Несколько более замедленными темпами, по сравнению с Францией, происходило развитие феодальных отношений в Англии. В Англии к середине XI в. в основном уже господствовали феодальные порядки, но процесс феодализации далеко еще не завершился, и значительная часть крестьян оставалась свободной. Феодальное поместье и система феодальной иерархии к этому времени также не приняли законченной формы.
Завершение процесса феодализации в Англии было связано с нормандским завоеванием во второй половине XI в. Во главе завоевателей стоял нормандский герцог Вильгельм — один из наиболее могущественных феодальных сеньоров Франции. В походе в Англию приняли участие не только нормандские бароны, но и множество рыцарей из других областей Франции и даже из Италии. Их привлекала военная добыча, возможность захватить земли англо-саксов и приобрести новые поместья и крепостных. Предлогом для похода явилась претензия нормандского герцога на английский престол, основанная на родстве Вильгельма с умершим в начале 1066 г. английским королем Эдуардом Исповедником. Но по законам англо-саксов вопрос о занятии королевского престола в случае смерти короля решал Уитенагемот. Уитенагемот же избрал в короли не Вильгельма, а англо-сакса Гарольда.
Переплыв на больших парусных лодках Ла-Манш, войско Вильгельма высадилось в сентябре 1066 г. на южном побережье Англии. Оно было многочисленнее и лучше вооружено, чем войско англо-саксонского короля. К тому же герцог Вильгельм имел твердую власть над своими вассалами — пришедшими с ним из Франции нормандскими баронами, а власть английского короля над крупными землевладельцами была очень слаба. Эрлы Средней и Северо-Восточной Англии не оказали Гарольду военной помощи. В решающем сражении близ Гастингса 14 октября 1066 г., несмотря на упорное и мужественное сопротивление, англо-саксы были разбиты, король Гарольд пал в бою, а Вильгельм, захватив Лондон, стал королём Англии (1066— 1087). Его прозвали Вильгельмом Завоевателем.
Вильгельму и его баронам всё же понадобилось несколько лет для того, чтобы подчинить себе всю Англию. В ответ на массовые конфискации земли у англо-саксов, которые сопровождались закрепощением сохранивших ещё свободу крестьян, вспыхнул ряд восстаний. Против завоевателей выступили главным образом крестьянские массы. Наиболее крупные восстания произошли в 1069 и в 1071 гг. на севере и северо-востоке страны, где, в отличие от других областей, имелось многочисленное свободное крестьянство. Завоеватели свирепо расправлялись с восставшими крестьянами: они сжигали целые деревни и убивали их жителей.
Начавшиеся с приходом нормандских феодалов в Англию конфискации земель, после окончательного покорения страны продолжались в громадных размерах. У англосаксонской знати были отняты почти все её земли и отданы нормандским баронам. Так как раздача земли производилась постепенно, по мере её конфискации, в руки нормандских баронов попадали земли и поместья, находившиеся в различных областях Англии. В результате этого владения многих баронов оказались разбросанными в разных графствах, что препятствовало образованию территориальных княжеств, независимых от королевской власти. Около одной седьмой части всех возделываемых земель Вильгельм оставил себе. В состав королевских владений вошла и значительная часть лесов, превращённых в охотничьи заповедники. Крестьянам, осмеливавшимся охотиться в королевском лесу, грозило страшное наказание — им выкалывали глаза.
Чрезвычайно важное значение в укреплении феодальных порядков в Англии имела обширная земельная перепись, произведённая Вильгельмом по всей Англии. Эта перепись содержала данные о количестве земель, скота, хозяйственного инвентаря, сведения о числе вассалов у каждого барона, о количестве крестьян в поместьях и о приносимых каждым поместьем доходах. Она получила в народе название «Книги Страшного суда». Перепись была названа так, видимо, потому, что дававшие сведения обязывались под страхом сурового наказания говорить всё, ничего не утаивая, как на «Страшном суде», которым, по церковному учению, должно было завершиться существование мира. Эта перепись проводилась в 1086 г. Особые королевские уполномоченные выезжали в графства и сотни (Графства и сотни — административные округа. В состав графства входило несколько сотен.), где производили перепись на основании показаний, данных под присягой шерифами графства, баронами, старостами, священниками и определённым количеством крестьян от каждой деревни.
Перепись преследовала в основном две цели: во-первых, король хотел точно знать размеры землевладения, материальные ресурсы и дохооды каждого из своих вассалов для того, чтобы в соответствии с этим требовать от них феодальной службы; во-вторых, король стремился получить точные сведения для обложения населения поимущественным денежным налогом. Не удивительно, что перепись была встречена народными массами со страхом и ненавистью. «Стыдно говорить об этом, а он [Вильгельм] не стыдился это делать, — с возмущением писал современный хронист,— ни одного быка, ни одной коровы и ни одной свиньи он не оставил без того, чтобы не занести их в свою перепись...».
Перепись ускорила закрепощение крестьян, так как многие из свободных или лишь в небольшой степени зависимых от феодальных землевладельцев крестьян были занесены в «Книге Страшного суда» в разряд вилланов. Так назывались в Англии (в отличие от Франции) не лично свободные, а крепостные крестьяне. Нормандское завоевание привело, таким образом, к ухудшению положения крестьян и содействовало окончательному оформлению в Англии феодальных порядков.
Новые крупные феодальные землевладельцы — бароны, получая земли в ходе завоевания непосредственно от короля, являлись его прямыми вассалами. Они были обязаны королю военной службой и значительными денежными платежами. Вильгельм требовал вассальной службы не только от баронов, но и от рыцарей, являвшихся вассалами баронов. С введением прямой вассальной зависимости всех феодальных землевладельцев от короля система вассалитета получила в Англии более законченный и более централизованный характер, чем на континенте, где обычно действовало правило: «Вассал моего вассала — не мой вассал». Установившаяся в Англии система вассалитета сыграла существенную роль в усилении королевской власти.
При организации управления на местах королевская власть использовала старинные собрания сотен и графств. Причём Вильгельм не только сохранил все налоги, введённые в англо-саксонский период, но ещё и увеличил их. На высших церковных должностях, как и в светской администрации, англо-саксы были заменены нормандцами, выходцами из Франции, что также укрепило положение Вильгельма и его баронов. Нормандские бароны, с приходом которых феодальный гнёт в стране усилился, были окружены враждебным англо-саксонским населением и оказались вынужденными, по крайней мере на первых порах, поддерживать королевскую власть. В дальнейшем, по мере укрепления их собственного положения, они изменили своё отношение к королевской власти и стали вступать с ней в открытые конфликты.
В XI и в начале XII в. население Англии, по приблизительным подсчётам, основанным на статистических данных «Книги Страшного суда», составляло около 1,5 млн. человек, из них громадное большинство (не менее 95%) жило в деревне и было занято в сельском хозяйстве. Преобладающим занятием населения являлось земледелие. Скотоводство в Англии стояло на втором месте. На северо-востоке, главным образом в Йоркшире и Линкольншире, а также в южной части Оксфордшира значительное распространение получило овцеводство. Шерсть уже в то время была важным предметом вывоза. Вывозили её преимущественно во Фландрию, где фламандские ремесленники вырабатывали из неё сукна, пользовавшиеся значительным спросом в различных странах Европы.
Феодальное поместье — манор, сложившееся в основном ещё до завоевания и подчинившее себе ранее свободную сельскую общину, основывало своё хозяйство на барщинном труде зависимых крестьян. Преобладающим слоем крестьянства были вилланы, имевшие полный надел земли или часть надела, долю участия в общинных выпасах и лугах и выполнявшие тяжёлые повинности в пользу лорда — владельца манора.
Главной повинностью виллана, так же как и французского серва, являлась барщина, работа на господской земле: обычно три дня и более в неделю в течение всего года. Барщина и дополнительная работа на помещика, особенно в страдную пору, так называемые беде-рипе («помочи»), поглощали в период сева, уборки урожая, стрижки овец большую часть времени крестьянина. Кроме того, виллан платил оброк отчасти продуктами, отчасти деньгами и мог подвергаться произвольному обложению со стороны господина. Виллан нёс ряд дополнительных унизительных и тяжёлых повинностей: уплачивал особый взнос при выдаче дочери замуж (меркет), отдавал помещику лучшую голову скота при вступлении в наследство (гериот), был обязан молоть зерно на господской мельнице, печь хлеб в господской печи и варить пиво в господской пивоварне.
Помимо вилланов, в английской деревне XI—XII вв. имелись коттарии — малоземельные, зависимые крестьяне, держатели самых мелких земельных клочков — обычно в 2—3 акра усадебной земли. Они работали на лорда и добывали средства к существованию при помощи дополнительных занятий (коттарии были пастухами, сельскими кузнецами, колесниками, плотниками и т. п.). Самой низшей категорией крепостных крестьян были сервы (так назывались в Англии дворовые люди), не имевшие, как правило, наделов и своего хозяйства и выполнявшие самые различные тяжёлые повинности в господской усадьбе и на господских полях. На протяжении XII в. сервы слились с вилланами.
Свободное крестьянство не исчезло в Англии и после нормандского завоевания, хотя численность его значительно сократилась и правовое положение резко ухудшилось. Наличие в деревне слоя свободных крестьян наряду с крепостными (вилланами) составляло одну из важных особенностей аграрного развития Англии в средние века. Хотя свободный крестьянин был обязан уплачивать лорду денежную ренту определённого размера, выполнять некоторые относительно лёгкие повинности и подчиняться судебной власти лорда, он не был прикреплён к земле и считался лично свободным.
Положение крепостного крестьянина непрерывно ухудшалось. Увеличивались феодальные повинности, которыми крестьяне были опутаны со всех сюрон. Росли и многочисленные церковные поборы, самым тяжёлым из которых была десятина. Церковь требовала не только десятой доли урожая зерна (большая десятина), но и малую десятину — скотом, шерстью, продуктами животноводства и т. д. К этому надо добавить и гнёт возраставших королевских налогов. Крестьяне оказывали постоянное и упорное сопротивление жестокой феодальной эксплуатации. Никогда не затухала в английской деревне повседневная, напряжённая классовая борьба, то скрытая и глухая, то явная, переходившая порою в открытое недовольство и возмущение.
Города начали возникать в Англии как центры ремесла и торговли в конце X в., ещё до нормандского завоевания. Развитие городов продолжалось и после нормандского завоевания. В результате объединения Англии с Нормандией и Мэном (французское графство, захваченное Вильгельмом ещё до похода в Англию) значительно окрепли и расширились её торговые связи с континентом.
Особенно важным было укрепление торговых связей с экономически более развитой Фландрией. Английские купцы пользовались в торговле с Фландрией покровительством короля. Значительные выгоды из этой торговли извлекали лондонские купцы, так как столица играла роль главного центра в торговле с континентом. Позже (в XII в.), кроме Лондона, значительную торговлю с Фландрией, Скандинавией и Прибалтикой вели также города Южной и Юго-Восточной Англии (Саутгемптон, Дувр, Ипсвич, Бостон и др.). Предметами вывоза наряду с шерстью были свинец, олово и скот. В Англии уже в XI и особенно в XII в. получили значительное распространение ярмарки, которые посещались купцами не только из Фландрии, но и из Италии и других стран. Особенно большое место на этих ярмарках занимала торговля шерстью. Шерсть продавали и светские феодалы, и монастыри, и часть крестьян.
Подавляющее большинство английских городов было расположено на королевской земле и имело своим сеньором короля. Это обстоятельство крайне затрудняло борьбу горожан за освобождение от сеньориальной власти. Освобождение же от обременительных феодальных платежей осуществлялось обычно в английских городах путём уплаты горожанами сеньору (чаще всего это был король) ежегодной фиксированной денежной суммы (так называемой фирмы), с правом горожан самим производить раскладку и сбор этих средств среди жителей города.
Путём уплаты определённой суммы часто приобреталось право самоуправления и суда, исключавшее или ограничивавшее вмешательство шерифа, т. е. королевского чиновника, стоявшего во главе графства, или же представителя поместной администрации — бейлифа (приказчика лорда в городах, не являвшихся королевскими) в дела городской общины. Города «покупали» право иметь привилегированную корпорацию горожан, так называемую торговую гильдию, в которую обычно входили не только купцы, но и некоторые ремесленники. Однако пользоваться городскими привилегиями и участвовать в управлении городом могли лишь те, кто принимал участие в уплате фирмы. А это приводило к тому, что управление городскими делами попадало в руки наиболее состоятельного слоя горожан. Хартии, оформлявшие добытые горожанами права и привилегии, имели в Англии в XII в. уже многие города среди которых были Лондон, Кентербери, Дувр, Линкольн, Ноттингем, Норич, Оксфорд, Ипсвич, Ньюкасл-на-Тайне, Саутгемптон, Бристоль.
Наряду с привилегированными корпорациями, объединявшими купцов и отчасти ремесленников, какими являлись торговые гильдии, в английских городах XII в. появляются и собственно ремесленные гильдии (цехи). Гильдия ткачей в Лондоне возникла ещё в конце XI — начале XII в. Одним из ярких эпизодов начинающейся в английских городах в XII в. борьбы цехов с городской верхушкой является столкновение этой гильдии с руководителями городского самоуправления Лондона и богатыми горожанами, приведшее в самом начале XIII в. к закрытию гильдии ткачей и к неполноправному положению их в дальнейшем.
В правление одного из сыновей Вильгельма Завоевателя — Генриха I (1100—1135) сложилась и оформилась система государственного управления, центром которой был королевский дворец. Значительную роль в управлении государством стал играть постоянный королевский совет, куда наряду с некоторыми крупными феодалами входили и королевские чиновники, в первую очередь судьи и лица, ведавшие казной и сбором налогов.
Кроме королевских судей, заседавших в судебной курии короля, важное значение приобрели разъездные королевские судьи, проводившие судебные заседания на местах. В процессе судебной практики королевских судей постепенно вырабатывалось так называемое «Общее право», т. е. единое для всей страны феодальное королевское право, которое постепенно вытесняло право местное. При Генрихе I оформилось и королевское казначейство, или «Палата шахматной доски» ( Название это связано с системой подсчёта денежных сумм. Столы в казначействе были разделены продольными линиями на несколько полос, по которым в определённом порядке раcкладывались и передвигались стопки монет, что с внешней стороны напоминало игру в шахматы. ), которое, как и судебная курия, составляло часть королевского совета.
После смерти Генриха I, который не оставил сыновей, начались феодальные усобицы, прекратившиеся лишь в 1153 г., когда в силу соглашения, заключённого обоими враждовавшими лагерями, Генрих Плантагенет, граф Анжуйский, был признан наследником престола. Правление Генриха II Плантагенета (1154—1189) — важный этап в развитии феодального государства в Англии. Хроники рисуют Генриха II весьма деятельным королём, лелеявшим обширные завоевательные планы. Кроме латинского и родного ему северофранцузского языка, Генрих II, довольно образованный для своего времени человек, знал ещё языки провансальский и итальянский. Но характерно, что этот английский король, выходец из Франции, до конца своей жизни не знал английского языка.
В состав английского королевства при Генрихе II вошли обширные владения анжуйского дома во Франции — графства Анжу, Пуату, Мэн и Турень. Кроме того, английским королям на континенте по-прежнему принадлежала Нормандия. Герцогство Аквитанское тоже вошло в состав владений английского короля (в результате брака Генриха II с Алиенорой). Наличие столь обширных владений во Франции значительно увеличило материальные ресурсы английского Короля.
Используя это, Генрих II провёл ряд реформ, которые позволили укрепить ослабевшую во время феодальных усобиц королевскую власть и усилить элементы централизации в государстве. Так была проведена судебная реформа. Каждый свободный человек мог теперь за определённую плату получить разрешение перенести своё дело из любого поместного суда, т. е. суда феодала, в королевский суд. От этой реформы выиграли прежде всего рыцари, т. е. средние и мелкие феодалы, а также зажиточные свободные крестьяне и горожане. Подавляющего большинства населения страны — крепостного крестьянства (вилланов) эта реформа не коснулась. Крепостные крестьяне остались подсудны только помещичьему суду.
Другой реформой, проведённой в правление Генриха II, была реформа военная, которая заключалась в том, что военная служба феодалов в пользу короля ограничивалась определённым, сравнительно небольшим сроком. Взамен остальной службы король требовал от феодалов уплаты особой денежной суммы, так называемых щитовых денег. На эти деньги король нанимал к себе на службу рыцарей, что уменьшало его зависимость от феодального ополчения баронов. Кроме того, король предписывал всем свободным людям иметь определённое вооружение, в зависимости от их имущественного положения, и по призыву короля являться в полном вооружении на военную службу. Все эти реформы усиливали королевскую власть и содействовали централизации государственного управления.
Во второй половине XII в. было положено начало завоеванию Ирландии. Процесс феодализации развивался в Ирландии довольно медленно. Пережитки родовых отношении были здесь очень сильны на протяжении всего средневековья. Это находило своё выражение прежде всего в сохранении клановой организации. Кланы — крупные родовые группы, родовые объединения. Они не утратили своего значения в Ирландии и с развитием феодальных отношений. Земли в Ирландии продолжали считаться собственностью клана, а не отдельных его членов. Владения вождя клана признавались лишь его пожизненным держанием. Вожди кланов вели постоянные войны между собой. Воевали вожди кланов и против верховного вождя, называвшегося королём.
Начавшиеся с конца VIII в. вторжения в Ирландию норманнов сопровождались опустошительными грабежами, разорением страны и усилили в Ирландии внутренние усобицы. В начале XI в. (около 1001 г.) один из клановых вождей — король Манстера (область на юге Ирландии) Бриан Боройме, став «верховным королём», объединил под своей властью почти всю Ирландию и в 1014 г. в битве при Клонтарфе (близ Дублина) нанёс решающее поражение норманнам и их союзникам—вождям некоторых ирландских кланов. Сам Бриан Боройме был убит во время битвы, но в результате одержанной победы с владычеством норманнов, с их попытками подчинить себе всю Ирландию было покончено. Однако междоусобная борьба в Ирландии продолжалась.
Английские бароны, главным образом из западных областей Англии, особенно из Уэльса (значительная часть которого к тому времени была захвачена английскими феодалами), используя междоусобную борьбу вождей ирландских кланов, предприняли в 1169—1170 гг. завоевательные походы в Ирландию. В 1171 г. сюда прибыл со своим войском и Генрих II. Одержав победу над ирландскими клановыми вождями, Генрих II вынудил их признать его «верховным правителем». Английские бароны захватили часть ирландских земель в прибрежной юго-восточной части острова. В 1174 г. ирландцы подняли восстание против захватчиков, но раздоры между вождями кланов помешали им изгнать английских баронов из Ирландии. Получив новые подкрепления, английские феодалы сохранили своё господство в захваченных землях, образовавших укреплённый район английских владений в юго-восточной части Ирландии, названный позже Пэйл (буквально — ограда, огороженная территория), откуда они делали постоянные набеги и на другие области Ирландии. Отнятые у ирландских кланов земли стали собственностью английских феодалов, а свободные члены этих кланов были превращены в крепостных.
Вторжение английских феодалов в Ирландию и захват ими ирландских земель имели самые тяжёлые последствия для дальнейшей истории Ирландии. «...Английское нашествие,— писал Ф. Энгельс,— лишило Ирландию всякой возможности развития и отбросило ее на столетия назад, и притом тотчас же, начиная с XII века».
В социально-экономическом развитии Англии в XIII в. произошли важные изменения, выразившиеся в дальнейшем подъёме сельского хозяйства, особенно в быстром росте овцеводства, а также в развитии ремесла и торговли. Выраставшие города предъявляли постоянный спрос на продукты сельского хозяйства — предметы питания и сырьё. В силу этого создавался местный рынок для окрестных деревень, всё более расширявшийся по мере вовлечения в торговлю не только помещичьего, но и крестьянского хозяйства. Развитию товарно-денежных отношений содействовало и расширение внешней торговли с Фландрией и Нормандией, Аквитанией и другими областями Франции, а также с Германией, Италией и Скандинавскими странами. Кроме шерсти, из Англии стали вывозить хлеб и кожи. В связи с развитием товарно-денежных отношений и ростом внутреннего рынка в XIII в. в Англии получила распространение денежная рента. Этот процесс замены натуральных повинностей (барщины и продуктового оброка) денежными платежами назывался коммутацией. Проникновение товарно-денежных отношений в деревню вело к усилению феодальной эксплуатации крестьян, так как возможность продать продукты на рынке вызывала у феодалов стремление увеличить повинности крестьян.
Одной из широко распространённых форм борьбы крестьян против повсеместного увеличения феодальных повинностей в XIII в. были отказы крестьян от дополнительных барщинных работ, от так называемых прекариев или беде-рипе, от уплаты произвольных платежей, и т. п. Сохранившиеся от XIII в. протоколы манориальных курий и протоколы королевских судебных расследований содержат многочисленные данные о штрафах и других более тяжёлых наказаниях, налагавшихся на крестьян за неявку на «помочи» в страдную пору, за отказ от пахотных работ на господском поле, за преднамеренно плохое выполнение этих работ, за отказ молотить пшеницу у лорда, за неявку на уборку господского сена и т. п. Очень часто эти отказы носили массовый характер. Обычно крестьяне действовали сообща, заранее сговорившись, и нередко во главе со старостой.
Протесты крестьян против увеличения повинностей нередко приводили к серьёзным волнениям, к открытым массовым выступлениям против лордов, к нападениям на господские усадьбы. Так, в 1278 г. вилланы монастыря Хармондсворт в графстве Мидлсекс отказались выполнять повинности, увеличенные по сравнению с теми, которые они выполняли прежде. Шерифу графства было приказано из Лондона помочь аббату наложить арест на имущество его «мятежных держателей». Тогда крестьяне ворвались в монастырский дом, разгромили его и унесли с собой поместные документы и часть имущества, угрожая при этом монастырским служителям смертью. Подобные же события произошли в 1278 г. и в другом монастыре (монастырь Халесоун), где крестьяне-держатели, протестуя против увеличения повинностей и не добившись ничего мирным путём, напали на монастырь и расправились с аббатом и братией, за что были отлучены от церкви и подвергнуты наказаниям. В 1299 г. происходили серьёзные волнения среди крестьян монастыря св. Стефана в Норфолке. Несколько десятков крестьян напали на королевского чиновника, прибывшего в монастырь на помощь аббату, и избили его.
В конце XII и в XIII в. обострилась социальная борьба не только в деревне, но и в городе.Королевская власть стремилась извлечь из растущих городов как можно больше доходов, повышая размеры ежегодного городского обложения и облагая горожан, кроме того, дополнительными платежами — произвольной тальей и др. Увеличение налогового бремени и особенно несправедливое распределение налогов внутри городов приводили к острым конфликтам. Так, ешё в конце XII в. (в 1196 г.) в Лондоне на почве несправедливого распределения налогов имели место серьёзные волнения, вылившиеся в открытое возмущение, направленное против городской верхушки. Во главе недовольных стоял популярный среди массы горожан как защитник интересов ремесленников и бедноты Уильям Фиц-Осберт, прозванный Длиннобородым. Он открыто обличал лондонских богачей, стремившихся «сохранить собственные карманы за счёт бедных налогоплательщиков». Движение было жестоко подавлено правительством. Одна из лондонских церквей, в которой укрепились восставшие горожане, была подожжена, а Уильям Фиц-Осберт и 9 других его единомышленников были повешены. Но по мере роста имущественного расслоения среди горожан социальные конфликты в городах становились всё более ожесточёнными.
В политических событиях XIII в. ярко сказались также особенности социального развития господствующего класса феодалов в Англии.
Раннее развитие товарно-денежных отношений в английской деревне вовлекло в торговлю шерстью, хлебом и другими продуктами значительную часть феодалов, особенно мелких и средних. В силу своих растущих связей с рынком этот многочисленный слой феодалов имел немало общих интересов с горожанами и с верхушкой свободного крестьянства, что объясняет отсутствие в Англии резкой грани, отделявшей дворянство от этих сословных групп.
Каждый свободный собственник земли, годовой доход которого составлял не менее 20 ф. ст., имел право и даже был обязан принять рыцарское звание и войти в состав дворянства, независимо oт своего происхождения. Таким образом, дворянство пополнялось выходцами из других сословий и не превратилось, подобно тому, как это было на континенте (особенно во Франции, Германии и Испании), в замкнутое сословие. В Англии лишь крупные феодалы (бароны, представители высшего духовенства — архиепископы, епископы и аббаты больших монастырей) составляли замкнутую группу феодальной аристократии, основывавшую своё хозяйство по-прежнему на эксплуатации барщинного труда и очень мало связанную с рынком.
Социальные противоречия и конфликты, нашедшие в конце концов выражение в открытой политической борьбе, проявлялись уже в конце XII в. Внутренняя и внешняя политика короля Ричарда I (1189—1199), прозванного Львиным Сердцем, проведшего большую часть своего царствования вне Англии — в третьем крестовом походе и в мелких феодальных войнах на континенте, вызывала большое недовольство в Англии. Недовольство стало особенно резким при Иоанне (Джоне) Безземельном (1199—1216). От бесконечных чрезмерных поборов и грубого нарушения королём и его чиновниками феодальных привилегий страдали рыцарство, церковь и многие бароны. Неслыханными налогами облагались и города. Поддерживала короля лишь часть крупных феодалов, непосредственно связанная с двором и извлекавшая выгоду из увеличения королевских доходов.
Война с французским королём Филиппом II Августом привела к потере Англией ряда владений на континенте — Нормандии, Анжу, Мэна, Турени и части Пуату. Ко всем неудачам Иоанна во внешней политике надо добавить его конфликт с папой Иннокентием III. Иоанн отказался признать нового архиепископа кентерберийского, утверждённого папой. Тогда папа наложил на Англию интердикт, а затем отлучил короля от церкви и, объявив его лишённым престола, передал права на английскую корону французскому королю Филиппу II Августу. Перед лицом резкого недовольства своих подданных, опасаясь восстания, Иоанн поспешил помириться с папой: признал себя его вассалом и обязался уплачивать папе в знак вассальной зависимости ежегодную подать в 1 000 марок серебром.
Капитуляция перед папой ещё больше обострила растущее недовольство королевской политикой, и весной 1215 г. бароны, поддержанные рыцарями и горожанами, начали открытую войну против Иоанна. Король, видя явное превосходство сил у своих противников, был вынужден 15 июня 1215 г. подписать документ, в котором излагались требования восставших. Этот документ получил название Великой хартии вольностей. Хотя решающую роль в борьбе с королём сыграли рыцари и горожане, требования, записанные в Великой хартии вольностей, отражали главным образом интересы баронов и церковных феодалов, стоявших во главе движения и использовавших его в своих интересах. Король обязался не нарушать права английской церкви, не вмешиваться в выборы на церковные должности и не захватывать церковные земли. Он обещал не брать со своих непосредственных вассалов, т. е. с баронов, больших денежных платежей, чем установлено обычаем, и обязывался не арестовывать баронов, не объявлять их вне закона, не лишать их имущества без законного приговора пэров, т. е. людей равного с ними звания и положения.
В хартии были сделаны некоторые уступки и в пользу рыцарства. Король и бароны не могли требовать с держателей рыцарского феода больше служб и феодальных платежей, чем было установлено обычаем. Рыцари получали гарантию, что с них не будут взимать чрезмерных поборов и штрафов. Это же было обещано и свободным крестьянам.
Горожанам хартия давала ещё меньше, чем рыцарям. Она лишь подтверждала уже существовавшие старинные права и вольности Лондона и других городов, устанавливала единство мер и веса во всей стране. Хартия разрешала иностранным купцам свободный въезд и выезд из Англии. Это требование прежде всего выражало интересы феодалов, а для многих английских купцов было невыгодно, хотя его осуществление и могло в известной мере способствовать развитию внешней и внутренней торговли.
Таким образом, Великая хартия вольностей защищала интересы феодалов, в первую очередь крупных, затем рыцарей и отчасти верхушки горожан и свободного крестьянства. Основной же массе английского народа — крепостному крестьянству — хартия ничего не дала. Вместе с тем положительное значение Великой хартии вольностей заключалось в том, что она, фиксируя права феодалов и верхушки горожан, ограничивала королевский произвол. В то же время ряд её требований мог быть использован баронами для усиления своего могущества и для подрыва развивающейся централизованной государственной власти.
Иоанн Безземельный, поддержанный папой, отказался соблюдать Великую хартию вольностей, и на практике она осуществлена не была.
В середине XIII в. произошло новое обострение политической борьбы в Англии. Непрекращавшиеся поборы, штрафы, вымогательства, раздача земель и денег французским родственникам короля и фаворитам, зависимость от папы и предоставление ему возможности извлекать огромные доходы из Англии — всё это вызывало в стране широкое недовольство и снова привело к открытому восстанию против короля.
Вооружённые бароны вместе с отрядами своих вассалов и слуг собрались в июне 1258 г. в Оксфорде и потребовали от короля Генриха III (1216—1272), сына Иоанна Безземельного, удаления всех иностранных советников, отказа от произвольных поборов и вымогательств денежных средств. Бароны составили документ, получивший название «Оксфордских провизии» (предложений). Требования этого документа сводились к тому, чтобы королевская власть всецело находилась под контролем баронов. Таким образом бароны попытались установить свою олигархию.
Не имевший сил для борьбы король был вынужден признать «Оксфордские провизии». Но установление баронской олигархии не соответствовало интересам рыцарей и горожан. В 1259 г. на собрании баронов и рыцарей в Вестминстере рыцари обвинили баронов в том, что «они ничего не сделали на пользу государству, как обещали, и имеют в виду только собственную выгоду». Рыцари выдвинули ряд самостоятельных политических требований, направленных на защиту интересов рыцарства от произвола и со стороны короля и со стороны крупных феодалов.
Требования рыцарства составили так называемые «Вестминстерские провизии». Часть баронов во главе с Симоном де Монфором, графом Лестерским, считала, что без союза с рыцарями и горожанами бароны не справятся с королевским произволом, и поэтому поддержала «Вестминстерские провизии». Другая часть баронов, возглавляемая графом Ричардом Глостерским, продолжала добиваться установления баронской олигархии и отстаивала «Оксфордские провизии». Но король, видя противоречия в лагере противников, отказался выполнять требования боронов и рыцарей. В 1263 г. в Англии началась вооружённая борьба, приведшая к гражданской войне.
Монфор, возглавлявший борьбу против короля, опирался не только на баронов, но и на рыцарей, свободных крестьян и широкие слои горожан, особенно Лондона. Решающее сражение произошло на юге Англии — при Льюисе 14 мая 1264 г. В этой битве Монфор наголову разбил королевские войска и взял короля в плен вместе с его братом и старшим сыном Эдуардом. Была создана комиссия из трёх лиц для управления страной. Во главе комиссии стал Монфор. В январе 1265 г. он созвал собрание, на которое, кроме баронов, были приглашены по два представителя от каждого графства и по два горожанина от каждого из наиболее значительных городов. Это событие принято считать началом английского парламента.
Победа над королём всколыхнула всю Англию. Движение захватило теперь широкие слои крестьянства. В некоторых графствах крестьяне, используя борьбу феодалов между собой, начали громить поместья, в первую очередь — принадлежащие сторонникам короля. Движение грозило перерасти в общекрестьянскую войну против феодалов. Это испугало баронов. Многие из них стали переходить на сторону короля и бежавшего в это время из плена старшего сына короля — Эдуарда.
В битве при Ившеме 4 августа 1265 г. войска Монфора потерпели поражение, а сам он погиб в бою. Его сторонников подвергли тяжёлым наказаниям. Королевская власть вновь укрепилась. Страх перед начавшимся крестьянским движением заставил борющиеся группировки господствующего класса пойти на компромисс и прекратить гражданскую войну. Король обещал соблюдать права и вольности баронов, рыцарей и горожан и согласился признать парламент в том виде, в каком он был собран впервые (как представительство баронов, рыцарей и горожан). Таким образом, результатом гражданской войны явилось возникновение в Англии парламента, что означало переход к новой, более централизованной форме феодального государства, к феодальной монархии с сословным представительством.
Рост товарно-денежного хозяйства и обострение классовых противоречий экономически и политически сближали разъединённые до тех пор местные группировки различных слоев феодального общества. Этот процесс в условиях феодализма приводил к образованию сословий, т. е. сложившихся на основе классовых отношений феодального строя общественных групп с наследственными правами и обязанностями. В большей части стран Западной Европы такими сословиями являлись духовенство (первое сословие), дворянство (второе сословие) и горожане (третье сословие).
В феодальной монархии с сословным представительством, сменившей в Англии феодальную монархию предшествовавшего периода, как и ранее, первое место занимали духовенство и дворянство. Однако привлечение в сословное учреждение, каким в Англии был парламент, представителей городской верхушки свидетельствовало о значительно возросшей роли горожан в экономической жизни страны.
Всякий раз, когда королевской власти требовалось установить новые налоги, она была вынуждена обращаться теперь к парламенту. В середине XIV в. он разделился на две палаты: верхнюю — палату лордов, где заседали светские и духовные магнаты, и нижнюю — палату общин, где заседали вместе представители рыцарей и верхушки горожан, поскольку в силу определённых исторических условий резкой грани, отделяющей дворянство от других сословных групп, в том числе и от разбогатевших горожан, в Англии не существовало.
В парламенте было представлено лишь ничтожное меньшинство населения Англии. Основная масса его — крестьяне, а также средние и бедные слои горожан не посылали своих представителей в парламент и не принимали никакого участия в выборах в него. Являясь частью политической надстройки феодального общества, активно укреплявшей феодальный строй, английский парламент, как и всякое средневековое сословное представительство, выражал и отстаивал интересы феодалов и лишь отчасти — привилегированной городской верхушки.
При Эдуарде I (1272—1307) парламент утвердился окончательно. Королевская власть могла теперь опираться на более широкие слои феодалов, на рыцарство и на верхушку горожан. Она нуждалась в поддержке парламента при проведении своей внешней и внутренней политики. Эдуард I вёл войны (в 1277 и 1282—1283 гг.) с сохранившими ещё свою независимость кельтскими княжествами Северного Уэльса. Завершив покорение Уэльса, он полностью включил его в состав Английского королевства. Длительную захватническою войну вёл Эдуард I с Шотландией— северным соседом Англии. Крестьяне и горожане Шотландии сказывали упорное сопротивление, отстаивая свою независимость. Лишь с большим трудом Эдуарду I удалось в 1296г., использовав предательство части шотландской знати, подчинить Шотландию Англии. Но торжество его было недолгим.
В 1297 г. против английских феодалов и связанной с ними шотландской знати вспыхнуло восстание шотландских крестьян и горожан. Возглавил восстание мелкий землевладелец Уильям Уоллес. К крестьянам и горожанам примкнуло шотландское рыцарство. В 1306 г. борьба переросла во всеобщую войну за независимость. После казни англичанами Уоллеса войну возглавил рыцарь Роберт Брюс. В 1314 г. войска английского короля были наголову разбиты в битве при Баннокберне. Война закончилась полной победой шотландцев, которые в ожесточённой и упорной борьбе отстояли свою независимость. Однако плодами этой победы внутри Шотландии воспользовались феодалы, укрепившие свою власть над крестьянством.
В XI—XIII вв. широкое распространение в Англии получило народное искусство жонглёров. В англо-саксонских рукописях, относящихся ещё к X в., встречаются изображения жонглёров, ловко подбрасывающих шары и ножи, играющих на смычковом инструменте, подобном скрипке. Жонглёры в Англии, так же как и в других странах, являлись бродячими актёрами, разыгрывавшими разные сценки, и в то же время фокусниками, рассказчиками и певцами, обрабатывавшими произведения устного народного творчества и исполнявшими их под аккомпанемент музыкальных инструментов. В этом отношении жонглёры были преемниками англо-саксонских певцов-музыкантов, так называемых глеоманов и скопов.
Искусство жонглёров пользовалось особенной популярностью на ярмарках, а также на сельских и городских народных празднествах. В основе своей это было подлинно народное искусство. Жонглёры нередко являлись и авторами песен, поэм, баллад, исполнявшихся первоначально устно, «на память», а позднее (в XIV—XV вв.) записанных.
Этнические и языковые различия между массой английского населения — в основе своей англо-саксонской — и нормандскими завоевателями фактически стёрлись уже к концу XII в., когда, по свидетельству относившегося к этому времени трактата «Диалог о казначействе», «трудно было разобрать, кто был по происхождению англичанином, а кто нормандцем». Основная масса населения — крестьяне, горожане и подавляющее большинство феодалов, особенно рыцарство, — говорила на английском языке. Лишь небольшое число феодалов — главным образом феодальная знать при королевском дворе, представители королевской администрации, юристы — пользовалось не только английским языком, но и французским, который употреблялся наряду с латинским в качестве официального языка в государственных учреждениях, отчасти в судопроизводстве при составлении законодательных актов и других документов. Английский язык, развивавшийся постепенно из ряда местных диалектов, включил в свой состав некоторое количество французских слов и выражений, по сохранил свой грамматический строй и собственную лексическую основу.
В отличие от распространённой в XII—XIII вв. в придворных кpугax рыцарской, так называемой куртуазной литературы, литературы на северофранцузском или на провансальском языке, народные поэтические произведения создавались на общенародном английском языке. К числу ее лучших образцов относятся исторические баллады, особенно многочисленные песни и баллады о Робине Гуде, которые восходят к XIII—XIV вв. и связаны с обострением в это время классовой борьбы в Англии.
В песнях и балладах о благородном разбойнике Робине Гуде выражена ненависть к феодальным угнетателям, к светским и духовным лордам, притеснявшим и обиравшим простой народ. Хотя в народных песнях Робин Гуд сохраняет характерную для средневекового крестьянина наивную веру в «доброго короля», он одновременно питает жгучую ненависть к угнетателям народа и ведет с ними непримиримую борьбу. Он отличается мужеством, силой, ловкостью, прекрасно стреляет из лука — традиционного оружия английского крестьянина в средние века. Вместе со своими боевыми товарищами, такими же, как и он, мужественными и справедливыми людьми, Робин Гуд скрывается в лесах. Внушая страх притеснителям народа, он помогает беднякам, крестьянам, ремесленникам и всем испытывающим гнет и несправедливость. Робин Гуд принадлежит к числу самых популярных и любимых литературных героев английского народа. В средние века в честь Робина Гуда проводились специальные празднества, народные игры и состязания. На сельских и городских площадях, особенно во время ярмарок, разыгрывались драматические эпизоды из баллад о Робине Гуде.
Высокого уровня развития достигло в XI—XIII вв. искусство оформления книг. Особенно яркими красками, богатством орнамента и тонкостью письма отличались миниатюры Винчестерской школы.
Развитие архитектуры было отмечено появлением в XI—XII вв. ряда монументальных сооружений в романском стиле (соборы в Оксфорде, Винчестере, Нориче и др.), из которых Оксфордский собор был построен ещё до нормандского завоевания. Элементы готики (собор в Дареме) появились в Англии уже в конце XII в. Соборы в Чичестере и Линкольне, строительство которых началось ещё в XI в., были закончены как готические постройки.
Готические сооружения в Англии отличались большей протяжённостью зданий в глубину и меньшей высотой, чем на континенте Европы. Соборные башни (колокольни) и башни замков занимают в английской готике более самостоятельное место по отношению к основной части здания, чем в готических постройках других европейских стран. Для английской готики характерно также своеобразное пересечение стрельчатых арок сводов, образующее декоративные, так называемые веерные, узоры. Наиболее яркими образцами английской готики XIII в. являются соборы в Солсбери, Йорке, Кентербери, Питерборо и др., а также Вестминстерское аббатство в Лондоне.
Во второй половине XII в. возник Оксфордский университет, первый университет в Англии. Вслед за ним в начале XIII в. (1209 г.) был основан Кембриджский университет. Английские университеты, как и университеты в других странах средневековой Европы, стали центрами церковной образованности и схоластической науки. Но отдельные пытливые умы даже в стенах средневековых английских университетов тяготились господством схоластического мышления, основанного на слепом преклонении перед авторитетами и полном пренебрежении к опыту и к практическим знаниям. Они подвергали критике отдельные положения схоластической философии и богословия.
Профессор Оксфордского университета (впоследствии епископ Линкольнский) Роберт Гроссетест (около 1175—1253) в своих комментариях к сочинениям Аристотеля подвергал сомнению многие из его положений, превращённые в средние века в одну из основ схоластической церковной догматики. Гроссетест был одним из первых представителей университетской науки в средневековой Англии, уделивших специальное внимание естествознанию. Наряду с богословскими сочинениями он написал несколько математических трактатов, в которых не ограничился изучением признанных церковью авторитетов, а обосновал свои положения данными, почерпнутыми из опыта и наблюдений.
Учеником и другом Роберта Гроссетеста был выдающийся философ и естествоиспытатель магистр Оксфордского университета Роджер Бэкон (около 1214—1294) — один из самых смелых умов средневековья. Бэкон утверждал, что в основу подлинной науки надо положить опыт и математику, под которой тогда понимали не только собственно математику, но и физику, и ряд других отраслей естествознания. Из трёх рассматриваемых им источников познания: авторитет, разум и опыт — Бэкон резко отвергал первый, считая, что сам по себе авторитет недостаточен без доводов разума, а разум может отличить истинное от ложного лишь в том случае, если его доводы покоятся на опыте. Опыт необходим для проверки и подтверждения выводов всех наук.
Бэкон стремился к практическому приложению научных знаний. Он считал, что цель науки заключается в том, чтобы человек овладевал тайнами природы, увеличивал свою власть над ней. Науки о природе должны приносить пользу людям, и этим Бэкон объяснял необходимость их изучения. В работах Бэкона немало обычных для его времени алхимических и астрологических предрассудков, но вместе с тем в них содержатся и зачатки точных научных знаний. Он высказал ряд смелых догадок, предвосхищавших открытия и изобретения, осуществлённые на практике значительно позже. Особенно основательно изучал Бэкон оптику. На основе исследования ряда оптических явлений он предсказал изобретение очков, увеличительного стекла, телескопа и микроскопа. Он мечтал о двигателе, приводящем в движение судно без помощи гребцов, о повозке, движущейся с большой скоростью без всякой упряжки, о летательных машинах, управляемых человеком. Занимаясь химическими опытами, Бэкон первым в Европе составил рецепт изготовления пороха.
За свои взгляды, резко расходившиеся с господствовавшей тогда богословской схоластикой и церковным мировоззрением, а также за смелую критику порочных нравов духовенства Бэкон на протяжении всей своей жизни подвергался всевозможным преследованиям со стороны католической церкви. Его высылали из Оксфорда в Париж под надзор духовного начальства, обвиняли в магии, запрещали чтение лекций и ведение научных занятий. В течение 14 лет он просидел в тюрьме, откуда вышел уже дряхлым стариком, без всяких средств к существованию.
Роджер Бэкон не во всём был последователен и не порвал полностью с богословием и схоластикой, но тем не менее в его идеях нашла яркое выражение материалистическая тенденция. Ещё более определённо материалистическая тенденция была выражена у учёного-схоласта, профессора богословия Оксфордского университета, Иоанна Дунса Скота (около 1265—1308). «Материализм,— писал Маркс,— прирожденный сын Великобритании. Уже её схоластик Дуне Скот спрашивал себя: «не способна ли материя мыслить?»» ( К. Маркс и Ф. Энгельс, Святое семейство, Соч., т. 2, изд. 2, стр. 142.). По выражению Маркса, Дуне Скот «...заставлял самоё теологию проповедовать материализм». Дунc Скот был одним из видных представителей номинализма (Номинализм (от латинского nomen — имя, название) — направление в средневековой философии, утверждающее, что общие понятия являются лишь обозначениями (именами) для ряда единичных предметов, т. е. признавалась первичность последних и вторичность понятий. ) в средневековой философии. Номинализм же, по мнению Маркса, является «...первым выражением материализма» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Святое семейство, Соч., т. 2, изд. 2, сгр 142.). Роджера Бэкона и Иоанна Дунса Скота Маркс относил к числу самых смелых мыслителей среди английских учёных-схоластов (См. К. Маркс, Хронологические выписки; в кн. Архив Маркса и Энгельса, т. VIII, стр. 372.).
Как ни сковывало схоластическое богословие изучение подлинных законов природы, их исследование неизбежно расширялось с ростом производительных сил общества. Элементы опытных знаний в области математики, астрономии, физики, химии и медицины, несовместимые с церковным учением, хотя и медленно, но пробивали себе дорогу вопреки всем преследованиям со стороны церкви.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |
