Судя по обильным фольклорным данным, основные языческие моления проводились не только в доме или внутри поселка, а выплескивались из села за околицу, в священные рощи, к святым озерам, к "кладезям многочестным". Аграрная магия, являвшаяся главным стержнем языческого культа, требовала близости к природе, к полям, "рощениям" и к горам, господствовавшим над полями и лесами. В этих случаях праздники становились общественными и не только общесельскими, но и межсельскими ("игрища межю селы") и общеплеменными "событиями". Календарь языческих молений слагался, во-первых, из четырех солнечных фаз: зимнее солнцестояние, (святки - от 24 декабря до 6 января), весеннее равноденствие (масленица в древности - около 24-25 марта), летнее солнцестояние (купала, "зеленые святки" 23-29 июня). Осеннее равноденствие не праздновалось отдельно, а приурочивалось к празднику урожая (8 сентября). Во-вторых, годовой языческий цикл складывался из сезонных аграрных обрядов, часть которых впоследствии была приурочена к христианским праздникам.
Русский народный календарь представляет собой интереснейший источник не только истории верований, но и истории народных знаний, опыта многовековых наблюдений над природой, передаваемого посредством афористически выраженных примет. Этнографическая литература о народном календаре и его связи с сельскохозяйственным бытом достаточно обширна.(Снегирев П. М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. М., 1837 - 1839, вып. 1 - 4; Терещенко А. В. Быт русского народа. М., 1847 - 1848, т. I - VII; Шеппинг. Опыт первоначальной истории земледелия и отношение его к быту и языку русского народа. - ЧОИДР. М., 1861, № 4; Калинский И. П. Церковно-народный месяцеслов на Руси. - Зап. Русск. геогр. об-ва по отд. этнографии. СПб., 1877, VII, с. 388 - 398; Коринфский А. А. Народная Русь. М., 1901; Селиванов В. В. Год русского земледельца. Соч. Владимир, 1902, т. II; Ермолов Л. Народная сельскохозяйственная мудрость в пословицах, поговорках и приметах. СПб., 1905 т. I - III; Копержинсъкий Кость. Господаря! сезони у славян. - В кн.: Первыне Громадянство та його пережитки на Украине Кш'в, 1928, вып. 1; Виноградов Г. С. Материалы для народного календаря русского старожилого населения Сибири. Иркутск, 1918; Зернова А. В. Материалы по сельскохозяйственной магии в Дмитровском уезде. - Сов. этнография, 1932, № 3; Чичеров В. И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI - XIX вв. М., 1957. Исследование В. И. Чичерова может служить образцом широкого и всестороннего исследования календарной обрядности; Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. Л., 1963. Во избежание расхождений с этнографической литературой все календарные сроки указываются мною по юлианскому календарю ("старый стиль").)
Народный календарь, овеществленный в виде деревянных четырехгранных бирок с нарезкой дней, месяцев и праздников, восходит ко времени не ранее XVI - XVII вв. ( Срезневский И. II. Северный резной календарь. СПб., 1874.) Однако в нашем распоряжении есть интереснейшие археологические данные о значительно более ранних славянских календарях, созданных задолго до Киевской Руси. В 1962 г. я обратил внимание на своеобразный неритмичный "орнамент" на сосудах Черняховского времени. Два из них происходили из упомянутого выше сельского святилища в Лепесовке, а один кувшин был найден В. В. Хвойкой в Ромашках по соседству с Черняховым, давшим имя всей культуре. Анализ "черт и рез" на этих сосудах привел меня к выводу, что здесь перед нами хорошо разработанная календарная система, при помощи которой древние славяне "чтааху (считали) и гатааху (гадали)", т. е. считали дни и месяцы и гадали о будущем.(Рыбаков Б. А. Календарь IV в. из земли Полян. - Сов. археология, 1962, № 4, с. 66 - 89; Rybakov Boris. Calendrier agraire et magique des anciens Polianes. - VI Congresso Internacionale delle Scienze Preistoriche e Protostoriche. Roma, 1966; Рыбаков Б. А. Календарь древних славян. - Наука и жизнь, 1962, № 9; Он же. "Черты и резы" древних славян. - Вокруг света, 1970, № 1.)
К настоящему времени известно около десятка сосудов, которые можно причислить к сосудам-календарям. Все они происходят из области интенсивного славянского земледелия в лесостепной полосе. Все они относятся к тем благословенным "трояновым векам" (II - IV вв.), когда славяне Среднего Поднепровья вели оживленную торговлю хлебом с Римской империей, восприняли римскую зерновую меру квадрантал-четверик и накопили сотни кладов римских серебряных монет, полученных в торговых операциях с причерноморскими купцами.
Календарные знаки на сосудах, несомненно связанные с языческим ритуалом (см. ниже), подразделяются на две категории: одни из них изображают все 12 месяцев года, другие же дают избирательно только летний сезон или часть годового цикла - от новогодних святок до конца жатвы. В виду исключительной важности вопроса о календарном счете древних славян, приспособленном к языческим молениям о дожде, мне придется повторить систему доказательств, приведенную в прежних публикациях.
Первая по времени находка была сделана М. А. Тихановой в 1957 г. в Лепесовке. В жертвеннике, сложенном из слоев глины и черепков больших макотр - "обильниц", два слоя состояли из разбитых фрагментов двух ритуальных чаш. В настоящее время чаши полностью реставрированы. Обе чаши представляют собой роскошный, сильно увеличенный вариант Черняховских трехручных мисок. (Рис. 30).(Следует сказать, что трехручные миски практически неудобны - при захвате такой миски за две любые ручки центр тяжести оказывается вне линии ручек. Очевидно, наличие трех ручек обусловлено не практическими задачами, а какими-то сакральными представлениями, связанными с числом 3. Известны более ранние сосуды из Приднепровья с рельефным изображением трех человеческих рук, поднятых вверх (Гавриловна). Известен на Балканах новогодний обычай: когда месят в квашне тесто для "богача" - новогоднего священного хлеба, то три женщины трижды поднимают квашню к небу, произнося при этом заклинания, подобные русской новогодней "славе хлебу" в подблюдных песнях. Возможно, что с подобными представлениями следует связывать и трехручность древних сосудов.)
Лепесовские чаши были явно предназначены для ритуала; об этом говорит прежде всего нахождение их внутри жертвенника и хрупкость рельефного орнамента и подвесных глиняных колец на ручках, затруднявшая их практическое использование.
Плоский широкий венчик чаши № 2 (по нумерации М. А. Тихановой) разделен на 12 различных прямоугольных секций с неповторяющимся рисунком. Число 12 широчайшим образом распространено во всем мировом фольклоре прежде всего как число 12 месяцев в году.
Естественно возникает предположение, что изображенные на чаше 12 клейм разного рисунка, составляющие замкнутый круг, это символы 12 месяцев, образующих годовой цикл.
Предположение о том, что 12 рисунков лепесовской чаши являются знаками 12 месяцев, может получить силу научной гипотезы только в том случае, если удастся доказать, какой именно месяц обозначен тем или иным рисунком. Для удобства обращения с 12 рисунками пронумеруем их по часовой стрелке, начиная от прямоугольника, внутри которого прочерчен косой крест и угол наверху. На трех рисунках (№ 1, 3 и 6) есть четкие косые кресты, которые иногда называют "поганскими крыжами" и часто истолковывают как символы огня или солнца. В рисунке № 6 косой крест повторен дважды и сопровожден волнистой линией - обычным символом воды. Священный "живой" огонь (добываемый трением) возжигался славянами три раза в год в связи с тремя солнечными фазами:
а. В конце декабря в связи с зимним солнцестоянием; огонь горел до 6 января, до конца зимних святок. На народных деревянных календарях XVII - XIX вв. знаком солнца обозначался январь, месяц "разгорания солнца".
б. В связи с весенним равноденствием в конце марта. Позднее христианство отодвинуло праздник масленицы на февраль - март, в зависимости от начала великого поста.
в. У всех славянских и соседних с ними народов отмечается живым огнем праздник Ивана Купалы 23 - 24 июня, в день летнего солнцестояния, когда явственно выступают два элемента языческого культа - огонь и вода.
Исходя из того, что у славян далеко не всегда отмечалось осеннее равноденствие, оттесненное праздниками урожая, мы должны сопоставить наши три рисунка огневых знаков со следующими славянскими месяцами:
а) № 1 - просинец - январь, начало нового языческого года, месяц просьб и заклинаний на весь год;
б) № 3 - сухый - март, месяц проводов зимы и встречи весны;
в) № 6 - кресень - июнь, месяц летнего зноя, солнцеворота, месяц молений, обращенных к солнцу и к воде.
Предположение о календарном характере 12 лепесовских рисунков получило некоторую поддержку в раскрытии (тоже предположительном) трех огненно-солнечных знаков, приходящихся на январь, март и июнь, но этого недостаточно для построения прочной гипотезы.
К счастью, на этой же чаше мы располагаем еще одной серией рисунков, расшифровка которых никак не связана с солярными знаками, независима от них и может служить самостоятельным основанием для распределения 12 клейм внутри годового круга. Это рисунки, относящиеся к сельскому хозяйству и промыслам. Определение месяцев на лепесовской чаше может быть произведено, таким образом, по двум различным, независимым друг от друга системам, и, естественно, расхождение между ними сведет почти на нет предыдущие рассуждения, а совпадение двух систем даст надежную основу предложенной расшифровке. (Рис. 31).
Рисунок в клейме № 4 отчасти напоминает какое-то животное с рогами или торчащими вверх ушами (конь, козел?), но в то же время очень похож и на изображение рала с череслом. Судя по находкам чересла и паральников, предназначенных для горизонтальной вспашки плужного типа, племена черняховской культуры знали рало с полозом (плугом) и плужным ножом. На грядиле лепесовского рала изображены даже "вуйца" - два вертикальных, похожих на рога колышка, за которые закрепляется ярмо в передней части грядиля. Из всех 12 месяцев с основным пахотным орудием может быть связан для лесостепной черняховской области только апрель - месяц пахоты и удобрения земли. Среди всех древнерусских названий месяцев именно апрель назван месяцем "удобрения земли золою" - березозолом. В позднейших русских календарях апрель обязательно отмечался изображением коня (23 апреля - егорьев, или юрьев день). Егорьев день был традиционным днем выгона скота на молодую траву. Рало или конь в одинаковой мере могут быть рассмотрены как обозначение апреля. Мне представляется наиболее вероятным все же толкование этого рисунка как изображения пахотного орудия. Рисунок № 8 на нашей чаше изображает вполне оформившиеся колосья с явно различимыми зернами. Скорее всего это колосья пшеницы. Уборка яровых заканчивалась на Украине в августе, и месяц август до "их пор носит там характерное имя серпенъ, месяц жатвы, уборки "обилия".
Если мы совместим названия месяцев по солярной системе с названиями их по системе хозяйственной, то окажется, что они совпадают: № 1 - январь, № 3 - март, № 4 - апрель, № 6 - июнь, № 8 - август. Отправляясь от такой расшифровки, мы можем осмыслить и рисунки некоторых других месяцев. Рисунок № 9 должен по этой схеме символизировать сентябрь - месяц перелета птиц, на которых именно в это время устраивали массовую охоту с "перевесами" - гигантскими сетями, натягиваемыми между высокими деревьями. Этнографические примеры показывают сходство "перевеса" с рисунком № 9. Время отлета птиц с подросшим молодняком - конец августа и сентябрь. День св. Никиты (Никита-Гусепролет) приходится на 15 сентября.( Копержинсъкий Кость. Господарчi..., с. 71.)
Рисунок в клейме № 10 дает нам две плетенки, две косы, напоминающие "повесмо" льняной или конопляной пряжи. Обработка волокнистых растений, трепка льна и увязка портативных плетенок пряжи производилась в том месяце, который у ряда славянских народов сохранил даже название, связанное с процессом обработки волокнистых - в "паздернике", "кастрычнике", т. е. в октябре. А рисунок № 10 по моей схеме и приходится на октябрь. Рисунок № 11 должен соответствовать ноябрю, называвшемуся у славян груднем, т. е. грязным. Летопись знает выражение "путь бысть труден". На рисунке изображено нечто вроде прямой дороги и несколько волнистых линий, возможно означающих осеннюю грязь, что как бы поясняет наименование месяца. Последний рисунок № 12 приходится на декабрь. Здесь может удивить повторное изображение сетей - как и в сентябре. Но сети - тенета применялись и в начале декабря, но на этот раз не для птиц, а для мелкого лесного зверья вроде косуль, серн и диких коз. Рассматривая орнаментированный круг лепесовской чаши № 2 как изображение символов 12 месяцев (рис. 31), мы должны поставить вопрос о назначении этого великолепного и интересного сосуда из языческого алтаря.
Во всем славянском годовом цикле обрядов и праздников мы знаем только один момент, когда взор древнего славянина охватывал весь год в целом, все 12 месяцев. Это время празднования Нового года, когда произносились заклинания на весь будущий год и одновременно с этим производились гадания о будущем. Число 12 чаще всего встречается именно в новогодней обрядности: 12 "старцев", руководящих ритуалом, 12 снопов, по которым гадают о будущем урожае в начинающемся году, вода из 12 колодцев для подблюдных гаданий; священный огонь "бадняк" горит 12 дней (шесть дней в конце старого года и шесть в начале нового).
Торжественный цикл новогодних обрядов начинался воспоминаниями о прошлом (пение старинных былин), а завершался гаданиями о будущем. Именно конец святок, знаменитый "крещенский вечерок", считался наиболее удобным временем для вопрошания судьбы. Для январских заклинаний и гаданий, связанных с подблюдными песнями, требовались специальные сосуды для священной воды, в которую опускали золотое кольцо. Идея воды подчеркнута массивной рельефной зигзаговой линией, идущей вокруг всего сосуда под самым венчиком. Аграрно-магический характер этих гаданий достаточно выяснен трудами В. И. Чичерова (Чичеров В. И. Зимний период..., с. 97-106.); одной из главных подблюдных песен являлась "слава хлебу". Вода и золото - обязательные атрибуты новогодних аграрно-магических гаданий, так же как вода и солнце, обеспечивали древнему славянину урожай.
Лепесовская чаша со знаками 12 месяцев могла быть именно таким сосудом для священной воды, с помощью которого осуществлялось новогоднее гадание об урожае. Быть может, с этой же аграрной магией связано и то, что в конструкции лепесовского жертвенника находились и фрагменты сосудов для зерна.
Большие глубокие сосуды в древней Руси именовали чарами. Не отсюда ли гаданье при помощи чар называлось чародейством? В 1967 г. А. В. Бодянский сделал замечательное и еще не вполне оцененное открытие - он нашел в кургане с сожжением у с. Войскового (близ Ненасытецкого порога Днепра) сосуд Черняховского времени с двумя рядами символических знаков. (Рис. 32). Сосуд имеет вид большого одноручного приземистого кубка (кувшина, ковша?) емкостью около 3 л.( Бодянский А. В. Результаты раскопок Черняховского могильника в Надпорожье. - В кн.: Археологические исследования на Украине в 1967 г. Киев, 1968, вып. 2, с. 172-174. ) Нижний ряд содержит 16 отдельных клейм, которые не могут быть символами 12 месяцев. Здесь мы видим чередование косых крестов (знак солнца) с заштрихованными прямоугольниками, обычно обозначающими землю, пашню. В двух случаях рисунок (диагональ и заштрихованный треугольник) не поддается опознанию. В одном случае косые кресты сдвоены и расположены рядом; на лепесовской чаше такие парные кресты соответствовали месяцу июню.
Единичным является и прямоугольник, разделенный на десять квадратиков (5 х 2) с точкой внутри каждого квадратика. Такие квадраты с точкой посередине обычно обозначают засеянное поле, ниву. Верхний ряд содержит 12 четко обозначенных знаков, выполненных по сырой глине линиями, точками и крохотными колечками (тычки торцом соломы?). Знаки разнообразны: ромбы, знаки в виде вписанных друг в друга букв ^, знаки в виде славянской буквы юса малого, в виде косого креста и креста с двумя вертикальными линиями. Автор раскопок принимал их за буквы и весь набор знаков считал надписью. Можно было бы счесть знаки верхнего ряда за начальные буквы древних названий месяцев, но попытка отыскания во всех славянских языках таких сочетаний, чтобы четыре месяца начинались на одну букву, три других месяца на иную букву, два месяца на третью букву, а три месяца имели самостоятельные начальные буквы - такая попытка не увенчалась успехом. Материалом для расчетов послужила сводная таблица славянских названий месяцев, опубликованная Д. Прозоровским в статье "О славяно-русском до христианском счислении времени".( Труды VIII археологического съезда. М., 1897, т. III, с.206.) Число 12 заставляет нас предпринять попытку осмыслить эти знаки как обозначение годового цикла. Ключом к расшифровке могут быть только косые кресты, обозначавшие солнечные фазы, соответствовавшие, по представлениям древних славян, месяцам: январю (а не концу декабря, как на самом деле), марту, июню и сентябрю. Возможны следующие комбинации: косой крест, принимаем последовательно за январь, март, июнь, сентябрь. Крест с двумя линиями также принимаем за месяцы солнечных фаз.
Для большей надежности мы должны учитывать в качестве начала солнечного года как декабрь, так и январь; получаем 16 комбинаций размещения крестов-фаз на годичной сетке. Из них после всех расчетов оказалась возможной только одна: косым крестом обозначен январь (как и на чаше из Лепесовки), крестом с двумя линиями по бокам обозначен сентябрь, время осеннего равноденствия. Этим подтверждается дополнительно правильность отождествления одного из крестов, обозначающих солнечную фазу на лепесовской чаше с январем, а не с декабрем, как следовало бы с современной научной точки зрения. Дело в том, что зимнее солнцестояние (23 декабря), поворот солнца на лето ("солнце на лето, зима на мороз") отмечалось двенадцатидневными святками - с 24 декабря по 6 января включительно, захватывая, как видим, и начало нового года. Особенно заметным удлинение дня за счет сокращения ночи становится именно в январе; кроме того, январь, как правило, резко отличается от пасмурного декабря своею солнечной погодой. Все это объясняет нам странное на первый взгляд размещение солнечного креста на сосудах из Лепесовки и из Войскового в той секции годичной сетки, которая приходится на просинец - январь. 1 января, праздник встречи Нового года был кульминацией языческих святок, сохранивших свои сроки и обряды и после принятия христианства (от рождества 25 декабря до крещения 6 января). На лепесовской чаре размещение крестов-фаз в секциях января, марта и июня (двойной крест, "макушка лета") подтверждено шестью хозяйственными символами для других месяцев:
Февраль (дневнерусск. сечень) - время подсеки деревьев для очистки земли под пашню.
Апрель (березозол) - время сожжения деревьев и удобрения земли.
Август (укр. серпень) - время жатвы и увоза снопов с поля (хорватск. - коловоз).
Сентябрь (рюен сербо-хорв. красный) - время установки перевесов на перелетную птицу.
Октябрь (паздерник, кастрычник) - время обработки льна.
Декабрь (студень) - время установки тенет на лесную рогатую дичь.
Утвердившись в правильности обозначения месяца января солнечным знаком косого креста, мы можем вернуться к символике изображений на ковше-кубке из Войскового, рассмотрев в комплексе оба ряда изображений, так как теперь нижний ряд, состоящий из стандартного сочетания прямоугольников, изображающих землю с солнечными знаками, и из отдельных особых знаков, получает важное для нас календарное приурочение.
Знак из двух крестов приходится на май - июнь, что близко к размещению на лепесовской чаре (июнь).
Прямоугольник из 10 квадратиков с кружками в каждом из них, сделанными соломинкой, находит полное соответствие в позднейшем прикладном искусстве Киевской Руси, где подобным образом изображался символ поля, нивы (например, на плаще святого Бориса "Хлебника").( Рыбаков Б. А. Языческая символика древнерусских украшений. - Тезисы докл. сов. делегации на I Междунар. конгрессе славян. археологии. М., 1965, с. 64-73.) Этот знак нивы приходится на кубке из Войскового на время от середины августа до середины сентября, т. е. на то самое время, которое обозначено в славянских языках как месяц работы серпа (серпенъ) и увоза колосьев в снопах со сжатой нивы на колах-телегах (коловоз). Одни из крупнейших русских праздников - успенье - отмечается в середине серпня (15 августа) и называется или госпожиным днем в честь богородицы или спожинками.
Единственный особый знак косого креста с двумя вертикальными чертами, соединяющими верхние концы креста с нижними, приходится на сентябрь на одну из солнечных фаз - осеннее равноденствие - редко отмечаемую кострами из живого огня. Традиционные, устойчивые костры, запаленные от трения дерева, устраивались на зимние святки, на масленицу (весеннее равноденствие) и на купалу (летнее солнцестояние) Однако нам известны случаи возжения огня и в осеннюю солнечную фазу: около 24 - 25 сентября устраивались "именины овина", т. е. того самого места, где проводился культ огня - сварожича.( Коринфский А. А. Народная Русь. М., 1901.)
Отсутствие на кубке из Войскового солнечно-огневого знака в обозначении марта и наличие его в обозначении сентября свидетельствует о том, что внимание изготовителей ковша-кубка было сосредоточено на земледельческом финале летнего сезона: выделена особо осенняя солнечная фаза и около её символа помещен знак нивы. Судя по этому кувшин был посвящен празднеству жатвы, сбора урожая в августе - сентябре. Позднейшие восточнославянские праздники урожая приурочивались к успенью 15 августа и рожеству богородицы 8 сентября. Именно этот период и отмечен на нашем глиняном календаре знаком нивы. Во время жатвы первый сноп увозят в дом как священный символ урожая, а последние колосья не сжинают, а завязывают узлом "Волосу на бородку", поливают водой или вином и оставляют на поле. Крест с двумя линиями по бокам образует фигуру, похожую на сноп, положенный для молотьбы. Расположение календарных знаков на сосуде таково, что если пить из него, держа его за ручку правой рукой, как положено при здравницах, то главный символический узел изображений - "сноп" в верхнем ряду и "нива" в нижнем - будет обращен во вне, к зрителям, участникам обряда.
Необходимо вспомнить описание славянского жатвенного обряда у наиболее архаичного по своему быту племени вятичей, сделанное по наблюдениям IX в. Ибн-Русте, писавшим в 903 г.:
"Во время жатвы они берут ковш с просом, поднимают к небу и говорят: "Господи! Ты, который снабжал нас пищей, снабди и теперь нас ею в изобилии".( Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси. - В кн.: Древнерусское государство ... М., 1965, с. 395.)
Учитывая широкое распространение обряда завивания колосьев в конце жатвы "Волосу на бороду", нам следует обратить внимание на соседство кургана в Войсковом с селом Волосским, название которого несомненно связано, как и многие другие (Волосово, Велесово), с именем древнего Волоса. От могильника, где найден кубок со знаками августовской жатвы, до Волосского всего два часа пешего хода. Интересно и другое - словом кубок (къбел) в древнерусском языке обозначался не только сосуд для пиршественных здравниц, но и некая мера зерна.( Cрезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб., 1893, т. I, стлб. 1387.)
Ковш-кубок из Войскового вмещал примерно 1/8 четверика-амфореуса, которым славяне Черняховского времени мерили зерно. Это косвенно связывает и с другой ипостасью Волоса - с его функциями бога богатства и торговли. (Рис. 32).
Причислить такие сосуды к календарной обрядности можно только по аналогии с точно определенными и содержащими 12 знаков или рисунков. Прежде всего следует обратиться к лепесовской чаше № 1, найденной в том же жертвеннике, что и чаша № 2. Она во всем подобна рассмотренной выше чаше № 2: та же общая форма, та же массивная лепная линия воды вокруг венчика, те же 7 концентрических кругов на внутренней поверхности чаши, три ручки и точно такое же плоское широкое кольцо венчика вокруг горловины, тоже разделенное на секции (см. рис. 30). Разница только в том, что секций не 12, а 9. А это уже существенно меняет осмысление рисунков. Трехручная конструкция чаши делит поверхность плоского диска у горловины сосуда на три части по три прямоугольных клейма в каждом из них; одно клеймо повреждено так, что рисунок на нем не виден. Из сохранившихся 8 клейм в шести случаях рисунок почти точно соответствует шести клеймам годичного круга чаши № 2. Два клейма дают особый рисунок, не встречающийся на чаше № 2, - вертикальные волнистые линии, обычно обозначающие дождь. Порядок месяцев нарушен и не составляет такой стройной системы, как на чаше с полным годовым циклом; здесь дан не тот или иной отрезок года, а девять месяцев вразброд. Чередование месяцев от произвольно выбранной точки такое: Ноябрь (дождевые символы). Октябрь, июль, сентябрь, февраль (дождевые символы). Лакуна. Июнь.
Отсутствие таких аграрных символов, как рало и колосья, неполнота годичного цикла и в то же время явное воспроизведение уже известных нам обозначений, взятых из годичного цикла чаши № 2 - 12 месяцев, должны направить нашу мысль на вторую половину новогодней заклинательной обрядности, посвященную гаданию не о предстоящем урожае, а гаданию девушек о своей судьбе в предстоящем году.(Чичеров В. И. Зимний период...) Как и во многих других случаях, аграрная магия сопряжена с идеей беременности женщины. Число 9, определяющее количество месяцев беременности, было сакральным числом. Мы встречаемся с ним при рассмотрении жертвенника зарубинецкого времени на Девичь-Горе близ Триполья (см. ниже).
Наиболее вероятно, что лепесовская чаша № 1 предназначалась тоже, как и чаша № 2, для новогодних гаданий, но не для той части обряда, когда пели "славу хлебу", а для подблюдных песен, связанных с предстоящим замужеством, когда:
В чашу с чистою водой
Клали перстень золотой,
Серьги изумрудны;
Расстилали белый плат
И над чашей пели в лад
Песенки подблюдны.
(Жуковский В. А. "Светлана")
Это гадание завершило собою двенадцатидневный цикл зимних святок и производилось в "крещенский вечерок", в ночь с 5 на 6 января.
Сущность гадания заключалась в том, что девушки определяли тот месяц, в который та или другая из них выйдет замуж. Судя по этнографическим примерам, гадание могло производиться следующим образом: в чашу с водой опускали ореховую скорлупу и взбаламучивали воду кругами. Скорлупа плавала кругами и в конце концов останавливалась у какого-то борта. Знак месяца на бортике чаши означал срок выхода замуж. Если же плавающий предмет останавливался у одной из трех широких ручек сосуда, не имевших никаких обозначений, то, очевидно, данной девушке выйти замуж в предстоящем году суждено не было. Возможно, что и дождевые обозначения (не имеющие аналогий на чаше с полным годовым циклом) тоже означали нечто иное, чем срок замужества. Нарушение календарного порядка месяцев (11-й, 10-й, 7-й, 9-й, 2-й, ?, 6-й) связано именно с гадательной практикой - нужно было затруднить гадающим возможность воздействия на процедуру обряда. Основываясь на том, что поддается расшифровке, можно сказать, что сроки замужества группируются в два разряда: один из них - летние месяцы июнь и июль, буйные ярилины дни, разгульные ночи Купалы. Второй разряд охватывает осень после сбора урожая и зиму (сентябрь-ноябрь и февраль), что полностью согласуется как с этнографическими, так и с летописными данными. К. Копержинский, изучая сельскохозяйственные сезоны у славян, отмечает, что главный период деревенских свадеб падает, во-первых, на осень, а, во-вторых, на зиму - от богоявления (6 января) до масленицы, т. е. до марта.(Копержинсъкий Кость. Господарчi..., с. 67-68.)
Псковская летопись под 1459 г. сообщает: "... Того же лета в зимнее время о сватбах...".(ПСРЛ, СПб., т. IV, с. 218.)
Поврежденное клеймо, по всей видимости, должно было содержать обозначение января; намек на это есть на уцелевшей части. Чаша для девичьего гадания отличается значительно большей декоративностью: её поддон со сложным рельефом украшен двумя волнистыми линиями и вертикальными полосками между ними.(Rybakov Boris. Calendrier agraire..., s. 21, tabl. 1. Аналогичная трехручная ваза черняховской культуры найдена в погребении с трупосожжением на берегу Березанского лимана близ Очакова. См.: Магомедов Б. В. Каборга IV. - В кн.: Могильники черняховской культуры. М., 1979, с. 25, табл. III, рис. 6. Сосуд очень плохо описан автором публикации, а интересный для нас орнаментальный круг с девятью (по расчету) клеймами не упомянут вовсе.)
Из всех сосудов славянской земледельческой лесостепи в "трояновы века", содержащих календарную тематику, самым замечательным и важным для науки безусловно является кувшин из могильника в Ромашках на Роси, невдалеке от самого Черняхова. (Рис. 34). Кувшин очень тщательно изготовлен на кругу. На сырую глину до обжига на тулово сосуда специальными штампиками нанесен сложнейший "орнамент" в два пояса; верхний пояс более широкий, нижний - узкий. Считать комбинации из нескольких сотен знаков, расположенных без всякого ритма и повтора, орнаментом невозможно. Кувшин из Ромашек, найденный В. В. Хвойко в 1899 г., публиковался неоднократно,(Очерки истории СССР, М., 1958, с. 50; Брайчевский М. Ю. Ромашки. - МИА. М., 1960, № 82, с. 113; табл. 1-2, с. 12. Кувшин хранится в Киевском гос. ист. музее. Инв. № 13115. 18 Рыбаков Б. А. Календарь IV в. ..., с. 74-89, рис. № 7-16; Он же. Календарь древних славян. - Наука и человечество, 1962, № 1,) но долго не привлекал внимания. В 1962 г. я предпринял попытку расшифровки содержания сложной композиции, и она не встретила возражений.(с. 95-105; Он же. "Черты и резы" древних славян. - Вокруг света, 1970, № 1, с. 14-15.)
Изобразительными средствами автора композиции были четыре вида штампов: 1. Штамп с квадратным торцом; квадрат разделен двумя диагоналями и линиями, соединяющими середины сторон квадрата. 2. Дуговой штамп для так называемого ногтевого орнамента, при помощи которого создавались различные фигуры, "елочки" и струящиеся волнистые линии. 3. Штамп, изображающий серп. 4. Штамп, дающий отпечаток вписанных углов.
Ключом к разгадке сложных композиций верхнего пояса являются три группы изображений:
1. Два креста, размещенные на стороне, противоположной ручке кувшина.
2. "Громовой знак" ("колесо Юпитера" с 6 спицами). В колесе явно ощущается шесть граней.
3. Реалистическое изображение двух серпов и рядом с ними - фигуры, напоминающей "копы" или "крестцы" снопов на сжатой ниве.
Эти три крупных, во весь верхний пояс, композиции уже наталкивают нас на мысль о календарной сущности всех изображений: два креста могут отмечать июнь, летнее солнцестояние, "солнцеворот", как это было на лепесовской чаше; громовой знак может обозначать главный грозовой день в году - 20 июля, день Перуна или архаичного Рода (позднее - ильин день). Последнее звено (серпы или "копы" снопов) явно и недвусмысленно говорит о жатве. Все три опознаваемых композиции следуют (если смотреть слева направо) одна за другой в календарном порядке:
1. Два креста - Купала, 23 июня.
2. Громовый знак - ильин день 20 июля.
3. Жатва - конец июля или первая половина августа.
Все сказанное выше требует более подробных доказательств и приведено здесь только лишь для того, чтобы читателю легче было следить за ходом описания и анализа, когда главная мысль уже обозначена.
С этой же целью следует добавить, что рисунки на кувшине расположены двумя горизонтальными поясами, но ритм обоих поясов одинаков - каждому крупному знаку верхнего пояса (многие из них уже названы мною) обязательно соответствует та или иная цезура в орнаменте нижнего пояса. Верх и низ сопряжены воедино, они взаимно дополняют друг друга, повествуя вместе о языческих празднествах лета, завершаемых жатвой.
Не считая нужным при наличии рисунков давать детальное словесное описание всех элементов ромашковского кувшина в их последовательности, остановлюсь на самой важной части изображений. Такой я считаю нижний пояс, состоящий из двух рядов одинаковых квадратиков, штампованных, как и все другие рисунки, по сырой глине до обжига кувшина. (Рис. 35).
Всех квадратиков здесь 96. Начиная от ручки кувшина вправо идут в два ряда 32 квадратика. Под знаком дерева верхнего пояса ритм квадратиков прерывается и один из них поставлен обособленно под чертой. Далее опять идут два ряда (14 штампов), прерываясь под купальским знаком (два креста); здесь квадратики верхнего ряда опускаются вниз, образуя гирлянду из шести штампов. Затем снова ряды выравниваются, насчитывая 18 штампов, после чего опять поставлен один обособленный квадратик; его особое деклинационное значение подчеркнуто тем, что он поставлен боком, углом вверх. После этой деклинации восемь квадратиков продолжают два ряда. Под "громовым знаком" шестигранного колеса ритм резко обрывается. Вместо квадратиков здесь изображены горизонтальные волнистые линии. Вплоть до этого места волнистые струйчатые линии изображались только в верхнем поясе и только вертикально, а здесь они потекли горизонтально только в одном нижнем поясе, исчезнув совсем из верхнего. Под всем грозовым шестигранником нет квадратиков - их место заняли струйчатые линии. Возобновляются квадратики под рисунками серпов и снопов, но здесь они идут только в один ряд, а под ними изображена волнистая линия. Заканчивается этот ряд в 17 штампов под последним изображением снопов уже у ручки кувшина. Как видим, все изменения ритма нижнего пояса изображений строго следуют важнейшим изображениям верхнего пояса. Думаю, что смысл квадратиков был в том, что они изображали отдельные дни и календарно точно обозначали числа важнейших языческих празднеств в честь Ярилы, Купалы и Перуна.
Поскольку здесь мы уже переходим в область точных цифр, то все предыдущие мои предположения и допущения должны быть и могут быть проверены подсчетами. Чем больше будет совпадений с известными нам календарными датами, тем минимальней будет вероятность ошибки. Прежде всего нужно выбрать и обосновать исходную точку для отсчетов предполагаемых дней. её нам подсказывает сам "календарь", автор которого особо выделил колесовидный шестигранник с шестью радиусами - этот знак крупно нарисован во всю ширину верхнего пояса. Только около этого знака прерывается цепь квадратиков - дней нижнего пояса - и происходит резкое изменение направления волнистых линий: до колеса струйчатые линии идут вертикально, как дождь, в четырех местах "календаря", а после "громового знака" они исчезают из верхнего пояса и идут горизонтально в нижнем поясе под изображением жатвенного поля. Семантика колеса с шестью спицами хорошо выясняется при помощи этнографии: на русском Севере такое колесо с обязательными шестью радиусами вырезалось на причелинах изб для того, чтобы уберечь избу "от грома". А. Супинскнй зафиксировал такой знак в том же оберегающем значении в Белоруссии. Там он прямо назван "громовым знаком".(Материалы и фото из архива А. Супинского любезно сообщены мне Г. С. Масловой.)
На Украине, где отсутствует деревянная резьба, ту же функцию оберега от молнии выполняет старое тележное колесо или обод от него, помещаемые на соломенной кровле хаты и сарая. Повсеместное распространение у всех восточных славян одного и того же оберега от грозы - шестигранника или круга, но обязательно с шестью радиусами - заставляет нас выделить эту фигуру из общей массы знаков, условно называемых солярными, и признать такое колесо особым "громовым знаком".(Круглая или близкая к ней шестиугольная колесовидная форма "громового знака" необычна для наших современных представлений о молнии, которая рисуется обычно в виде зигзагов или стрел. Однако надо учитывать, что в природе существует два вида молний и что, кроме линейной молнии, существует еще и шаровая, наиболее опасная для человека. Линейные молнии мы обычно наблюдаем издалека, как часть грозового пейзажа, и ущерб, причиняемый ими, обычно не виден. Шаровая же молния - это медленно плывущий над землей огненный шар, обладающий во много раз большей разрушительной силой. Большой интерес представляет в этом смысле древнерусская лексика, объединяющая понятие молнии и плода граната. Так, в переводе "Иудейской войны" при описании символики жреческих одежд говорится, что колокольчики на ней символизируют гром, "а родиа - млънию". См.: Мещерский Н. А. История Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе. М., Л., 1958, с. 372 и 517. Так определить молнию можно только имея в виду молнию шаровую. Родiа, род - означает и в древнерусском языке "плод граната", "пуническое", "карфагенское яблоко" (Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб., 1903, III, с. 131; Дьяченко Г. Полный церковнославянский словарь. М., 1900, с. 551). Формой, размером и лиловато-огненным цветом гранат действительно похож на шаровую молнию. А это объясняет и форму "громового знака", воспроизводящего этот опаснейший вид молнии.)
При анализе "календаря" нам удобнее всего взять за исходную точку отсчетов знак в виде колеса, расположенный почти непосредственно перед картиной жатвы и являющийся "громовым знаком", оберегом от испепеляющей шаровой молнии. Принимая его за основу, мы, как при доказательстве теоремы, допустим, что громовый знак связан с той единственной датой в славянском календаре, когда отмечался кровавыми жертвами день бога грома и грозы - 20 июля, позднейший ильин день. (Рис. 36).
Проверка первая. Проверим правильность допущения, что два креста в середине "календаря" связаны с праздником Купалы (ивановым днем). От ильина дня (20 июля), принятого нами за исходную точку, до дня Ивана Купалы (24 июня) - 27 дней, считая оба праздника. На ромашковском кувшине от "громового знака" - колеса до двух крестов - 27 квадратных штампов, принятых нами за обозначения дней. Совпадение налицо.
Проверка вторая. На пространстве этих 27 квадратных штампов, как мы видели выше, один штамп поставлен отдельно и боком, образуя какую-то внутреннюю грань, не связанную с рисунками верхнего пояса, но тем не менее четкую.
По полученной выше шкале 24.VI - 20.VII эта грань приходится на 12 июля. Никакого народного праздника, приходящегося на это число, мы не знаем, известно только, что подготовка к ильину дню начиналась за неделю до самого праздника, и вся эта неделя носила название ильинской.
Под 983 г. летопись сообщает: "В лето 6491. Иде Володимир на Ятвягы и победи Ятвягы и вся землю их. И иде Киеву и творяше требу кумиром с людми своими. И реша старци и боляре: "Мечем жребий на отрока и девицю; на него же падеть, того зарежем богом". Бяше варяг един... у бе у него сын ... на сего паде жребий зависти дьяволи".(Шахматов А. А. Повесть временных лет. М.; Л., 1950, с.58-59.)
Летопись не называет, правда, ни точного дня выбора жертв, ни того грозного бога, которому должны были принести в жертву варяга. Но церковь сохранила память об этом событии, канонизовав и молодого Федора и его отца Иоанна. День выбора жертв, жеребьевки - 12 июля, т. е. тот самый день, который отмечен на ромашковском кувшине-календаре за 8 дней до праздника бога-громовика. Сочетание этих разнородных данных позволяет объяснить смысл разделительного знака на глиняном календаре.
Проверка третья. Известно, что празднику Ивана Купалы (как и празднованию ильина дня и Нового года) предшествует подготовительная неделя, носившая название русальной недели.
На нашем глиняном календаре гирлянда квадратиков, нарушающая их ритм, вплотную примыкает к дню Купалы (19-24 июня), предшествуя ему. Эта гирлянда состоит из шести штампов, считая и самый день Купалы, завершавший эту неделю.
То, что неделя здесь ограничена шестью днями, не должно нас смущать, так как именно шестидневную неделю следует считать древней индоевропейской. Следы её есть и у славян и у германцев; в письменных источниках она зафиксирована для согдийцев. Итак, этнографически хорошо известная русальная неделя точно обозначена на нашем календаре - 19-24 июня.
Проверка четвертая. Русальной неделе и Купале предшествует еще одна цезура, связанная со знаком дерева и предположительно сопоставленная мною с семиком (ярилиным днем) . Определить древнюю календарную дату семика было невозможно, так как этот народный праздник был поставлен церковью в зависимость от пасхи и праздновался то в конце мая, то в середине июня.( Снегирев И. М. Русские простонародные праздники. М., 1838,вып. III, с. 99 - 126.) Единственное свидетельство о точно фиксированном дне - 4 июня - рассматривалось как случайное и необъяснимое.
На ромашковском календаре отдельный квадратик, выдвинутый из рядов (под знаком семицкого деревца), приходится именно на 4 июня. Древность славянского языческого праздника именно 4 июня засвидетельствована автором "Жития святого Оттона" Гербордом, который со слов Сефрида описывает праздник у Поморян, близ г. Пирица 4 июня 1121 г.:
"Приблизившись ... мы увидели около 4000 человек, собравшихся со всей страны. Был какой-то праздник, и мы испугались, увидев, как безумный народ справлял его играми, сладострастными телодвижениями, песнями и громким криком".(Фаминцын А. С. Божества древних славян. СПб., 1884, с. 51,52 и 231.)
Многолюдный языческий праздник у западных славян 4 июня, ярилин день (семик) у восточных славян (Нижний Новгород) 4 июня и знак весеннего деревца, приходящийся на календаре IV в. на 4 июня, - все это совпадения, которые трудно счесть случайными.
Итак, в итоге четырех проверок предположение о том, что неравномерно расположенные квадратики нижнего пояса ромашковского кувшина представляют собой дни летних месяцев, подтвердилось, и символы праздников закрепились за определенными числами июня и июля: 4 июня - ярилин день; 19 - 24 июня - русальная неделя; 24 июня - Купала; 20 июля - день бога грозы и молний.
Пятой проверкой можно считать то обстоятельство, что через четыре квадратика после "громового знака" на кувшине изображены серпы и снопы. Жатва яровых на Киевщине начинается около 24 июля, т. е. опять наблюдается совпадение со сроками глиняного календаря.
Полагаю, что приведенных выше совпадений достаточно для того, чтобы применять к ромашковскому кувшину слово календарь без кавычек.
До сих пор я вел рассмотрение его выборочно, но нас должен интересовать весь этот календарь в 96 дней, его начало и конец, смысл выбора именно этого отрезка года и взаимная связь всех изображений верхнего "пояса праздников" и нижнего - "пояса дней".
При определении всего календаря необходимо обратиться к какой-то древней календарной системе, которая помогла бы нам наиболее достоверно разделить этот отрезок года в 96 дней на месяцы. Наш современный счет с месяцами по 30, 31, 28 и 29 дней, разумеется, непригоден.
Можно думать, что древний славянский год делился на 12 месяцев по 30 дней и заканчивался 25 декабря. Каждый месяц, возможно, имел свои календы, что сохранилось в представлениях о 12 пятницах, распределенных по всем 12 месяцам.
Следы завершения года 25 декабря есть у поляков, где слово gody обозначает 25 декабря как срок окончания года, истечения срока долговых платежей.
Оставшиеся 6 дней являлись, очевидно, подготовкой к новогоднему празднику 1 января. Священный новогодний огонь "бадняк" зажигался в ночь на 25 декабря.
Отсчитывая от наших опорных надежных точек - от Купалы и ильина дня, мы получим, что счет дней начинался на кувшине-календаре
2 мая и заканчивался 7 августа (по украинской терминологии - от 2 травня до 7 серпня).
Исходя из того, что все отмеченные на нашем календаре памятные дни связаны с аграрной магией и что сам календарь завершается рисунками серпов и колосьев (расположенных как снопы в крестцах), общий смысл всего календаря следует искать также в области аграрных интересов древних полян.
Если мы рассмотрим вегетационные сроки тех важнейших, основных хлебных злаков, которые культивировались на Киевщине с трипольского времени, то увидим, что этот период года почти точно соответствует срокам вызревания яровой пшеницы и ячменя и значительно расходится со сроками позднее появившихся культур - проса, озимой пшеницы и ржи. По современным данным для Киевской и Житомирской областей яровая пшеница дает всходы в среднем 26 апреля - 1 мая (по разным районам), а восковой спелости достигает 13 - 22 июля. Ячмень всходит 27 апреля - 1 мая и созревает 13 - 20 июля.( Агроклиматический справочник по Киевской, Винницкой и Житомирской областям. Киев. 1959.) На нашем календаре счет идет от 2 мая, т. е. от самых первых, только что появившихся всходов. Начало жатвы на календаре - 24 июля, т. е. вскоре по достижении восковой спелости.
Время от 24 июля по 7 августа - это время жатвы, сушки снопов на поле и увоза их. Конечный срок означает окончательный расчет с полевыми работами и полем. Снопы увезены для обмолота, а на поле осталось лишь несколько последних колосьев, завязанных по древнему поверью "Волосу на бородку". Кстати, в самом конце календарных знаков ромашковского кувшина изображен одинокий знак колосьев-снопов.
Означают ли что-либо в народном календаре начальная и конечная даты этого ярового цикла? Есть ли какие-либо праздники, языческие или закрывшие их христианские, близкие ко 2 мая и к 7 августа?
Начнем с той части календаря, которая обозначена более определенно рисунками серпов и снопов.
6 августа по всей Украине и в России широко праздновался церковный праздник преображения, называвшийся в народе "второй спас" и представлявший собой праздник урожая. Караваи хлеба из новины, яблоки, пироги и мед выставлялись на столе посреди села или приносились к церкви. На Украине вплоть до XX в. это был один из самых торжественных дней в году, день "плодов земных". Разница в один день между 6 и 7 августа ровно ничего не значит, так как мы знаем, что в результате слияния языческих праздников с христианскими некоторые древние празднества кочевали по пасхальной шкале в пределах 35 дней.
Очень вероятно, что "второй спас" прикрыл собой близкий по времени, но совершенно иной по содержанию, древний праздник урожая. Так как последние колосья в поле завязывались узлом "Волосу на бородку" (а в Болгарии плетут из соломы волосову бороду), то можно предположить, что праздник урожая мог быть как-то связан со скотьим богом Волосом, особенно учитывая то, что слово "скот" обозначало и богатство вообще и даже деньги. Именно в черняховское время впервые урожай пшеницы и ячменя стал измеряться римским квадранталом и давал полянским земледельцам какое-то количество римских денариев. Настаивать на этих сопоставлениях нельзя; они требуют дополнительной проверки. Начало календарного счета на нижнем поясе ромашковского кувшина - 2 мая - точно совпадает с русским церковным праздником Бориса и Глеба ("Борис-день"). Обстоятельства установления этого памятного дня и некоторые детали борисоглебской иконографии позволяют думать, что и в данном случае перед нами не простое совпадение чисел, а такая же замена языческого христианским. День 2 мая не связан с днем смерти ни одного из братьев; он установлен в столетнюю годовщину их смерти, когда убитые в усобицах князья были уже канонизированы, в их честь была построена вторая церковь в Вышгороде. В 1115 г. Владимир Мономах, стремясь, очевидно, всенародно обличить княжеские усобицы, использовал столетие со времени трагической гибели Бориса и Глеба: "мощи" их были с необычайной торжественностью перенесены в новопостроенный каменный храм; тяжелые саркофаги везли на "возилах" впряженные в них князья и бояре. День перенесения мощей - 2 мая, ставший первым собственно русским церковным праздником, не мог быть случайным, так как вся церемония его установления была обдуманным актом нескольких соперничающих князей (Владимир Мономах, Олег и Давыд Святославичи). В дальнейшем с именами Бориса и Глеба соединилось много поговорок, связывающих этот день с разными аграрными приметами.
В украинском фольклоре с Борисом и Глебом нередко связана древняя земледельческая приднепровская легенда о происхождении так называемых "Змиевых валов". Борис и Глеб (а иногда Кузьма и Демьян) рисуются в ней сказочными богатырями, побеждающими дракона. Побежденного Змия Борис и Глеб впрягают в плуг и пропахивают на нем стоверстные борозды - "Змиевы валы" Киевщины и Переяславщины, существующие и поныне.
В том, что праздник 2 мая (близкий к общеевропейскому празднику весны) есть праздник всходов, молодых ростков, убеждает еще одна деталь: на древних изображениях Бориса и Глеба XII - XIII вв. (на золотых колтах, на серебряных монистах) рядом с погрудным рисунком князя обязательно присутствует схематический рисунок "крина", идеограмма молодого ростка.
Думаю, что Владимир Мономах, учреждая наперекор греческой церкви первый русский национальный праздник, сознательно отошел от всех реальных дат и выбрал один из тех дней, на который приходился какой-то древний народный праздник, праздник только что пробившихся на свет ростков яровых посевов.
Теперь наш календарь закреплен на семи точках, что почти полностью исключает элемент случайности.
а) 2 мая - день молодых всходов, закрытый в XII в. праздником Бориса и Глеба;
б) 4 июня - день Ярилы, семик, впоследствии связанный с переходящим церковным праздником троицына дня;
в) 24 июня - купала, день солнцеворота;
г) 12 июля - день отбора жертв Перуну (или более архаичному Роду);
д) 20 июля - праздник Перуна или Рода; е) 24 июля - начало жатвы;
ж) 7 августа - праздник урожая, окончания жатвы, закрытый позднее церковным праздником преображения 6 августа.
Аграрный характер отобранного для календарного счета отрезка года не подлежит сомнению.
Нами полностью завершен разбор нижнего пояса календаря и рассмотрены важнейшие, определяющие знаки верхнего; однако анализ верхнего пояса знаков далеко не закончен; не рассмотрен еще ряд элементов. Один из них так п остался для меня неясным: это зигзаг справа от громового колеса. Возможно, он символизировал обычную линейную молнию?
К более ясным символическим изображениям относятся вертикальные волнистые струйчатые линии, встречающиеся в четырех местах ромашковского календаря, а после ильина дня, как бы уходящие под землю и струящиеся горизонтально. Если считать, что кувшин-календарь своими квадратиками-днями и изображениями серпов и снопов действительно отражал жизнь нивы, ярового пшеничного поля, то истолкование струй, как бы падающих сверху вниз, мы должны начать с наиболее естественного допущения, что здесь изображена вода, дождевые струи - то важнейшее, что необходимо для произрастания хлебов.
К счастью для нас, мы теперь можем с помощью квадратиков-дней нижнего календарного пояса точно определить числа предполагаемых дождливых дней. Это будут дни с 20 по 30 мая, с 11 по 20 июня, с 4 по 6 июля и с 15 по 18 июля. Дождливые дни указаны на календаре, очевидно, с магической целью: древним жителям Киевщины, видимо, было нужно, чтобы дожди шли в эти четыре периода. Сопоставление дождливых дней ромашковского календаря с оптимальными сельскохозяйственными сроками дождей для Киевщины явилось бы по существу шестой проверкой календарности нашего кувшина и его загадочных знаков. (Рис. 35). Оказывается, что все сроки дождевых периодов на нашем глиняном календаре совпадают с четырьями оптимальными периодами дождей, необходимых яровым посевам:
1) с 20 по 30 мая. Выход хлебов "в трубку" (19 - 26 мая);
2) с 11 по 20 июня. Колошение (14 - 18 июня);
3) с 4 по 6 июля. Молочная спелость зерна (1 - 9 июля);
4) с 15 по 18 июля. Восковая спелость (13 - 22 июля).
Второй период дождей (11 - 20 июня) изображен треугольником, т. е. как бы сходящим на нет; это очень точно выражает агро-технические требования, так как в ближайшие дни начинается цветение яровых (около 24 июня) и дожди вредны для хлебов. В эти дни их нет и на календаре.
Самые большие длительные дожди показаны на нашем календаре в период выхода в трубку и колошения. В работе И. В. Якушкина "Растениеводство" мы читаем: "Общая потребность в воде особенно велика в период между выходом хлебов в трубку и колошением",(Якушкин И. В. Растениеводство. М., 1953, с. 36.) т. е. периоды дождей выбраны художником кувшина удивительно верно - именно в эти периоды и нужны они для вызревания и налива зерна.( По всем вопросам агротехники большую помощь мне оказали А. В. Кирьянов и его дочь Н. А. Кирьянова, которым приношу свою глубокую благодарность.)
Это - идеальная, желаемая картина киевской погоды, то, о чем следовало просить богов. Уход волнистых струй "под землю", под линию дней нижнего пояса тоже является тонким наблюдением древних земледельцев - после 20 июля накануне жатвы и во время её дожди совершенно не нужны, но земля должна быть влажной. Это еще одно совпадение ромашковского календаря с агротехникой.
Последним, оставшимся нерассмотренным элементом заполнения верхнего пояса календаря являются многочисленные квадратики, нанесенные штампом в трех местах: в начале календаря - около ручки кувшина, в его середине - правее знака Купалы и в самом конце - между изображениями снопов. Квадратики сделаны тем же самым штампом (квадрат, разделенный на восемь частей), что и обозначения дней в нижнем поясе, но расположены так, что вести по ним какие-либо подсчеты было бы затруднительно. Если исходить из того, что одинаковые штампы и там и здесь выражают одно и то же понятие дня, то для верхнего пояса можно говорить только о суммах дней, о каких-то обобщенных сроках.
Есть ли в них вообще какой-либо смысл или они просто являются заполнением пространства между изображениями праздников и дождей?
Приступим снова к подсчетам и к сопоставлению с агротехническими сроками. Всего квадратиков в верхнем поясе 127. Это намного превышает точный расчет дней нижнего пояса календаря, где всего 96 дней-квадратиков. В 96 дней полностью укладывается наземная жизнь ярового поля от первых всходов до увоза снопов с поля. Излишек дней в целый месяц следует, очевидно, продлить за счет времени, предшествующего появлению зеленей, так как полевые работы и связанные с ними обряды начинаются действительно за месяц до всходов. Это пахота, сев и боронование.
На Киевщине пахота и сев начинались в конце марта - начале апреля; общее число дней от посева зерен в землю до уборки нового урожая - 125 - 130. Следовательно, общее число квадратиков - дней верхнего пояса - 127 может быть не случайным, а тоже связанным с жизнью яровой пшеницы или, точнее, пшеничных зерен от сева старого зерна до получения нового зерна.
В расположении 127 квадратиков мы можем установить пять разных групп, различаемых по прямому или угловому положению штампов.
Левое местоположение состоит из двух групп по 25 и 27 штампов; среднее тоже из двух групп по 16 и 25 штампов; правое составляет одну группу в 34 штампа. Для перевода их на точные календарные сроки примем, как наиболее логичное, что конечная дата сроков верхнего и нижнего пояса одинакова - конец всех полевых работ 7 августа. Тогда начало счета дней верхнего пояса определится как 1 апреля.
Общая картина будет такова:
1-25 апреля яровые хлеба.
2-я группа первые всходы пшеницы и ячменя на Киевщине 26 -
26 апреля-22 мая 29 апреля.
3-я группа на 19 - 26 мая приходится важный этап в жизни
23 мая-8 июня посевов - "выход в трубку".
4-я группа по современным агротехническим данным 14 июня
9 июня-3 июля начинается колошение; 24 июня - цветение, зерно
5-я группа достигает молочной спелости к 1-6 июля.
4 июля-7 августа
Итак, общее число квадратиков-дней верхнего пояса и членение их на группы находятся в неразрывной связи с жизнью пшеничного зерна:
1-я группа - сев старого зерна; зерно в земле,
2-я группа - всходы,
3-я и 4-я группы - оформление колосьев,
5-я группа - жизнь нового зерна от первого его появления до конца жатвы.
Автор календаря ввел этот расчет жизни зерен в свою строго рассчитанную систему знаков как общий фон, не требовавший детализации по дням. Совместное рассмотрение всех элементов ромашковского календаря позволяет в следующей последовательности изложить их словесно:
1-25 апреля. Пахота, сев, прорастание зерен в земле.
25 апреля-1 мая. Появление всходов.
2 мая. Нивы покрылись зеленями.
Начало точного счета по дням
23 мая. "Выход хлебов в трубку".
20-30 мая. Нивам нужны дожди в период выхода в трубку.
4 июня. "Ярилин день", праздник молодого деревца, плодоно- сящих сил земли (семик).
11-20 июня. Нужны дожди в период колошения, постепенно затихаю- щие к периоду цветения.
19-24 июня. "Русальная неделя" - моления русалкам - "девам жизни".
24 июня. "Купала". Праздник солнца (огня) и воды.
3 июля. Молочная спелость зерна.
4-6 июля. Нужны дожди.
12 июля. Подготовка к празднику бога грозы (20 июля).
15-18 июля. Нужны последние дожди в период восковой спелости зерна.
20 июля. Праздник божества неба (Перуна или Рода?). Моление о прекращении дождей, гроз, о низведении небесных вод под землю в связи с созреванием хлебов. 24-25 июля. Начало жатвы серпами. 26-28 июля. Начало связывания снопов в "кресты".
7 августа. Окончание уборки яровых хлебов. Последний сноп ("Волосу на бородку"?).
Кувшин-календарь, позволяющий рассчитывать все фазы развития, все необходимые для урожая природные явления и отмечающий точные дни языческих праздников, был, по всей вероятности, важной принадлежностью ритуала и отражал состояние агротехнических знаний IV в., достаточно высокого уровня для того времени.
Ромашковский глиняный календарь дает нам ряд ценнейших сведений о трудах и верованиях древних полян. Он приводит в стройную систему многие разрозненные представления о язычестве, славянской демонологии и теологии. Ромашковский календарь построен в расчете на те яровые хлеба, которые возделывались на киевских полях с эпохи триполья, т. е. не менее чем за 3500 лет до черняховской культуры.
Быть может, этот календарь отразил и архаичный культ Рода, предшественника Перуна и Ильи. Исключительно важны для нас и верные агротехнические наблюдения автора календаря, позволяющие нам присоединиться к летописцу, считавшему полян языческой поры "мужами мудрыми и смысленными". В киевском глиняном календаре отразился тысячелетний опыт приднепровских земледельцев. Ромашковский кувшин-календарь с его детальнейшим расписанием всех дней жизни ростков и колосьев, выдержавший пять расчетных проверок (гипотеза об учете жизни зерна не в счет), помогает подойти к расшифровке знаков еще на нескольких ритуальных сосудах черняховской культуры из разных мест. Это трехручные вазы из Среднего Поднепровья (Черняхов?) и Нижнего Днепра (Каменка Днепровская).(Сымонович Э. А. Орнаментация черняховской керамики. - МИА. М., 1964, № 116, с. 325; рис. 26 - сосуд из коллекции Кундеревича (Киевский музей) С. В. Коршенко, располагавший архивными материалами, относил его к Черняхову (см. с. 327); с. 326, рис. 27 и 4 (Каменка Днепр).)
Оба сосуда орнаментированы по плечикам; орнамент расчленяется ручками на три участка, а участки подразделяются в ряде случаев на три квадратных секции. В сумме это дает девять секций, но причислить эти вазы к тем, которые выше определены как сосуды для девичьих подблюдных гаданий, нельзя потому, что здесь нет изображений конкретных месяцев. Скорее всего здесь представлены три сезона: весна, лето, осень. Обосновать это предположение трудно при недостаточности материала, но некоторые соображения высказать можно для будущей проверки. (Рис. 32, 37).
Участок с двумя крестами на вазе из Черняхова естественнее всего отнести к середине лета, к июню или к июню - июлю. Тогда крайний правый квадрат должен соответствовать августу. В этом убеждает наблюдение над распределением узора, состоящего из капель, что, возможно, заменяло здесь волнистые дождевые линии других сосудов. Эти "капли" покрывают все квадраты условной "весенней" секции, густо усеивают косой крест, условно отнесенный к июню и отсутствуют на знаке июля. Как и на ромашковском кувшине, где дождевые струи именно в июле уходят вниз, под землю, так и здесь, на сосуде из коллекции Кундеревича линия капель опускается вниз и обозначена только y нижней кромки августовского квадрата. Над этой, как бы ушедшей в землю водой, изображено солнце, столь необходимое при августовской жатве. "Осенний" участок орнамента не поделен на три квадрата. Здесь всего один квадрат в середине с косым крестом; от него идут в обе стороны извилистые линии, щедро усаженные каплями. Вокруг косого креста четыре изображения колоса (?). Крест свидетельствует в пользу обозначения здесь солнечной фазы и, очевидно, осеннего равноденствия 23 сентября. Знак колосьев может быть истолкован как символ обмолота, происходившего в сентябре. Перерыв в длинной линии капель быть может обозначает пожелание, чтобы в осеннюю пору нашлись солнечные, бездождные дни для молотьбы? В целом сосуд из Черняхова следует, очевидно, приурочить к летне-осеннему циклу обрядов от Купалы до рождества богородицы, устойчивого дня рожаниц, дня празднования собранного и ссыпанного в закрома урожая. Сосуд из Каменки Днепровской менее выразителен. Там орнамент тоже разделен на три участка; в одном из них косой крест - может быть, это июнь? Через два знака, на месте сентября дан не косой крест, как на вазе Кундеревича, а вытянутый вдоль орнаментальной полосы прямоугольник, напоминающий августовско-сентябрьский прямоугольник на ковше из Войскового. Остальные знаки неясны и невыразительны.
Если ромашковский кувшин был настоящим календарем языческих молений о дожде в точные, нужные полям сроки, определенные вековым опытом, то ритуальные вазы из Черняхова и Каменки сходны с ним только в том. что охватывают не весь год, а только его аграрную, яровую часть. Однако эти сосуды никак нельзя счесть календарями - на них есть только приблизительная календарная приуроченность главных летних празднеств, связанных с кульминацией (Купала) и завершением сельскохозяйственного цикла (жатва и уборка урожая). Это, очевидно, - праздничные обрядовые чаши.
Ритуальные сосуды с календарными знаками открывают нам схему годичного цикла языческих аграрно-магических обрядов. Если этнография может наполнить эту схему обрядами, песнями, хороводами, танцами, купальскими кострами, братчинами и "рожаничными трапезами" по поводу нового урожая, то анализ таких драгоценных археологических находок, как сосуды с календарными пометами, дает всему многообразному этнографическому материалу двухтысячелетнюю хронологическую глубину, указывая на устойчивость народной земледельческой обрядности и на существование тысячелетней дохристианской традиции многих праздников, которые этнографы знают уже в православной форме (крещенье, Борис Хлебник, семик, Иван Купала, ильин день, спас).
Два из рассмотренных нами сосудов связаны со святилищем внутри поселка. Это лепесовские чары для новогоднего "чародейства". Очевидно, какая-то часть святочных обрядов (вроде ряженых, бродивших от двора к двору) выполнялась в поселке или около него, но зимнее время привязывало святки к дому и селу. Чара № 2 (по нумерации М. А. Тихановой) предназначалась для заклинаний на весь год и на все области хозяйства: земледелие, охота, прядение пряжи и т. п. Над этой чарой должны были петь "славу хлебу".
Чара № 1 служила в последнюю святочную ночь, в "крещенский вечерок" и тоже связана с помещением, в котором девушки гадали о своей судьбе.
Все остальные ритуальные сосуды относятся к праздникам и молениям, проводимым вне дома, вне села, в непосредственной близости к природе, к горам, родникам, священным "рощениям" и засеянным полям.
Ромашковский кувшин был не столько сосудом, сколько священным календарем для определения всех языческих действий над яровым полем. Кувшин, покрытый обозначениями всех праздников и всех необходимых дождей и вёдра, несомненно, делал святой наполнявшую его воду. Этой водой могли поливать (как священник во время молебна о дожде) и первые ростки и начавшую колоситься пшеницу во все жизненно важные этапы жизни нивы. С этим кувшином как вместилищем святой воды встречали и семик с его березками и купалу, ильин день и зажинки, когда святой водой следовало полить последний, оставленный Волосу сноп на поле. Кувшин действовал весь тот срок, который был так тщательно и точно расчислен при его изготовлении.
Жатвенные, урожайные сосуды (Войсковое и дp.) характерны тем, что на них или вычленяются из годового цикла особо летне-осенние месяцы, связанные с вызреванием и сбором урожая, или календарная символика ограничивается лишь показом июньско-сентябрьского отрезка года. Осенняя солнечная фаза, как правило, плохо отражена в славянском фольклоре: в отличие от Нового года, масленицы и купалы костров в дни осеннего равноденствия не зажигали. Hо здесь солнечные кресты, поставленные после интервала в два месяца от купалы (двойной крест), вполне определенно фиксируют осеннюю фазу, пренебрегая весенней, масленичной (весеннее равноденствие), и не обозначают её крестом.
Ковш, который славяне, по сведениям Ибн-Русте, наполняют зерном и поднимают после жатвы к небу, представлен ковшом-кубком из Войскового.
Рассмотрение календарной системы IV столетия н. э., умело сопоставленной с вегетационными сроками, неизбежно ставит перед нами вопрос о древнем славянском жречестве. Подобные расчеты и их воплощение в реальном календаре были, по всей вероятности, делом жрецов, волхвов, чародеев, "облакопрогонителей", специальных людей, занимавшихся обрядовой стороной жизни и руководивших разнообразными обрядами. Ковш-кубок из Войскового был найден в нестандартном погребении: курган с кострищем, сожжение покойника, около тысячи фрагментов разбитой посуды (определено 18 сосудов), деревянная конструкция с глубоко врытыми столбами - все это необычно для черняховской культуры вообще и для данного могильника в частности. Здесь на большое поле погребальных урн приходится всего лишь две курганных насыпи.(Бодянский А. В. Результаты раскопок..., с. 174.)
Учитывая непосредственную близость к с. Волосскому, можно предположить, что в необычном кургане с архаичным обрядом сожжения был погребен некий славянский чародей, волхв Волоса, жрец бога обилия, богатства и торговли.
Сгусток черняховских поселений y Порогов конкретизирует торговую ситуацию славян Среднего Поднепровья, известную нам лишь по бесчисленным кладам серебряных монет: здесь находилось единственное в черняховской культуре укрепленное городище (y с. Башмачки) и ряд простых поселений. Это был самый южный форпост лесостепных славян на пути "в Греки", защищавший опасные переправы на многочисленных порогах, так красочно описанные шестьсот лет спустя Константином Багрянородным. В свете очень давних, завязавшихся почти за тысячу лет до рассматриваемых ритуально-календарных сосудов связей славянского Среднего Поднепровья с причерноморскими античными центрами нас не должно удивлять наличие сходных со среднеднепровскими гадательными сосудами ни y днепровской луки, ни в самом конце днепровско-бужского пути близ устий Гипаниса и Борисфена. Наоборот, священные чаши в Березанском лимане воскрешают в нашей памяти более ранние (но, может быть, еще функционировавшие и в черняховское время, в "трояновы века") сколотские изваяния божества с золотой гривной и рогом изобилия, божества во многом подобного Волосу. Как мы помним, одно из средоточий таких идолов VI - V вв. до н. э. приходилось на днепровскую луку, на район вокруг Волосского и Войскового.
В середине X в. важным культовым местом русских дружинников и купцов, везших товары в Грецию, был остров Хортица, неподалеку от Войскового.( Очень интересны и верны выводы А. Т. Смиленко относительно южных рубежей черняховской культуры: сгусток в днепровской луке исследовательница причисляет к основной лесостепной зоне, а причерноморские "черняхоидные" памятники в состав собственно черняховской культуры не включает, отмечая черты сходства с позднескифскими (степными) памятниками. Однако Смиленко отмечает наличие на берегах лиманов и настоящих (прибывших с севера) черняховцев-славян. Смiленко А. Т. Слов'яна та їх сусiди в степовому Поднiпров'ї. Київ, 1975, с. 46-48 и рис. 8.)
Тема календарной обрядности должна была бы вовлечь нас в широчайший круг фольклорных материалов, собранных за два столетия русскими, украинскими и белорусскими этнографами. Hо этот драгоценный фонд древнего народного искусства (некогда ритуального) так необъятен и значение его для познания истории народной культуры столь велико, что в этой книге в полном виде он представлен быть не может, а в кратком пересказе давать его нельзя.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |