Народы и племена, населявшие в конце XV — начале XVI в. Иранское плоскогорье, разнились по своему социально-экономическому и культурному развитию, равно как и по этническому происхождению, языку и религии. Наряду с оседлым земледельческим населением, обладавшим старинной высокоразвитой техникой искусственного орошения и земледелия, здесь жили народности и племена, ведшие полуоседлый или кочевой образ жизни. Но даже самые отсталые из кочевников всё же давно миновали стадию первобытно-общинных производственных отношений; у них господствовали феодальные отношения. Немногочисленная группа светских феодалов — ханы, эмиры, беки, — а также духовные феодалы — мусульманские и христианские — владели почти всей землёй в Иране. Крестьянин-земледелец был, как правило, совершенно лишён земельной собственности.
Правда, и в XVI в. сохранился небольшой слой крестьянства, продолжавшего именоваться «свободным». Эти «свободные» крестьяне формально считались собственниками обрабатывавшихся ими клочков земли, но это право собственности было чистой фикцией. Их «собственность» могла быть отнята и продана феодалами, как земля любой другой сельской общины. Подавляющее же большинство крестьян состояло из лишённых собственности на землю и поэтому находившихся целиком в зависимости от феодалов.
Основной формой феодальной эксплуатации крестьянства была издольная аренда. Согласно давнему обычаю урожай делился на пять частей в зависимости от того, кому принадлежали земля, вода, семена, тягловый скот, рабочие руки. Так как в большинстве случаев из всех перечисленных пяти элементов крестьянину мог принадлежать лишь последний, то и доля его чаще всего составляла лишь одну пятую урожая. Однако крестьянин-издольщик часто не получал и этой доли; сложная шкала всяких повинностей и оброков обязывала его отдавать более или менее значительную часть и из этой пятой части урожая представителям государственной власти и мулле. Число таких повинностей доходило до трёх, а иногда до четырёх десятков.
Голодовки и эпидемии, сопровождавшиеся нередко вымиранием целых крестьянских селений, были обычным явлением. Встречающиеся кое-где на Иранском плоскогорье невысокие, отлого спускающиеся к долинам холмы представляют собой остатки занесённых песком и глиной когда-то населённых деревень.
В рассматриваемое время в Иране развитие производительных сил было чрезвычайно медленным. Ярким показателем этого являлся сильно задержавшийся в Иране процесс отделения ремесла от сельского хозяйства. В Иране в XV, XVI и даже XVII в. сельская община всё ещё производила многие виды ремесленной продукции, а город носил полуаграрный характер. Значение большей части городов определялось не столько количеством ремесленников, крупных и мелких торговцев, сколько наличием в них землевладельческой знати, ханов и их дворов. Весьма характерно разделение городских ремесленников на две группы: так называемых свободных ремесленников, объединённых в цехи, и ремесленников, работавших в мастерских, принадлежавших феодалу, на тех же примерно условиях издольщины, что и крестьянин. Внешний вид такого города явственно говорил о его социальном устройстве. Среди грязных разваливающихся мазанок, тесно лепившихся друг к другу, здесь и там возвышались мощные стены, ограждавшие тенистые парки, в которых стояли роскошные дворцы и мечети. Земля в городе также принадлежала феодалу.
Не менее характерным признаком отсталости был большой удельный вес, который имело в экономической и политической жизни Ирана того времени кочевое скотоводческое население. Как и оседлое земледельческое население, кочевое скотоводческое общество уже давно вышло из стадии первобытно-общинных отношений. Феодальные производственные отношения стали господствующими среди курдов, луров, бахтиар, афшар и других племён. Немногочисленная ханская верхушка, знать племён обладали огромными землями и пастбищами. Рядовые кочевники всё большей больше теряли своё прежнее положение равноправных членов общин. Общинные пастбища переходили в частное владение представителей кочевой знати, превращаясь в их феодальную собственность, а сами общинники становились феодально зависимыми и эксплуатируемыми членами племени. В XVI—XVII вв. эта эксплуатируемая часть племён принимала участие в некоторых народных движениях, направленных против феодалов. И всё же процесс феодализации в кочевом обществе шёл значительно медленнее, чем у оседлого земледельческого населения. Архаические родо-племенные патриархальные обычаи прикрывали рост классового антагонизма у племён кочевников; и такие явления, как кровная месть, родо-племенное побратимство и т, д., находили широкое распространение среди членов племени. Всё это, создавая кажущееся единство, делало из племён кочевников военную силу, которая, как правило, исправно служила классовым целям феодалов.
Находившиеся на разных ступенях социально-экономического развития, различные по языку, культуре и религии народы и племена Иранского плоскогорья в начале XVI в. не были объединены какой-либо единой государственной властью. Один из историков-летописцев того времени перечисляет имена двенадцати ханов, которые враждовали друг с другом, заявляя: «Я, и никто другой». Среди множества всякого рода эмиратов и ханств, на которые тогда распадался нынешний Иран, наиболее крупными являлись ханства на юге Азербайджана и на западе Ирана. Эти районы достигли более высокого уровня экономического развития по сравнению с другими областями Ирана. Тебриз, Хамадан и другие города на юге Азербайджана и Занадного Ирана были важными торгово-ремесленными центрами. Здесь сосредоточивалось производство хлопчатобумажных, шерстяных, ковровых и в особенности шёлковых изделий, находивших сбыт в различных странах Европы и Азии. Через территорию Закавказья проходили торговые пути, связывавшие Запад и Восток.
Азербайджан и соседние прикаспийские области были центром производства шёлка-сырца, который не только шёл в большом количестве на местное ремесленное производство, но и вывозился на Запад.
Сравнительно крупными государствами-княжествами в этих районах были в конце XV в. следующие: государство Ак-Коюнлу («Белого барана»), государство ширван-шахов и, наконец, государство шейхов района Ардебиль.
Азербайджанская по происхождению династия Ак-Коюнлу владела землями в южной части Азербайджана (кроме Ардебиля и его округи), Центрального и Юго-Западного Ирана, а также Карабаха, значительной части Армении, Курдистана, Ирака. Северная часть Азербайджана в это время находилась под властью ширван-шахов.
Ардебильским районом владели шейхи Сефевиды, стоявшие во главе духовного ордена «Сефевие», основанного в начале XIV в. шейхом Сефи ад-Дином. Резиденцией Сефевидов был город Ардебиль, расположенный у подножья горного хребта, славившегося своими превосходными пастбищами. Опираясь на военную силу ардебильских скотоводческих племён, шейхи Сефевиды мало-помалу завладели всем Ардебильским районом и превратились во владетельных князей. Вслед за этим они вступили в ожесточённую борьбу с ширван-шахами, стремясь отнять у них их владения, расположенные на севере Азербайджана.
Стоявший на относительно высокой степени социально-экономического развития Азербайджан составил ядро того обширного феодального государства, которое сложилось в начале XVI в. на территории Ирана и Закавказья. Это государство включило в себя множество племён и народностей, но длительное время преобладали в нем азербайджанские феодалы, на военную силу которых опирались первые Сефевиды. Иным в государстве Сефевидов было положение грузинских феодальных княжеств, которые были включены в него насильственно, в результате завоевания.
Во второй половине XV столетия в Иране и Закавказье неоднократно проявлялось открытое недовольство народных масс, переходившее иногда в вооружённые выступления против феодалов. Вместе с крестьянами и ремесленниками в этих выступлениях принимала участие и обедневшая масса скотоводов-кочевников. Для борьбы с народными движениями господствующий класс нуждался в сильной власти. Правители мелких владений были неспособны отстоятъ привилегии феодалов от народного возмущения. Угроза Закавказью и Ирану со стороны могущественной Османской империи также требовала организации сильной государственной власти.
Ардебильские шейхи Сефевиды оказались теми правителями, которые сумели осуществить чаяния класса феодалов и создать более или менее могущественную державу. Основателем этого государства стал Исмаил Сефевид. Исмаил выступил на историческую арену в начале XVI в. совсем ещё молодым человеком. Смелый воин и тонкий политик, Исмаил сумел привлечь на свою сторону землевладельческую знать азербайджанских племён — зулькадар, афшар, каджар, шамлу, румлу и т. д. Эти племена стали затем главной опорой в его завоеваниях. Один из европейских путешественников рассказывает, что воины Исмаила сами себя содержали, снаряжались за собственный счёт и шли в поход вместе со всем своим скарбом и семьями.
Желая привлечь на свою сторону народные массы, Исмаил объявил себя шиитом; сектантская шиитская религиозная доктрина со своим догматом об имаме-мессии, воплощавшем несбыточную мечту народа о справедливом правителе, была широко распространена среди оседлого и кочевого населения Азербайджана, жестоко страдавшего от гнёта и эксплуатации со стороны ханов и феодальных землевладельцев. Все приверженцы Исмаила в знак своей принадлежности к шиизму носили головные уборы, отличительной особенностью которых были двенадцать красных складок, по числу почитаемых шиитами имамов-мессий. Благодаря этому головному убору племена, поддерживавшие Исмаила, получили название «кызыл-баши», т. е. «красноголовые». Прозвище «кызыл-баши» скоро стало синонимом Сефевидов. В русских документах XVI — XVII вв. династия и государство Сефевидов преимущественно именуются кызыл-башами.
Исмаил Сефевид получил поддержку и среди армянского и персидского торгово-ремесленного населения, страдавшего из-за захвата Османской империей старинных торговых путей, ведших из Ирана и Закавказья на Запад, и из-за феодальных усобиц.
Первым из княжеств, подвергшихся нападению «кызыл-башей», был Ширван, правитель которого считался исконным врагом ардебильских шейхов. Захватив Шемаху, Баку и другие города на севере Азербайджана, Исмаил двинулся на юг, где разгромил главные силы султана Ак-Коюнлу и занял в 1502 г. Тебриз. Здесь Исмаил (1502—1524) провозгласил себя шахом, а шиизм — государственной религией. Так сложилось сефевидское феодальное государство.
Провозглашение шиизма государственной религией имело важные последствия. Сектантская шиитская доктрина была популярна в широких массах, видевших в шиизме противопоставление господствующей в исламе идеологии — суннизму. В начале XVI столетия такое противопоставление носило антитурецкий характер, поскольку в османской Турции государственной религией был признан суннизм. Наконец, провозглашение шиизма государственной религией позволяло Сефевидам секуляризовать огромные земельные фонды и богатства, находившиеся до этого времени в руках суннитского мусульманского духовенства. Борясь за торжество шиизма, Исмаил получал «законное» основание для захвата земель и у светских феодалов, не желавших переменить веру.
В руках первого шаха династии Сефевидов оказался огромный земельный фонд. Для управления им был создан особый вазират, глава которого именовался «вазир высокого Дивана» в отличие ог вазира, управлявшего остальной частью страны. Наряду с шахом крупнейшими землевладельцами стали ханы племён, принимавшие активное участие в образовании Сефевидского государства, и шиитское духовенство; такие шиитские святыни, как Мешхед, где находится могила одного из наиболее почитаемых имамов, как Кум, где, по легенде, похоронена сестра этого имама, и многие другие религиозные центры обросли огромным вакуфным землевладением.
Захват владений ширван-шахов и Ак-Коюнлу был только началом завоеваний Исмаила Сефевида. Скоро в состав Сефевидского государства вошла территория всего Ирана (кроме Хорасана), а также Ирак (Месопотамия) с Багдадом (1508 г.). Здесь скрещивались важнейшие торговые пути и находились священные шиитские города Неджеф и Кербела.
Образование сильного Сефевидского государства было встречено враждебно его соседями: узбекским государством Шейбани-хана, сложившимся в конце XV в. в Средней Азии, и Османской империей. В 1510 г. в сражении под Мервом (в Хорасане) армия Сефевидов нанесла поражение войскам Шейбани-хана. В результате этой войны Сефевиды овладели Хорасаном.
Особенно большое значение имели для Сефевидского государства XVI столетия военные столкновения с турками. В войне против султана Селима I в 1514 г. Исмаил похерпел поражение. Длительная и опустошительная война с Османской империей продолжалась и при ближайшем преемнике Исмаила — шахе Тахмаспе I (1524— 1576). В 1534 г. турецкие феодалы вновь вторглись в пределы Сефевидского государства. Как и прежде, основными местами сражений были Закавказье и Ирак. Турки захватили Тебриз, а некоторое время спустя и Багдад (1534 г.). Тебриз, правда, был вскоре вновь занят «кызыл-башами», но Багдад и Ирак надолго остались в руках турок. Опасаясь неожиданного турецкого вторжения, Сефевиды перенесли столицу в город Казвин, подальше на восток от границы с Турцией.
В 1547 г. началась новая война, продолжавшаяся свыше восьми лет и закончившаяся в 1555 г. мирным договором, разделившим Закавказье между Ираном и Турцией. Следующая, наиболее продолжительная война Сефевидского государства с Османской империей началась в 1578 г. и длилась до 1590 г. Во время этой войны турки заняли все Закавказье Турецкие суда плавали но Каспийскому морю, прерывая сообщение между северными и южными его берегами.
В то же время в Сефевидском государстве не прекращались антифеодальные народные движения. Источники сообщают об открытых выступлениях крестьян и ремесленников (например, городское восстание в Тебризе 1571—1572 гг , восстание 1591—1592 гг. в Гиляне).
Восстановление могущества Сефевидского государства произошло при шахе Аббасе I (1587 —1628), прозванном феодальной историографией Великим. Аббас I пытался решить эту задачу главным образом путём увеличения размеров и реальной экономической мощи своих непосредственных земельных владений — шахского домена. В возникшей в связи с этим борьбе с враждебными ему группировками знати Аббас I опирался на ту часть феодалов, которая находилась в вассальной зависимости от него, а также на торгово-ростовщические элементы городов.
Верхушка племён «кызыл-башей», поддерживавшая шаха Исмаила, состояла ко времени Аббаса I из крупнейших землевладельцев. Владения — уделы — некоторых ханов соперничали по величине с шахским доменом. Таков, например, был удел ханов азербайджанских племён зулькадар, владевших Фарсом и Керманом. Собирая налоги и подати, содержа собственную дружину, набранную из среды подвластного племени, творя суд и расправу над оседлым и кочезым населением, ханы зулькадар чувствовали себя не менее самостоятельными, чем сам шах. Двор этих ханов в Ширазе был столь же роскошен, как и сефевидский двор.
Наряду с такими вновь образовавшимися кызыл-башскими уделами сохранились старые феодальные владения с наследственными владетельными князьями. К числу таких князей, например, относился хан Гиляна, который вёл независимую от шаха внешнюю политику, отправляя послов в Стамбул к турецкому султану. Борьба с этими ханствами и составила первоначальный этап правления шаха Аббаса I. Его деятельность носила решительный характер, она завершалась обычно казнью непокорных феодалов, конфискацией их земельных владений, переходивших, как правило, в собственность шаха. По подсчётам летописцев, в этой борьбе погибло не менее половины общего числа различных владетельных ханов и эмиров. Шахский домен при Аббасе I поглотил множество подобных удельных владений, именовавшихся на языке сефевидской канцелярии «мамалек» — «государствами».
Охрана и упорядочение эксплуатации этого домена — таковы были цели последующей деятельности шаха Аббаса I. В годы его правления азербайджанская знать и азербайджанские племена потеряли своё господствующее положение в государстве. В поисках надёжной опоры Аббас стал всё более ориентироваться на местную персидскую знать. В 1598 г. он перенёс столицу из Казвинав город Исфахан.
Особым вниманием шаха Аббаса пользовалось войско, необходимое для борьбы как с собственным народом и непокорной знатью, так и с Турцией. Вместо племенного ополчения, составлявшего до этого времени основную опору Сефевидской династии, было организовано постоянное войско, часть которого была вооружена огнестрельным оружием и даже артиллерией. Создание постоянной армии оказало решающее действие на конечный исход военных столкновений с Османской империей.
В 1603 г. Аббас I смог вновь начать военные действия на западных границах своего государства; к этому времени шах обладал уже постоянным войском и артиллерией. В результате долгих, но успешных для Аббаса военных действий в 1612 г. между враждующими сторонами был заключен новый мирный договор по которому Сефевидское государство вернуло себе значительную часть Грузии, Армении, а также Азербайджан, Курдистан, Диярбекир, Мосул, Багдад. Во владение Сефевидской державы перешли также Хорасан, являвшийся предметом спора между узбекскими ханами и Сефевидами, и западная часть нынешнею Афганистана.
В 1622 г. сефевидское войско под командованием полководца Аллаверды-хана изгнало португальцев из Ормуза в Персидском заливе. В этой операции оно былo поддержано флотом английской Ост-Индской компании, за что англичане потребовали предоставления им права беспошлинной торговли в пределах всего Сефевидского государства, права иметь свои конторы и торговые дома в Исфахане, Ширазе, Бендер-Аббасе. Так было положено начало проникновению английской Ост-Индской компании в Иран.
Территориальное расширение, организация постоянного войска, военные успехи превратили государство Сефевидов в мощную державу. Европейские путешественники, посещавшие двор шаха Аббаса и его ближайших наследников, заявляли, что Сефевиды в XVII столетии были «самыми богатыми монархами в мире». Будучи крупнейшим феодалом, шах выступал вместе с тем и как самый крупный купец. Как территория Сефевидского государства делилась, с одной стороны, на домен шаха, а с другой — на прочие феодальные владения — уделы, так и вся торговля разделялась на огромную по своим размерам шахскую торговлю и торговлю остальных феодалов и купцов. Обладая неограниченной властью, шах объявлял монополию на наиболее выгодные предметы торговли: шёлк, соль, мыло и т. д.
Весь производившийся в стране шёлк, сырой и обработанный, должен был сдаваться шахским приёмщикам по ценам, устанавливавшимся государственными чиновниками; шахские купцы торговали шёлком за границей. Аббас стремился завязать непосредственные торговые сношения с Европой, вывозя туда шёлк морским путём. В своих торговых делах шах не терпел никакой конкуренции.. Так, например, чтобы избавиться от соперничества армянского купечества, шах разорил центр армянской торговой деятельности в Закавказье — город Джугу и переселил армянское население в Исфахан, в пригород, названный Новой Джугой (Новая Джульфа). Много армянских ремесленников и бедноты погибло при переселении; богатые армянские купцы превратились в приказчиков шаха по продаже шёлка и других товаров за границей. Откупщики широко использовали разные монополии, наживаясь на откупах таможенных, налоговых и других сборов. Для удобства торговли Аббас организовал строительство дорог, мостов и ирригационных сооружений.
Исфахан, местопребывание шаха, и другие города при Сефевидах вели оживлённую торговлю, главным образом предметами роскоши, с самыми отдалёнными странами. Особенно ценились в XVI—XVII вв. некоторые предметы европейского ремесленного производства. Европейский купец, мастер-ремесленник, художник-живописец были частыми гостями при дворе шаха и крупного феодала. Строительство и украшение роскошных дворцов, культовых сооружений, помпезность обихода требовали больших средств. Единственным способом получить эти средства был всё усиливавшийся нажим на крестьянина и ремесленника.
На первых порах образование Сефевидской державы, предпосылкой которого было развитие производительных сил, в свою очередь оказало положительное влияние на рост земледелия, ремесла и торговли. В XVI в. большинство земель, обращённых во время монгольского завоевания и войн XIII—XIV вв. в пастбища, вновь были обработаны, заняты под поля, сады и огороды. Основную часть сельскохозяйственной продукции составляли зерновые, за ними шли продукты садоводства. Весьма интенсивного развития достигла культура шёлка-сырца. Техника искусственного орошения находилась на высоком уровне. С глубокой старины хранил земледелец Иранского плоскогорья своё необычайное умение ирригатора; пользуясь примитивными инструментами, нередко просто на глаз земледельцы-крестьяне проводили воду в самых сложных топографических условиях. В городе и в деревне были широко распространены текстильное, шёлкоткацкое, гончарное ремёсла, производство бумаги, чеканка металлов, выделка оружия, кожевенное дело. Как оседлое, так и особенно кочевое население славилось умением ткать ковры из шерсти и шёлка сложнейших расцветок, с узорами. Хозяйственному подъёму страны способствовало упорядочение и некоторое сокращение налогового и податного бремени, осуществлённое первыми сефевидскими шахами.
Однако хищническая эксплуатация трудящихся со стороны ханов, беков и феодального государства с течением времени всё больше усиливалась, тормозя развитие производительных сил и разрушая экономическую основу государства. Ухудшению экономического положения Сефевидской державы в немалой степени способствовало изменение мировых торговых путей. Торговля Ирана шёлком не могла не пострадать от того, что европейское купечество нашло путь к такому рынку шёлка, как китайский. К тому же сефевидский феодал-землевладелец, грабивший крестьян и ремесленников, не принимал никакого участия в организации сельскохозяйственного и ремесленного производства. Даже работы по проведению и поддержанию ирригационных сооружений в XVI—XVII вв. были в значительной мере возложены на сельские общины. Феодал, как правило, проживал не в своём владении, а в городе.
В 1629 г., вскоре после смерти шаха Аббаса, началось крупное антифеодальное народное восстание в Гиляне. Лахиджан и Решт — центры шелководства — явились главными очагами восстания. Поводом к выступлению послужили насилия, чинившиеся шахскими чиновниками над крестьянами-шелководами. В движении приняли активное участие ремесленники и городская беднота. Повстанцы захватывали дворцы и дома знатных людей, уничтожали особенно ненавистных и жестоких притеснителей. Вместе с тем народное восстание было использовано гилянскими феодальными кругами, выступавшими против централизаторской политики шаха и произвольных действий сефевидской администрации.
В местностях, занятых повстанцами, была создана новая власть во главе с одним из обедневших потомков местной княжеской династии. Он получил прозвище Адиль-шаха, что значит «Справедливый государь»; ближайшими его помощниками были «эмиры державы», среди последних видное место занимало духовенство.
Восстание Адиль-шаха было массовым. Повстанцы захватывали городские центры и одновременно уничтожали знать и шахскую бюрократию в деревне.
С большим трудом сефевидские войска подавили восстание. Отряды племён, которыми располагали местные ханы, не хотели бороться с повстанцами, действовали медленно и нерешительно. Судьбу восстания решили измена и недостаточная организованность восставших. Участие представителей господствующего класса в народном движении оказалось роковым для судьбы восстания. Страх перед восставшим народом, боровшимся не только против Сефевидов, но и за уничтожение феодальной эксплуатации, боязнь углубления борьбы диктовали этой группе участников восстания политику компромиссов и предательства. Сефевидским войскам удалось в конце концов разрознить силы повстанцев. Адиль-шах был схвачен и казнён. Шах Сефи, наследник шаха Аббаса, собственноручно расстрелял излука на исфаханской площади распятого вождя восстания. Жестокие репрессии обрушились на народные массы.
Народное восстание 1629 г. сыграло существенную роль в судьбе Сефевидского государства. Оно, как и ряд восстаний в Закавказье и других областях, расшатало могущество Сефевидской феодальной державы, облегчив тем самым освободительную борьбу народов, насильственно включённых в державу Сефевидов.
Народы сефевидского Ирана были хранителями большого культурного наследия, накопленного тысячелетиями упорного труда. Музыка, танцы, поэтическое творчество составляли неотъемлемую часть культурного обихода населения города и деревни. Многие знали наизусть «бейты» (двустишья) замечательных поэтов прошлого, любили читать и импровизировать стихи, отражая в них свои настроения, воспоминания и чаяния.
Однако классовый гнёт и господство религиозной мусульманской идеологии придавали культурному развитию Ирана специфический и однобокий характер. Господствующей религиозной системой являлся шиизм. Отражая в своей традиции борьбу против ортодоксального ислама — суннизма, шиизм, так же как и суннизм, представлял собой в это время схоластико-догматическую мусульманскую систему. Как и суннизм, шиизм стремился подавить всякую попытку нерелигиозного и материалистического миропонимания.
Даже персидская поэзия, так рельефно отражавшая в раннее средневековье чаяния народных масс, приобрела в XVI—XVII вв. мистический, абстрактный характер. Покроенная на искусственном сочетании слов, буквенных загадок, недоступная народу, она стала придворной поэзией.
Запрещение исламом изображать живые существа, в особенности человека, тормозило развитие живописи и скульптуры, которые в древности достигли высокою подъёма у народов Иранского плоскогорья. Из различных жанров изобразительного искусства в XVI—XVII вв., как и в последующее время, наибольшей популярностью пользовалась художественная каллиграфия. Созданные мастерами каллиграфии рукописи и даже небольшие отрывки, так называемые китэ, составляли такое же украшение богатого дома, как картинные галереи в Европе. Рукописи и китэ таких выдающихся мастеров, как Султан-Али из Мешхеда, Мир-Али из Герата и др., ценились любителями и продавались за пределами Ирана, в Индии, Турции, Средней Азии и т. д. Иногда такие рукописи украшались небольшими картинами-миниатюрами, которые достигли высокого совершенства. Герат, Тебриз, Исфахан и другие центры Сефевидского государства славились мастерскими, где создавались написанные художественным почерком и украшенные миниатюрами рукописи. Среди художников-миниатюристов большой известностью пользовались Бехзад из Герата, Султан-Махмуд из Тебриза, Ага-Реза Аббаси, работавший в Исфахане. Культура Сефевидского государства имела отчётливые черты взаимовлияния культур тех народностей, которые входили в это государство, равно как и черты культурного взаимообмена с соседними странами Средней Азии. Именно этим объясняется тот факт, что Герат в течение длительного времени представлял собой центр культуры одновременно для многих народностей Ирана и Средней Азии и что такие крупные мастера искусства, как Бехзад, были одинаково близки как народам Ирана, так и народам Средней Азии.
Развитие культуры в сефевидском Иране происходило преимущественно в узких рамках придворных и высших аристократических кругов. Ханы и эмиры старались привлечь к себе на службу как можно больше художников, строителей, каллиграфов и других искусных мастеров.
Резиденции знати, а также мечети сефевидского Ирана поражали своей роскошью. Богатый растительный или геометрический орнамент, лепные украшения, похожие на сталактиты, керамическая мозаика украшали дворцы и мечеги.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |
