К XVI в. при Минской династии Китайская империя охватывала территорию современных внутренних провинций Китая и часть Маньчжурии (нынешнего Дунбэя — Северо-Востока). Вассалами Китая являлись Корея, Вьетнам и Тибет. Страна была разделена на 15 крупных административных единиц. Управлялись они чиновниками, назначавшимися центральной властью. В XVI—XVII вв. рост производительных сил в Китае нашел свое отражение в развитии ремесла, улучшении техники земледелия, дальнейшем развитии товарного производства и денежных отношений. В феодальной Минской империи появились элементы новых, капиталистических производственных отношений (зарождается и развивается мануфактура). В то же время действовали причины, тормозившие общественное развитие Китая. К ним в первую очередь относятся высокая норма феодальной эксплуатации, обусловившая нищету крестьян, а также существование замкнутых сельских общин, где земледелие было соединено с домашним ремеслом. С другой стороны, вторжение в XVII в. маньчжуров и захват ими власти в Китае, сопровождавшиеся длительной войной и разрушением производительных сил, привели к «варварской и герметической изоляции» (К. Маркс) страны от внешнего мира, что не могло не сказаться резко отрицательно на темпах прогрессивного развития Китая.
В рассматриваемое время продолжали развиваться ранее сложившиеся феодальные формы землевладения и эксплуатации. Однако в это время проявились и некоторые новые черты: небывало высокая степень концентрации земли в руках феодалов, массовое обезземеливание крестьян и превращение их в арендаторов-издольщиков, дальнейшее проникновение в деревню товарно-денежных отношений и появление денежной ренты. Специфической чертой этого периода является также широкое применение наёмного труда на землях крупных землевладельцев.
Формы крестьянской зависимости были различными. Крепостного права формально не существовало, крестьянин юридически был лично свободным, однако эта свобода фактически была ограниченной. Существование системы круговой поруки, предусматривавшей строгий учёт населения и контроль над ним путём создания десятидворок во главе со старостой (десятским), обязанность крестьянства выполнять тяжёлые работы в пользу государства или феодалов — всё это сильно ограничивало личную свободу крестьян. В ещё большей зависимости находились издольщики, обрабатывавшие землю феодалов на условиях феодальной аренды. Наконец, фактически приближались к положению крепостных те непосредственные производители, земли которых были переданы в так называемое покровительство крупным феодалам.
Согласно классификации, принятой китайскими источниками, все земли в Минской империи делились на казённые (государственные) и «народные», или частные. К казённым землям относились: государственные земли, сохранившиеся от предшествующих периодов Сун и Юань (X—XIV вв.); земли, конфискованные у лиц, совершивших преступления; пастбища; пустопорожние общественные поля; пригородные земли; принадлежавшие императорскому дому земли (так называемые царские поместья); земли, пожалованные князьям различных степеней, заслуженным чиновникам, даоским и буддийским храмам; земли военных поселений и т. п. Все остальные земли считались «народными полями». По существу под последними понимались земли, находившиеся в частной собственности как у феодалов, так и у крестьян.
Крупнейшими землевладельцами в XVI—XVII вв. являлись императоры Минской династии. Ещё в XVI в. были созданы первые в минский период императорские поместья, число которых в дальнейшем непрерывно росло. К началу XVI в. только в столичном округе (на территории современной провинции Хэбэй) находилось 36 поместий с общей площадью более чем в 37 тыс. цин. В течение XVI — начале XVII в. продолжался рост императорского землевладения за счёт захвата частных земель, преимущественно земель крестьян.
Как правило, земли этих поместий обрабатывались прикреплёнными к ним оброчными крестьянами. Размер оброка номинально составлял около 1/10 урожая. Но фактически взималось гораздо больше. Вот как один из источников характеризует бесчинства и произвол управителей императорских поместий в начале XVI в.: «Чиновники, подобно голодным шакалам и волкам, наносят большой вред народу. Дело доходит до того, что разорённые семьи продают имущество, сыновей и дочерей, народ повсеместно ропщет, беглые заполняют дороги...».
К числу крупных землевладельцев относились представители различных групп феодальной знати. Пожалованные им земли считались наследственными.
Земельные владения титулованной знати были огромными, причём источником их роста являлись не только пожалования, но и прямые захваты пастбищ, заброшенных земель, пустошей, а также земель крестьян и мелких феодалов. В 1561 г. цзингунский князь Цзай захватил в провинции Хугуан (теперь — провинции Хубэй и Хунань) несколько десятков тысяч цин земли и стал взыскивать с населения земельный налог. В 1589г. луский князь И-лю получил прежние земельные владения цзинскою князя в размере 40 тыс. цин. У других князей было по нескольку тысяч цин земли.
Крупными землевладельцами являлись также представители высших слоев служилого дворянства, по терминологии китайских источников — «заслуженные сановники», и родичи императриц, имевшие титулы, пожалованные за службу. Но не являясь членами царской семьи, они стояли на ступень ниже последних.
В XVI—XVII вв. землевладение этой группы феодалов значительно расширилось, главным образом за счёт захвата крестьянских и пустующих казённых земель.
Особенно отличались в захвате земель могущественные евнухи — представители придворной бюрократии, которые пользовались тогда большим влиянием при дворе.
В начале XVI в. один из высокопоставленных евнухов Гу Да-юн захватил свыше 10 тыс. цин «народных полей».
Расширение земельных владений служилой знати происходило также путём присоединения земель тех лиц, которые искали у неё покровительства. Китайские источники приводят многочисленные данные о том, что мелкие землевладельцы, стремясь избавиться от налогового обложения и произвола со стороны властей, переходили под покровительство могущественных феодалов, передавая им свои земли или фиктивно записывая их на имя феодалов. Такой переход под «покровительство», соответствующий европейской коммендации, и в связи с ним присвоение крупными феодалами земли «покровительствуемых» имели место ещё в XV в., неширокое распространение они получили в XVI в. Правящая династия пыталась вмешаться в этот стихийный процесс перехода под «покровительство», даже приостановить его, так как он приводил к сокращению налоговых поступлений, ибо феодальная знать была освобождена от уплаты налогов. Лица, переходившие под «покровительство», стали клеймиться как «предатели», «негодяи», против них издавались императорские указы. Так, например, в период царствования Сяо-цзуна (1488 — 1505) было решено отправлять на границу для несения военной службы, т. е. по существу ссылать, тех, кто передавал землю под «покровительство» князьям.
Однако эти меры не смогли уничтожить институт коммендации, так как значительная часть знати была заинтересована в его сохранении и, пользуясь ослаблением центральной власти, всячески саботировала мероприятия последней. В результате этого в конце XVI и в начале XVII в. практика коммендации получила ещё более широкое распространение.
Особую категорию землевладения составляли государственные земли, передававшиеся чиновничеству, не имевшему титулов знатности, за службу в государственном аппарате. Эти земли, носившие название «должностных полей», передавались во владение на срок службы, а при увольнении или добровольном уходе со службы возвращались в казну.
К этой же группе земель относились и так называемые «поля для поддержания бескорыстия пограничных чиновников», передававшиеся чиновникам отдельных местностей в дополнение к месячному довольствию натурой. Предполагалось, что плохо оплачиваемые чиновники на далёкой периферии не будут брать взяток, если получат дополнительные доходы от земли. Отсюда и название этой категории земель.
Своеобразной формой государственного землевладения были военные земледельческие поселения, созданные ещё в начале 70-х годов XIV в. на государственных землях в пограничных и во внутренних районах (в провинциях Хэнань, Шаньдун, Щэньси, Щапьси и др.). На каждого военнопоселенца давали 50 му земли. Власти отпускали поселенцам рабочий скот и сельскохозяйственный инвентарь. В пограничных районах военнопоселенцы 30% времени уделяли военному обучению и 70% — обработке земли, во внутренних районах — соответственно 20% и 80%.
В течение первых трёх лет с поселенцев не взимался земельный налог. В дальнейшем те поселенцы, которые пользовались казённым скотом и семенами, выплачивали ренту-налог в размере 50% урожая, а те, кто обходился своими орудиями производства и семенами, отдавали 30% урожая.
Если в XV в. земельные владения военных поселений составляли 900 тыс. цин, около 1/9 части посевной площади всей страны, то к концу XVI— началу XVII в. посевные площади этих поселений сократились больше чем на 25%, составив лишь 644 тыс. цин, что объяснялось захватом земель военных поселений различными группами феодалов.
Категория частных, или «народных», полей охватывала как земли феодалов, так и земли мелких собственников, личным трудом обрабатывавших свои поля. Эти земли, независимо от того, кому они принадлежали, облагались государственным налогом.
К феодалам, владевшим землёй на правах частной феодальной собственности, принадлежали, кроме части дворянства, богатые люди из числа купцов и лиц, занимавшихся различными промыслами, шэньши — обладатели учёных степеней и прав на государственные посты, а также мелкие чиновники, сельские старосты и др. Многие из них обладали значительной земельной площадью. В конце XVI — начале XVII в. в ряде провинций (Хэбэй(Наименования провинций Китая даются в дандой главе в соответствии с ныенешним административным делением (Ред.). ), Шэньси, Хэнань, в бассейне реки Янцзы) были крупные феодалы, имевшие в частной собственности десятки тысяч и даже свыше 100 тыс. му земли. В уезде Фынхуа (провинция Чжэцзян), например, семья феодала Дай Ао, сельского чиновника, владела значительной частью земли данного уезда, он платил почти половину всех налогов, падавших на уезд.
Поля таких феодалов, как правило, обрабатывались арендаторами за установленную долю урожая. Часть земель феодальных собственников — тех, которые сами вели своё хозяйство, — обрабатывалась наёмными работниками. Источников, свидетельствующих о широком применении труда наёмных работников, больше всего сохранилось от второй половины XVI в. для провинции Шэньси.
Крестьянское землепользование было мелким, парцелльным. Ещё в начале царствования Минской династии, пришедшей к власти в результате народного восстания, крестьянство добилось некоторого перераспределения земли: часть безземельных крестьян получила для обработки заброшенные пустоши или целинные земли, а также рабочий скот. Земля передавалась крестьянам в наследственное владение, со временем она становилась их собственностью и могла свободно продаваться. Размеры крестьянских владений были неодинаковыми, они зависели от численности населения и наличия свободной земельной площади в той или иной местности. На севере, например, близ городов, где было много заброшенной земли, крестьяне получали по 15 му пахотной и по 2 му огородной земли на человека, причём в течение трёх лет они освобождались от налога. В других частях страны максимальный размер крестьянского землевладения составлял 100 му. Эти земли так же, как и земли феодальных собственников, считались «народными», т. е. частными.
Крестьяне — собственники земли были, по-видимому, немногочисленны. В своём большинстве крестьяне оставались безземельными и являлись держателями государственных земель или земель феодалов. Один из китайских источников XVII в. отмечает, что в бассейне озера Тайху лишь 1/10 часть населения имела свою землю, а 9/10 — обрабатывали чужие поля. Вероятно, так же обстояло дело и в других районах.
Держатели государственной земли составляли вторую группу крестьян. По численности они превышали крестьян — мелких собственников и отличались от них тем, что находились в большей зависимости от феодального государственного аппарата и класса феодалов в целом.
Третью группу крестьян, самую многочисленную, составляли держатели или арендаторы частных земель, т. е. земель, находившихся в полной собственности феодалов.
Все эти группы крестьянства не были отгорожены друг от друга непреодолимой, стеной. В их положении происходили постоянные изменения: мелкие собственники превращались в держателей государственной земли или арендаторов частных, «народных», полей в связи с непрерывным поглощением крестьянских земель феодалами. С другой стороны, и арендаторы частных земель могли превратиться в держателей государственной земли в случае конфискации земель мелких феодалов государством или захвата феодальной знатью, бюрократией.
Общей тенденцией развития аграрных отношений в XVI—XVII вв. были рост крупного частного феодального землевладения, сокращение государственного землевладения и в особенности поглощение мелкой крестьянской земельной собственности. Значительная часть крестьянских земель оказалась захваченной феодалами. Многие крестьяне, лишившись полностью или частично своей земли, становились издольщиками.
В Минской империи проводился тщательный учёт населения в целях обложения его налогами и повинностями. Каждые 10 лет составлялись так называемые жёлтые списки (реестры), куда заносились податные лица по профессиям и сословиям. Учёт населения значительно облегчался благодаря существованию сельских общин и системе десятидворок — так называемой системе лицзя. Община выступала в качестве административной единицы и использовалась в фискальных целях. В сельской местности 100 дворов составляли деревню (сельскую общину), во главе которой стоял староста. Община делилась на 10 десятидворок, каждая иа которых возглавлялась десятским. Такая система административного деления облегчала взимание налогов и податей и вместе с тем позволяла властям следить за благонадёжностью населения.
До второй половины XVI в. господствующей формой эксплуатации была рента продуктами: она взималась государственной властью в форме налога с крестьян, обрабатывавших государственные земли, а также с крестьян, обрабатывавших собственные мелкие участки. Феодалы, выступавшие в качестве частных собственников земли, взимали ренту с крестьян, пользовавшихся этой землёй. Этот вид ренты часто значительно превышал налоги, составляя, как правило, половину урожая.
Налоги, взимавшиеся два раза в году — летом и осенью, включали зерно (рис и пшеницу), шёлк-сырец или шёлковые ткани, хлопок или хлопчатобумажные ткани, а также деньги. В конце XV — начале XVI в. в летний налог входило до 20 различных наименований продуктов земледелия и домашнего ремесла, а осенний налог насчитывал до 10 названий. Основным видом налогов было зерно, а вспомогательными — шёлк-сырец, ткани и деньги. Налог-рента официально устанавливался в размере 1/10 урожая, но фактически взимался в значительно большем объёме. Крестьяне обязаны были сами доставлять зерно в казённые амбары, причём расходы по доставке часто превышали сумму налога в 2—3 раза. Иногда рента-налог с государственных земель по своему размеру не отличалась от ренты, выплачивавшейся крестьянином феодальному собственнику. В бассейне озера Тайху после конфискации земель крупных феодалов, боровшихся против основателя Минской династии, крестьяне — держатели земли выплачивали государству такую же ренту-налог, какую прежние арендаторы платили феодалам. О норме эксплуатации в этом районе можно судить по замечанию китайского источника XVII в., указывающего на то, что крестьяне «сегодня выплатят полностью ренту, а завтра просят ссуду».
В 1581 г. натуральный налог-рента был заменен денежным, взимавшимся серебром по числу му земли. В дальнейшем налоги и с частных земель, выплачивавшиеся земельными собственниками государству, а также арендная плата вносились деньгами. Несомненно, этот факт свидетельствовал о значительном развитии товарно-денежных отношений.
В XVI—XVII вв. существовала и отработочная рента. Она выражалась как в форме различного рода отработок на землях феодалов, так и главным образом в форме государственных повинностей, представлявших собою по существу государственную барщину. Эти повинности выполняли совершеннолетние мужского пола в возрасте от 16 до 60 лет. Феодалы различных групп, в том числе крупные землевладельцы, даже не принадлежавшие к дворянскому сословию, и богатые горожане освобождались от повинностей. По закону, изданному ещё основателем Минской империи Чжу Юань-чжаном в 1368г., в районах, находившихся недалеко от столицы — Нанкина, землевладельцы, имевшие 100 му земли, выделяли одного совершеннолетнего для выполнения повинностей в столице в течение 30 дней в году в свободное от сельскохозяйственных работ время.
Повинности выполнялись как в столице, так и по месту жительства. Существовали постоянные и временные или, как их называли, разные повинности. Самыми тяжёлыми для крестьян повинностями являлись те, которые надолго отрывали от хозяйства рабочие руки — на строительстве городов, дворцов, каналов, плотин, по перевозке зерна в отдалённые, пограничные районы, по обслуживанию почты и др. От государственных повинностей можно было откупиться или нанять кого-нибудь вместо себя. Но это было под силу только богатым людям. Трудовое население страдало от тяжести всё возраставших феодальных повинностей. Стремясь избавиться от них, крестьяне нередко покидали родные места, бросали дома и семьи, а иногда и восставали с оружием в руках против феодальной эксплуатации.
Крестьяне, вынужденные отдавать большую часть собранного урожая феодалам, влачили жалкую, нищенскую жизнь. Им часто приходилось просить ссуды у ростовщиков, в качестве которых нередко выступали те же помещики. Положение трудящихся становилось особенно тяжёлым в периоды стихийных бедствий (наводнения, засухи, налёты саранчи), столь частых в феодальном Китае. Ссужая крестьян зерном или денежными средствами, феодалы взимали высокие ростовщические проценты. Так, в первые годы господства Цинской династии (40 гг. XVII в.) в провинции Шэньси ростовщики брали за ссуду 400% в год. Вероятно, столь же высокий процент взимался и в последний период Минской империи.
От ростовщической эксплуатации страдали не только крестьяне, но и городское население, в основном ремесленники.
В XVI в. ремесленное производство в Китае достигло высокого уровня. К этому времени в ряде отраслей производства существовали крупные государственные мастерские, основанные главным образом на крепостном труде, и частные предприятия, где применялся труд наёмных рабочих.
В Минской империи получили дальнейшее развитие такие отрасли производства, как выделка шёлковых и хлопчатобумажных тканей, фарфоровое производство, судостроение, производство бумаги, плавка металла, горнодобывающая промышленность (добыча золота, серебра, меди, железной руды), добыча соли, выделка стекла. Стали использовать водную энергию для производства бумаги, приспособив для этой цели водяные рисорушки, которые были особенно широко распространены в провинции Фуцзянь.
Широкий размах получило строительство городов, дворцов, храмов, мостов, каналов, арок, в особенности в южной и северной столицах — Нанкине и Пекине. Масштабы строительства были значительны. Как правило, число лиц, занятых на государственной барщине, ежегодно доходило до 100 тысяч, а на строительстве дворцов в Нанкине отбывали повинности до 200 тысяч работников разных специальностей. На строительстве крупных сооружений применялись подъёмные механизмы, правда, весьма примитивные.
Большое распространение в Китае имели изделия из лака, славившиеся своим высоким качеством. Значительный прогресс был достигнут в производстве огнестрельного оружия. Развивалось также полиграфическое производство.
Центральная власть Минской империи уделяла большое внимание выращиванию хлопка и выделке хлопчатобумажных тканей. На сельское население возлагалось обязательство часть земли отводить под тутовые деревья, коноплю и хлопок. По свидетельству Спафария, возглавлявшего русское посольство в Китае (1675—1676 гг.), только в одном Шанхае в XVII в. выделкой хлопчатобумажных тканей занимались 200 тыс. человек.
Значительное развитие получило кораблестроение в связи с борьбой против европейских колонизаторов (португальцев, испанцев и голландцев), а также ростом внутренней и внешней торговли и расширением речных и морских связей. В провинции Фуцзянь строились крупные морские корабли, на каждом из которых могли быть размещены несколько сот пассажиров и значительный груз.
Производство фарфора издавна было широко распространено в Китае. В XVI —XVII вв. оно сосредоточивалось в провинциях Шаньси, Шаньдуне, Хэнани, Цзянси, Цзянсу, Чжэцзяне Крупные фарфоровые мастерские были только государственными, в них применялся главным обратом труд крепостных. В XV в существовало и частное производство фарфоровых изделий. Но правительство Минской династии издало указ, запрещающий частное производство фарфора всех цветов. Нарушение этого запрета каралось смертной казнью. В дальнейшем был установлен строгий государственный контроль над производством фарфора. Из столицы посылались чиновники для руководства государственными мастерскими. Объем производства определялся правительством. Так, например, в годы правления Лун-цина (1567—1572} императорским указом был установлен объем производства фарфоровых изделий в провинции Цзянси в количестве 100 тыс. штук, а в 1591 г. — 159 тыс. Самым крупным центром фарфорового производства был город Цзиндэчжэпь, занимавший площадь в 10 кв. км. Здесь было сосредоточено около 3 тыс. мелких и крупных мастерских. Фарфоровые изделия Цзиндэчжэня распространялись по всей стране.
По своей организации и социальной сущности ремесленное и мануфактурное производство в XVI—XVII вв. разделялось на 4 вида: 1) сельское домашнее ремесло; оно обслуживало не только внутренний, но и внешний рынок; занимались им главным образом женщины; наибольшее распространение оно имело в юго-восточных районах; 2) городское мелкое ремесло; мелкие мастерские имели в своем составе, как правило, главу семьи — мастера, членов семьи и иногда небольшое число учеников; 3) казенные, или государственные, предприятия и 4) частная мануфактура.
Государственное производство охватывало главные отрасли хозяйства, в частности фарфоровое производство, судостроение, соляной, горнорудный и литейный промыслы, добычу угля и др. Среди государственных предприятий были и крупные типа мануфактур, например мастерские по производству фарфоровых изделий в Цзиндэчжэне и др.
Государственное производство играло едва ли не главную роль, являясь преобладающим по своим масштабам и значению. В государственных предприятиях того времени были представлены мастеровые 188 специальностей.
В государственных мастерских и мануфактурах работали в основном феодально зависимые, по существу крепостные, обязанные по закону выполнять трудовые повинности, отбывать государственную барщину. Они делились на несколько групп, военные (цзюньфу), мастеровые (цзянху) и солевары. Мастеровые в свою очередь разделялись на две категории — одни из них ежемесячно отбывали повинность в течение 10 дней, другие по очереди отбывали повинность в течение 3 месяцев в году, но могли откупаться от ее выполнения, внося в месяц 6 цянь серебра, поэтому они назывались «уплачивающие за смену (очередь)». Все эти группы барщинников включались в регистрационные списки навеки: их потомки обязаны были наследовать повинности предков и выполнять по сути дела принудительную барщину. Число барщинников увеличивалось по мере расширения производства. Например, в период наибольшего увеличения соледобычи (XVI — начало XVII в.) число солеваров достигло свыше 155 тыс. человек.
Кроме вышеупомянутых категорий барщинников, на государственных предприятиях использовались также осужденные преступники и частично рабы.
Тяжёлый, по существу каторжный труд на государственных предприятиях, в особенности в горных промыслах, вынуждал население уклоняться от повинностей, бежать из родных мест. В результате число зарегистрированных барщинников ко второй половине XVI в. резко сократилось. Например, если в царствование первого минского императора, т. е. в конце XIV в., мастеровых (цзянху) числилось в списках свыше 232 тыс. человек, то к 1562 г. их было немногим больше 142 тыс. человек.
О тяжелом положении государственно зависимых работников, использовавшихся в горных промыслах, и о высокой смертности среди них свидетельствует «История Мин», которая сообщает, что в 1465—1487 гг. на 21 руднике в провинции Хугуан «...ежегодно отбывали повинность 550 тыс. человек, умирали без счета, а добывали золота только 53 ляна». Не менее тяжёлой и опасной для жизни была добыча жемчуга. Он добывался на юге, главным образом в Гуандуне. Размеры добычи постоянно изменялись, причем иногда были крайне незначительными. Так, в 1526 г. было добыто всего 80 лян, при этом погибло 50 человек.
Как и в более раннее время, в минский период центральная власть осуществила ряд мероприятий в целях контроля над мастеровыми-барщинниками и сохранения рабочей силы для государственных мастерских. К их числу относятся строгий учет мастеровых, внесение их в особые списки и запрещение им менять профессию. Уклонение от регистрации или исключение из регистрационных списков по сговору с чиновниками каралось строгим наказанием, причем наказывались и виновные в этом чиновники.
Контроль над ремесленными рабочими осуществлялся и путём создания специальных административных организаций, имевших внешнее сходство со средневековыми цехами Европы. Но их главной целью была не защита интересов ремесленников, а надзор над ними со стороны представителей государственной власти.
Одной из мер, применявшихся в целях закрепления за государственными предприятиями мастеровых, было предоставление последним земельной площади для обработки. Так, например, солеварам разрешалось поднимать целину близ соляных разработок. На кораблестроительных предприятиях в Лунцзяне мастеровым предоставлялись в аренду государственные земли.
Однако дальнейший рост товарно-денежных отношений и всё углублявшееся отделение ремесла от земледелия разлагали систему барщинного труда, порождали новые формы труда на государственных предприятиях ремесленного и мануфактурного типа и способствовали развитию частной мануфактуры.
Применение наёмного труда в ремесленном производстве имело место в Китае и за несколько сот лет до этого, но в XVI—XVII вв. труд мастеровых уже широко использовался во многих отраслях производства, контролируемых государством, и оплачивался в зависимости от выполненной работы или затраченного времени. Так, например, в годы правления Вань-ли (1573—1620) Палатой труда были выработаны правила оплаты различных категорий рабочих: каменотёсов, землекопов, резчиков-гравёров, горняков, сталеваров, оружейников, плотников. Каменотёсы, обработавшие определённое количество камня, получали 7 фэнь серебра. Плотникам за ремонт амбаров платили от 3,5 фэнь до 6 фэнь, по-видимому, в зависимости от затраченного рабочего времени. Хотя эти условия напоминают форму оплаты наёмных рабочих, получающих заработную плату, однако «нанятые» мастеровые минского периода ещё не были свободными рабочими, продающими свою рабочую силу. Во-первых, они были феодально зависимыми, обязанными отбывать повинности, хотя и получали возмещение за труд. Во-вторых, они существенно отличались от рабочих эпохи капитализма ещё и тем, что имели собственные средства производства. Но они в то же время отличались и от обычных барщинников. Появление этих мастеровых, носивших название «чжао-му», т. е. «призванные» (мобилизованные), знаменовало собой дальнейшее развитие товарного производства, разложение отработочной системы в государственном производстве и переход к новому виду эксплуатации.
Наряду с государственным ремесленным производством и государственной мануфактурой в XVI—XVII вв. существовали и частные крупные предприятия, которые по своему характеру приближались к западноевропейским мануфактурам. К сожалению, вопрос о мануфактурном производстве в Китае XVI—XVII вв., в особенности о частной мануфактуре, ещё не изучен как следует. Кое-какие данные имеются о частных ткацких мастерских. В одном из китайских источников приводится рассказ крупного чиновника конца XVI — начала XVII в. Чжан Ханя о том, как один из его предков в конце XV в. организовал ткацкое производство, начав с одного станка, и, постепенно обогащаясь и получая 20% прибыли на вложенный капитал, стал владельцем свыше 20 ткацких станков и обладателем значительных денежных средств. В другом китайском источнике рассказывается, как некий Ши Фу, живший в XVI в., в течение 10 лет значительно расширил свою ткацкую мастерскую и довёл количество станков в ней с 1 до 40.
Такие явления не были единичными, они свидетельствовали о превращении мелкого ремесленника в хозяина мануфактуры.
Центром шёлкоткацкого производства, в том числе и частного, был город Сучжоу. Здесь, по описанию источников, в годы правления Вань-ли северо-восточная часть города целиком состояла из ремесленных мастерских и мануфактур. «Владельцы станков отдают (свои) средства, а ткачи силу (труд)»,— говорится в китайском источнике. В городе было несколько тысяч ткачей и красильщиков тканей, продававших свою рабочую силу, они разделялись на временных (подённых) и постоянных. Частные мануфактуры были и в других отраслях производства. Известно, например, о частной плавке железа купцами в Лунмыне (провинция Гуандун) во втором десятилетии XVII в. Данные источников, относящиеся к началу царствования династии Цин, свидетельствуют о существовании в провинции Гуандун мощных печей по плавке металла, каждая из которых обслуживалась сотнями рабочих и давала в день свыше 6 тыс. цзиней (т. е. больше 3 т) металла.
Развитие частной мануфактуры в XVI—XVII вв. проходило в неблагоприятных условиях, встречая препятствия со стороны феодального государства. Так, в китайских источниках часто встречаются указания на запрещения частным лицам заниматься добычей угля, железной руды и другими промыслами. Несмотря на эти запрещения, частное мануфактурное производство развивалось, знамения появление капиталистических элементов в феодальной экономике того времени.
Развитие ремесла и мануфактуры в минский период привело к расширению старых и возникновению новых городов, ставших в XVI—XVII вв. центрами ремесленного производства и торговли.
Крупнейшими городами, являвшимися одновременно и административно-политическими и экономическими центрами, были Нанкин и Пекин. В Пекине к началу XVI в. численность населения достигла 660 тыс. человек.
В этих городах, где были весьма развиты ремёсла и торговля, имелись особые районы, в которых кварталы, переулки, улицы и рынки носили специальные названия, связанные с определённой отраслью ремесла или торговли. Так, в Нанкине были кварталы медников, слесарей, ткачей и т. п. Одновременно Нанкин являлся важным торговым центром. В Пекине были угольные, сенные, зерновые и гончарные рынки.
Пекин, став в начале XV в столицей, развивался и как крупный торгово-промышленный город. Об этом свидетельствует китайский источник, указывающий, что в XVI в в Пекин «... приезжают купцы из Хуайаня, Цзинина, Дунчана, Линьцина и Дэчжоу, товаров там в два раза больше, чем прежде».
Кроме Нанкина и Пекина, в Китае имелось ещё 33 крупных торговых города и ремесленных центра — таких, как Сучжоу, Ханчжоу, Фучжоу, Учан, Кантон, Цзиндэчжэнь и др. Большинство из них пользовалось известностью и раньше, но больше всего они развились в минский период в связи с ростом ремесла внутренней и внешпей торговли. Наибольшее развитие получила торговля в трех юго-восточных провинциях — Цзянсу, Чжэцзян и Фуцзянь, где имелось 12 крупных городов.
Самые крупные и известные торговые города были расположены вдоль Великого канала, являвшегося важнейшим средством связи и торговли между севером и югом страны. Великие реки Китая Хуанхэ и Янцзы облегчали проникновение товаров в отдаленные районы страны. Фарфоровые изделия Цзиндэчжэня распространились по всему Китаю. Юго-Восточный район славился производством шёлковых тканей, которые вывозились для продажи на северо-запад, где было слабо развито в сельских местностях домашнее ткачество. Туда же доставлялись и хлопчатобумажные ткани из провинций Хэнань и Хубэй. С севера на юг купцы вывозили хлопок для текстильных предприятий.
Несмотря на налоговое обложение, на существование во многих районах таможенных застав и ограничение частной продажи соли, чая, угля, железа, торговля в XVI—XVII вв. продолжала расширяться. О развитии торговли можно судить по следующему косвенному свидетельству: после 1511 г. доходы государства от налогового обложения торговцев выросли по сравнению с предшествующим периодом в ассигнациях в 4 раза, в серебре — на 300 тыс. цянь.
Обороты купцов были немалые. Как сообщает китайский источник, богатые купцы, приезжавшие на рынок, имели при себе крупные суммы: «Серебро, которое они пускают в оборот, исчисляется несколькими десятками тысяч, самое большое сотнями тысяч лян, самое меньшее — десятью тысячами».
Увеличение налогового обложения торговли и усиление произвола феодальных властей вызывали резкое недовольство торговцев и их активное участие в городских движениях.
Китай имел широкие связи как со среднеазиатскими государствами, так и со странами Тихого океана. Минские императоры рассматривали большую часть этих государств в качестве вассалов Китая.
Часто экономические связи — главным образом торговые — принимали своеобразную форму «дани», получаемой китайскими императорами от правителей «вассальных» стран, и ответных подарков Китая, эквивалентных по стоимости. Первоначально это было признаком реального могущества Китая. Однако со временем это могущество становилось все более призрачным, а сохранение торговли в форме дани — пережитком, мешавшим развитию товарно-денежных отношений.
По существу это был торговый обмен равными по стоимости товарами. Многочисленные посольства среднеазиатских государств и стран Южных морей привозили в Китай различные товары, главным образом предметы роскоши. Часть привезённых товаров-подарков браковалась китайскими чиновниками. Признанное годным регистрировалось как «дань», остальные товары могли продаваться на рынке. После вручения в столице китайскому императору «дани» привёзшие её получали ответные подарки.
Посольства, привозившие «дань», были весьма многочисленными, что свидетельствовало о большом развитии внешнеторговых связей. Известно, например, что в 1536 г. в столицу Китая прибыли послы 150 правителей различных владений, называвших себя «королями» (ван). Каждое такое посольство насчитывало несколько десятков, а иногда сотен представителей, содержавшихся, по китайской традиции, за счёт казны. Большой наплыв иностранцев вынуждал минское правительство ограничивать количество прибывающих с «данью» и число их посещений (например, не чаще одного раза в 3—5 лет).
Кроме указанной выше формы своеобразной государственной торговли, развивались и частные торговые отношения с иностранными купцами. Однако и частная торговля находилась под контролем государства, регламентировалась им. Феодальные власти взимали в торговых портах Минской империи, куда прибывали иностранные товары, значительные таможенные пошлины, доходившие до 30% стоимости товаров. Местные чиновники брали с купцов взятки, заставляли купцов продавать им товары по низким ценам. Всё это тормозило развитие внешней торговли.
Китай вывозил главным образом фарфор, шёлковые и металлические изделия, ввозил же благовония, краски, лекарства, серебро, жемчуг и другие драгоценности.
Внешняя морская торговля велась через порты Юго-Восточного и Южного Китая — Цюаньчжоу, Нинбо и особенно Кантон. В XVI—XVII вв. приобрёл значение порт Чжанчжоу.
До XVI в. центром наибольшей концентрации морской торговли был район Южных морей. В XVI—XVII вв. торговля со странами Южных морей резко сократилась в связи с вторжением в этот район европейских колонизаторов и купцов. Центр тяжести внешней торговли Китая постепенно перемещается в сторону Португалии, Испании и Голландии.
В орбите китайского влияния находилась и Япония. В XVI в. между Японией и Минской империей велась сравнительно широкая торговля, в которой участвовали сегун, крупнейшие феодалы, буддийская церковь и частные купцы. Эта торговля тоже носила внешнюю форму представления «дани» и получения ответных «подарков». Японцы привозили в Минскую империю серу, железо, медь, художественные изделия, различные виды оружия, среди которых особенно славились японские мечи, и др. Из Китая японцы вывозили серебро, медную монету, ткани, шёлк.
Торговля с Японией в виде «даннических» отношений продолжалась до 1547 г. Её прекращение было связано с разбойничьими действиями японских пиратов, приведшими к обострению отношений между Китаем и Японией.
Китай в XVI—XVII вв. распространял своё политическое и культурное влияние на целый ряд стран Восточной Азии. Но особое влияние он оказывал на страны Южных морей, что было связано с широкой китайской колонизацией в этом районе, начавшейся задолго до XVI в.
Китайские поселенцы проникли на Филиппины, в Японию, на побережье Явы, в восточную часть Суматры, в Сиам, Малакку и Бирму, но особенно широко распространялась китайская эмиграция в северною часть Индо-Китайского полуострова. Правители указанных стран регулярно посылали «дань» минским императорам. Китайская колонизация была настолько сильной, что в отдельных случаях приводила к захвату власти выходцами из Китая. Так обстояло дело в Палембанге (остров Суматра). В княжестве Пали на Борнео политическое влияние выходцев из Китая было весьма сильным, здесь неоднократно власть переходила в их руки. В Аннаме одна из правивших династий была по своему этническому происхождению китайской. Влияние китайской колонизации на экономику всех этих стран было значительным.
Огромным было и культурное влияние Китая на страны Южных морей, о чём говорит широкое распространение здесь китайской письменности, литературы и философских учений.
Нападения японцев на восточное побережье Китая имели место ещё в XIV—XV вв., но угрожающие размеры они приняли в XVI в., когда прибрежные провинции Китая стали подвергаться частым и опустошительным набегам. В 1549 г. японцы нанесли большой ущерб провинциям Чжэцзян и Фуцзянь. Борьба с японским вторжением затруднялась тем, что японцы находили себе союзников в лице китайских продажных чиновников — правителей областей и провинций. Только в 1563 г. китайской армии под командованием генерала Ци Цзи-гуана удалось нанести жестокое поражение японцам в провинции Фуцзянь и вытеснить их оттуда.
Спустя 30 лет, в 1592 г., японские войска вторглись в Корею. Минская империя оказала помощь Корее, в результате чего втянулась в войну, которая продолжалась с перерывами до 1598 г. Военные действия, которые велись на территории Кореи, чередовались с дипломатическими переговорами и попытками подкупить японских военачальников. В 1598 г. японские войска были окончательно вытеснены из Кореи.
В XVI в. европейцы предприняли ряд попыток проникнуть в Китай. Первыми были португальцы. В 1511 г. они захватили Малакку, бывшую центром китайской торговли в Юго-Восточной Азии, и отсюда постепенно распространили свой контроль на весь район Южных морей, частично вытеснив китайцев.
В 1516 г. португальцы с Малакки прибыли в Китай. Подкупив местных чиновников, они получили разрешение обосноваться в Кантоне. Португальские купцы вели себя на китайской территории как захватчики: они не допускали разгрузки джонок с товарами, прибывавшими из Сиама (Таи) и Камбоджи, до тех пор, пока сами не распродавали свои товары. Больше того, в 1522 г. они напали на китайскую территорию и подвергли грабежу китайское население уезда Синьхойсянь (провинция Гуандун). Отказ португальских купцов оставить китайскую территорию привёл к вооружённому столкновению.
Несмотря на наличие пушек у португальцев, последние потерпели поражение в сражении с китайскими войсками, потеряв в бою несколько орудий, и были вынуждены покинуть территорию Китая. Однако продолжать борьбу с португальцами за пределами Китая Минская империя была не в состоянии. Португальцы остались на Малакке, и в последующие 30 с лишним лет, несмотря на запрещение, продолжали торговать с китайцами. Но теперь уже не Минская империя и её посланцы диктовали условия в торговых отношениях, а португальцы установили контроль над ними, держа в своих руках всю торговлю Китая в этом обширном районе. Одновременно в странах Южных морей в связи с укреплением позиций португальцев было подорвано и политическое влияние Минской империи.
С 1554 г. торговля с португальцами возобновилась в самом Китае, им было разрешено селиться в Макао, где они создали свою торговую колонию, насчитывавшую до 1000 человек. В 1557 г., подкупив крупного представителя бюрократии Минской империи, португальцы добились концессии на Макао, за аренду которого была установлена ежегодная плата в размере 20 тыс. лян серебра. Так впервые европейские колонизаторы приобрели концессию на китайской территории.
Во второй половине XVI в. испанцы захватили и сделали своей опорной базой архипелаг у берегов Китая, названный в честь испанского короля Филиппинами. После захвата Филиппин (1565—1571) испанцы начали грабить и убивать местных коренных жителей и китайских колонистов-купцов, поселившихся на архипелаге в период X—XIII вв. В результате неудачного восстания китайцев на Филиппинах в 1574 г. китайских купцов полностью изгнали с архипелага. Правда, с 1575 г. торговые отношения между испанцами на Филиппинах и Минской империей были вновь налажены. Однако местные испанские власти чинили всяческие препятствия китайским купцам, облагая их высокими налогами и ограничивая их допуск на Филиппины.
Голландцы появились у берегов Китая в конце XVI — начале XVII в. Сначала они сделали попытку вытеснить португальцев из Макао, но это им не удалось. В 1622 г. голландский флот появился в районе Амоя, но получил отпор со стороны морских сил Китая. В следующем году голландцы напали на острова Пенхуледао, ограбили и сожгли ряд поселений, захватили и продали в рабство свыше 1000 человек из местного населения. В 1624 г. голландские колонизаторы были вытеснены китайскими войсками с Пенхуледао, но в том же году голландцам удалось захватить часть острова Тайвань, исконную китайскую территорию, и удерживать её в течение 40 лет. В 1661 г. они были вытеснены оттуда знаменитым китайским патриотом Чжэн Чэн-гуном (известным в европейской литературе под именем Коксинга), который впоследствии превратил Тайвань в базу борьбы с маньчжурскими завоевателями.
Англичане сделали безуспешную попытку проникнуть в Китай в конце XVI в. Позднее, в 1637 г., английские вооружённые торговые корабли попытались подойти к Макао, но их не допустили португальцы. Тогда они направились к Кантону, где им было разрешено торговать.
Со второй половины XVI в. в Китай проникли европейские миссионеры-иезуиты. Завоевав доверие китайских властей, миссионеры стали заниматься не только распространением христианства, но и сбором широкой информации о Китае по поручению своих правительств. Наиболее активная деятельность миссионеров относится ко второй половине XVII и к XVIII в.
Вторжение европейцев в Китай в XVI—XVII вв. имело своим следствием ослабление экономических и политических позиций Китая в районе Южных морей, а также резкое сокращение морской торговли Минской империи в связи с утратой ею контроля над южными морскими путями.
После уничтожения монгольского господства в Китае в конце 60-х годов XIV в. и создания Минской империи последней ещё в течение длительного времени пришлось вести борьбу с монгольскими феодалами.
В XVI в., в период укрепления в Монголии власти Даян-хана, нападения монголов на китайскую территорию приняли систематический характер, причём больше всего страдали Шаньси, столичный округ (ныне провинция Хэбэй) и отчасти Ганьсу. Наиболее крупный поход Даян-хан совершила 1532г., когда он вторгся в Китай во главе крупной армии и захватил большую добычу. После смерти Даян-хана внук его — Алтан-хан попытался в 1541 г. восстановить торговые отношения с Минской империей, но его предложения не были приняты. В последующем происходили постоянные нападения Алтан-хана на китайскую территорию. Лишь в 1570 г. был официально заключён мирный договор. Для торговли с монголами были открыты рынки в пограничных пунктах. Кроме того, монголам разрешалось ежегодно присылать в столицу 500 лошадей под видом «дани» для обмена на подарки, причём состав посольства не должен был превышать 150 человек. Кроме лошадей, монголы пригоняли на рынки рогатый скот, привозили шкуры и конский волос, иногда захваченное у китайцев же золото и серебро. Китайские купцы продавали хлопчатобумажные материи, шелка и котлы для варки пищи, находившие большой спрос у монголов.
В конце XVI в. на северо-восточных границах Китая возникла опасность вторжения чжурчженей, принявших с 1636 г. название маньчжуров. К этому времени Минская империя распространила своё политическое влияние на южную часть и некоторые другие районы Маньчжурии (нынешнего Дунбэя). На остальной территории Маньчжурии обитали различные независимые кочевые и полукочевые чжурчженьские племена. Чжурчжени разделялись в основном на три крупных племенных объединения, делившиеся в свою очередь на более мелкие группы.
В XVI в. у них уже выделилась наследственная знать — ханы и князья, эксплуатировавшие своих соплеменников. Между отдельными ханами велась ожесточённая борьба за господство над племенами. В конце XVI в. среди чжурчженьских ханов выдвинулся Нурхаци (1575—1626), возглавивший в 1582 г. одну из групп племенного объединения. Китайское правительство считало Нурхаци вассалом империи и неоднократно привлекало его к участию в военных действиях, в частности к борьбе против японских войск.
В течение двух десятилетий Нурхаци вёл борьбу за объединение чжурчженьских племён и в конечном счете создал единое ханство, господствовавшее на значительной территории. Это было раннефеодальное государство с значительными пережитками родового строя. Большую рель в нём играла военная организация.
В 1601 г. Нурхаци создал войско, состоявшее вначале из четырёх воинских частей, а в дальнейшем, в связи с увеличением численности войск, из 8 подразделений. Каждая воинская единица имела свое знамя определённого цвета. Отсюда происходит название «восьмизнамённые войска». В каждое «знамя» включались не только воины, но и члены их семей. В мирное время мужчины и женщины «знамён» занимались земледелием и ремёслами. При Нурхаци в 1599 г. была введена новая письменность, известная под названием маньчжурской, заменившая употреблявшуюся ранее чжурчженьскую и монгольскую письменность.
С 1609 г. Нурхаци перестал посылать дань Минской империи, а в 1616 г. провозгласил себя ханом, назвав свою династию «Золотой» (Цзинь). Так называлось в прошлом чжурчженьское государство. Поэтому, принимая это наименование, Нурхаци подчёркивал преемственность своей власти от прежних владетелей Маньчжурии и Северного Китая. Через два года после этого маньчжуры вторглись на территорию Минской империи — в Ляодун, захватили город Фушунь. Посланная в следующем году китайская армия во главе с Ян Хао была разгромлена, причём погибло около 50 тыс. солдат.
К 1620 г. в руках Нурхаци оказался почти весь Ляодун. В том же году маньчжуры покорили ряд монгольских княжеств, а в 1627 г. при хане Абахае с большой армией вторглись в Корею, принудив её к заключению договора. Однако Корея не прекратила своих связей с Китаем и оказывала ему помощь в борьбе с маньчжурами. Последующие годы проходят в войнах маньчжуров на территории Минской империи и частично Кореи.
Преемник Нурхаци Абахай (1626—1643) продолжал войну с Китаем. В 1636 г. Абахай провозгласил себя императором (хуанди) и переименовал свою династию, назвав её Цин («светлая»). Под этим именем и известна маньчжурская династия, подчинившая позднее своей власти весь Китай.
В последующие годы после захвата Внутренней Монголии и окончательного подчинения Кореи (1637 г. ) маньчжуры безнаказанно нападали на провинции Чжили (нынешний Хэбэй), Щаньдун и Хэнань, грабили их, захватывали города и угрожали даже столице.
Сопротивление китайского народа маньчжурам было парализовано бездействием правительства, развалом военного аппарата, бездарностью, трусостью и продажностью многих военачальников. Часть господствующего класса шла на предательские сделки с маньчжурами.
Феодальная эксплуатация порождала резкое недовольство широких крестьянских масс и городских низов. «Минская история» сообщает, что к концу первого десятилетия XVI века в разных концах страны одновременно возникли крестьянские восстания. Наиболее крупным из них было восстание в столичном округе, в уездах Бачжоу и Бэньань. Здесь к началу XVI в. усилились захваты крестьянских земель и присоединение их к императорским поместьям. Крестьяне пытались оказать сопротивление беззаконию властей и в 1509 г. подняли восстание, вначале носившее локальный характер. Жестокая расправа с восставшими и провокационное поведение местных властей, обвинявших в «бандитизме» даже тех, кто не участвовал в выступлениях, а лишь отказывался удовлетворить домогательства чиновников, привели к расширению восстания и присоединению к нему представителей шэныни — мелких чиновников и интеллигенции.
Восстание возглавили два брата — Лю Чун (Лю шестой) и Лю Чэнь (Лю седьмой) и их соратник Ян Ху.
Весной 1511 г. к восстанию присоединился представитель шэныни Чжао Суй, сыгравший большую роль в крестьянском движении. Он внёс в стихийное движение некоторые элементы организованности и создал воинские отряды повстанцев. Все источники отмечают дисциплинированность повстанцев, их благожелательное отношение к интеллигенции и мелким чиновникам. Широкие крестьянские массы оказывали помощь повстанцам, снабжая их продовольствием и лошадьми. Это позволяло отрядам восставших быстро передвигаться и неожиданно нападать на правительственные войска.
Разделившись на несколько колонн, повстанцы проникли в провинции Хэнань, Шаньдун и Шаньси, где к ним присоединились местные крестьяне. В 1512 г. восстание приняло ещё больший размах, охватив также провинции Цзянсу, Аньхуэй и Хубэй. Повстанцы трижды угрожали столице, вызвав панику в правящих кругах.
Как и многие участники крестьянских движений феодальной эпохи, восставшие верили в «хорошего царя». Руководитель восстания Чжао Суй в письме на имя императора выражал надежду, что император будет самостоятельно принимать решения, казнит окружающих его безнравственных сановников. Повстанцы весь свой гнев обращали против крупных феодалов, представителей местной власти и питали иллюзии, что император, если ему пожаловаться, наведёт порядок и накажет своих подчинённых, издевавшихся над крестьянами.
Несмотря на то, что повстанцам в ряде боёв удалось нанести поражение правительственным войскам, восстание было подавлено в 1512 г. объединёнными силами провинциальных и столичных войск, а также пограничных армий.
Почти одновременно с этим крестьянским движением происходили восстания крестьян в провинциях Цзянси и Сычуань. Отличительной чертой в действиях крестьянских повстанцев в Цзянси было то, что они вели главным образом борьбу в хорошо укреплённых пунктах, используя для обороны естественные рубежи на севере провинции. Нежелание крестьян покидать родные места ограничивало рамки движения, не позволяло им установить связь с соседними провинциями.
Другой особенностью восстания в Цзянси было сильное влияние на повстанцев родовых и религиозных традиций.
Правительственные войска вначале использовали части, укомплектованные представителями некитайских народностей соседних провинций. Это была попытка натравить одну народность на другую. Такая тактика на время принесла успех правительственным войскам и в 1513 г. они подавили восстание. Но жестокая расправа, повальные грабежи и насилия, осуществлявшиеся карателями, привели в 1517 г. к новой вспышке: поднялись крестьяне в южной части провинции Цзянси, в районах, граничащих с провинциями Хугуан и Гуандун.
Здесь карательные войска возглавлял философ Ван Шоу-жэнь (Ван Ян-мин), занимавший в то время в Южной Цзянси пост сюньфу (назначаемый правительством военный чиновник, на которого возлагалось «умиротворение» той или иной местности). Он придерживался тактики, отличавшейся от той, которая была применена карателями в северной части этой провинции. Ван Шоу-жэнь использовал отряды, организованные местными феодалами, стремясь внести раскол в родовые и религиозные организации, натравить различные социальные группы деревни друг на друга, взорвать лагерь повстанцев изнутри. В то же время он широко прибегал к круговой поруке, принуждая крестьян следить друг за другом. Использование этих мер наряду с применением вооружённой силы дало возможность Ван Шоу-жэню в течение двух лет полностью подавить восстание в Цзянси.
В конце 1509 г. восстание, возникшее в провинции Шэньси, распространилось на обширные районы в северной части Сычуани, где повстанцы использовали удобные для борьбы естественные рубежи — реку Ханынуй и хребет Дабашань. Руководили восстанием Лань Тин-жуй, Ляо Хой и др. В подчинении у них находилось свыше 100 тыс. повстанцев. Лань Тин-жуй и другие вожаки приняли титулы ванов («королей»), создали свои органы управления.
Другая группа повстанцев действовала на юге Сычуани, но она была менее сильной, и район её операций не был столь обширен, как на севере. На юге восстание возглавлял сначала житель Чунцина — Цао Би, затем к нему присоединился со своей группой восставших Цао Фу. После их смерти руководство перешло к Фан Сы, безземельному крестьянину, работавшему по найму на землях феодалов. Он был стойким борцом за интересы крестьянства. Все попытки властей склонить его к покорности потерпели неудачу. Не оказал на Фан Сы воздействия и арест членов его семьи. Под его руководством повстанцы действовали не только в Южной Сычуани, но и совершали сравнительно далёкие походы на юг — в провинцию Гуйчжоу, на север — по рекам Тоцзян и Цзялинзян, достигая северной части провинции Сычуань.
В борьбе с крестьянскими повстанцами в Сычуани минские власти использовала местные некитайские народности. Подкупом, обманом и принуждением им удалось привлечь на свою сторону некоторых старшин и часть населения этих народностей, в особенности для подавления восстания на севере Сычуани. Однако на юге Фан Сы сумел установить связь с народностью мяо и совместно с ними оказывал сопротивление карательным войскам. Это было едва ли не первое объединение сил восставшего китайского крестьянства с угнетёнными малыми народностями в борьбе против общего врага — китайских феодалов.
В 1514 г. восстание в Сычуани было подавлено. Однако борьба крестьянства продолжалась в других районах страны.
Вскоре, однако, почти вся страна была вновь охвачена массовыми крестьянскими восстаниями. Столицу империи неоднократно приходилось объявлять на осадном положении. Восставшим крестьянам удавалось на время освобождать от господства феодалов не только сельскую местность, но и города. Например, в Шань-дуне они захватили 90 городов.
В ходе восстания крестьянские массы убивали наиболее ненавистных эксплуататоров, местных чиновников, сжигали их усадьбы, захватывали землю, уничтожали податные реестры, на время освобождаясь от феодальной эксплуатации. Восставали не только крестьяне. Иногда против феодальных властей выступали также солдаты (в 1533—1535 гг. в Датуне и на Ляодуне) в связи с тем, что им не выплачивали жалованья и бесчеловечно обращались с ними. Китайским феодалам в конце тридцатых годов XVI в. удалось подавить основные очаги восстания в различных районах страны.
К концу XVI в. поднимается новая волна крестьянских восстаний, которые в дальнейшем перерастают в крестьянскую войну.
Одновременно с крестьянскими восстаниями происходила борьба работников государственных предприятий, направленная против феодальной эксплуатации. Эта борьба принимала различные формы: рабочие сознательно снижали качество производимой ими продукции (в оружейном производстве, кораблестроении и др.), убегали с промыслов. Высшей формой была активная борьба против чиновников, управлявших государственными предприятиями,— борьба, выливавшаяся иногда в вооружённые выступления. Наибольшего обострения она достигла в конце XVI — начале XVII в. Борьба работников государственных предприятий сопровождалась подчас выступлением более широких слоев городского населения (купечества, ремесленников, наёмных рабочих частных мануфактур), причём причиной этих выступлений обычно были усиление налогового гнёта, произвол и беззакония со стороны представителей властей.
Тяжёлые условия на государственных рудниках и бедственное положение работавших там барщинников были основными причинами бегства последних, а иногда и нападения их на начальников рудников и надсмотрщиков. Один из чиновников конца XVI в. в своём докладе, рисуя положение горных промыслов, отмечал, что «народ, работая в рудниках, забрасывает земледелие и шелководство»; «нанятое (для работы) население голодает в связи с недостатком продовольствия...»; «чиновники самовольничают, злоупотребляют наказаниями, чем подстрекают к выступлениям... Рудокопы калечат себя, умирают...». В докладе отмечается, что по призыву беглых «разбойников с рудников» легко могут возникнуть беспорядки.
Источники часто сообщают о выступлениях на рудниках, называя их грабежами, разбоем. Они отмечают такие «грабежи» на рудниках в провинциях Чжэцзян и Цзянси в годы правления Ши-цзуна (1522—1566) и приводят краткое сообщение о более раннем восстании в 1504 г. в провинции Гуандун в литейных мастерских, возглавленном Тан Да-бинем. Наиболее частые и крупные выступления, в которых участвовали мастеровые государственных и частных предприятий, имели место в конце XVI — начале XVII в.
Самым крупным и организованным было восстание ткачей частных мастерских и мануфактур в городе Сучжоу в 1601 г. Об обстоятельствах, вызвавших выступление ткачей, известно следующее. В пятую луну 1601 г. евнух Сунь Лун, ведавший ткацким производством в Сучжоу, Ханчжоу и других городах, решил обложить дополнительным налогом частные ткацкие мастерские, взимая по 3 цяня с каждого станка. Владельцы мастерских закрыли свои предприятия; наёмные рабочие оказались без работы и были обречены на голодную смерть.
С введением нового налога «закрылись красильные мастерские, и несколько тысяч рабочих было уволено. Закрылись ткацкие мастерские, и ещё несколько тысяч ткачей оказались уволенными. Всё это было благонадёжное население, кормившееся за счёт своего труда, которое внезапно оказалось на краю гибели».
По призыву жителя Сучжоу — Гэ Сяня поднялись ткачи, они окружили помещение, где находилось управление ткацким производством, и потребовали отмены налогов. Затем ткачи схватили 6—7 чиновников, собиравших налоги, и бросили их в реку, убили Хуан Цзянь-цзе, одного из наймитов Сунь Луна, сожгли дом другого ненавистного населению чиновника. Восставшие ткачи расправлялись с представителями феодальной власти, непосредственно угнетавшими народ. Но они, как сообщает источник, снисходительно относились к тем мелким чиновникам, которые не притесняли население. Вместе с тем ткачи отличались организованностью и дисциплинированностью. Они были неподкупны, боролись с мародёрами. Даже минский император вынужден был признать, что ткачи «разоряли только семьи, вызвавшие разлад, но не тронули ни одного невинного человека».
Руководитель ткачей Гэ Сянь был человеком честным, благородным и решительным, способным на самопожертвование. После того как ткачи добились успеха в борьбе, расправившись с ненавистными чиновниками-феодалами, Гэ Сянь, стремясь избавить участников движения от репрессий со стороны властей, добровольно явился с повинной, приняв на себя всю вину. Движение ткачей в Сучжоу было первым значительным по размаху выступлением наёмных рабочих мануфактур в Китае.
В 1602 г. имело место выступление горожан крупного центра фарфорового производства — Цзиндэчжэня, направленное против Пань Сяна, руководившего производством в провинции Цзянси. Есть основание предполагать, что это было выступление мастеровых, поддержанных и другими слоями городского населения.
В тесной связи с борьбой работников государственных и частных мастерских находилось движение широких слоев населения многих городов, носившее более умеренный характер.
Оно проходило в основном под лозунгом борьбы против усилившегося налогового гнёта. Наиболее крупным движением такого рода была борьба купечества и ремесленников в городах провинции Хугуан, направленная против местного сановника Чэнь Фына. В 1599 г. Чэнь Фын прибыл в город Цзинчжоу (в нынешней провинции Хубэй) для сбора налогов и одновременно для управления рудниками. С его прибытием усилились поборы и произвол, что вызвало резкое недовольство населения, в частности купечества. Вследствие этого, как сообщает источник, «несколько тысяч возбуждённых человек собрались на дороге, стали собирать черепицы и камни и бросать их в Чэнь Фына. Последний спасся бегством». Вслед за этим борьба распространилась на другие города — Учан, Ханькоу, Хуанчжоу. Сянъян, Баоцин, Дэань и Сянтань. Борьба продолжалась свыше двух лет. В Учане, куда в 1601 г. прибыл Чэнь Фын, свыше 10 тыс. горожан окружили его резиденцию схватили 16 человек из приближённых Чэнь Фына и бросили их в Янцзы. Чэнь Фыну удалось спастись бегством.
В городе Линьцин, где поборами занимался налоговый инспектор Ма Тан, также поднялось свыше 10 тыс. местных жителей, которые сожгли помещение налогового инспектора и убили 37 человек его подчинённых.
Аналогичные выступления произошли в 1606 г. в провинции Юньнань, где городское население тяжело страдало от произвола налогового инспектора Ян Жуна, не только открыто грабившего население, но и производившего беспричинные аресты и даже совершавшего убийства мелких чиновников и других горожан. Возмущённые горожане сожгли помещение налогового управления и убили ряд присланных чиновников. После того как Ян Жун жестоко отомстил за это, истребив несколько тысяч человек, вспыхнуло восстание, в котором участвовало свыше 10 тыс. человек под руководством Хэ Ши-сюня. Восставшие убили Ян Жуна, бросив его в огонь, сожгли его младшего брата и 200 с лишним его прислужников.
Итак, городские движения, основным содержанием которых было требование снижения налогов и устранение произвола феодальных властей, охватили в начале XVII в. многие районы страны. Эти движения свидетельствовали о появлении новых сил, бросавших вызов феодалам.
Одновременно с обострением классовой борьбы между феодалами и крестьянами нарастали противоречия внутри господствующего класса. В основе этих противоречий лежала борьба за долю в распределении феодальных доходов, выражавшаяся в стремлении тех или иных групп феодалов укрепить свои позиции в государственном аппарате.
Активное участие в борьбе принимали дворцовые евнухи, которые в Минской империи впервые выдвинулись в качестве политической силы в XV в. Они были крупными феодалами, занимавшими высокое положение в государственном аппарате.
Большое влияние, оказывавшееся этой группировкой придворных сановников на внешнюю и внутреннюю политику императоров, вызывало острое недовольство среди других групп феодалов — со стороны высшего (рангового) чиновничества и представителей учёного сословия (шэньши) — кандидатов на государственные посты, тесно связанных с поместным землевладением. Эти группы феодалов видели в могуществе евнухов постоянную угрозу собственному положению, так как по клеветническому доносу евнухов можно было лишиться не только занимаемой должности, но и жизни. Борьба между феодальными кликами была длительной и весьма ожесточённой.В 1506—1521 гг., когда власть находилась в руках евнухов и их противники были заточены в тюрьмы или казнены, император превратился в простую марионетку евнухов, создавших свою организацию. Восемь человек из них, наиболее могущественные, получили прозвище «восьми тигров». Они фактически управляли страной. Однако вскоре на почве соперничества между ними возникла борьба, закончившаяся поражением в 1510 г. всесильного временщика Лю Цзина, который был обвинён в подготовке мятежа, арестован и казнён. При конфискации его имущества были обнаружены огромные богатства, составлявшие, по данным источника, «80 связок крупной яшмы, 2500 тыс. лан жёлтого золота, 50 млн. лан серебра, других драгоценностей — без счёта».
Борьба среди различных групп феодалов обостряется в конце XVI — начале XVII в., расшатывая и без того ослабевшую феодальную империю Мин.
Обострилась также борьба между крупными феодалами и зажиточными городскими слоями, поддержанными прогрессивной частью шэныни. Эта борьба нашла своё отражение в создании организации Дунлинь и в её выступлениях против феодальных порядков.
Организация Дунлинь сложилась в конце XVI в. Её руководителем был крупный дворцовый чиновник и учёный Гу Сянь-чэн, ушедший в отставку из-за происков евнухов. Вернувшись к себе на родину в Уси, он стал читать лекции в местной академии «Дунлинь шуюань», критикуя методы управления страной, применявшиеся представителями феодальных клик. Поэтому Гу Сянь-чзна и его сторонников стали называть «дунлиньцами», «организацией Дунлинь».
Сторонники Дунлинь требовали предоставления более широких возможностей для частного предпринимательства в торговле и ремесленном производстве, а также смягчения феодальной эксплуатации (снижения налогов, освобождения крестьян от некоторых повинностей), борьбы с коррупцией чиновничества, наведения порядка в армии, усиления охраны границ и т. д.
Хотя организация Дунлинь была создана наиболее передовыми представителями шэньши, объективно она отражала интересы не только тех групп шэньши, которые были тесно связаны с рынком и городскими промыслами, но и купечества, владельцев крупных ремесленных мастерских и мануфактур. Иными словами, Дунлинь представляла оппозиционную группировку зажиточных городских слоев и связанных с ними шэньши.
Дунлинь активизировалась в XVII в. В течение некоторого времени её сторонники получили возможность занимать крупные государственные посты. Но как только при дворе усиливались временщики-евнухи, Дунлинь подвергалась преследованию. Тяжёлые удары обрушились на сторонников этой организации в 20-х годах XVII в., когда власть в стране фактически находилась в руках евнуха Вэй Чжун-сяня. Многие из них были занесены в «чёрные списки», обвинены по ложным доносам и казнены.
В 20-х годах XVII в. резко ухудшилось внутреннее и внешнее положение Минской империи. В верхах, среди различных групп феодалов, продолжалась острая борьба за власть. Армия разваливалась в результате плохого снабжения продовольствием и вооружением. Вторжения западноевропейских колонизаторов и пиратские нападения японцев привели к тому, что был утрачен контроль над морскими путями и потеряны экономические и политические позиции в странах Южных морей. На северо-востоке Минская империя утратила значительную территорию, захваченную маньчжурами.
Захват крестьянских земель феодалами продолжался в более широких размерах, чем в XVI в., усиливалась феодальная эксплуатация. Росли налоги и поборы, вызванные увеличением военных расходов. В 1592 г. на три похода — в Нинся (против монголов), в Корею (против японцев) и в провинцию Гуйчжоу (против местных повстанцев) — было затрачено свыше 10 млн. лан серебра. В течение 10 лет борьбы с маньчжурами (с 1618 по 1627 г.) было израсходовано свыше 60 млн. лан серебра, кроме обычных ассигнований на армию.
Велики были и расходы императорской семьи, ложившиеся всей тяжестью на плечи народных масс. Например, в 1599 г. было взято из государственного казначейства 24 млн. лан серебра для покрытия расходов, связанных с женитьбой сыновей императора. Огромные средства тратились на строительство дворцов. В 1627 г. расходы на строительство дворцов составили около 6 млн. лан.
В 1618 г. был введён дополнительный земельный налог на «снабжение армии в Ляодуне», который в последующие годы значительно возрос. В 1620 г. только один этот дополнительный земельный налог составил громадную сумму в 5200 тыс. лан серебра. В дальнейшем правительство вводит новые таможенные пошлины, соляной налог и др. Эти новые налоги выразились в сумме почти 7500 тыс. лан серебра. Общие размеры обложения населения выросли за одно десятилетие на 50%.
Народные массы страдали и от постоянных стихийных бедствий, особенно частых в XVII в. Отсутствие со стороны государственной власти и феодалов заботы о содержании в должном порядке старых и строительстве новых плотин и ирригационных каналов приводило к наводнениям и засухе, а следовательно, к голоду и высокой смертности среди населения. Страницы «Минской истории» и других китайских летописей пестрят сообщениями об этих фактах.
Особенно тяжёлым было положение народных масс в провинции Шэньси. Хронический голод и высокая смертность были здесь обычными явлениями. Вот что рассказывает один чиновник в своём докладе от 1629 г. о положении в этой провинции: «...В округе Яньань в течение года не было дождей. В августе—сентябре народ ел в городах полынь, в октябре стали есть кору с деревьев, к концу года вся кора была ободрана — принимались поедать мел. Через несколько дней после этого вспухали животы, люди падали и были обречены на смерть... Во всех уездах — за городом вырыты большие ямы, в каждой из которых хоронят по нескольку сот человек. В общем, севернее Цинъян и Яньань — голод очень сильный...».
В таких условиях крестьянские массы вновь поднимаются на борьбу.
Наибольшего подъёма крестьянское движение достигло в 20—30-х годах XVII в. Началось оно в провинции Шэньси, в которой крестьянские массы находились в худших условиях, чем в других районах, а затем распространилось в значительной части страны. По своему размаху, широте, сравнительной организованности это движение представляло собой подлинную крестьянскую войну. Восставших поддерживали местные войска.
Первые вспышки восстания в Шэньси имели место ещё в 1626 г. В 1627 г. на попытки вновь назначенного губернатора провинции Шэньси принудительным путём взыскать налоги крестьянство отвечает более широким восстанием.
Вначале отряды крестьян действовали в одиночку, изолированно, затем произошло объединение нескольких отрядов. Ряд руководителей повстанцев объявили себя «королями». Среди них выдвинулись способные организаторы, такие, как Гао Ин-сян, Чжан Сянь-чжун и Ли Цзы-чэн, ставшие впоследствии полководцами крестьянских войск.
Ли Цзы-чэн родился в 1606 г. в бедной крестьянской семье, в уезде Мичжи (провинция Шэньси). Его отец имел свой клочок земли, который им самим и обрабатывался. Отец был разорён налогами и повинностями, и Ли Цзы-чэну пришлось в юные годы работать пастухом в хозяйстве чиновника. В дальнейшем он поступил на почту. Ли Цзы-чэн питал глубокую ненависть к эксплуататорам. Он видел, как разорился отец, как умирали обездоленные труженики земли. В гневе он убил одного из угнетателей. Ему пришлось бежать в соседнюю провинцию Ганьсу, где он стал солдатом. В 1629 г. он принял участие в восстании, сначала в качестве рядового, а затем с 1631 г. возглавил отряд, находясь в подчинении у Гао Ин-сяна. Ли Цзы-чэн отличался природным умом, настойчивостью и целеустремлённостью.
Другой руководитель восстания, Чжан Сянь-чжун, житель Яньаня, родился тоже в 1606 г. Вместе с отцом — бродячим торговцем, продававшим финики, Чжан Сянь-чжун в юности разъезжал по Шэньси. После разорения семьи Чжан Сянь-чжун стал солдатом. Впоследствии по ложному обвинению он был брошен в тюрьму, и его ожидала смертная казнь. Спасшись бегством благодаря содействию одного из тюремных стражей, он посвятил себя борьбе с ненавистным феодальным строем. В 1630 г. он присоединился к восстанию в Шэньси, захватив ряд опорных пунктов в уезде Мичжи. По своему характеру Чжан Сянь-чжун был неуступчив, вспыльчив и в известной мере честолюбив. Озлобленность против эксплуататоров и тяжёлый характер иногда мешали ему проводить более гибкую тактику в отношении мелких чиновников и обедневших феодалов. Это обстоятельство неоднократно вызывало разногласия между ним и Ли Цзы-чэном.
В 1631 г., когда восстанием была охвачена вся провинция Шэньси и на подавление крестьянского движения по приказу императора были посланы подкрепления из других провинций, произошло объединение 36 отрядов восставших под общим руководством Ван Цзы-юна. По своей численности отряды были неодинаковыми, наиболее крупные из них охватывала до 10 тыс. человек. Общее число повстанцев к моменту объединения составляло не меньше 200 тыс. человек. Главные силы иод командованием Ван Цзы-юна после объединения передвигаются в Шаньси, ставшую с 1631 г. центром движения. В отличие от первого периода движения здесь, в Шаньси, восставшие ведут борьбу под общим руководством. Однако по мере расширения сферы восстания единое руководство в полной мере не осуществлялось, в особенности после гибели в 1633 г. Ван Цзы-юна. Часть отрядов после поражения в Шаньси переходит в провинции Хэнань и Хэбэй, затем Хубэй и Сычуань. В 1635 г. восстаниями крестьян было охвачено несколько провинций.
В 1635 г. в Хэнани был созван совет руководителей крестьянских отрядов, на котором присутствовали 13 крупнейших вождей крестьян, представлявших 72 отряда. К этому времени многие из прежних командиров погибли в неравных боях с правительственными войсками. Но на смену погибшим пришли новые люди, отряды пополнялись повсеместно восстававшими крестьянами, выросла их численность.
На совещании в Хэнани, где обсуждались вопросы тактики, по предложению Ли Цзы-чэна (который тогда являлся руководителем одною из отрядов и непосредственно подчинялся Гао Ин-сяну) был принят план дальнейшей борьбы с правительственными войсками. Все повстанческие силы разделялись на 4 больших соединения, каждое из которых действовало на определённом направлении. При этом на трёх направлениях (западном, северном и южном) преследовались задачи обороны, а на четвёртом — восточном — предполагались операции наступательного характера. Большой отряд был выделен в качестве резерва. Он должен был обладать хорошей маневренностью и оказывать помощь тем, которые окажутся в тяжёлом положении. По окончании совещания принесены были в жертву небу быки и лошади и дана клятва верности общему делу.
Совещание в Хэнани имело большое значение. Оно дало возможность планировать операции восставших крестьян и координировать действия руководителей крупных отрядов. Впервые в крестьянском движении проявились объединение сил и стремление вести организованные и согласованные операции, что свидетельствовало о новом этапе восстания.
Среди многочисленных крестьянских повстанцев, державших в это время в своих руках провинции Хэиань, Хубэй, Хунань и Шоньси, самыми сильными являлись 13 отрядов, оперировавших в Хэнани, а среди них наилучшие части сосредоточивались под командованием Гао Ин-сяна, Ли Цзы-чэна и Чжан Сянь-чжуна. Это были главные силы восставших.
Совещание в Хэнани укрепило ряды восставших, вдохновило их на решительную борьбу с феодалами. Повстанцы переходят от обороны к нападению. Им удаётся захватить не только сельские местности, но и города, где они творят суд и расправу над ненавистными феодалами. В городах к восставшим присоединяются мелкие ремесленники, подмастерья и наёмные работники.
Однако в лагере восставших крестьян не было полного единодушия. Вскоре возникли разногласия между Ли Цзы-чэном и Чжан Сянь-чжуном, результатом чего был уход Ли Цзы-чэна вместе с Гао Ин-сяном в провинцию Шэньси. Разногласия отчасти были вызваны нежеланием Чжан Сянь-чжуна идти на соглашение с разорившимися феодалами и шэньши, частично они объяснялись его стремлением к самостоятельным действиям. Это ослабило силы восставших в Хэнани и привело к вытеснению оттуда правительственными войсками крестьянских отрядов (Чжан Сянь-чжуна, Цао Цао и др.). В дальнейшем повстанцы, разделившись на 13 отрядов, вновь вступили в Хэнань, захватывая округа и уезды. Гао Ин-сян с Ли Цзы-чэном не принимали участия в этом походе, оставшись действовать в Шэньси.
Раздробление сил восставших было одной из причин их временного поражения. Летом 16136 г. в Шэньси попал в окружение отряд Гао Ин-сяна. Предводитель отряда был захвачен, привезён в столицу и казнён. Военачальники Минской империи по праву считали Гао Ин-сяна душой восстания и наиболее сильной фигурой среди его руководителей. Один из усмирителей говорил про Гао Ин-сяна: «...Необходимо получить его голову, тогда остальных повстанцев, конечно, легко будет усмирить».
И, действительно, после пленения и казни Гао Ин-сяна восстание идёт на убыль; возглавленные им войска были частично истреблены или захвачены в плен. Лишь небольшая часть перешла под руководство Ли Цзы-чэна, который принял титул «чуан-вана» («чуанский король»), принадлежавший ранее Гао Ин-сяну. Восставшие действовали мелкими группами, многие из них скрывались в горах. Ли Цзы-чэн со своим отрядом пробился в Сычуань (1637 г.), осадил её столицу город Чэнду, но через неделю вынужден был снять осаду. Отступив оттуда, он вскоре был разбит правительственными войсками. С большим трудом ему удалось вырваться из окружения. С 18 всадниками он прорвался в Шэньси, где некоторое время скрывался в горах.
В 1638 г., потерпев серьёзное поражение, Чжан Сянь-чжун принёс повинную минским военачальникам. Вслед за ним покорились 13 руководителей крупных крестьянских отрядов.
В 1639—1640 гг. начинается новый подъём крестьянского движения. Вновь восстаёт Чжан Сянь-чжун. Вместе с другими он создаёт свою базу в городе Гучэне (провинция Хубой). Спускается с гор, включаясь в борьбу, и Ли Цзы-чэн. В 1640 г, он был окружён минскими войсками, значительно превосходившими его силы. Положение казалось безнадёжным, но стойкость Ли Цзы-чэна и окружавших его таких же выходцев из народа, как и он сам, их преданность народному делу и вера в него спасают положение. Ли Цзы-чэн с лёгкой конницей вырывается из окружения, бежит в Хэнань, где, встретив поддержку крестьянских масс и пополнив силы своего отряда, захватывает один город за другим. В это время к Ли Цзы-чэну присоединяются представители шэньши. Один из них — поэт Ли Янь стал впоследствии ближайшим советником Ли Цзы-чэна.
Об облике поэта Ли Яня (его настоящее имя Ли Синь) свидетельствует его совет Ли Цзы-чэну: «Не допускать убийства невинных людей, все захваченные богатства раздать для оказания помощи голодающему народу». Ли Янь сочинил песню, в которой воспевались справедливость Ли Цзы-чэна, его стремление помочь крестьянству. В этой песне были такие слова: «Кто примет "храброго вана" (т. е, Ли Цзы-чэна), тот не будет платить оброка и будет избавлен от повинностей:». Песня звала к освобождению от феодального гнёта, крестьянским массам она была понятна и находила среди них живейший отклик. Столь же понятными и близкими народным массам были и другие лозунги повстанцев: «Уравнение земель», т. е. равномерное распределение земли; «Справедливая торговля», т. е. покупка и продажа товаров по справедливым ценам. Этот лозунг привлекал горожан. После занятия той или иной местности земли крупных феодалов конфисковались, а богатства раздавались нуждающимся крестьянам. В то же время издавались приказы об освобождении от налогов и повинностей на три года или на пять лет.
Такая политика повстанцев приветствовалась широкими слоями населения деревни и города и приводила к пополнению их рядов крестьянами, ремесленниками, подмастерьями и наёмными рабочими.
В 1641 г. Ли Цзы-чэн добивается крупных успехов в провинции Хэнань. Овладев городом Лояном, он захватил земли князя Чан Сюня (Фу-вана), казнил его, сжёг дворец, а богатства роздал голодающим. Так же поступали восставшие и с другими феодалами. В дальнейшем крестьянские отряды под руководством Ли Цзы-чэна, продвигаясь по Хэнани, разбили правительственные войска, присланные на помощь провинциальным властям, и осадили город Кайфын. Город был хорошо укреплён и упорно защищался. Осада его отняла много времени и сил. Осаждённые взорвали плотину на реке Хуанхэ, чтобы затопить лагерь Ли Цзы-чэна.
К Ли Цзы-чэну один за другим присоединяются отряды, ранее шедшие за Чжан Сянь-чжуном. Силы Ли Цзы-чэна крепнут, он становится общепризнанным вождём восстания.
Из Хэнани Ли Цзы-чэн вступает в Хубэй, здесь он захватывает значительную территорию, в том числе крупный город Сянъян. В это время Чжан Сянь-чжун, также находившийся в провинции Хубэй со своим отрядом, вновь подчинился Ли Цзы-чэну. Однако усилившиеся разногласия между ними привели к уходу Чжан Сянь-чжуна в провинцию Хунань, где он занял главный город Чанша и ряд других крупных центров. К этому времени Ли Цзы-чэн берёт курс на захват крупных городов и создание новой государственной власти. Им была выдвинута задача свержения прогнившей Минской монархии.
Центральный аппарат повстанцев состоял из верховного органа — государственного совета (в него входили три человека) и шести административных управлений: чинов, финансов, ритуалов, военное, строительное и уголовных дел (наказаний). По существу образцами для них служили шесть палат, существовавших в Минской империи. Было создано также и местное самоуправление в округах и уездах. Прежние чиновники были всюду смещены. Административные органы повстанцев комплектовались главным образом за счёт выходцев из крестьян, принимавших с самого начала участие в восстании, а также ремесленников, но кое-где использовали и прежних минских чиновников—шэньши, если они не скомпрометировали себя в глазах народа.
Восставшие крестьяне создали и свою военную организацию. Всё войско состояло из пяти больших соединений. Во главе их стояли 20 высших начальников. Самым крупным соединением являлось центральное. Оно имело в своём составе 100 подразделений(отрядов)и возглавлялось 8 высшими военачальниками, в то время как в остальных соединениях было по 30 с лишним отрядов и по 3 высших начальника. В каждый отряд входили пехотинцы (100—150 человек), кавалеристы (50 человек) и обслуживающий персонал (носильщики, повара и др.). В общей сложности в пяти соединениях насчитывалось около 60 тыс. кавалеристов и пехотинцев. Это были лучшие силы, комплектовавшиеся из мужчин от 15 до 40 лет. К каждому такому воину прикреплялись 2—4 лошади и 10 человек — для ухода за лошадьми, переноски тяжестей и варки пищи. Общее число обслуживающего персонала достигало 500—600 тыс. человек, которые тоже иногда принимали участие в боях.
Высшее командование пяти соединений состояло из наиболее близких Ли Цзы-чэну лиц, проявивших свои способности и преданность крестьянским массам: бывшего кузнеца Лю Цзун-миня, поэта Ли Яня, двух близких родственников Ли Цзы-чэна (Чжан Син и Ли Шуан-си) и др. Они образовали нечто вроде военного совета для обсуждения важнейших военных вопросов.
В отрядах повстанцев поддерживалась строгая дисциплина. Обычно движение войск происходило в строгой тайне, о направлении удара не знали даже многие командиры. Принятое военным советом решение беспрекословно выполнялось подчинёнными. В походе центральное соединение было направляющим, все остальные следовали за ним. Восставшие не имели тяжёлого обоза, не брали даже запасов продовольствия и провианта, снабжаясь главным образом за счёт обложения феодалов.
Во время сражений впереди выстраивали всадников в три ряда, тройной стеной. Если передний ряд отступал, задние давили и даже закалывали отступавших, не давая им возможности бежать. Если сражение затягивалось, прибегали к хитрости: кавалеристы, притворившись разбитыми, отступали, заманивали в засаду вражеские войска, а в это время значительные силы пехотинцев, вооружённых длинными копьями, нападали на противника и уничтожали его, после чего вновь появлялась конница, помогавшая довершить разгром врага.
Обычно при осаде городов пехота повстанцев занимала позиции у самых городских стен, а конница производила объезды, не позволяя осаждённым бежать из города. Применялись и другие военные уловки: в города, занятые противником, засылались лазутчики, переодетые в одежду купцов, в форму правительственных солдат и т. п.
Рядовые и командиры крестьянских отрядов вели себя весьма скромно в быту. Им запрещалось иметь в частной собственности золото и серебро. Разрешалось владеть лишь небольшой суммой денег, полученной в виде награды. Захваченные трофеи обычно раздавались населению, а оставшееся распределялось в соединениях в виде наград — по заслугам и занимаемому положению. Высшей наградой считались лошадь или мул, далее следовали лук и стрелы, огнестрельное оружие, одежда и деньги. Жёнам разрешалось следовать за мужьями-воинами, других женщин брать с собой запрещалось. Ли Цзы-чэн в быту не отличался от рядового солдата. Он казнил некоторых присоединившихся к нему руководителей крупных отрядов за недостойное поведение и стяжательство.
Повстанцы охотно принимали в свои ряды эксплуатируемое население освобождённых ими местностей, создавая отряды по профессиональному признаку — портных, музыкантов, хлеборобов (в этот отряд включались не имевшие какой-либо особой специальности), конюхов и др. Отличавшимся физической силой и способностью к военному делу давали лошадей, оружие и зачисляли в войска.
В 1643 г. в Сянъяне на совещании совета руководителей повстанцев было принято решение о проведении похода в провинции Шэньси, Шаньси и дальнейшем наступлении на столицу — Пекин. Начался новый поход. В конце 1643 г. крупные силы повстанцев вступили в Хэнань, разгромив здесь армию генерала Сунь Чуань-тина, захватили Тунгуань и затем вступили в Сиань — главный город Шэньси. Другая колонна войск Ли Цзы-чэна успешно действовала в провинциях Нинся и Ганьсу.
Дальнейшие операции значительно выросшей армии Ли Цзы-чэна осуществлялись на территории провинции Шаньси. Затем с главными силами он вступил в столичный округ. В это же время (1644 г.) Чжан Сянь-чжун громил войска феодалов в Сычуани.
При подходе армии Ли Цзы-чэна к столице защищавшие её войска, не желая сражаться, стреляли в воздух, часть войск подняла восстание и перешла на сторону Ли Цзы-чэна. В руки наступавших попала артиллерия. 25 апреля 1644 г. крестьянская армия со главе с Ли Цзы-чэном вступила в столицу Минской империи. Император Чжу Ю-цзянь (1628—1644) перед вступлением повстанцев в город повесился.
Заняв столицу, Ли Цзы-чэн сурово расправился с представителями знати и феодальной бюрократии. Многих феодалов казнили, имущество их конфисковали. Однако чиновники ниже четвёртого ранга (всего было девять рангов) были помилованы и даже допущены в государственный аппарат.
Положение крестьян было облегчено, с них не брали налогов,содержание армии и государственного аппарата осуществлялось за счёт обложения феодалов и богатых городских жителей.
Отряды Ли Цзы-чэна занимали столицу всего 42 дня. Дальнейший ход событий вынудил их оставить Пекин. Китайские феодалы, напуганные победой восставших пошли на сделку с внешними врагами — маньчжурскими феодалами. Один из минских генералов, У Сань-гуй, крупный феодал, защищавший от маньчжуров крепость Шаньхаигуань, попросил помощи у маньчжуров для борьбы с восставшими эту помощь он получил. Огромная армия маньчжуров во главе с принцем Доргунсм (регент при малолетнем маньчжурском императоре) выступила против повстанцев. Войска У Сань-гуя помогали маньчжурам. Двухсоттысячная армия Ли Цзы-чэна, не задерживаясь в столице, двинулась навстречу объединённым силам врагов.
В кровопролитном бою армия восставших потерпела поражение и была вынуждена отступить. Несмотря на это, Ли Цзы-чэн принял титул императора. Намереваясь уйти в родные места, на северо-запад, он полагал, что титул китайского императора позволит ему с успехом организовать борьбу с маньчжурами.
На другой день после коронации Ли Цзы-чэн с войсками оставил Пекин, предварительно отправив в Сиань значительное количество золота и серебра, конфискованного у феодальной знати и бюрократии, 6 июня 1644 г. маньчжурская армия вместе с войсками изменника У Сань-гуя вступила в Пекин. Это событие является концом Минской династии. С этого года китайская историография начинает уже историю Цинской династии, т. е. историю Китая под властью маньчжурских завоевателей.
Маньчжурам и их сообщникам — китайским феодалам — понадобилось, однако, ещё сорок лет, чтобы окончательно подавить сопротивление китайского народа. В 1645 г. был настигнут и убит Ли Цзы-чэн, но один из его соратников — Ли Го возглавил оставшиеся силы повстанцев и, соединившись с минскими войсками, оказывавшими сопротивление маньчжурам, ещё некоторое время продолжал борьбу с завоевателями.
В 1646 г. был убит Чжан Сянь-чжун, базой которого являлась провинция Сычуань. Один из соратников Чжана — Ли Дин-го, соединившись на юге с минскими войсками, в течение 15 лет вёл борьбу с маньчжурскими завоевателями в Хунани, Юньнани и Гуйчжоу. Лишь к 1683 г. были подавлены последние очаги сопротивления китайских патриотов.
Так в результате измены феодалов и вмешательства чужеземной силы, а также в известной мере и в связи с внутренними противоречиями в лагере восставших потерпело поражение великое народное движение. Маньчжурские завоеватели установили в стране режим феодальной реакции, соединённой с национальным порабощением.
В минский период продолжала развиваться китайская культура, обогатившись новыми достижениями. Дальнейшее развитие получила литература; главным образом издавались обширные исторические труды, появились новые энциклопедии по своей полноте превосходившие любые издания этого рода в других странах. Обогатилось и китайское искусство, в особенности архитектура. Значительный шаг в своём развитии сделали лакирование и производство тончайшего фарфора.
Общественная мысль и наука развивались, несмотря на то, что они были ограничены и скованы рамками средневековой конфуцианской схоластики.
В XVI—XVII вв. интерес в Китае к технике, естественным и математическим наукам заметно повысился. В конце минского периода появляется усовершенствованное водоподъёмное колесо для орошения полей, более широко, чем раньше, применяются кузнечные мехи при плавке металла. Развивается кораблестроение, ярким показателем этого явились ещё морские экспедиции XV в., возглавленные Чжэн Хэ. В одну из таких экспедиций одновременно было отравлено 62 крупных морских корабля, на борту которых находилось около 28 тыс. человек и значительный груз. Все эти корабли, отличавшиеся большой грузоподъёмностью, были построены в Китае.
В XVI в. появился многотомный труд по фармакологии — «Трактат о деревьях и растениях» (автор Ли Ши-чжэнь). Это сочинение содержало описание не только лечебных трав, но и минералов, а также животного мира. Большой популярностью пользовался труд по медицине учёного Чжан Чжун-цзина («О тифе»).
В XVII в. была издана большая сельскохозяйственная энциклопедия, составленная учёным Сюй Гуан-ци. Она освещала развитие земледелия и сельскохозяйственной техники не только в Китае, но частично и в Европе. В 30-х годах XVII в. учёным Сун Ин-сином был написан труд под названием «Тянь гун кай у», представлявший собой своеобразную техническую энциклопедию, освещавшую развитие в Китае в различные времена, в том числе и в минский период, ремесленного производства.
Особенное развитие получили филология и история. Китайское языкознание основное внимание уделяло изучению живых северных диалектов китайского языка. Крупнейшим учёным-энциклопедистом XVII в., в частности филологом, был Гу Янь-у (1613—1683), ему принадлежит «Пятикнижие по фонетике» — классическое произведение по исторической и современной фонетике, а также другие труды по истории, экономике, философии, филологии и т. д. Гу Янь-у являлся не только учёным, но и политическим деятелем, патриотом, принимавшим активное участие в борьбе с маньчжурами.
Продолжала развиваться официальная историография: издавались династийные истории, составлялись продолжения летописи «Всеобщее зерцало, помогающее управлению», начатой ещё в XI в.
В Минской империи развивались и другие жанры исторической литературы, например произведения, описывавшие собьпия не в хронологическом, а в сюжетном порядке (так называемое «Описание событий от начала до конца»), составление которых было впервые начато ещё в XI—XII вв. Издавались географические сочинения, не без основания отнесённые средневековой традицией тоже к историческим: в этих многотомных изданиях приводятся данные по административному делению в различные периоды, географические и экономические сведения по отдельным провинциям, уездам, городам, а также краткая история образования их, описание исторических памятников данной местности, воспроизводятся биографии крупных местных деятелей и т. д. Важным географическим сочинением является труд Гу Янь-у под названием «Книга о недостатках и пользе областей и уделов в Поднебесной». Это сочинение даёт не только географическую характеристику страны, но освещает также социально-экономическое положение Китая. К историческим трудам относились и различные своды, сборники типа энциклопедий.
Наиболее известным китайским философом начала XVI в. был Ван Ян-мин (или Ван Шоу-жэнь, 1472—1528). Ван Ян-мин утверждал, что реальный мир не существует вне нашего сознания, что весь мир, все вещи — порождение духа или сердца. «Нет вещей вне ума, и нет ума вне вещей,— говорил Ван Ян-мин,— ничего не существует вне нашего разума»; «Сердце, сознание есть корень и источник всего». По Ван Ян-мину, критерием истины является субъективное сознание, человек обладает врождённым знанием, интуицией, которая помогает познать истину. Идеализм и интуитивизм Ван Ян-мина имели своих многочисленных последователей не только в Китае, но и в Японии, где это учение с XVII в. стало одним из главных философских течений.
Философские взгляды Ван Ян-мина и его последователей в своё время принесли известную пользу делу борьбы с неоконфуцианской философией, сложившейся в эпоху Сун и превращённой её позднейшими представителями в схоластику.
Однако политические взгляды Ван Ян-мина отражали интересы класса феодалов, напуганного мощным крестьянским движением того времени. Ван Ян-мин защищал политику обуздания крестьянства, укрепления позиций феодалов, возглавлял карательные экспедиции против крестьян. Им были выдвинуты предложения о введении «Закона о десятидворках», «Закона о старостах десятидворок» и т. д. Все эти предложения были направлены на усиление контроля над сельским населением, укрепление института круговой поруки, усиление полицейской власти в деревнях, регламентирование быта и поведения крестьян в общественной и частной жизни. Предложения Ван Ян-мина имели целью создать такие условия, при которых была бы исключена всякая возможность протеста против феодальной эксплуатации.
Острая борьба между феодалами и зависимыми крестьянами, обострение противоречий внутри господствующего класса нашли своё отражение и в области идеологии: в XVI—XVII вв. развивалась прогрессивная мысль, боровшаяся с неоконфуцианской схоластикой. Её развитию способствовало появление новых общественных сил, связанных с ростом городов, товарно-денежных отношений и зарождением мануфактуры.
Представители наиболее прогрессивных течений были выходцами из трудовых народных слоев, а также из среды зажиточных горожан. К нервым следует отнести современника Ван Ян-мина — Ван Синь-чжая (1483—1541), его последователей Янь Шань-нуна, Лян Жу-юаня (он же Хэ Синь-инь) и др., подвергавшихся преследованиям со стороны властей. Их философские взгляды не отличались резко от идеализма и интуитивизма Ван Ян-мина. По своим этическим взглядам Ван Синь-чжай приближался к древнекитайскому философу Мо Ди (V—IV вв. до н. э.) с его учением о «всеобщей любви». Ван Синь-чжай и его последователи выдвигали утопическую в тех условиях идею создания такого общества, в котором не было бы богатых и бедных, все были бы равны. К этой же группе прогрессивных мыслителей надо отнести и Ли Чжи (или Ли Чжо-у, 1527—1602). Он, как и другие прогрессивные деятели его времени, упомянутые выше, подвергался преследованиям со стороны Минской династии. Его учение объявили еретическим, так как оно было направлено против господствовавшей идеологии конфуцианства. Ли Чжи выступал против того, чтобы безоговорочно признавать истиной всё то, что утверждал Конфуций, он заявлял: «Мы не можем правду или неправду Конфуция считать правдой или неправдой». Сочинения Ли Чжи неоднократно подверглись сожжению, а сам он был замучен.
В период Минской династии наиболее важным явлением в области литературы было продолжавшееся развитие народной литературы на живом, народном языке — рассказов, драм и романов. Наиболее яркие образцы новеллы даны в сборнике «Удивительные истории нашею времени и древносли», появившемся в 30—40 х годах XVII в.
Драматургия обогатилась новым жанром, так называемой местной провинциальной, или «южной» пьесой, отличавшейся простотой изложения. К такого рода драматическим произведениям относятся «Лютня», «Лунная беседка», «Сказание о белом зайце» — пьесы XIV в , часто исполняемые и в настоящее время в Китае. Из драматических произведений XVI в. большой интерес представляет пьеса Тан Сянь-цзу (1550—1617) — "Пионовая беседка", в которой был брошен вызов старым моральным устоям. Многие драматурги являлись в то же время исполнителями роли героев своих пьес. Хотя профессия актера считалась унизительной, театральное искусство приобрело широкую популярность благодаря существованию многочисленных домашних театров.
Первые романы — «Троецарствие», «Речные заводи», написанные на живом, разговорном языке, относятся к XIV в., но в дальнейшем они появлялись все в новых и новых переработкх.
Кроме историческою романа, в период Минской династии появились фантастический и бытовой романы. «Путешествие на Запад» — фантастический роман У Чэн-эня (1500—1582) — построен на преданиях о путешествии в Индию известного буддийскою паломника VII в. н. э. Сюань Цзана. Бытовой роман «Слива в золотой вазе», по видимому, был создан в конце XVI в. Его авторство приписывается минскому ученому Ван Щи чжэню (1526—1593), дослужившемуся до поста главы палаты наказании, что примерно соответствует должности министра юстиции в настоящее время.
Период XVI—XVII вв. наиболее богато представлен архитектурными памятникам До нашего времени сохранились пагоды, гробницы, дворцы, храмы, триумфальные ворота, различного рода общественные здания и, наконец, жилые дома этого периода. С XVI в. изменяется архитектурный стиль на смену прежней строгости и монументальности приходит тонкое изящество. Оно проявляется в широком распространении орнамента крыш, карнизов, в появлении резных баллюстрад мраморных мостов в развитии архитектурного ансамбля. Китайское здание, как правило,— одноэтажный четырехугольный павильон, разделенный колоннами. Оно отличалось оригинальной крышей высокой, изогнутой по углам и опирающейся на столбы. Крыша, покрытая блестящей цветной черепицей, белизна террас и яркая роспись деревянных частей придавали зданию необычайную красочность и нарядность.
Яркими образцами архитектурного ансамбля, характерного для минского периода, являются «запретный город» (или «Город императорских дворцов») в северной части Пекина, построенный в XV в. и состоящий из ряда дворцов, расположенных по оси, а также храмовый ансамбль «Храм неба», находящийся в южной части Пекина. Этот ансамбль состоит из нескольких храмов, построенных в период XV—XVI вв.
Живопись XVI—XVII вв. не сделала большого шага вперёд — в ней сохранялись прежние традиции. Работы известных художников этого времени (Люй Цзи, Бянь Вэнь-цзин и др.), хотя и отличались значительным мастерством, представляли собой подражание старым образцам. Широкое применение получила гравюра для иллюстрации книг. Цветные гравюры на дереве впервые в мире появились в Минской империи.
Большое развитие в XVI—XVII вв. получило прикладное искусство: производство фарфора, выделка шёлковых тканей и изделий из лака. Новым в фарфоровом производстве явились введение подглазурной росписи синим кобальтом, красной глазури и переход со второй половины XV в. от одноцветной к многоцветной росписи фарфора.
В минский период в Китай проникают произведения европейского искусства, но влияние последнего на китайское искусство было тогда незначительным. С другой стороны, в XVII в. китайское искусство проникает в Европу, влияние его сказывается в орнаментации; в дальнейшем подражание китайскому стилю принимает более широкие размеры.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |
