Иран вступил в период развитого феодализма одновременно со странами Средней Азии и Закавказья. К X в. в Иране, как и повсюду в Передней и Средней Азии, господствовали уже сложившиеся феодальные отношения.
В X и первой половине XI в. Иран переживал такой подъём в развитии сельского хозяйства и ремесла, какого в средние века он никогда не знал ни до того, ни после. Экономическому подъему способствовало падение владычества Арабского халифата и создание независимых феодальных государств (государства Буидов на западе Ирана, государства Саманидов на востоке Ирана и в Средней Азии).
В X—XI вв. в Иране повсюду проводились большие оросительные работы. Были достигнуты крупные успехи в проведении каризов. Например, в Кермане по этим подземным протокам вода отводилась на расстояние в 5 дней пути (свыше 100 км). В Фарсе на реке Кур по приказанию буидского государя Азуд-ад-Доулэ во второй половине X в. построили знаменитую «Азудову плотину» из каменных плит с креплениями из свинца. Вода высоко поднялась, и образовалось искусственное озеро. По берегам его поставили 10 больших водоподъёмных колёс, около каждого колеса устроили водяную мельницу, а от водохранилища отвели каналы. Большой прогресс отмечался в виноградарстве. В одном только Хорасане известно было свыше 100 сортов винограда. Расширились площади под посадками сахарного тростника, олив, красильных, масличных и пряных растений, бахчевых культур, овощей и льна. Выросли хлопководство и шелководство; появились новые для Ирана культуры — цитрусовые; улучшились породы скота.
В местностях, прилегавших к главным караванным путям и большим городам, часть сельскохозяйственной продукции шла на городские рынки. Пшеница, ячмень, рис, хлопок, шафран, марена, индиго, масло — льняное и кунжутное, изюм, финики и всевозможные фрукты (сушёные, а также в виде маринадов и варений) вывозились из Ирана и в другие страны. На вывоз шли также вина, фруктовые сиропы, мёд, шёлк-сырец, верблюды и лошади; последние вывозились главным образом в Индию.
В этот период росло и ремесленное производство, что было связано с прогрессом в технике ремесла. В городах в большом количестве производились на вывоз парча и золотое шитье. Широкой известностью пользовались льняные, шёлковые и хлопчатобумажные ткани, шерстяные и шелковые ковры. Льняные казерунские ткани с пломбами местных мастерских славились своим высоким качеством настолько, что их покупали повсюду, не проверяя и не разворачивая. Выпускалась фаянсовая посуда, покрытая разноцветной глазурью, с росписью и эмалями. Во всех больших городах производплись медные, серебряные и золотые предметы, оружие и кожевенные изделия, лекарства и парфюмерия. Парфюмерные изделия — цветочные масла, духи и эссенции из махровой розы, фиалки, нарцисса, апельсиновых и финиковых цветов и т. д. вывозились морем даже в Китай.
Крупной отраслью торговли в Иране была торговля рабами из чужих стран, частью уведённых оттуда мусульманскими войсками в качестве военной добычи, частью вывезенных работорговцами. О масштабах этой торговли можно судить по рассказу географа Истахри об одном персидском купце, который во время морского рейса летом 936 г. вёз на 400 судах 12 тыс чёрных рабов из Африки. В источниках упоминаются рабы нубийцы, абиссинцы, индийцы, армяне, греки, тюрки, русы. По словам автора XII в. Низами Арузи Самарканди, в XI в. в городе Балхе существовала целая «улица торговцев рабами». Но применение рабского труда в сельском хозяйстве и ремесле в самом Иране сильно уменьшилось.
Процесс отделения ремесла от сельского хозяйства и рост товарного производства способствовали развитию городов Ирана. Крупные города с сотнями тысяч жителей лежали на путях караванной и морской торговли, связывавших страны Средиземноморья, Закавказья и Восточной Европы со Средней Азией, Аравией и Индией. Самыми крупными городами Ирана в это время были Шираз, Исфахан, Рей и Нишапур, занимавший площадь в один квадратный фарсанг (42 кв. км) и имевший население свыше 200 тыс. человек. Балх, Газна и Кабул являлись главными центрами караванной торговли с Индией. Важнейшими гаванями Персидского залива были Сираф и Ормуз, откуда продукция Ирана вывозилась в Басру, порты Аравии, Индии и Китая. Лучшими гаванями на Каспийском море считались Амуль и Сари, торговавшие с Хорезмом, странами Закавказья, Поволжья, с хазарами и с Русью.
В Иране сложился тот же тип средневекового города, что и в Средней Азии. Повсеместно возникли ремесленные цехи и корпорации купцов, но господствовали в городах феодальные землевладельцы — чиновная и духовная знать. Эти феодалы жили чаще в городе, чем в своих поместьях, где они не вели крупного господского хозяйства. Часть своих доходов они передавали в виде вкладов крупным купеческим компаниям, а те в свою очередь выдавали феодалам их долю прибыли от торговли товарами. Сближение некоторых групп феодалов с крупным купечеством — характерное явление для Ирана, так же как и для ряда соседних стран. В результате ремесленные цехи не смогли добиться в городах Ирана цеховой монополии. Влияние феодалов в городах было крепко ещё и потому, что они здесь пользовались поддержкой сильной государственной власти.
Вся власть в городах в X—XI вв. и в последующие столетия находилась в руках этой знатной верхушки, из рядов которой выдвигались: раис (градоначальник), казий (духовный судья и глава духовенства округа), имам соборной мечети (духовное лицо, ведающее богослужением), мухтасиб (цензор нравов, надзиравший за базарами и общественной жизнью), асас (начальник ночной стражи) и др. Городского самоуправления, как и в других странах Передней и Средней Азии, в силу отмеченных выше причин не было. Цеховые ремесленники, состоявшие из мастеров, подмастерьев и учеников, юридически были свободны. В то же время они продолжали платить подать изделиями своего ремесла в пользу государства или же местного феодального властителя.
Восточная часть Ирана вошла в состав Саманидского государства. На севере Ирана сохранились самостоятельные феодальные владения. На западе и юго-западе Ирана образовалось просуществовавшее более 100 лет (с 935 по 1055 г.) феодальное государство во главе с династией Буидов (или, в арабизованной форме, Бувейхидов).
Ахмед ибн Буйэ (или Бувейх) и его два брата, родом из бедных горцев южного берега Каспийского моря (Впоследствии феодальная историография создала легенду о происхождении Буидов от потомков Сасанидов), были сначала наёмными воинами, потом стали военачальниками наёмных войск и завоевали в 935 г. Западный Иран, а в 945г. и Багдад. Фактически подчинив себе халифа, Ахмед ибн Буйэ заставил его дать себе звание «эмира эмиров» и стал государем арабского Ирака и почти всей западной части Ирана. Халиф сохранил только духовную власть главы мусульман-суннитов. В Ширазе и Рейе правили братья Ахмеда — Хасан и Али. Среди буидских государей выделялся активностью Азуд-ад-Доулэ (949—983), имевший своим местопребыванием Шираз. Он принял ряд мер для подъема сельского хозяйства и расширения ирригационной сети, проводил политику строгой фиксации феодальной ренгы. Буиды покровительствовали шиизму.
В государствах Саманидов и Буидов продолжали существовать те же виды феодальной собственности на землю и на оросительные сооружения, какие сложились еще при арабском владычестве. Но в обоих государствах сильно выросло за счёт государственных и мульковых земель условное феодаль ное землевладение — икта, которое постепенно превращалось в наследственное. Положение феодально зависимых крестьян в Иране после ряда крестьянских восстаний VIII—IX вв. сначала несколько улучшилось, но к концу X в. в результате увеличения феодальной ренты вновь стало тяжелым. По сообщениям Истахри и Мукаддаси, в Фарсе местами рента (налог) с крестьян взималась натурой в размере 1/10, 1/4 или 1/3 доли урожая, в других местах, как например в округе Шираза, где было развито товарное производство, рента (налог) взималась деньгами в больших размерах.
К концу X в. в основном завершился долгий процесс превращения большинства свободных крестьян-общинников в феодально зависимых. Одним из путей этою превращения была коммендация (по-арабски илътиджа), т. е. отдача под «покровительство» крупным феодалам прежде свободных крестьян-общинников и мелких собственников, выделившихся ранее из общины. Отдавая себя и свои земли под патронат богатого и влиятельного феодала, крестьяне рассчитывали таким путём избегнуть уплаты тяжёлого хараджа государству. Под патронат иногда переходили целые селения.
После распада Самаиидского государства (999 г.) земли к югу и западу от реки Аму-Дарьи (Хорасан, Систан и нынешний Афганистан) перешли под власть государства Газневидов (977—1187), которое из небольшого вассального княжества в районе города Газны превратилось теперь в большую феодальную империю. Газневиды, династия тюркского происхождения, опирались на вновь сложившуюся знать из военных ленников, в значительной части также тюрок. Эта знать вела борьбу за земли и влияние со старинной восточноиранской провинциальной знатью — дехканами.
Наибольшего политического могущества Газневидское государство достигло при султане Махмуде (998—1030). Махмуд начал завоевательные походы в Северную Индию под лозунгом «священной войны» мусульман с «идолопоклонниками-индусами». О масштабах произведённых там опустошений можно судить по тому, что в результате только одного такого похода, — а всех походов было 17, — Махмуд Газневи вывез из Индии, согласно сообщению источников, 57 тыс. рабов, денег и ценностей на 20 млн. дирхемов и 350 слонов.
Грабительские походы в Индию, помимо захвата добычи, являлись для правительства Махмуда Газневи также средством хотя бы на время приглушить классовую борьбу в собственной стране. Под знамя «войны за веру» стекалось множество обезземеленных крестьян, привлечённых надеждой на обогащение. Но чрезвычайные налоги, взимавшиеся для организации походов в Индию, доводили трудящееся население до полного разорения. По сообщению историка Утби, во время одного из победоносных походов Махмуда в Индию в Хорасане свирепствовал такой голод, что только в округе Нишапура погибло свыше 100 тыс. человек. Махмуд Газневи воевал также с государством Бундов и с Хорезмом, который он захватил в 1017 г.
В XI в. сельджукские огузы из Средней Азии продвинулись в Иран и Переднюю Азию. Столкнувшись с другими кочевыми завоевателями — караханидскими тюрками, знать сельджукских огузов обратилась к сыну и преемнику Махмуда Газневи, султану Масуду, с просьбой предоставить ей земли для кочеванья в районе Абиверда, Серахса, Нисы и Мерва, обещая нести за это военную службу. При недостатке войска Масуду пришлось уступить и предоставить сельджукам в 1035 г. часть просимых ими земель. Соседство воинственных кочевников оказалось бедствием для пограничных со степью сельских районов. С каждым годом военно-феодальная знать сельджуков становилась всё более настойчивой в своих требованиях новых земель. Наконец, Масуд двинул против сельджуков свои войска. Однако сельджукские вожди Тогрул-бек и Чагры-бек нанесли им полное поражение (1040 г.) и открыли себе дорогу в Хорасан и Западный Иран.
Поражение государства Газневидов явилось следствием его внутренней слабости в связи с борьбой между феодалами, раздорами и упадком дисциплины в феодальном ополчении. Немалую роль сыграла и враждебность крестьян и горожан Хорасана к правительству Масуда и его хищным чиновникам. Газневиды потеряли весь Хорасан и Хорезм (1043 г.), хотя ещё до конца XII в. удерживали в своих руках нынешний Афганистан и Пенджаб. Образовалось Сельджукское государство во главе с Тогpу-беком. Между 1040 и 1055 гг. сельджуки завоевали весь Иран. Это завоевание сопровождалось большими разрушениями производительных сил и временным экономическим упадком страны. Так, при завоевании сельджуками плодороднейшего Исфаханского оазиса селения были сравнены с землёй, а крестьяне разбежались. Крупнейший город Шираз был так опустошён и разграблен, что, согласно историко-географическому описанию Фарса — «Фарс-намэ» Ибн ал-Балхи,— даже в начале XII в. лежал в развалинах.
Сельджуки, продвигаясь на запад, захватили Ирак, Азербайджан и Армению. В 1055 г. они заняли Багдад и заставили аббасидского халифа Кайма дать Тогрул-беку титул султана. Сельджукская империя стала во второй половине XI в. крупнейшей политической силой в Передней Азии. Сельджуки подчинили себе страны Закавказья и вели успешные войны с Византией, у которой после победы сельджуков при Маназкерте в 1071 г. была отнята почти вся Малая Азия. Воевали сельджуки и со среднеазиатскими Караханидами, княжество которых они подчинили и обложили данью в 1089 г.
Уже с конца XI в. сельджукские султаны опирались не только на огузскую военно-кочевую знать, но и на примирившихся с завоевателями иранских крупных феодалов. В Иране при сельджуках преобладающим видом феодальной земельной собственности повсюду стала икта. Сельджукские султаны, у которых кочевая знать требовала земель, стали широко раздавать в икта не только деревни, но и целые области с городами. Владетелями крупных икта становились представители огузской кочевой знати, которые, не прекращая кочевой жизни и связи со своими племенами, превращались в феодальных эксплуататоров оседлого крестьянства.
Мелкие икта раздавались низшим чинам феодального ополчения, в большинство кочевникам. Так, при Мелик-шахе икта были розданы 46 тыс. воинам. В это время икта юридически ещё не считалась наследственной, но на практике знать добилась превращения большей части должностей, а также земель, получаемых в связи с занятием этих должностей, и наследственные. Икта соединялась с иммунитетом — налоговым и частично судебным. Постепенно крупные икта становились отдельными княжествами, владетели которых стремились к полной независимости. В связи с ростом фекальной раздробленности начался политический распад Сельджукской империи. В Малой Азии образовался особый, так называемый Румский, султанат (1077 г.). В XI — начале XII в. возникли и другие сельджукские султанаты: Керманский, Сирийский и Иракский (в него входили Ирак и Западный Иран). Во власти верховного сельджукского султана, так называемого «Великого Сельджукида», остался только Хорасан с частью Средней Азии.
В Иране во второй половине XI в. активную деятельность развернула шиитская секта исмаилитов, требования которых в то время отражали еще до известной степени стремления эксплуатируемых низов. В конце XI в. в Иране из среды исмаилитов выделилась особая воинствующая секта, основоположником которой был Хасан ибп Саббах. В 1090 г. он и его приверженцы захватили в горах к северу от города Казвина крепость Аламут («Орлиное гнездо»), которая стала главной твердыней этой секты. Позже исмаилиты захватили ещё ряд крепостей и замков в горах Альбурса, Кухистаyа и Фарса, а также в Ливанских горах в Сирии, по соседству с владениями крестоносцев. Так образовалось теократическое, управляемое главою секты — «горным старцем», исмаилитское государство (1090—1256), с чересполосными владениями в горных районах Ирана и Сирии.
Члены секты были связаны железной дисциплиной п клятвами. Являясь активными врагами сельджуков, исмаилиты в то же время вели борьбу и с другими феодальными владетелями, в частности с крестоносцами в Сирии. Исмаилиты Аламута обычно старались убивать враждебных им государей и политических деятелей, вербуя для этого так называемых фидаев («жертвующих жизнью») из фанатически воспитанных юношей. По названию наркотика, которым опьяняли себя исмаилиты пз секты Хасана Саббаха, их стали именовать «курильщиками хашиша» (по-арабски хашишийун). Крестоносцы в Сирии переделали это слово в ассассин, получившее во французском и итальянском языках значение «убийца».
Первоначально масса исмаилитов-ассассинов состояла из ремесленников и крестьян. Усама ион Мункыз, сирийско-арабский феодал XII в., автор мемуаров, называл исмаилитов «мужиками» и «чесальщиками шерсти». Но руководители секты, завладев замками и землями, постепенно сделались крупными феодалами, а исмаилитское государство в Иране к началу XIII в. превратилось в обычное феодальное государство.
Социальные противоречия между ремесленниками, с одной стороны, и знатью, выступавшей совместно с купечеством,— с другой, достигли при Сельджукидах такой остроты, что борьба между ними за власть в городах приняла форму настоящих войн, продолжавшихся, с перерывами, целые десятилетия. На улицах строились баррикады, целые кварталы после побоищ превращались в развалины. В Тегеране горожане строили себе подземные жилища, чтобы легче было их защищать. В Рейе, где к началу XIII в. победила знать, по сообщению источников, во время этих войн погибло будто бы до 100 тыс. горожан. Этот город был наполовину разрушен, а окрестные селения сожжены или разорены. Такая же борьба, лишь в менее жестоких формах, велась в Нишапуре и Исфахане. Идеологической оболочкой этих войн являлась религиозная борьба между суннитами и шиитами, а также между двумя суннитскими богословскими толками — шафиитским и ханефитским, расходившимися в обрядовых мелочах и вопросах права. В городах Ирана XI—XII вв. сунниты-шафииты были идеологами феодальной знати и связанных с нею верхов купечества, сунниты-ханефиты — идеологами средних слоев горожан, шиизм же отражал интересы городской бедноты и широких масс крестьянства.
Страшный удар султанату «Великих Сельджукидов» нанесло восстание тюрок-огузов, кочевавших в районе Балха. Балхские огузы выступили с протестом против тяжёлых поставок натурой (24 тыс. баранов в год) для стола султана и его двора. Они разбили султанское ополчение, взяв в плен самого султана Синджара (1153 г.), а затем, разорив дотла города Мерв и Нишапур, опустошили Хорасан. При этом в одном только Нишапуре было сожжено 8 ценных библиотек. Персидский поэт Анвари красочно изобразил это разорение в элегии «Слёзы Хорасана». Стоявшая во главе огузских племён и родов кочевая знать использовала восстание для захвата богатой военной добычи и новых земель с феодально зависимыми оседлыми крестьянами. Масса рядовых кочевников от этого восстания ничего не выиграла. После смерти султана Синджара (1118—1157) султанат «Великих Сельджукидов» распался на ряд мелких владений.
В связи с ослаблением султаната «Великих Сельджукидов» в XII в. усилилось политическое значение Хорезма, первоначально бывшего только крупным леном-икта Сельджукской империи. Разветвлённая оросительная сеть, рост сельского хозяйства и расположение на скрещении караванных путей, соединявших Среднюю Азию, Иран, Причерноморские степи, Поволжье и Русь, приносили большие материальные средства государям Хорезма. Использовав распад султаната «Великих Сельджукидов», хорезмшахи присоединили к своему госудаоству в 80—90-х годах XII в. Мервский оазис и Хорасан. Разгромив Иракско-Сельджукский султанат, хорезмшах Текеш захватил почти весь Западный Иран (1194 г.). При хорезмшахе Мухаммеде (1200—1220) к Хорезму были присоединены Мавераннахр с городами Бухарой и Самаркандом и бассейн реки Сыр-Дарьи (1210 г.), а также весь Афганистан (к 1215 г.).
На рубеже XII и XIII вв. Иран снова пережил экономический подъём. Ибн Исфендийяр, автор «Истории Табаристана» (начало XIII в.), сообщает, что эта область (ныне Мазендеран) изобиловала пшеницей, рисом, просом, фруктами, скотом и дичью, была покрыта садами, так что повсюду глаз видел только зелень, и являлась столь густо заселённой, что деревни сливались одна с другой, и нигде не было видно необработанного клочка земли.
В то же время в источниках указывается на рост хараджа. Налоговый гнёт приводил к крестьянским волнениям. Внутри класса феодалов в начале XIII в. также обострились противоречия. С одной стороны, выступала духовная и чиновная знать, поддерживавшая стремление хорезмшахов к централизации управления, а с другой стороны, знать военная, частью кочевая, стремившаяся к независимости от центральной власти. Последние хорезмшахи вели неудачную борьбу с багдадскими халифами — Аббасидами, которые, используя упадок Сельджукского султаната, ещё около 1132 г. вернули себе политическую власть в Нижнем Ираке и Хузистане, воссоздав, таким образом, Багдадский халифат, правда, в очень уменьшенных размерах. Империя хорезмшахов вскоре стала лёгкой добычей монгольских завоевателей (1220 г.).
К началу XII в. в основном завершилось развитие суннитского богословия. Имам Мухаммед Газали (умер в 1112 г.) составил сводный богословский труд «Ихья улум ад-дин» («Оживление богословских наук»), в котором пытался «оживить» сухое мусульманское схоластическое богословие, сблизив его с суфизмом и превратив в «религию сердца». Газали объявил войну примитивному антропоморфизму, характерному для раннего ислама, а также атеистической философии, выпустив сочинение «Крушение философов». Философы-атеисты ответили на него трактатом «Крушение "Крушения"» (т. е. крушение книги Газали).
С XI в. среди горожан Ирана возрастало влияние суфизма, который в разных течениях его принимал то правоверно-суннитский, то «еретический» оттенок. «Еретический» суфизм стал идеологией ремесленников и городской бедноты. Бродячие проповедники-дервиши, последователи «еретического» суфизма, порицали «греховное» богатство, громили в своих проповедях правителей и знатных людей за «угнетение рабов божиих», учили, что только бедняки могут «спастп свою душу». Поэт Сенай (XII в.) рассказывает, что он стал суфием под влиянием речей бродячего дервиша, который во всеуслышание провозглашал своё желание видеть султана поражённым слепотой за его жажду завоеваний и бесконечное стяжательство.
Шиизм в разных его разветвлениях, часто окрашенный суфизмом, окончательно Превратился в Иране с этого времени в идеологию городской бедноты и крестьянства, враждебную господствующему суннитству. С середины XI в. суннитское духовенство и сельджукские султаны, открыто выступавшие против светской культуры, усилили борьбу и против «еретиков», и против философов-атеистов, заключая их в тюрьмы и подвергая жестоким казням.
При владычестве арабов литература в Иране долгое время развивалась на арабском языке. С VIII в. в Иране распространилось так называемое шуубитское течение ( От слова «шууб» («народы»), которым в Коране названы неарабы, принявшие ислам.), представлявшее оппозицию политическому и культурному господству арабов. Шуубиты стремились показать культурное превосходство покорённых арабами народностей над завоевателями. Но и сами шуубиты—персы продолжали писать научные сочинения на арабском языке. На этом языке написаны Табари (умер в 923 г.) и его продолжателем Ибн Мискавейхом (умер в 1030 г.) знаменитые труды по всеобщей истории, а Ибн Хордадбехом (IX в.) и Истахри (X в.) — географические труды.
На сложившемся в IX в. языке дари (фарси) первоначально писались только поэтические произведения. Но в середине X в. саманидский везир Балами перевёл на дари труд по всеобщей истории Табари. На этом же языке появились труды по фармакологии Абу Майсура Муваффака (около 970 г.), по географии — анонимного географа конца X в. и по истории — Гардизи (около 1050 г.). Труд Абу-л-Фазля Бейхаки (умер в 1077 г.), также написанный на языке дари, содержит богатый материал по социальной истории Восточного Ирана. На языке дари писали в Иране, Средней Азии, в Азербайджане и даже в сельджукской Малой Азии; на этом же языке с X в. складывались самостоятельные литературы персов, таджиков, азербайджанцев и некоторых других народностей.
На языке дари написано произведение великого классика персидской и таджикскойпоэзии Фирдоуси «Шах-намэ» («Книга царей»), вошедшее в сокровищницу мировой литературы. Используя богатейший героический эпос и официальную летопись времён Сасанидов — «Хвадай-намак» («Книга владык»), Фирдоуси в поэтической форме излагает историю Ирана и Средней Азии с древнейших времён до завоевания их арабами. Поэма Фирдоуси проникнута сильнейшей ненавистью как к арабским завоевателям, так и к захватчикам из числа тюрок-кочевников. Выходец из дехканской среды, Фирдоуси прославлял героическое прошлое дехканского «рыцарства». В то же время с чувством невольного уважения он рисовал и образ вождя народного восстания в Иране Маздака. Пронизанная духом героики поэма Фирдоуси изобилует и лирическими эпизодами (любовь Заля и Рудабэ, царя Хосрова II и его жены, сириянки Ширин и др.).
После завершения своей грандиозной поэмы Фирдоуси подвергся преследованию со стороны владетели Газни, султана Махмуда, при дворе которого он в то время жил. Поэт был вынужден бежать и почти 20 лет прожил в нищете, скрываясь и часто меняя место жительства, чтобы не быть обнаруженным шпионами султана. Мусульманское «правоверное» духовенство, ненавидевшее Фирдоуси, после его смерти отказалось похоронить его по религиозному обряду. Считая Фирдоуси «еретиком» — шиитом, представители «правоверного» духовенства ставили ему в вину также антиарабскую направленность «Шах-намэ» и прославление «нечестивых языческих» героев доисламского времени.
Крупными поэтами Ирана в XI в. были Фаррухи, сын раба — тонкий лирик и мастер пейзажа, жизнерадостный Минучихри и Фахр-ад-дин Гургани, автор поомы «Вис и Рамин», являющейся обработкой старинного романа, сюжет которого напоминает сюжет западноевропейского романа о любви Тристана и Изольды. Поэтом-философом мирового значения, идеологом горожан, замечательным мастером стиха и вольнодумцем был Омар Хайям (умер около 1123 г.). Творцом торжественных од являлся Анвари (умер в 1191 г.). С XI в. в персидскую поэзию проникло влияние суфизма, являвшегося у некоторых поэтов формой оппозиции официальной мусульманской церковности. Крупнейшим поэтом-суфием был Ферид-ад-дин Аттар (1119— около 1220).
Из произведений художественной прозы выделяется «Кабус-намэ» — наставление престарелого феодала юноше-сыну, дающее яркую картину жизни, нравов и быта феодальной среды XI в. Представителем народных антифеодальных тенденций в поэзии был поэт Баба Кухи Урйян (умер около 1020 г.), писавший на народном лурском диалекте. В его стихах мы находим ярко выраженный протест против социального неравенства в обществе, против знатных людей и правителей.
Развитие изобразительных искусств в Иране было несколько задержано арабским завоеванием, поскольку ислам враждебно относился к домусульманской художественной традиции персов как к «языческой». Однако в письменных источниках имеются сведения о существовании в Хорасане настенной живописи во дворцах знати. Фрагменты декоративной живописи IX—X вв. обнаружены при раскопках близ Нишапура. Исключительных успехов в Иране достигло керамическое искусство, главными центрами которого были Кашан и Рей. Кроме фаянсовых изделий из неглазурованной глины с резными орнаментами и надписями, широкое распространение получили керамические изделия (кувшины, чаши, блюда, вазы и т. д.) с поливной глазурной массой. Высокого мастерства достигло искусство глазури с многоцветной росписью, подглазурной и надглазурной, синим кобальтом, ангобом (тончайшая белая глиняная масса) и т. д. Высшим достижением иранской керамики была известная с XII в. надглазурная роспись люстром (Люстр — золотистый красочный состав с металлическим отблеском различных цветов, получаемый в результате сложного обжига в двух печах, продолжавшегося сутки. В состав люстра входили медь, серебро, золото, мышьяковый песок и т. д.) по беловатой или зеленоватой оловянной глазури.
С XII в. распространялась архитектурная керамика — стенные плитки разных форм для облицовки фасадов зданий, иногда с росписью люстром. Для такой облицовки изготовлялись также изразцы с рельефными изречениями из Корана (Богатая коллекция керамических изделий Ирана имеется в Восточном отделе Государственного Эрмитажа в Ленинграде.). Высокого мастерства достигло искусство росписи тканей и декорирования их узорными вышивками из золотых и серебряных нитей, а также изготовление орнаментованных металлических сосудов и других изделий.
Для архитектуры этого периода характерны многогранные мавзолеи-башни. Таков, например, мавзолей Кабуса (начало XI в.). Среди сохранившихся памятников зодчества преобладают культовые здания — мечети и медресэ (духовные школы). Мечети были двух типов. Мечети раннеарабского типа представляют собой колонный зал, примыкающий к квадратному двору, обрамлённому крытой галереей. Таковы Тарик-ханэ в Дамгане (X в.), соборная мечеть в Наине и др. Иранский тип мечети — это небольшое квадратное здание с круглым или эллипсоидным куполом. Таковы древнейшие части соборных мечетей в Исфахане (конец XI в.), в Ниризе, в Казвине (XII в.).
Начиная с XII в. эти купольные мечети стали сочетаться с квадратными дворами, обрамлёнными крытыми галереями, имевшими четыре высоких портала с глубокими нишами. Такова мечеть в Зиварэ (XII в ). Фасады и внутренность этих зданий украшались не только глазурованными фаянсовыми плитками, но и многоцветной росписью по штукатурке, облицовочными плитками из неглазурованной глины с резным орнаментом, а также с резными орнаментами по штуку. Письменные источники сохранили много различных сведений о строительстве замков, дворцов, караван-сараев и других светских зданий. Центрами культуры с Х в. стали города Нишапур, Реп, Исфахан, Шираз, славившиеся своими библиотеками. Во многих городах возникли средние и высшие школы.
В завоеванной сельджукскими тюрками-огузами Малой Азии образовался особый, так называемый Румский (иначе Конийский) султанат, управлявшийся младшей ветвью династии Сельджукидов (1077 — 1307). Название этого султаната произошло от слова «Рум». Так на Востоке называли Восточною Римскую, или Византийскую, империю и, как большую часть ее, — Малую Азию.
Сначала румские Сельджукиды завоевали всю Малую Азию, сделав своей столицей город Никею, близ Мраморного моря (1081 г.). Однако во время первого крестового похода Византии с помощью крестоносцев удалось отвоевать у Сельджукидов северную, западную и южную прибрежные части Малой Азии. На юго-востоке Малой Азии в конце XI в. сложилось Киликийское армянское государство. Таким образом, Сельджукиды были отрезаны от моря и им осталась лишь внутренняя область — Малоазиатское нагорье со столицей в городе Конья (по-гречески Иконий). Кроме того, в конце XI в. в северо-восточной части нагорья образовался независимый огузский эмират Данишмендидов с городами Сивас, Кайсери, Малатья (по-гречески Себастия, Кесария, Мелитина).
Недальновидная политика Византии, стремившейся покорить богатые Киликию и Сирию и оставившей без внимания государство Сельджукидов, дала ему возможность вновь усилиться. Сельджукиды захватили владения Данишмендидов (1174 г.), разгромили византийцев в битве при Мириокефале (1176 г.) и стали оттеснять их к побережью. После же взятия Константинополя крестоносцами во время четвертого крестового похода (1204 г.) Сельджукиды пробились к Средиземному морю, взяв Анталью (по-гречески Атталия), и к Черному морю, взяв Синоп (но-гречески Синопа). Наибольшего политического могущества Румский султанат достиг при султане Ала-ад-дине Кей-Кубаде I (1219—1236), который совершил даже поход за море — в Крым, разбил половцев и захватил город Судак.
Население Римского султаната по этническому составу не было однородным. В Малую Азию в течение XI—XIII вв. переселилось значительное число тюрок-огузов. Большая часть их продолжала вести кочевой образ жизни, сохраняя деленио на племена и роды, часть же перешла к оседлости. В городах поселилось немало персов — ремесленников, купцов и чиновников. В стране оставалось и много греков, а на востоке её — армян. Одни малоазиатские греки и армяне приняли ислам, постепенно усвоили тюркский язык огузов и ассимилировались с ними, другие — остались христианами, хотя и усвоили тюркский язык; наконец, третьи сохранили и христианскую веру и свой язык. По отношению к своим христианским подданным сельджукские султаны Рума проявляли известную веротерпимость.
Из слияния сельджукских тюрок-огузов и тюркизировавшихся малоазиатских греков, персов, армян и грузин с конца XI в. в Малой Азии постепенно складывалась турецкая народность. Одновременно формировался язык тюркской системы — турецкий. Выражения «турецкий язык» и «турки» приняты в советской науке, чтобы отличить эти видовые понятия от более широкого, родового понятия — тюркской семьи (или системы) языков и тюркской группы народностей и племён. Процесс формирования турецкой народности, включившей в себя впоследствии также часть других тюркизировавшихся этнических элементов, завершился гораздо позднее.
У кочевых тюрок-огузов во главе племён стояли наследственные вожди. Во время войны каждое племя составляло в феодальном ополчении тюмен (до 10 тыс. воинов). Господствующее племя кынык, из которого вышла династия Сельджукидов, поставляло в ополчение 4 тюмена. Обычное право — тюрэ оставалось у огузов основным законом государства наряду с мусульманским правом. При вступлении на престол каждого султана, обязательно из династии Сельджукидов, требовалось признание его вождями и знатью огузских племён, собиравшимися для этого на съезд — курултай.
Сельджукиды установили в Малой Азии систему военных ленов (икта), раздаваемых как кочевой, так и оседлой знати. Кроме икта, имелись земли мульковые, владельцы которых не были обязаны нести службу султану, и земли вакфные, принадлежавшие мусульманскому духовенству. Большой земельный фонд составляли собственные земли султана — хасс.
Положение вассалов султана — беев, владевших землями внутри страны, и пограничных беев было различно. Последние пользовались значительной самостоятельностью и мало считались с центральной властью. Крупные вассалы, как кочевые, так и оседлые — большие беи, или древние беи, являлись носителями тенденции феодальной раздробленности. Стремясь сохранить единство государства, султаны старались опираться на средних беев — недавно выдвинувшихся небогатых феодалов, а также на гражданских чиновников, в своём большинстве — персов. Крестьяне находились в феодальной зависимости от оседлых или кочевых беев и других землевладельцев, должны были выполнять повинности в пользу своих господ и выплачивать налоги султану.
Крупнейшими городами Малой Азии в эти века были Конья, Кайсери и Сивас, население которых доходило до 100—120 тыс. человек. В XIII в. наиболее важным экономическим центром стал новый город — Аксарай. Несмотря на существование в городах ремесленных корпораций, правами самоуправления горожане не пользовались. Особое влияние в городах Малой Азии в это время приобрело братство ахиев, возникшее в Иране ещё в XI в. Это было военно-религиозное братство, имевшее своей целью участие в «священной войне с неверными». Ахии были тесно связаны с ремесленниками, производившими предметы военного снаряжения, и имели свой устав, допускавший тираноубийство. В братстве ахиев была широко развита взаимопомощь, в каждом городе у них имелись общие кассы, общежития для молодых подмастерьев и братские трапезы.
В 1239 г. на востоке Малой Азии вспыхнуло большое народное восстание под идеологической оболочкой шиизма, вызванное ростом феодальной ренты и налогов. Во главе восстания стал дервишеский шейх, шиит Баба Исхак. Он объявил себя «посланником аллаха», призвав крестьян и кочевников к восстанию против «тирана», т. е. сельджукского султана-суннита. Мюриды («послушники», «ученики») Баба Исхака ходили по деревням и повсюду вербовали сторонников. Восстание быстро распространилось на большую область (от Евфрата до реки Кызыл-ырмак). Восставшие разбили посланное султаном войско и с торжеством вступили в город Амасью. Лишь с большим трудом султану Кей-Хюсреву II удалось подавить восстание. По его приказанию все участники восстания с их семьями были перебиты, кроме детей до трёхлетнего возраста.
Кровавое подавление крестьянского восстания и рост феодальной раздробленности чрезвычайно ослабили Румский султанат. Это выявилось при нашествии монголов. В 1243 г. монголы наголову разбили сельджукское войско у Кесэ-дага. Султан Кей-Хюсрев II признал себя вассалом-данником монгольского «великого хана». Вскоре владения Румского султаната были разделены на две части: султану были оставлены только земли к западу от реки Кызыл-ырмак, а область к востоку от неё была присоединена непосредственно к Монгольской державе и управлялась монгольским наместником. К тому же и в своих владениях сельджукский султан оказался безвольной игрушкой в руках везира, являвшегося ставленником и исполнителем воли монгольского хана. К 1307 г. Румский султанат окончательно распался на ряд эмиратов, зависимых от монгольского наместника, находившегося в Аксарае.
Завоевание арабами Северной Африки (по-арабски Магриб — «Запад», ныне Тунис, Алжир и Марокко) на рубеже VII и VIII вв. сопровождалось большими опустошениями и привело к упадку экономики. Коренные жители Северной Африки — кочевые, а частью оседлые берберские племена, сохранявшие ещё родовую общину, хотя и приняли ислам, но не примирились с владычеством Арабского халифата. Слабость экономических связей Магриба с центрами Халифата и стремление берберов к независимости привели его к отпадению от Халифата.
После образования Омейядского эмирата в Испании (755 г.) самостоятельный эмират образовался и в Марокко (788 г.). Вслед за тем возник эмират в Алжире и Тунисе во главе с династией Аглабидов (800—909), с центром в городе Кайраване. Аглабиды создали сильный пиратский флот, завоевали Сицилию и неоднократно грабили берега Италии, Франции и Греции. Недовольство берберских кочевых племён налоговой политикой государства Аглабидов вылилось в восстание, проходившее под идеологической оболочкой исмаилитства, которое в тот период было широко распространено не только среди ремесленников и крестьян, но и среди беднейших кочевников.
Проповедь исмаилитства среди берберских племён Туниса вёл красноречивый и энергичный Абу Абдаллах аш-Шии. Он же возглавил и восстание против Аглабидов, происходившее под лозунгом установления равенства и справедливости. Однако после победы восстания и низвержения Аглабидов власть в Тунисе захватил тогдашний глава секты исмаилитов Убейдаллах, прибывший из Сирии и выдававший себя за потомка Али и Фатимы — зятя и дочери Мухаммеда. Он провозгласил себя махдием, т. е. мессией, и халифом. Вскоре он предательски убил своего ставшего уже ненужным соратника Абу Абдаллаха аш-Шии. Так сложился в Тунисе и Алжире исмаилитский халифат Фатимидов (909—1171). Столицей его стал новый город Махдия.
Захватив земли феодальной знати государства Аглабидов, наиболее крупные деятели исмаилитства во главе с Фатимидами превратились сами в феодальную знать. Берберские кочевые племена и крестьяне, не получившие обещанного им облегчения от налогового бремени и горько разочаровавшиеся в обманувших их ожидании Фатимидах, стали восставать против них. Тогда фатимидские халифы постарались направить энергию воинственных берберских племён на внешние завоевания. Особенно упорные попытки предпринимали Фатимиды для завоевания богатого Египта.
Фактически независимым от Аббасидского халифата Египет стал в правление тюркской династии Тулунидов (868—905). Затем Аббасиды на короткое время вернули власть над Египтом, но в конце концов их наместник в Египте ихшид (это был титул князя Ферганы, пожалованный ему халифом ещё до назначения в Египет) основал здесь самостоятельную династию Ихшидидов (935—969). В 969 г. войска Фатимидского халифата завоевали Египет. Столица Фатимидов была перенесена во вновь основанный в непосредственной близости от Фустата город на реке Ниле — Каир (по-арабски ал-Кахира — «Победоносная»). К концу X в. Фатимиды завоевали также Палестину, Сирию и Хиджаз с Мединой и Меккой.
Сельское хозяйство Египта, как и раньше, зависело от разливов Нила. Управление развитой и сложной ирригационной сетью находилось в руках государства, что усиливало власть фатимидского халифа. На многих землях снимали два урожая — зимний (пшеница, ячмень, бобы, горох, чечевица, лук, чеснок, клевер, лён) и летний (дыни, сахарный тростник, кунжут, хлопок, индиго, фасоль, баклажаны, чёрная редька, репа, салат-латук, цветная капуста). Очень большое распространение в Египте имели виноград, финиковая пальма, апельсины, лимоны и другие плодовые деревья. Много зерна и льна вывозилось из Египта в Византию, с которой Фатимиды большей частью находились в мире.
Обладание богатым Египтом, с его высокоурожайными землями, значительными ирригационными сооружениями Нильской долины и огромными доходами от посреднической транзитной торговли и ремесленного производства давало Фатимидам исключительно большие материальные средства. Это позволило им сделать свою власть и свой центральный аппарат более крепкими, чем это было в других феодальных государствах Востока. До середины XI в. власть фатимидских халифов была исключительно сильна. Наибольшую часть земельных владений в Египте до XI в. составляли государственные земли. Государство либо само эксплуатировало эти земли, либо сдавало их на срок до 30 лет землевладельцам-арендаторам, ответственным за уплату поземельной подати. Прежние византийские землевладельцы, остававшиеся ещё в первые столетия арабского владычества, ко времени Фатимидов исчезли. Но до начала XI в. сохранялось значительное землевладение христианских (монофизитских) монастырей.
Большинство сельского населения, особенно в Верхнем Египте, до XI в. состояло ещё из коптов-христиан, потомков древних египтян. Непосредственные производители, как христиане, так и мусульмане, оставались прикреплёнными к земле и не могли переходить на другие места без специального разрешения. Каждые 30 лет производилась новая перепись земель. Основными налогами были подушная подать с немусульман (джизья), уплачиваемая деньгами, и поземельная подать (харадж), взимавшаяся здесь деньгами также с купцов и ремесленников, хотя они и не владели землёй. Финансовый аппарат в значительной части формировался из коптов-христиан и иудеев. Это было выгодно для Фатимидов, ибо в случае народных волнений можно было все притеснения отнести за счёт злоупотреблений чиновников-иноверцев.
Городская жизнь и товарное производство в Египте были более развиты, нежели в других странах Средиземноморья. По описанию таджикского поэта-путешественника XI в. Насир-и Хусрау, в Каире одному только халифу принадлежало 8 тыс. домов, сдаваемых в наём и в аренду (под ремесленные мастерские, торговые помещения, склады и жильё).
Из отраслей ремесла первое место занимало ткацкое — производство льняных, шерстяных, хлопчатобумажных и шёлковых (на привозном сирийском шёлке-сырце) тканей. В государственных мастерских по выделке тканей с золотым шитьём работали частью наёмные мастера, а частью рабы. В Египте производили также цветные фаянсовые изделия, лучшее стекло, тростниковый сахар, мыло и т. д. Египтом велась активная внешняя торговля со странами Средиземноморья, особенно с итальянскими городами Амальфи, Пизой, Флоренцией, Генуей и Венецией. С XII в. стала расти транзитная торговля с Индией.
До конца X в. в Египте проводилась политика веротерпимости. Но в начале XI в. халиф Хаким (996—1021), чтобы ослабить недовольство низов мусульманского населения своей налоговой политикой, прибег к демагогическим мерам — начал небывалое по своей жестокости преследование христиан и иудеев (прекращённое после его смерти) и конфисковал земли христианских монастырей.
Во второй половине XI в., при халифе Мустансире (1036— 1094), центральная власть в Фатимидском халифате ослабела. Рост политического влияния гвардии мамлюков привёл к тем же последствиям, что и в государствах Аббасидов, Саманидов и других: халиф превратился в простое орудие военной гвардейской верхушки. Вспыхивали частые мятежи и междоусобия тюркских и негритянских гвардейцев. Ослабление военной мощи Фатимидов привело к потере Алжира и Туниса (в середине XI в.); Сирия и Палестина были захвачены сельджуками и западноевропейскими крестоносцами.
Основной причиной ослабления центральной власти было дальнейшее развитие института икта за счёт фонда государственных земель. Икта отдавалась военным чинам сначала во временное держание. Однако к концу господства Фатимидов икта и в Египте фактически превратилась в наследственный лен (феод). К этому же времени преобладающая часть земельного фонда вместо с сидевшими на земле крестьянами уже находилась в руках владельцев икта. Утверждение в прибрежной полосе Сирии крестоносцев, с которыми Фатимидам в XII в. пришлось выдержать тяжёлую борьбу, и захват Сицилии норманнами (1071 г.) лишили Фатимидов прежнего преобладания на Средиземном море и постепенно привели к переходу средиземноморской торговли в руки итальянских городов.
Политическое могущество Фатимидов всё время ослабевало. Наконец, в 1171 г. взятый Фатимидами на военную службу энергичный военачальник Салах-ад-дин (Саладин в европейских источниках), сирийский курд, при поддержке гвардии и феодального ополчения произвёл военный переворот. Салах-ад-дин низложил последнего фатимидского халифа Адида и провозгласил себя султаном, а духовным главою признал суннитского аббасидского халифа в Багдаде. Так в Египте утвердилась новая династия Эйюбидов (1171—1250).
Салах-ад-дин успешно воевал с крестоносцами и отнял у них почти всю Палестину, кроме прибрежной полосы, а также Иерусалим (1187 г.). Он завладел также большей частью Сирии, с городами Дамаском и Алеппо, и Верхней Месопотамией. Используя крупные силы феодальных ополчений, преемники Салах-ад-дина успешно боролись с крестоносцами, отразив все их попытки высадиться в Египте. В то же время Эйюбиды сумели сохранить дружественные отношения с Венецией и извлечь выгоды от развития торговли с нею, а отчасти и с другими городами Италии.
В середине XI в. в Северной Африке началось новое движение берберских кочевников и крестьян, направленное против притеснений со стороны местных феодальных владетелей. Движение это развивалось под религиозной оболочкой борьбы с «отступлениями» правящей верхушки от мусульманского закона и требования восстановить «чистоту исламской веры». Проповедником «восстановления закона», а вместе с тем и «священной войны с неверными» в Магрибе, в среде берберских племён, выступил богослов Абдаллах ибн Ясин. Его сторонники именовались ал-мурабитун, буквально «борцы (с неверными) в пограничных пунктах». Эго арабское наименование жители Испании позднее переделали в альморавиды. Тем же именем стала называться династия, основанная около 1061 г. одним из учеников Ибн Ясина, Юсуфом ибн Ташфином.
Альморавиды покорили к концу XI в. почти весь Магриб, сделав столицей нового государства город Марракуш (Марокко). Руководители движения, захватив земли и богатства низложенных правителей, ничего не сделали для народных масс. После распада Омейядского халифата в Испании (1031 г.), в связи с ростом феодальной раздробленности, мелкие мусульманские правители в Южной Испании были не в состоянии своими силами сопротивляться реконкисте. Когда войска короля Леона и Кастилии Альфонса VI овладели Толедо (1085 г.), мусульманские эмиры Испании призвали на помощь войска Альморавидов. Юсуф ибн Ташфин переправился в Испанию во главе большого ополчения из фанатически настроенных берберских кочевников и в битве при Заллаке нанёс страшное поражение испано-христианским ополчениям. Движение реконкисты было на некоторое время задержано. Но, отразив войска испано-христианских государств, ополчение Юсуфа ибн Ташфина вместо того, чтобы возвратиться в Африку, обратило своё оружие против мусульманских эмиров в Южной Испании и захватило их княжества одно за другим.
Так под властью государства Альморавидов оказались Магриб, Южная и Юго-Восточная Испания. Внутренняя политика династии Альморавидов характеризовалась покровительством феодальной военно-кочевой знати, увеличением податей с оседлых крестьян и горожан, усилением влияния наиболее реакционных слоев мусульманского духовенства, притеснениями христиан и иудеев, а вместе с тем гонением на светскую культуру, в частности на естественные науки и философию. Дело доходило до публичного сожжения книг. Уровень культурной жизни резко снизился.
Политика Альморавидов вызвала в начале XII в. новое движение среди берберских кочевых племён Магриба. Как и начальное движение Альморавидов, это движение облеклось в форму религиозной проповеди о необходимости вести борьбу против роскошной жизни знати и нарушений ею мусульманского закона. Проповедники призывали возвратиться к «чистоте первоначального ислама» и усилить «священную войну с неверными». В качестве «апостола» на этот раз выступил бербер-богослов Ибн Тумарт, требовавший «очищения» исламской веры от разных «новшеств», вроде распространившегося в IX—X вв. культа святых, их гробниц и священных мест. Считая этот культ «идолопоклонством», отступлением от основною мусульманского догмата единобожия, Ибн Тумарт называл одних только своих последователей «единобожниками» (по-арабски ал-муаххидун, в испанском произношении альмохады).
Ибн Тумарт объявил себя махдием, т. е. посланным богом мессией—восстановителем веры. В 1121 г. большое берберское племя масмуда признало нового махдия своим главой. Так было положено начало теократическому Альмохадскому государству, во главе которого стоял «непогрешимый» махдий, а затем его преемники, также «непогрешимые» имамы-халифы. При махдии был создан высший совет из 10 главных его учеников, руководивший государственными делами. В особо важных случаях вместе с этим советом десяти заседал еще другой совет из 50 представителей берберских кочевых племён.
«Мусульманами» и «единобожниками» отныне признавались только последователи махдия Ибн Тумарта, а все прочие именовались «неверными» и «многобожниками». Война с ними была объявлена религиозным долгом. Первый имам-халиф Абд ал-Мумин, ученик Ибн Тумарта, захватил город Марракуш и весь Магриб, разбив войско Альморавидов (1146 г.), а вслед за тем завоевал и их владения в Южной Испании. После победы руководители альмохадского движения в свою очередь завладели землями, поместьями и богатствами свергнутых сторонников Альморавидов. Альмохадам удалось нанести испано-христианским рыцарским ополчениям в Испании тяжёлое поражение в 1195г., но совсем остановить реконкисту они не смогли. Политика Альмохадов в Южной Испании отличалась ещё более реакционным характером, нежели политика Альморавидов.
Но и в своих африканских владениях Альмохады не провели никаких реформ и не заботились о развитии земледелия и скотоводства. Надежды рядовых кочевников на Альмохадов сменились разочарованием. В 1212 г. альмохадские войска в Испании были наголову разбиты соединёнными ополчениями испано-христианских государств, после чего движение реконкисты сделало быстрые успехи. Лишившись поддержки берберских племён, Альмохадское государство в Африке начало быстро распадаться на мелкие феодальные владения. Прежде всего Альмохады потеряли Тилимсан (Тлемсен), потом Тунис, и, наконец, в 1269 г. новая династия Меранидов отняла у Альмохадов Марракуш и положила конец их правлению.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |