Боспорское государство, возникшее задолго до греко-македонских завоеваний и непосредственно ими не затронутое, тем не менее во многом обнаруживает сходство с эллинистическими государствами Малой Азии — Пергамом, Вифинией, Каппадокией, Понтом.
В состав Боспорского царства в рассматриваемое время входили как эллинские полисы со сложившимися в них развитыми рабовладельческими отношениями, так и территории, населённые местными племенами, у которых рабство ещё только начинало развиваться. Количество полисов в центральной части Боснора было довольно велико: не только такие крупные города, как Пантикапей, Фанагория и Феодосия, но и менее значительные — Нимфей, Тиритака, Мирмекий, Гермонасса — имели, невидимому, полисное устройство. Часть эллинского населения полисов составляли землевладельцы, однако население боспорских городов занималось преимущественно ремеслом и торговлей. Ведущую роль в среде господствующего класса играли купцы и владельцы ремесленных мастерских. Население, жившее за пределами полисных территорий,—-скифы, синды и меоты,— занимавшееся земледелием, подвергалось эксплуатации не только со стороны знати эллинских полисов и царей, но и со стороны местной аристократии, развившейся из родо-племенной знати. Можно предполагать, что за пределами территорий полисов боспорский правитель, подобно эллинистическим царям, считался верховным собственником всей земли, хотя часть её принадлежала на правах владения эллинской и местной знати.
Во второй половине IV в. до н. э. при Перисаде I (344/43—310/09) Боспорское царство достигло наибольшего политического могущества. Владения Боспора охватывали в это время Керченский полуостров до Феодосии включительно, Таманский полуостров с прилегающей к нему береговой полосой вплоть до современного Новороссийска, нижнее течение Кубани и её ближайших к устью притоков. В устьях Дона Боспору принадлежал Танаис. Племена, жившие по северному и восточному берегам Азовского моря, признавали гегемонию Боспора. С этого же времени на долгие годы прекращаются войны между Боспором и скифами.
Вещественные памятники частично из самого Боспора, частично из курганов примыкающей к нему степной полосы указывают на то, что Боспор этого времени становится центром местного ремесла. В скифских курганах конца IV в. до н. э. найдены художественно выполненные сосуды, пластинки, нашивавшиеся на одежду, части сбруи. Всё это из золота и серебра с орнаментом, свидетельствующим о местном происхождении этих предметов. Боспорское происхождение металлических изделий из скифских царских курганов IV—III вв. до н. э. подтверждается сходством их стиля со стилем боспорских монет этого времени. С IV в. до н. э. в обращении появляются золотые статеры, совершенно не похожие ни на старые монеты Пантикапея, ни на монеты, которые были в это время приняты в других эллинских городах. Они представляют собой оригинальное создание боспорских мастеров и отличаются высокими художественными достоинствами. Значительное развитие на Боспоре получило также керамическое производство. Помимо кровельной черепицы и массовой бытовой посуды, а также глиняной тары для хранения продуктов производилась на Боспоре и художественная керамика.
Боспорское царство было тесно связано с окружавшими его племенами. Торговля со скифами служила стимулом для развития ремесленного производства. В обмен на изделия боспорского ремесла скифы, синды, меоты и сарматы везли на Боспор хлеб, пригоняли скот, приводили рабов. Продукты скотоводства потреблялись главным образом на месте, хлеб вывозился в Средиземноморье. Рабы частично эксплуатировались боспорской знатью, частично отправлялись на продажу. Значительная часть собиравшегося на территории Боспорского царства хлеба поступала непосредственно правителям Боспора, отправлявшим его в больших количествах на рынки Средиземноморья. Вместе с тем часть хлеба покупалась у скифских оседлых племён и перепродавалась затем приезжим эллинским или местным боспорским купцам. Растущая хлебная торговля Боспора была одной из причин, заставлявших боспорских Спартокидов расширять свои владения и вместе с тем по возможности поддерживать хорошие отношения со скифами. Упадок Ольвии обусловил направление основного потока скифского хлеба через Пантикапей, что ещё более способствовало процветанию боспорской торговли.
Международное значение Боспора в IV—I вв. до н. э. было неразрывно связано с его ролью в торговле. Поэтому боспорские династы старались всячески покровительствовать торговле и увеличивать вывоз хлеба. Их мощный флот охранял торговые пути на Чёрном море против тавров и народов западного берега Кавказа, занимавшихся пиратством.
Чрезвычайно важной статьёй боспорского вывоза в Средиземноморье были рабы. Надписи показывают, что на Родосе, который деятельно торговал с Боспором, имелись сарматские, скифские и меотские рабы. Вывоз рабов значительно увеличился по сравнению с предшествующим периодом. Разложение первобытно-общинного строя у кочевников Северного Причерноморья и постоянные войны между ними способствовали притоку рабов на Боспор, главным образом из числа военнопленных, которых кочевники охотно продавали эллинским купцам. Известную роль в увеличении численности рабов на Боспоре и соответственном росте боспорской
работорговли могли играть и победоносные войны самих Спартокидов, которые велись на протяжении IV и первой половины III в. до н. э.
Сосредоточение в руках Спартокидов обширных земель с сидящими на них земледельцами-пелатами, а также стад, рыбных промыслов и ремесленных мастерских (хорошо известны, в частности, царские керамические мастерские, изготовлявшие кровельную черепицу), наконец, рабов, прибывавших постоянно в результате войн, позволило боспорским правителям захватывать в свои руки значительную долю боспорского экспорта. Собственного торгового флота Спартокиды не держали, а пользовались обычно кораблями купцов, как приезжих (особенно афинских), так и боспорских. Крупные землевладельцы иногда сами снаряжали корабли для вывоза продуктов своего хозяйства.
Внутрсннее и внешнее положенне Боспора в первой полдовине III в. до н. э.
После смерти Перисада I обостряется борьба в среде господствующего класса Боспора, вылившаяся в форму междоусобной войны между его сыновьями. Один из них, Эвмел, вышедший победителем из этой борьбы, вынужден был пойти на соглашение с пантикансйской аристократией. Он созвал народное собрание и провозгласил восстановление «отеческой политии», т. е. древнего полисного устройства. Вместе с тем жители Пантикапея получили ателию (свободу от пошлин), которой они некогда пользовались, и освобождение от налогов. Очевидно, предшественники Эвмела, и в первую очередь Перисад I, не считались с полисными традициями Пантикапея, облагали его граждан тяжёлыми пошлинами и контрибуциями на военные нужды.
Укрепив свою власть, Эвмел стал помышлять о расширении владений Боспора. Он помогал Византию, Синопе и Каллатии в борьбе против Лисимаха; тысяча каллатийцев, бежавших из-за голода во время осады их родного города Лисимахом, получили земли на территории Боспора на правах военных колонистов (клерухов).
Преемник Эвмела Спарток III (304/03—284/83) — а может быть, и сам Эвмел — стал уже именоваться царём (басилеем) не только по отношению к покорённым племенам. Это, вероятно, произошло под влиянием соответствующих актов со стороны диадохов, которые в 306—305 гг. объявили себя царями. Внешнее положение Боспора при Спартоке III продолжает укрепляться. Важнейшим доказательством этого является договор с Афинами. Афиняне только что освободились из-под власти Деметрия Полиоркета и поспешили уведомить об этом Спартока, чтобы восстановить отношения с Боспором. Декрет, который был результатом этих переговоров, значительно отличается от предыдущих афинских декретов, касающихся правителей Боспора. Если раньше представители династии Спартокидов рассматривались как частные лица, то теперь Спарток именуется царём; если раньше речь шла исключительно о торговле, то теперь заключается формальный союз: Афины обязуются помогать Спартоку и на суше и на море, если кто-либо нападёт на его державу. Договор, однако, был, невидимому, нужнее Афинам, чем Боспору: если до сих пор афинянам гарантировались торговые привилегии, то теперь Спарток отделался неопределённым обещанием «делать им всё наилучшее». Несмотря на то, что количество хлеба, которое он подарил при этом Афинам, было сравнительно невелико (15 тыс. медимнов=9 тыс. гектолитров), афиняне оказали Спартоку исключительные почести.
При Перисаде II (284/83 — после 252) укрепляются связи Боспора с Египтом, Родосом и Делосом. В одном египетском папирусе сохранилось известие о прибытии послов Перисада в Египет (254/53 г.). Укреплению политических связей способствовала высокоразвитая торговля между эллинистическими государствами и побережьем Понта.
Со второй половины III в. начинается, повидимому, упадок Боспора. Данные литературных и эпиграфических источников становятся очень скудными. По монетам, клеймам на черепицах, изготовленных в царских мастерских, отрывочным литературным упоминаниям и случайным надписям известны имена отдельных правителей, но установить их хронологическую последовательность не представляется возможным. Судя по именам, династия Спартокидов правила на Боспоре до конца II в. до н. э., возможно, с некоторыми перерывами, но царский дом раздирался междоусобицами. Внутренние смуты усугублялись натиском сарматов с Востока и скифов с Запада, который заметно усилился к концу III в. до н. э.
Упадок боспорской торговли в конце II в., связанный с изменениями политической обстановки в Греции и Малой Азии и с непрерывными столкновениями с соседями, привёл к уменьшению доходов боспорских правителей и не позволял им держать большую наёмную армию, а это затрудняло борьбу со скифами. К тому же нужны были средства, чтобы откупаться от скифов и сарматов и даже, повидимому, временами платить им дань. Всё это сказывалось и на внутреннем положении царства, вело к усилению эксплуатации зависимых земледельцев. К концу II в. положение настолько обострилось, что можно было ожидать совместного выступления рабов и зависимого крестьянства против правящей знати боспорских городов.
В этой обстановке правящие круги Боспора в поисках опоры, которая помогла бы им сохранить их привилегированное положение, обратились к понтийскому царю Митридату VI Эвпатору. В результате переговоров между обеими сторонами было заключено соглашение, по которому боспорский царь Перисад V «добровольно» передал свою власть Митридату. Однако широкие слои угнетённого населения Боспора и, в первую очередь, скифские рабы ответили восстанием на это соглашение между боспорской знатью и Митридатом. Скопление больших масс рабов в Павтикапее облегчило подготовку восстания, во главе которого стала группа рабов-скифов, принадлежавших царю Перисаду. Руководителем восстания был скиф Савмак. Подробности этого события неизвестны. Очевидно, одним из первых действий восставших было провозглашение царём Савмака. Таким образом, ими было организовано собственное царство, подобно тому как это произошло в Сицилии во время восстания в 137—132 гг. до н. э.
Решительные действия восставших грозили Митридату потерей его владений и влияния в Северном Причерноморье. В течение нескольких месяцев Митридат подготовил флот и сухопутное войско и весной 107 или 106 г. до н. э. отправил его под командованием Диофанта в Крым. Используя Херсонес в качестве опорного пункта, Диофант атаковал с моря Феодосию. И Феодосия и Пантикапей оказали упорное сопротивление войскам Митридата. Невидимому, в этих городах были особенно сильны позиции Савмака, так как здесь сосредоточивались большие массы свободной бедноты. Однако восставшие не обладали достаточной военной силой, чтобы отразить нападение Диофанта. Об их ожесточённой борьбе с понтийскими войсками свидетельствуют следы больших разрушений в конце II в. до н. э.: может быть, борьба происходила на улицах города даже и после того, как городские укрепления были захвачены Диофантом. Многих участников восстания Диофант казнил. Савмак был захвачен живым и отослан к Митридату в Синопу, где, вероятно, тоже был казнён.
После подавления восстания Савмака под властью Митридата оказалась значительная часть побережья Чёрного МОРЯ. Подчинение Боспора и других государств Причерноморья Митридату вовлекло их в орбиту крупнейших событий, происходивших на Понте в первой трети I в. до н. э.
В экономике северопонтийских городов в это время появились новые черты: усиление экономических связей с Понтийским царством привело к тому, что прежние связи с торговыми центрами Эгейского бассейна значительно сократились. Известную роль в усилении вывоза из Северного Причерноморья в Южное играли поставки хлеба и других предметов питания в разоряемое войнами Понтийское царство. Однако этот интенсивный вывоз не столько способствовал развитию производительных сил Северного Причерноморья, сколько вёл к истощению его экономики. К тому же результату приводили многочисленные налоги, которые население Причерноморья должно было платить царю.
Ухудшение экономического положения, вероятно, было причиной роста антипонтийских настроений среди боспорского населения. Уже в конце первой войны Митридата с Римом, в 83 г. или даже несколько раньше, Боспор восстановил свою независимость. Подробности этого движения неизвестны. Митридату удалось вновь подчинить себе Боспор только в 80 г. до н. э.
Гибель Митридата и переход власти к Фарнаку в 63 г. до н. э. не облегчили положения населения Северного Причерноморья, поставлявшего Фарнаку войска и корабли для его войн с Римом за отцовское царство. Недовольство широких кругов боспорских рабовладельцев властью понтийской династии привело к тому, что местная знать выдвинула в противовес Фарнаку знатного боспорца Асандра, провозгласив его царём. Однако правление Асандра не ослабило политического напряжения и не приостановило хозяйственного упадка, который переживал Боспор. Вместе с тем с середины I в. до н. э. во внутреннюю политическую жизнь Боспора начинают всё более активно вмешиваться римляне, оценившие в ходе борьбы с Митридатом стратегическое значение Северного Причерноморья.
Для материальной и духовной культуры Боспора было характерно переплетение эллинских, прежде всего ионийских, и местных элементов. Особенно ярко это сказалось в художественном ремесле.
На металлических предметах наряду с общими сюжетами чисто орнаментального характера начинают воспроизводиться в условном позднеионийском или позднеаттическом стиле сюжеты, связанные с жизнью и религией скифов. Наиболее знаменитые и богатые курганы скифских степей полны памятников этого рода. Таковы Куль-Оба и курган Патиониоти около Пантикапея, Чертомлык и Солоха на Нижнем Днепре, курганы на Среднем Дону. Относительно датировки этих курганов существуют различные мнения, но несомненно, что они в основном совпадают во времени с расцветом Боспорского царства.
Очевидно, в Пантикапее и в других городах Боспора существовала в IV—III вв. до н. э. специальная школа художников, которая изготовляла для скифской, синдской и меотской знати художественные предметы, отвечавшие её вкусам и воспроизводившие привычный для неё быт. Достижения этой школы весьма значительны. Сцены скифской жизни трактовались здесь с большим реализмом.
Боспорская керамика также свидетельствует о художественном своеобразии местного производства. Особенно интересны терракотовые статуэтки и сосуды с яркой полихромной росписью (так называемые акварельные вазы), производство которых относится главным образом к IV—III вв. до н. э.
Переплетение различных этнических элементов влияло и на религиозные представления. Ионийские поселенцы принесли с собой в Пантикапей и Фанагорию свои древние культы, среди которых особенно выделялся культ Аполлона. Однако наряду с этим они восприняли культы местного населения, которые подверглись лишь поверхностной эллинизации и которые по мере усиления роли местных элементов на Боспоре становятся преобладающими. Среди местных культов особо важную роль играл культ верховного женского божества, которое соответствовало малоазийской великой матери богов, «владычице животных». По всей Синдике были разбросаны богатые и почитаемые святилища этой богини. Она именовалась то Афродитой Апатурой (в Фанагории), то Артемидой Агротерой (на Цукурском лимане). Об интеллектуальной жизни боспорского общества известно мало. Выходцем из Боспора был философ Сфер (некоторые, впрочем, считают его родом из Борисфена, т. е. Ольвии), стоик, живший в Египте при Птолемее Филадельфе и его преемниках. Сфер известен как идейный вдохновитель спартанского реформатора Клеомена.
Стихи, попадающиеся в боспорских надгробных надписях, указывают на то, что поэзия также получила известное развитие на Боспоре. Боспорское, в основном, происхождение имели многочисленные скифские новеллы, живо рисовавшие местные условия жизни. Они распространялись по всему эллинистическому миру (некоторые из них были найдены даже в Египте как на папирусах, так и на черепках) и оказали влияние на греческую литературу. На Боспоре существовала, невидимому, собственная историография, имевшая придворный характер: возможно, что именно к этой историографии восходит в конечном итоге повествование Диодора Сицилийского о Спартокидах, а также некоторые отдельные известия, сохранившиеся у других авторов.
IV—III века были временем расцвета Пантикапея. Город деятельно обстраивался по склонам горы Митридат, на вершине которой был расположен акрополь. В городе имелись водопровод и канализация — сохранились свинцовые и глиняные трубы.
Расцвет Боспорского государства в IV— III вв. отразился и на территории подвластных племён. Значительное число поселений, остатки которых обнаружены на Таманском полуострове и по нижнему течению Кубани, возникает именно в это время.
Боспор играл немалую роль в жизни эллинистического мира. Этим он обязан не только эллинским колонистам, основавшим свои поселения на берегах пролива, соединявшего Понт и Меотиду, но в такой же мере и коронным жителям окрестных областей.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |