней Греции. Прославленный греческий историк, «отец истории», Геродот (V в. до н. э.) дал в своём обширном историческом труде первый, во многих частях наивный, но всё же талантливый и ценный связный очерк истории древневосточных народов. Геродот один из первых поставил также важную проблему о культурном наследии древневосточного мира. К более позднему времени (I в. до н. э.) относится исторический труд Диодора, использовавшего целый ряд источников. Особый интерес в его труде представляет очерк истории Египта и Финикии в персидскую эпоху.
Слабым отголоском греческой и римской историографии являются писания раннехристианских историков, в частности Евсевия, Иеронима и Августина, которые сохранили тонкую нить исторической традиции, связывавшей их с великим древневосточным миром, и далёкое воспоминание о древнейших мировых монархиях Ассирии, Вавилонии, Мидии и Персии, которые предшествовали государству Александра Македонского и Римской империи.
Средневековые писатели сохранили лишь обрывочные и крайне спутанные сведения о народах и государствах древнего Востока и о древневосточной культуре. Так, постепенно почти полностью исчез из памяти позднейших поколений весь древневосточный мир с его сложной и разнообразной историей и с его своеобразной культурой. В немногих книгах сохранились лишь тусклые воспоминания о знаменитых героях глубокой древности, почерпнутые главным образом из библии и очерков греческих историков. Козьма Индоплаватель, писавший в VI в., механически повторяет ошибки греческих писателей и даже, больше того, отрицает существование письменности у древних народов Востока во «времена Моисея». В XIV в. Данте в своей «Божественной комедии», повествуя о прославленных героях далёкого прошлого, вспоминает лишь древнееврейских царей и случайно всплывшие в памяти имена Синахериба и Кира. Даже в начале нового времени, в XVII в., французский историк Боссюэ в своём обширном обзоре всемирной истории уделяет лишь незначительное место древневосточным народам.
Первой попыткой осмысления истории древневосточных народов и их культуры является очерк Гегеля «Восточный мир», входящий в состав его лекций по философии истории. Опираясь на античных авторов, на библию и на труды европейских историков и филологов, приступивших в конце XVIII и в начале XIX в. к изучению древневосточной истории, Гегель дал фантастическую и искажённую картину развития древневосточной культуры с точки зрения своей реакционной религиозно-философской теории о самораскрытии духа в истории человечества.
Крупные археологические раскопки и дешифровки древневосточных надписей, осуществлявшиеся в течение всего XIX в., дали возможность основательнее подойти к изучению истории и культуры древнего Востока. В результате ряда работ многочисленных исследователей появились большие научные труды, имевшие своей целью дать общий обзор истории древнего Востока, причём авторы этих трудов обращали наибольшее внимание на описание политических событий, главным образом войн, а также на характеристику культуры древневосточных народов. Среди этих обобщающих трудов буржуазных учёных особенное значение имели трёхтомный труд французского египтолога Г. Масперо «Древняя история народов классического Востока», двухтомный труд академика Б. А. Тураева «История древнего Востока», большая сводная «История древности» Эд. Мейера.
Работа Г. Масперо имела большое значение для своего времени. Опираясь на знание всех источников, доступных, науке в конце XIX в., Масперо сделал смелую попытку дать общую картину исторической жизни ряда народов древневосточного мира. Он первый среди историков древнего Востока обратил внимание на вопросы социально-экономической истории, главным образом в очерках истории древнего Египта, а также на вопрос о международных отношениях, связывавших народы древнего Востока. Но наряду с этим труд Масперо обладает и целым рядом существенных недостатков. Использовав большое количество источников, Масперо относится к ним далеко не всегда достаточно критически. Преувеличивая значение религии, Масперо каждый свой очерк начинает с подробного обзора религиозных верований данного народа, кладя этим в основу своего исторического построения идейный фактор. Наконец, Масперо полностью игнорирует динамику исторического развития. Отдельные очерки, главным образом социально-экономической истории, Масперо даёт в полном отрыве от исторического развития, смешивая факты из различных эпох, рисуя хозяйственные и общественные отношения почти абсолютно неподвижными, как будто ничего не изменялось в течение тысячелетий. Поэтому Масперо находил возможным сопоставлять культуру древневосточных народов с культурой современных восточных народов, сравнивая, например, древнеегипетских земледельцев с современными феллахами. Развитие современной исторической науки и крупные археологические открытия последних десятилетий сделали труд Масперо ныне почти совершенно устаревшим.
Большое влияние на развитие западноевропейской историографии древнего Востока имел труд Эд. Мейера, в котором автор дал полную и детальную сводку всех достижений археологии и исторической науки в области истории древнего Востока. Эд. Мейер на основании тщательного анализа многочисленных источников дал широкую и яркую картину истории древневосточных народов. Однако в основе всего его исторического построения лежит в корне неправильная и порочная теория цикличности. Являясь выразителем реакционной идеологии империалистической Германии, Эд. Мейер отрицал теорию прогресса, противопоставляя ей теорию цикличности, т. е. абсолютной неизбежности возвращения к уже изжитым формам общественного строя. Стремясь оправдать и исторически обосновать всякого рода реакцию, Эд. Мейер в своих трудах пытался доказать, что древний мир в своём историческом развитии прошёл все те стадии, которые прошла впоследствии Европа в средние века и в новое время, повторив тот же цикл развития. Таким образом, модернизируя и идеализируя древнее рабовладельческое общество, Эд. Мейер, с одной стороны, находил в древнем Египте феодальные отношения, а с другой стороны, отождествлял древнее рабство с наёмным трудом эпохи капитализма. Эд. Мейер — ярый сторонник буржуазной теории миграций, при помощи которой он объяснял переселениями народов целый ряд исторических фактов, тем самым недооценивая важнейший фактор внутреннего исторического развития. Наконец, третьей отличительной чертой исторической концепции Эд. Мейера является широкое использование реакционной и абсолютно неправильной расовой «теории». При изучении истории древней Месопотамии Мейер особенно подчёркивал факт взаимодействия «шумерийской» и «семитской» расы. Резко искажая исторические факты, Мейер придавал особенное значение выходу на историческую арену пресловутой «индогерманской расы», что, по его мнению, является венцом развития древневосточной истории.
Академик Б. А. Тураев был крупнейшим представителем русского востоковедения конца XIX и начала XX в. Его научные труды занимают выдающееся место в буржуазной историографии и отличаются многими оригинальными чертами. Основной труд Б. А. Тураева «История древнего Востока» охватывает большее количество народов и стран, чем обобщающие труды его предшественников. Так, например, Тураев ввёл в свой курс истории древнего Востока очерки истории и культуры Ванского царства, Напаты, Мероэ и Аксума, а также древних пунийцев, посвятив этим темам специальные главы. Стремясь установить тесную преемственную связь между древневосточным и античным миром, а также между культурой древнего и средневекового Востока, Б. А. Тураев расширил хронологические рамки традиционной древневосточной истории, доведя её до позднего эллинизма. По своим глубоким знаниям фактического материала Б. А. Тураев превзошёл многих западноевропейских специалистов. Его большой труд основан на самостоятельном и строго критическом изучении источников. Приводя множество оригинальных переводов целого ряда памятников, главным образом истории культуры древнего Востока, Б. А. Тураев сумел многие проблемы поставить и осветить шире, глубже и оригинальнее, чем его предшественники и современники. Особенное внимание Тураев всегда уделял изучению культуры древневосточных народов. Тщательно изучая литературное творчество и религиозные воззрения народов древнего Востока, Тураев установил целый ряд точек соприкосновения между культурным развитием этих народов, что дало ему возможность с большой силой выдвинуть важный тезис о культурном единстве всего древневосточного мира. Одновременно с этим он во всех своих трудах резко подчёркивал проблему культурного наследства древнего Востока, который оказал сильное влияние на развитие античной культуры и средневековых восточных цивилизаций.
Будучи типичным представителем буржуазной историографии, целиком разделяя идеалистическое мировоззрение буржуазных учёных своего времени, Тураев очень мало внимания обращал на социально-экономическую историю, ставя во главу угла своих исследований изучение культуры и особенно религии древневосточных народов. Недооценивая, а иногда совершенно игнорируя социально-экономический фактор, Тураев объяснял развитие древневосточных народов и государств политическими событиями, завоеваниями, миграциями, сменами династий, а в некоторых случаях искал разгадки того или другого факта в географических условиях, крайне переоценивая их влияние на общественное развитие и тем самым искажая процесс исторического развития общества. Наблюдая схожие факты в историческом, чаще историко-культурном, развитии различных древневосточных народов, Тураев объяснял это не единым путём развития социально-экономических отношений, не одинаковой стадией в развитии народов, а лишь внешними взаимоотношениями или культурными влияниями, которые он ставил в связь с миграциями и завоеваниями. В методологическом отношении труд Тураева является типичным трудом идеалистически настроенного буржуазного историка, не сумевшего преодолеть основных принципиальных ошибок буржуазной исторической науки.
Таким образом, все эти большие сводные труды крупнейших специалистов XIX и XX вв., основанные на тщательном изучении документальных и археологических источников, страдают общими принципиальными недостатками. Так, в них излагается главным образом политическая и культурная история древнего Востока и слишком мало места отводится анализу социально-экономических отношений, которые односторонне и тенденциозно изображены в рамках буржуазной идеалистической концепции. Другим их существенным недостатком является то, что они ограничиваются изложением истории лишь так называемого «классического Востока», т. е. Египта и Передней Азии, игнорируя историческое развитие Индии и Китая. Эти историки, обычно исходившие из реакционной и вредной расовой «теории», не учли того, что народы Индии и Китая прошли тот же путь развития от родового строя к рабовладению, что и другие древневосточные народы, и наряду с другими народами сделали значительный вклад в сокровищницу мировой культуры. Новейшие археологические раскопки и исторические исследования показывают, что весь древневосточный мир, включая Индию и Китай, представлял собой единый мир, связанный многочисленными нитями, прошедший одинаковую стадию исторического развития.
Советские учёные обратили значительно большее внимание на изучение социально-экономических отношений, установили наличие рабовладельческих отношений на древнем Востоке и ввели в круг своего исследования историю древней Индии и древнего Китая. Среди этих историков выделяется академик В. В. Струве, один из ближайших учеников Б. А. Тураева. Ведя в течение многих лет преподавание истории древнего Востока в Ленинградском Государственном университете, В. В. Струве на основе изучения многочисленных и разнообразных источников построил свой курс истории древнего Востока. В основу этого курса была положена мысль о том, что основной формой эксплуатации труда в древневосточных странах была рабовладельческая эксплуатация и что поэтому древневосточное общество следует считать обществом рабовладельческим. Эти взгляды были изложены В. В. Струве в его работе «Проблема зарождения, развития и разложения рабовладельческих обществ древнего Востока» и затем легли в основу его учебного пособия «История древнего Востока» (1941 г.). Начиная с 1933 г. одновременно с В. В. Струве и другие советские историки в своих специальных трудах по истории древнего Востока выдвигали и доказывали то положение, что в древневосточных странах на развалинах родового строя возникло рабовладельческое общество, в котором, однако, рабовладение не достигло столь значительного и полного развития, как в древней Греции и в античном Риме.
За последние 35 лет советские учёные выполнили большую и ценную работу по собиранию, изучению, изданию и переводу различных источников, а также по изучению различных важных проблем древневосточной истории. Наибольшее внимание было обращено на изучение социально-экономических отношений, на проблему возникновения и развития рабства, на специфику рабовладельческих отношений на древнем Востоке, на пережиточное сохранение остатков родового строя и древней сельской общины, В связи с этим подвергалось изучению развитие экономики и техники на древнем Востоке, в частности ирригация и горное дело. Советские историки посвятили ряд трудов политической истории древневосточных государств, в частности военной истории Египта и Ассирии, а также важным проблемам хронологии. Большое внимание было уделено и вопросам истории культуры, в частности изучению первых начатков науки, развитию литературы, искусства и религии древневосточных народов. Опираясь на изучение первоисточников, некоторые из которых хранятся в советских музеях, и основываясь в своей работе на марксистско-ленинской методологии, советские историки и филологи в своих трудах сумели поставить целый ряд важных принципиальных и актуальных проблем, подвергая в то же время научной критике взгляды буржуазных реакционных историков. Изучению истории и культуры древнего Востока помимо академика В. В. Струве посвятили свои труды академик Н. М. Никольский, А. Б. Ранович, Н. Д. Флиттнер, И. Г. Франк-Каменецкий, Б. Б. Пиотровский, Г. В. Церетели, Г. Капанцян, Ю. П. Францов, В. И. Авдиев, М. Э. Матье, И. М. Лурье и многие другие.
Древневосточный мир охватывал собой обширную территорию, включавшую Северо-Восточную Африку, Переднюю Азию, Иранское плоскогорье, Индию и Китай со всеми промежуточными областями. Северная граница древневосточного мира проходила приблизительно по 42° северной широты, а южная граница — приблизительно по тропику Рака. Таким образом, эта обширная территория тянется с севера на юг на 1 800 км. Западная граница древневосточного мира проходила приблизительно через Ливийскую пустыню, т. е. по 10° западной долготы (от Пулкова), восточная же граница шла по берегам Тихого океана, иными словами, приблизительно по 110° восточной долготы. Таким образом, протяжение этого огромного прямоугольника превышает в длину 10 тыс. км. Всю эту территорию можно легко разделить на две половины. Западная половина охватывает Египет и Переднюю Азию, в то время как восточная половина обнимает Индию и Китай. Граница между этими двумя половинами древневосточного мира проходит приблизительно по Соломоновым горам, которые расположены в пустынном и малодоступном районе, перерезанном лишь немногими горными проходами.
Западные части этих двух половин, Индия и Египет, обладают некоторыми общими географическими чертами. Так, и Египет и Индия лежат в одинаковом поясе жаркого, субтропического и тропического климата и в значительной степени отрезаны от всего остального мира, образуя довольно замкнутые и изолированные географические районы. Египет, состоящий из долины и дельты Нила, напоминает как бы оазис, затерянный в песках огромных североафриканских пустынь, отрезанный ими от остальных областей Африки. Дельта Нила в глубокой древности была сплошь заболочена и поэтому также не могла быть связующим звеном между Египтом и Средиземным морем. На юге труднопроходимые нильские пороги и болотистые районы Восточной Африки представляли собой довольно серьёзный естественный барьер. Только узкий Суэцкий перешеек и русла высохших потоков (вади) соединяли Египет с Синайским полуостровом и с побережьем Красного моря, являясь древнейшими торговыми и военными путями, которые в слабой степени связывали Египет с великим азиатским материком.
Огромный Индийский полуостров подобно Египту в значительной степени изолирован. С запада, с юга и с востока Индия отделена от всего остального мира безбрежными просторами океана. На севере Индию отделяет от Азии величайший в мире горный хребет гигантских Гималайских гор.
Природные условия Передней Азии и Китая также имеют много общего. Передняя Азия и Китай находятся в полосе умеренного и субтропического климата и в противовес Индии и Египту в территориальном отношении связаны с соседними странами. Малая Азия и островной район Эгейского моря являются мостом из Передней Азии в Европу. Иранское плоскогорье и Средняя Азия открывают множество путей, ведущих в различные области Азии. Китай в географическом и в историко-культурном отношении неразрывно связан с соседними областями Азии. Пограничные районы Китая незаметно переходят в области, населённые соседними племенами.
Несмотря на огромные расстояния и на труднопроходимые районы пустынь и горных массивов, отдельные страны древнего Востока были связаны между собой целой сетью древних торговых и военных путей. Особенное значение в этом отношении имели великие речные магистрали: Нил, Евфрат, Тигр, Инд, Ганг, Янцзыцзян и Хуанхэ. Нил соединял отдельные части Египта между собой, а весь Египет в целом — с областями тропической Африки, в частности с золотоносной Нубией, а также с районом Средиземного моря. Евфрат и Тигр соединяли отдельные части Месопотамии между собой, а всё Двуречье в целом — с районом Персидского залива, а также с Северной Сирией, с Закавказьем и с Малой Азией, причём по восточным притокам Тигра и их долинам шли пути из Месопотамии на территорию Иранского плоскогорья. Не меньшее значение имели и крупные реки Индии и Китая. Установлению экономических, политических и культурных связей между странами древнего Востока особенно способствовали караванные пути. Целый ряд важных торговых путей со времён глубокой древности шёл из Египта через Сирию в Малую Азию, в Закавказье, в Месопотамию и далее на восток, в Иран, что делало Сирию важнейшим центром скрещения различных торговых путей. Одновременно с этим из прибрежных городов Сирии и Финикии открывались морские пути, связывавшие Переднюю Азию с дельтой Нила и с островным районом Эгейского моря, в частности с крупными островами Кипром и Критом.
Основными типами природных условий для восточного мира являются:
1)безводные плоскогорья с обширными степями и равнинами;
2)низменности, прорезанные и орошаемые большими реками;
3)прибрежные страны, непосредственно прилегающие к морю.
К этим трём типам следует прибавить ещё два существенных типа: горные области и районы пустынь, которые ныне всё больше и больше входят в сферу археологического и исторического исследования.
К первому типу географических условий следует отнести сирийско-месопотамскую степь, связывавшую Сирию с Месопотамией и с Аравией, горные районы и плоскогорья Средней Азии, Малой Азии и Ирана, прикаспийские степи, центрально-азиатское Плоскогорье, Декан, а также обширные горные области и степи Китая.
Ко второму типу географических условий относятся древние аллювиальные долины и низменности, созданные наносами великих рек: нильская долина, долина Евфрата и Тигра, получившая у греков название Месопотамии (Междуречье или Двуречье), долины Инда и Ганга в Северной Индии, наконец, долины Янцзыцзян и Хуанхэ в Китае.
К третьему типу географических условий относятся дельта Нила, а также дельта Евфрата и Тигра, которые в древности впадали в Персидский залив раздельными руслами, средиземноморское побережье Сирии и Финикии, наконец, плодородный Малабарский берег, расположенный в юго-западной части Индии.
Среди горных районов следует отметить горные области Малой Азии, Закавказья и Кавказа, север07восточной части Месопотамии, где находилась собственно Ассирия, далее район гор, отделяющих Месопотамию от Ирана, в частности горную часть древнего культурного района Элама, горные области Ирана, Индии и Китая. Наконец, среди наиболее типичных пустынных областей древневосточного мира следует отметить североафриканскую пустыню Сахару, которая в глубокой древности отличалась значительно менее засушливым климатом и имела иной водный режим, а также Аравию, древнейшая история которой ещё ждёт своего исследователя.
В глубокой древности жизнь людей в значительно большей степени, чем теперь, зависела от природных условий. Однако даже в те времена, когда человек в силу низкого уровня развития техники не мог господствовать над природой, естественные условия всё же не могли оказывать решающего влияния на развитие общественного строя. Природные условия могли только способствовать развитию общественных форм, ускорять или же, наоборот, задерживать и замедлять этот процесс. Естественные условия имеют особенное значение для развития хозяйства, в некоторой степени содействуя преимущественному развитию того или иного вида хозяйства. Недостаточная орошаемость плоскогорий и степных районов мешала развитию земледелия и способствовала преимущественному развитию скотоводства. Это имело место на Иранском плоскогорье и на горных плато Малой Азии. Плодородная почва, богатые естественные удобрения и периодические разливы больших рек в аллювиальных долинах содействовали раннему возникновению оросительного земледелия и высокому развитию ирригационной техники. В странах, расположенных вдоль морского берега, уже в древности возникла и затем получила значительное развитие торговля, в особенности морская и транзитная, как это можно наблюдать в Финикии и в Сирии. Наконец, в горных странах, богатых лесом и полезными ископаемыми, в частности металлической рудой, развивались ремёсла, особенно металлургия. В Малой Азии, в Закавказье и, очевидно, также на Кавказе возникли древнейшие очаги металлургии, откуда руда, металлические изделия и металлургическая техника широко распространились по всему переднеазиатскому миру.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |