[ Всемирная история | Библиотека | Новые поступления | Энцикопедия | Карта сайта | Ссылки ]



назад содержание далее

Глава X. Франция, Германия и Италия в период раннего феодализма (IX—XI вв.)

Социально-экономическая и этническая неоднородность Каролингского государства и процессы феодализации, которые неотвратимо и безостановочно развивались во франкском обществе, привели к быстрой гибели внешне единую империю Каролингов.

Распадение Каролингской империи на три части явилось важным этапом в истории Франции, Германии и Италии.

1. Франция в IX—XI вв.

Начало существованию Франции как самостоятельного государства было положено Верденским договором 843 г., он оформил окончательный раздел империи Карла Великого и зафиксировал выделение Западнофранкского королевства из состава империи. Восточными границами этого государства являлись реки Рона, Сона, Маас и Шельда. Его северные границы омывались водами Северного моря, а западные — Атлантического океана. На юге Западнофранкское королевство простиралось до Пиренеев и включало в себя часть территории за Пиренеями (так называемая Испанская марка). Собственно Францией в это время именовалась не вся территория Западнофранкского королевства, а лишь северная его часть.

К середине IX в. франки, завоевавшие Галлию, уже слились с населявшей её галло-римской народностью. В результате длительного, продолжавшегося сотни лет процесса скрещивания языков, победителем оказался язык галло-римской народности, который, сохранив свой грамматический строй и основной словарный фонд, в то же время обогатился за счёт словарного состава побеждённого языка. Об этом свидетельствует сохранившийся текст (на старофранцузском и старонемецком языках) так называемой «Страсбургской клятвы», т. е. договора, который в 842 г. заключили между собой Карл Лысый и Людовик Немецкий.

После распада империи Карла Великого на территории будущей Франции сформировались две близкие друг другу народности (из которых впоследствии сложилась единая французская нация) — южнофранцузская (провансальская) и ссверофранцузская. Каждая из них отличалась определённой общностью языка (несмотря на различие диалектов) и некоторой постепенно растущей общностью территории и духовной культуры.

Период от середины IX до XI столетия может быть назван в истории Франции временем завершения процесса её феодализации. Основными чертами этого периода являлись окончательное оформление феодальной собственности на землю, резкое обострение классовой борьбы крестьян против закрепощения и феодальной эксплуатации и крайняя политическая раздробленность государства.

Окончательное оформление феодальной собственности на землю

В результате переворота в поземельных отношениях (VIII— IX вв.) во Франции сложилась такая структура феодальной земельной собственности, которая просуществовала в течение многих столетий. В X—XI вв. бенефиций достиг своего наибольшего развития и превратился в феод. Это было земельное владение, дававшееся под тем же условием несения военной службы, что и бенефиций, но уже не пожизненное, а наследственное.

Герцоги и воины. Миниатюра из французской рукописи. XI в.
Герцоги и воины. Миниатюра из французской рукописи. XI в.

В это же время класс феодалов стал напоминать своего рода иерархическую лестницу, или феодальную пирамиду, когда верховным собственником всей земли в государстве считался король, а ему подчинялись крупные светские и духовные феодалы — герцоги, графы, архиепископы, епископы и аббаты больших монастырей, получавшие от него феоды. Фактически же крупные феодалы были независимы от короля, так как они имели право объявлять войну, заключать мир, чеканить монету и творить суд совершенно самостоятельно. Их предписания являлись обязательными в пределах тех территорий, которыми они владели. Они считали короля лишь первым среди равных (пэров — от латинского слова «pares» — равные) и очень часто шли на него войной, что было узаконено феодальным обычаем.

Крупным феодалам (графам и герцогам) подчинялись менее крупные — бароны и виконты, которые также являлись полновластными государями в своих владениях, хотя и считалось, что они «держат» их на правах феода от более крупных сеньоров, которые «держат» земли от самого короля. Баронам подчинялись многочисленные мелкие феодалы — рыцари, на которых кончалась феодальная лестница и которые «держали» свои феоды от баронов.

Таким образом, собственность феодала на землю была ограничена правом, которое имел на ту же землю её верховный собственник, передававший данное земельное владение более мелкому феодалу в виде феода.

Графы и герцоги считались вассалами короля и одновременно сеньорами баронов и виконтов. Бароны и виконты считались вассалами графов и герцогов и одновременно сеньорами рыцарей. Рыцари были вассалами баронов и виконтов. И вся эта феодальная лестница, или пирамида, всей своей тяжестью лежала на плечах крестьян, трудом которых жил класс феодалов-эксплуататоров в целом.

Обязанности вассала, получавшего от сеньора феод, были очень многообразны. Вассал был обязан: отвечать за сеньора материально, т. е. давать деньги для его выкупа, если сеньор попадал в плен; идти на войну по требованию сеньора; участвовать в его суде; оказывать материальную помощь при посвящении старшего сына сеньора в рыцари, при выдаче старшей дочери сеньора замуж и т. д. Понятно, что, принуждая вассала исполнять эти обязанности, сеньоры должны были часто прибегать к военным действиям. Страдали от феодальных войн, конечно, в первую очередь крестьяне, потому что именно их деревни сжигались и посевы вытаптывались, в то время как феодалы отсиживались в своих укреплённых замках. Жизнь народных масс Франции в X—XI вв. была очень тяжёлой.

Положение крестьян

Утрата крестьянством права собственности на землю и сосредоточение земли в руках крупных (светских и духовных) землевладельцев привели к тому, что место свободной крестьянской общины, являвшейся в своё время основой франкского общества, заняло феодальное поместье, а свободное франкское крестьянство в своей массе сделалось крепостным. При этом община-марка совсем не исчезла. Но она превратилась теперь в зависимую, или крепостную, общину, подчинённую власти феодала. В таком виде крестьянская община продолжала существовать на протяжении всего средневековья, давая крестьянству дополнительные возможности и организацию в борьбе против феодальной эксплуатации.

Крестьяне и ремесленники за работой. Миниатюра из французской рукописи. XI в.
Крестьяне и ремесленники за работой. Миниатюра из французской рукописи. XI в.

Господствующей формой феодальной ренты в этот период во Франции была рента отработочная. Крестьянин, который вёл собственное хозяйство на земле феодала, был обязан за это работать на барщине, возделывая поля господина при помощи своего скота и своих сельскохозяйственных орудий. Таким образом, труд крепостного крестьянина (серва) на себя и свою семью в этот период, как правило, был отделён во времени и в пространстве от его труда на феодала — собственника земли. Не довольствуясь работой сервов на барщине, феодалы стремились умножить повинности крепостных крестьян. В течение X—XI вв. феодальная рента имела тенденцию к непрерывному увеличению.

Крепостной крестьянин облагался новыми повинностями и налогами по произволу своего сеньора (так называемая неограниченная талья), не был защищён законом, не мог ни жениться, ни переменить жилища, ни передать кому-либо сврего имущества без разрешения господина и пр.

К тому же к концу X в. сеньоры присвоили себе крайне мучительные для крестьянина права, носившие название баналитетов и означавшие монополию феодала на помол зерна, выпечку хлеба и выжимание винограда. Если феодал обладал правом баналитета, крестьянин был обязан молоть зерно только на господской мельнице, печь хлеб только в господской печи и давить виноград только господским прессом. За всё это крестьянин должен был платить дополнительные поборы в пользу своего сеньора.

О крайне тяжёлом положении непосредственных производителей: но Франции свидетельствует письмо аббата (настоятеля) монастыря Клюни, писавшего в начале XII столетия: «Всем ведомо, как светские сеньоры утесняют своих несвободных крестьян — мужчин и женщин. Не довольствуясь обычными их повинностями, они постоянно и без милосердия изъявляют притязания на самое их имущество, вместе с их личностью и на самую их личность вместе с имуществом. И вот, сверх положенного они трижды, четырежды и сколько им вздумается раз в году добро их расхищают, бесчисленными службами их утесняют и тяжкое невыносимое бремя на них налагают, так что большинство вынуждено покидать собственную землю и убегать на чужбину».

Несравненно меньшую часть крестьянства во Франции составляли лично свободные крестьяне — вилланы, которые зависели от феодала по земле, но не несли повинностей, связанных с личной несвободой.

Тяжёлое положение крепостных и феодально зависимых крестьян усугублялось постоянными неурожаями и голодовками, связанными с низкой техникой сельского хозяйства, почти не изменявшейся в течение столетий. Хроники того времени переполнены описаниями стихийных бедствий, вся тяжесть которых в условиях феодальной эксплуатации падала на народные массы. Голодовки, сопровождавшиеся всевозможными эпидемиями, повторялись периодически. Естественно, что в таких условиях непрерывно усиливавшаяся феодальная эксплуатация вызывала со стороны крестьян всё возраставший отпор.

Борьба крестьян с феодалами

Классовая борьба крестьян с феодалами принимала разнообразные формы. Она находила своё выражение и в стихийном их бегстве от феодалов, и в еретических движeниях, направленных против господствующей церкви, и в открытых антифеодальных восстаниях. Крупнейшим крестьянским восстанием во Франции в раннее средневековье было восстание в Нормандии (Герцогство Нормандия на территории Франции образовалось в начале X в., когда король Франции Карл Простой был вынужден уступить одному из норманских вождей — Роллону, захваченную им территорию в устье Сены. Осевшие здесь норманны быстро слились с местным населением.) вспыхнувшее в 997 г. и подробно описанное в хронике Гильома Жюмьежского.

Рассказывая о начале правления нормандского герцога Ричарда II, хронист отмечал, что именно в это время (конец X в.) в Нормандии возник «некий рассадник губительного раздора». «Ибо,— писал хронист,— крестьяне единодушно стали устраивать по разным графствам Нормандии многочисленные сходки и постановляли жить по своей воле, дабы и лесными угодьями, и водными благами пользоваться по своим законам, вопреки всем запретам, установленного перед тем права. И чтобы утвердить эти решения, от каждого сборища неистовствующего народа выбирали они по два посланца, которые передали бы их постановления на утверждение общего собрания всей земли.

Когда герцог узнал об этом, он тотчас же направил против них графа Рауля с большим войском, чтобы он мужицкую дерзость усмирил и крестьянские сборища прекратил. И вот он, не медля с приказанным, тотчас же захватил всех посланцев вместе с некоторыми другими и, отрубив им руки и ноги, отослал искалеченными к своим, дабы удержали их от таковых (поступков) и примером своим вразумили их, чтобы те не испытали ещё худшего. Вразумлённые таким образом крестьяне поспешили прекратить сборища и вернулись к плугам своим».

Рассказ Гильома Жюмьежского, так же как и более позднее поэтическое произведение нормандского поэта Роберта Васа «Roman de Ron» («Роман о Ру») (70-е годы XII в.) позволяют сделать тот вывод, что классовые противоречия между крестьянами и феодалами проявлялись во Франции в X и XI столетиях уже в весьма резких формах. Требования восставшего крестьянства, как это следует из рассказа Гильома Жюмьежского, носили ярко выраженный антифеодальный характер. Крестьяне ставили своей целью добиться возможности жить по своей воле и управляться собственными законами, т. е. стремились фактически к ликвидации феодальной зависимости, к уничтожению феодальной эксплуатации и восстановлению свободной общины-марки с прежним неограниченным пользованием общинными угодьями.

Очень важно отметить и то обстоятельство, что восставшие крестьяне имели определённую организацию, ибо они не только собирались по графствам Нормандии и избирали на этих собраниях уполномоченных, но и давали последним наказы, которые те должны были обнародовать и утвердить на «общем собрании земли». Известная организованность восставших несомненно была обеспечена сохранением у них в той или иной степени общинной организации.

27 лет спустя после восстания нормандских крестьян вспыхнуло подобное же восстание в Бретани (1024 г.). Восставшие перебили своих сеньоров и сожгли большое количество феодальных замков. Несмотря на плохое вооружение, крестьяне сражались с огромным ожесточением и были побеждены только после ряда кровопролитных битв. К подобного же рода антифеодальным восстаниям необходимо отнести и «голодный бунт» во Фландрии в 1035 г. Таковы наиболее яркие факты антифеодальной борьбы крестьян во Франции в конце X и в XI в.

Крестьяне выступали против своих угнетателей с оружием в руках. Однако этим борьба крестьян не ограничивалась. Она принимала также другие формы и, в частности, выражалась в массовом бегстве крестьян из-под власти их сеньоров. В наибольших размерах подобное бегство имело место во время первых крестовых походов и особенно во время так называемого похода бедноты (1096 г.), предпринятого крестьянами в надежде на полное освобождение, но закончившееся гибелью подавляющего большинства его участников.

Борьба крестьян с феодалами имела глубоко прогрессивное значение, начиная с самых ранних ступеней развития феодального общества, так как она велась за освобождение от тяжёлого феодального гнёта, за улучшение жизни и условий труда непосредственных производителей. Таким образом, эта борьба даже независимо от субъективных стремлений крестьянства (например, желание нормандских крестьян возвратиться к порядкам сельской общины-марки) означала объективно создание условий для более быстрого развития производительных сил феодального общества.

Политический строй

Глубокие социально-экономические изменения нашли своё отражение и в области государственной надстройки, обусловив политическую самостоятельность крупных феодалов по отношению к центральной власти и предопределив политическую раздробленность феодальной Франции.

При полном господстве натурального хозяйства Франция представляла собой совокупность экономически разобщённых и политически самостоятельных феодальных владений — графств и герцогств, государи и сеньоры которых чувствовали себя полными хозяевами своих земель.

Между феодалами происходили постоянные войны, вызывавшиеся прежде всего стремлением феодалов к расширению своих владений и к увеличению получаемой ими феодальной ренты.

И крупные и мелкие феодалы (рыцари) были вооружены с ног до головы. Их наступательным оружием являлись тяжёлый меч, длинное копьё, топор и палица. Оборонительное оружие состояло из щита и кожаного доспеха с металлическими бляшками. С XII в. кожаные доспехи были заменены металлическими кольчугами.(Позже (в XIV в.), с развитием металлообрабатывающего ремесла, кольчуги были заменены металлическим панцырем, голова защищена шлемом, а лицо — особой пластинкой (забралом). Кони, на которых сражались феодалы в это время, в свою очередь были защищены от ударов металлическими доспехами. Вооружение закованного в панцырь рыцаря было настолько тяжёлым, что, будучи выбит из седла, он уже не мог подняться с земли самостоятельно.)

Феодалы готовились к военной службе с детских лет. Сначала сыновья феодалов обучались умению ездить верхом и владеть оружием, а затем они отправлялись к своему сеньору, становились его оруженосцами и принимали участие в военных походах. В возрасте от 18 до 20 лет юношу-феодала посвящали в рыцари, вручая ему шпоры и меч во время особой церемонии, на которой присутствовали родственники посвящаемого и приглашённые гости. Обучение рыцарей военной службе на этом не заканчивалось. Оно продолжалось и в военное, и в мирное время. Короли, императоры и крупные феодалы регулярно устраивали состязания (турниры), во время которых в присутствии множества зрителей рыцари сражались друг с другом (и один на один и целыми отрядами). Хотя рыцари употребляли при этом тупые мечи и копья, всё же турниры нередко кончались тяжёлыми увечьями или даже смертью их участников. Рыцари-победители получали награды, и состязания заканчивались пиршеством.

Штурм укрепления. Рисунок из рукописи. X в.
Штурм укрепления. Рисунок из рукописи. X в.

Жили феодалы в укреплённых замках, которые были сначала деревянными. Начиная с XI в. стали строиться замки каменные. Замки были окружены высокими (до 60 м высоты) каменными стенами и глубоким заполненным водой рвом. Через ров перекидывался подъёмный мост, который вёл внутрь замка и поднимался при помощи толстых цепей в минуту опасности. Сидя в замках, феодалы владычествовали над окружающей территорией и чувствовали себя совершенно безнаказанными.

Для того, чтобы овладеть подобной крепостью, осаждавшие замок употребляли тараны, при помощи которых они пробивали стены, особые машины для метания копий, камней и зажигательных снарядов, специальные деревянные башни, поставленные на колёса и придвигавшиеся к стенам замка для того, чтобы можно было перебраться на эти стены по перекидному мостику и таким путём ворваться внутрь замка. Однако взять замок приступом при тогдашнем уровне военного искусства было очень трудно, поэтому осаждавшие, как правило, прибегали к многомесячной осаде, рассчитывая на истощение сил и припасов у осаждённых.

Самыми сильными феодальными владениями Франции в эту эпоху были: герцогство Нормандия на севере Франции, графство Фландрия, лежавшее к северо-востоку от Нормандии и игравшее в дальнейшей истории Франции очень большую роль, а также графство Анжу, расположенное к югу от Нормандии. В середине XII столетия графы Анжу сделались королями Англии. К западу от Анжу располагалось герцогство Бретань, отличавшееся по этническому (кельтскому) составу своего населения от остальных частей Франции. На востоке находилось графство Шампань, которое рано прославилось своими ярмарками. К югу от Шампани располагалось герцогство Бургундия; южнее нижнего течения Луары лежало графство Пуату; ещё южнее — огромное герцогство Аквитания, или Гиэнь. К востоку от Аквитании находилось Тулузское графство.

Королевская власть в это время была очень слаба. До 987 г. королевский престол во Франции продолжал находиться в руках Каролингской династии, хотя последние Каролинги не пользовались в стране никаким влиянием. В 987 г. династия Каролингов во Франции прекратилась и корона попала в руки графа Гуго Капета, избранного на престол французскими феодалами, которые нуждались в королевской власти как в верховной выразительнице их классовых интересов по отношению к закрепощённому и эксплуатируемому крестьянству. Король выступал в качестве некоего объединительного центра и во время столкновений феодалов друг с другом, а также во время борьбы с внешними врагами.

Но реальная власть первых Капетингов была крайне незначительной и по существу простиралась лишь на небольшую территорию их непосредственных владений (домен короля), т. е. на разрозненные и сравнительно небольшие по масштабам земли по среднему течению рек Сены и Луары. Территория королевского домена тянулась с севера на юг узкой полосой, носившей название Иль-де-Франс, и включала в себя такие центры, как Орлеан и Париж, сыгравший значительную роль в обороне Северной Франции от набегов норманнов. Но даже в пределах этой сравнительно небольшой территории первые Капетинги не являлись полными хозяевами. Другие феодалы, населявшие Иль-де-Франс, не желали подчиняться их власти и, опираясь на свои крепкие замки, разбойничали на больших дорогах. Поэтому одной из важнейших задач французских королей являлась борьба за укрепление своей власти в пределах Иль-де-Франс. Первым Капетингам пришлось затратить на это больше ста лет.

Средства, необходимые французским королям, они получали преимущественно из собственных поместий. На первых порах Капетингам приходилось заниматься мелкими накоплениями и небольшими земельными приобретениями за счёт ближайших соседей и даже грабежом. Известны факты, когда один из первых Капетингов нанялся за деньги на военную службу к нормандскому барону, а в другой раз ограбил итальянских купцов, проезжавших через его владения. Таково было положение короля в его собственном домене.

Совершенно ясно, что вне королевского домена власть первых Капетингов являлась и вовсе призрачной. К началу XII столетия Франция была единым королевством только по названию.

2. Германия в IX—начале XII в.

Восточнофранкское государство в IX—начале X в. и его хозяйственное развитие

Так же как и Западнофранкское государство (Франция), Восточнофранкское государство (Германия) выделилось из состава Каролингской империи в результате её распада. По Верденскому договору (843 г.) области, расположенные к востоку от Рейна (территория Германии), отошли к одному из внуков Карла Великого — Людовику Немецкому. К началу X в. в состав Германии входили следующие герцогства, из которых каждое было заселено определённым германским племенем (так называемые племенные герцогства): Саксония и Тюрингия (между притоками Рейна и Эльбой); Франкония (по реке Майну и среднему течению Рейна); Швабия (по верхнему течению Дуная и Рейна, а также его притока Неккара) и Бавария (по среднему течению Дуная я его притоков, к востоку от реки Лех).

В первой половине X в. к ним была присоединена ещё Лотарингия, расположенная к западу от Рейна, по верхнему и среднему течению этой реки, а в 1032 г.— и королевство Бургундия. К северо-западу от Саксонии находилась исконная область расселения фризов (Фризия или Фрисландия), тоже входившая в состав средневековой Германии. Все эти герцогства сильно отличались друг от друга по племенному составу их населения, по языку и по уровню развития феодальных отношений.

В Восточнофранкском государстве в IX в. была уже распространена трёхпольная система земледелия, тесно связанная со всей хозяйственной структурой германской общины-марки. Пахотная земля того или иного населённого пункта распределялась на несколько четырёхугольников (так называемых конов), которые в свою очередь распадались на полосы. Крестьянин-общинник владел полосой в каждом коне. Крестьянский надел пахотной земли назывался гуфой. Обладание гуфой и двором с усадьбой (так называемым мансом)( Мансом нередко называлась и совокупность усадьбы и гуфы.) давало крестьянину-общиннику право пользования неподелёнными общинными угодьями, т. е. лесами, пастбищами, пустошами и водами.

В хозяйственной жизни Германии преобладало хлебопашество в сочетании с садоводством и огородничеством. Виноделие было распространено главным образом в прирейнской области и на юго-западе. В Южной Германии, в горных районах Швабии и Баварии, широкое распространение получило скотоводство. Дальнейший прогресс в развитии производительных сил в Германии в течение X—XI вв. выражался главным образом в непрестанной корчёвке леса и в расчистке пустошей — в одних местах под пашню, а в других — под виноградники и луга.

Германская община-марка находилась в это время на стадии внутреннего расслоения и разложения. Крестьянский надел давно уже стал аллодом. Массовое превращение крестьянских аллодов в отчуждаемую наследственную собственность, наряду с ростом крупного землевладения, составляло одну из сторон процесса феодализации. Однако развитие феодализма в Германии имело своеобразные черты.

Особенности развития феодализма в Германии в X—XI вв.

История Германии в средние века во многом отличалась от истории стран Западной Европы, которые входили ранее в состав Римской империи и подверглись потом «варварским» вторжениям. Территория Германии не входила в состав Римской имнерии, и влияние римских порядков на развитие её общественного строя было незначительным. Этим объясняются более медленные темпы развития феодальных отношений в этой стране. Замедленное развитие феодализма выражалось прежде всего в том, что процесс закрепощения крестьян шёл весьма неравномерно. Наряду с деревнями, в которых вся община целиком попадала иод власть крупных землевладельцев, существовали и такие деревни, в которых поселялись мелкие феодалы, закрепощавшие лишь отдельных её обитателей. Прежние крестьяне-аллодисты превращались в прекаристов и теряли собственность на земельный надел, хотя и продолжали вести на нём своё хозяйство. В некоторых же общинах-марках оставались ещё совсем свободные крестьяне. К тому же и эксплуатация закрепощённой части крестьянства в Германии была несколько меньше, чем в Западнофранкском государстве.

Наделы крепостных крестьян (сервов), происшедших из посаженных на землю рабов, были обложены и в Западнофранкском и в Восточнофранкском государствах в IX в. одинаково (трёхдневной барщиной в неделю и многочисленными натуральными оброками). Иначе обстояло дело с держаниями закрепощённых общинников, составлявшими в Германии большую часть всех крестьянских держаний. Барщина с них не превышала 6 недель в году, а прекаристы платили главным образом продуктовую и денежную ренту и несли лишь небольшую барщину.

Неполнота закрепощения крестьянства накладывала отпечаток и на организацию господствующего класса. Несмотря на то, что крупное (светское и церковное) землевладение в Германии всё время росло,— как в результате разорения крестьянства, так и в результате королевских пожалований и насильственных захватов,— тем не менее даже к началу X в. феодальная собственность на землю ещё не восторжествовала окончательно над общинной собственностью. Поэтому судебная и военная власть феодалов находилась в Германии ещё на первой стадии своего развития.

К началу X в. германские феодалы приобрели право суда лишь над лично несвободными крестьянами и притом по мелким проступкам, но ещё не имели права судить находившихся в поземельной зависимости, но лично свободных крестьян, а также разбирать в своих судах крупные уголовные дела (убийство, поджог и пр.), т. е. они добились только частичного иммунитета. В соответствии с этим, несмотря на возникновение бенефициальной системы, в Германии ещё не сложилась феодальная иерархия и не возникла наследственность должностей (например, должности графа).

В Германии в X—XI вв. ещё в большей мере, чем в других странах Западной Европы (кроме Италии), отсутствовали социально-экономические условия, благоприятные для государственной централизации страны. Королевская власть в Германии достигала временного укрепления лишь в те моменты, когда феодалы испытывали потребность в центральной власти для усиления их господства над закрепощаемым крестьянством или тогда, когда королевская власть возглавляла их военную агрессию.

Замедленное развитие феодализма в X—XI вв. приводило к тому, что германские феодалы были заинтересованы в прямом захвате соседних стран. Поэтому они старались удовлетворить свои стремления посредством завоевательных походов.

Образование Германской империи

В начале X в. при первом представителе Саксонской династии (919—1024), короле Генрихе I Птицелове (919—936), все германские герцогства составляли одно королевство. С начала X в. оно стало называться Тевтонским (от наименования одного из древне-германских племён II в. до н. э. — тевтонов (От слова «тевтоны» произошло наименование немцев — Teutschen или Deutschen, а отсюда и наименование современной Германии — Deutschland.), перенесённого потом на всех обитателей средневековой Германии).

При Генрихе Птицелове была проведена военная реформа. Она была связана с вторжением венгерских племён, занявших в конце IX в. Паннонию и производивших оттуда набеги на Западную Европу. В борьбе с этими племенами Генрих I Птицелов опирался на своих слуг несвободного происхождения, а также на военное ополчение свободных саксов. Он создал новую конницу, заимствуя способ ведения боя у венгров, и построил ряд укреплённых пунктов (бургов) на границе Саксонии и Тюрингии. В 933 г. соединённые силы германских герцогств одержали над венграми крупную победу. Однако восстания крупных феодалов против королевской власти не прекращались, и её положение в начале X в. было неустойчивым.

В середине X в. она попыталась найти себе опору в лице церковных феодалов (епископов и аббатов). Преемник Генриха Птицелова — Оттон I (936—973) старался усилить власть епископов и аббатов над крестьянством путём расширения их иммунитетных прав (раздача так называемых Оттоновских привилегий). За это Оттон I стал требовать от епископов и аббатов несения административной и военной службы и самовольно, без ведома папы, назначал и смещал епископов. Однако эта политика, получившая название «епископальной политики» Оттона I и проводившаяся им с целью использования церковных феодалов для обуздания светских, успехом не завершилась.

С момента своего возникновения Германское (Тевтонское) королевство начало вести завоевательную политику, направленную против полабских славян (племён бодрицкого и лютицкого союзов). Но они оказали решительное сопротивление германским феодалам. И хотя восстание одного из славянских племён — ратаров было жестоко подавлено, тем не менее даже захват Генрихом Птицеловом главного пункта гаволян — Бранибора и закладка бурга Мейсен в земле лужицких сербов не привели к полному подчинению полабских славян, которые так и не были включены в состав Германии. Дело ограничилось на этот раз только их обещанием принять христианство и выплачивать дань.

Завоевательная политика германских феодалов по отношению к славянским землям продолжалась и при Оттоне I. Захваты заэльбских земель привели к образованию пограничных областей—марок в бассейне реки Эльбы и её притоков (вплоть до среднего и нижнего течения Одера). В этих марках Оттон I раздавал бывшие владения славянских князей своим вассалам, в пользу которых местное славянское население (принадлежавшее к племенам бодричей, лютичей и лужицких сербов) должно было нести барщину и платить дань. В марках усиленно насаждалось христианство и основывались епископства и монастыри.

Германские феодалы не ограничивались походами в земли славян. После совместной с чешским войском победы над венграми (в битве на реке Лех в 955 г.), положившего конец их нашествиям на Германию, германскую знать стала манить богатая Италия, откуда ввозились шёлковые ткани, тонко отделанное оружие и пр. Стремление захватить Италию было тем соблазнительнее, что многие феодалы Южной Германии (ещё со времени походов Пипина Короткого и Карла Великого) имели в Северной Италии (Ломбардии) зависимые от них земельные владения. Германский король был, кроме того, заинтересован в установлении власти над папой — главой католической церкви на Западе — с целью закрепления своего господства над духовенством внутри самой Германии.

Испытание железом и водой. Миниатюра из средневековой рукописи. XI в. (?)
Испытание железом и водой. Миниатюра из средневековой рукописи. XI в. (?)

Воспользовавшись политической раздробленностью Италии и ослаблением папства в середине X в., Оттон I со своими феодалами захватил Северную и частично Среднюю Италию (Ломбардию и Тоскану), а затем короновался в Риме императором (962 г.).

Созданная таким путём в результате вторжения в Италию новая империя получила позднее (в XII в.) название «Священной Римской империи германской нации», которое отражало стремление германских императоров к господству над всей Западной Европой. Пышное наименование ни в какой степени не соответствовало реальной действительности. Германская империя, включавшая в свой состав различные народности, находившиеся на разном уровне развития, не имела единого политического центра.

Господство германских императоров над Северной и Средней Италией было в значительной мере номинальным (хотя многие германские феодалы и получили там то, чего они хотели, т. е. новые земли и новые доходы). Каждый вступавший на престол император был вынужден добывать императорскую корону и власть над Италией при помощи новых завоевательных походов. Расходы, связанные с этими войнами, каждый раз ложились тяжёлым бременем на плечи германских крестьян. В то же время попытки Оттона I и его преемников захватить Южную Италию потерпели полный крах. В результате итальянских походов Германия оказалась совершенно обескровленной.

С конца X в. началось ослабление власти германских императоров, несмотря на все их попытки лавирования между различными группами феодалов. Вместе с тем германские императоры потерпели крах и во внешней политике на востоке. Захваты славянских земель оказались непрочными. Славянские племена лютичей и бодричей в конце X и начале XI в. вернули себе почти все свои земли. Уничтожая основанные немецким духовенством церкви и укреплённые пункты (бурги), они завоевали даже ряд владений на левом берегу Эльбы. Созданная при Оттоне I система марок и епископств была разрушена. Попытки германских феодалов вновь захватить славянские земли в середине XI в. разбились о стойкое сопротивление славян, в частности лютичей, которые в 1055 г. нанесли тяжкое поражение представителю новой, Франконской династии на германском престоле — Генриху III (1039—1056). Такой же крах потерпели попытки Генриха III завоевать Венгерское королевство, а Чехию ему удалось поставить лишь в номинальную зависимость от империи.

Саксонское восстание 1073—1075 гг.

Процесс дальнейшего закрепощения свободных крестьян феодалами и непрерывное усиление феодальной эксплуатации неизбежно вели к обострению классовой борьбы в Германии. В 1073 г. разразилось Саксонское восстание.

Несмотря на торжество феодального способа производства в Саксонии в X—XI вв., ещё не всё крестьянство здесь было закрепощено. Различные группы саксонских феодалов вели борьбу между собой за крестьянские наделы и за доходы с них. В 60-х годах XI в. королевская власть попыталась вмешаться в эту борьбу и захватить часть доходов в свои руки. Молодой король Генрих IV (1056—1106) и должностные лица центрального аппарата, которые вышли из числа бывших несвободных королевских слуг, так называемые королевские министериалы (от латинского слова «ministerium» — должность), задумали превратить Саксонию в частное владение короля (домен).

Должник и кредитор. Миниатюра из немецкой рукописи. 1025 г.
Должник и кредитор. Миниатюра из немецкой рукописи. 1025 г.

Королевские министериалы (главным образом из Швабии и Франконии) наводнили Саксонию и стали строить там укреплённые военные пункты — бурги. Они заставляли свободных крестьян нести барщину и платить всяческие поборы за пользование лесами и пастбищами, принуждая лично свободных людей к несению крепостных повинностей. Кроме того, министериалы были склонны поживиться и за счёт самих саксонских феодалов.

Саксонские крестьяне, которые были обязаны натуральными поставками для содержания многочисленных гарнизонов Генриха IV, размещённых по бургам, наконец, не выдержали тяжести этих повинностей и восстали. Движение приняло сразу широкий характер. Хроники отмечают, что в начале 1074 г. дома оставались лишь женщины и дети. Свободное крестьянство боролось против закрепощения, а зависимое — против усиливавшейся феодальной эксплуатации. Восстал, по словам хронистов, «народ всяческого звания».

Крупные саксонские феодалы в свою очередь были недовольны политикой Генриха IV, направленной к расширению королевского домена за счёт включения в него земель в Саксонии, так как это сопровождалось прямыми конфискациями их земельных владений. Поэтому феодалы составили против Генриха заговор. Желая использовать недовольство свободных крестьян в своих интересах, глава саксонских феодалов Оттон Нордгеймский (бывший баварский герцог) обращался к крестьянам с демагогическими речами. «Король, — говорил он, — отнимая у вас всё, чем вы владеете, и расточая ваше имущество в пользу пришлых людей, повелевает вам, совершенно свободным по рождению, стать рабами никому неведомых лиц». Таким образом, в начале восстания создалась возможность совместного выступления свободных крестьян и феодалов Саксонии, обусловленная недостаточной развитостью феодализма в Саксонии. Только это позволило саксонским феодалам взять в свои руки руководство восстанием и направить крестьян против королевской власти, отведя тем самым в иное русло борьбу крестьян против закрепощения и феодальной эксплуатации.

Подавить Саксонское восстание Генриху IV удалось лишь после того, как саксонские феодалы предательски покинули своих союзников. Расправившись с восставшими, Генрих IV конфисковал земельные владения феодалов, принявших участие в восстании, и выслал их из пределов Саксонии. Прямым следствием подавления Саксонского восстания для крестьян было дальнейшее усиление феодального гнёта.

Саксонские события, во время которых выдвинулся королевский министериалитет в качестве нового претендента на участие во взимании феодальной ренты, привели к тому, что в Германии выявились враждебные друг другу группы феодалов. Возникли также раздоры в среде германских епископов, из которых одни держали во время восстания сторону Генриха IV, а другие были против него. Таким образом, эти события имели общегерманское значение. Они были тесно связаны как с дальнейшим ослаблением королевской власти, так и с последовавшей тотчас же вслед за восстанием борьбой за право назначения епископов на епископские кафедры, т. е. с борьбой за так называемую инвеституру ( Инвеститура — это акт назначения и утверждения духовного лица в должности и сане, с пожалованием ему земельных владений в феод; при этом духовному лицу вручалось кольцо и посох как символ духовной власти и скипетр как символ светской власти над передаваемыми ему землями.).

Основные причины борьбы за инвеституру между империей в папством в XI в.

В середине XI в. заметно усилилось папство. В укреплении его власти большое значение имело так называемое клюнийское движение, охватившее значительную часть монашества, численность которого на Западе непрерывно росла. Монахами в это время очень часто становились сыновья малоземельных рыцарей. Не находя прямых способов приобретения земельных владений, они пытались осуществить это, облекаясь в монашеские сутаны.

Объединившееся вокруг бургундского монастыря Клюни монашество Бургундии, и Северной Италии стремилось к превращению западнохристианской церкви из феодально раздробленной организации в централизованную во главе с папой, укрепление, власти которого было одним из требований клюнийцев. Представители клюнийского движения требовали безбрачия белого, т. е. не Принадлежавшего к монашеству, духовенства, независимости церковных учреждений от светской власти и прекращения, так называемой симонии, т. е. торговли церковными должностями.

Клюнийцы решительно восставали против назначения и смещения епископов и аббатов германскими императорами, а также против предоставления ими этим лицам феодов или ленов (т. е. против светской инвеституры церковных должностных лиц). Восстав против подобной практики, приводившей к полной зависимости духовенства от светских феодалов, папство, которое приняло и поддержало клюнийскую программу, потребовало, чтобы епископы и аббаты по всей Западной Европе (в том числе и в Германии) назначались только самим папой или его посланцами (легатами). Однако осуществление этого требования нанесло бы серьёзный удар королевской власти, так как оно лишило бы германского императора всех зависевших от него церковных владений (составлявших примерно треть всего земельного фонда страны), а также и поддержки со стороны той части белого духовенства (епископов, городских и сельских священников), которая находилась на его стороне и была недовольна клюнийской реформой. В этих условиях столкновение между папством и Германской империей сделалось неизбежным.

Это было столкновение двух реакционных сил. Германские императоры и папы стремились не к централизации феодального государства в пределах данной страны (Германии или Италии), что было бы для того времени прогрессивным, а либо к насильственному подчинению одной стране нескольких западноевропейских стран (чего хотели германские императоры), либо к установлению господства римской церкви над всеми странами Западной Европы (чего добивалось папство). В основе программ обоих противников, т. е. и папства и империи, лежало стремление взимать исключительно в свою пользу доходы с церковных земель, которые обрабатывались трудом зависимых крестьян.

Борьба папства с Германской империей в конце XI—начале XII в.

Открытая борьба папства с империей вспыхнула при императоре Генрихе IV и папе Григории VII (1073—1085), бывшем монахе Гильдебранде.

Гильдебранд, фактически управлявший делами папского престола при пяти предшествующих папах (с середины XI в.), был сторонником теократической программы папства (т. е. программы, которая требовала верховенства церковной власти над светской) и соединял в своем лице религиозного фанатика и чрезвычайно властного расчётливого политика. Недаром даже его верный соратник монах Пётр Дамиани называл его «святым сатаной» и жаловался, что Григорий VII «любил его, как Нерон, и гладил его орлиными когтями».

Папе противостоял неустойчивый и заносчивый, но ловкий и изворотливый Генрих IV, не брезговавший никакими средствами на пути к достижению господства в Германии и Италии.

В борьбе за осуществление теократической программы Григорий VII опирался не только на чёрное духовенство (монашество) и на послушную ему часть белого духовенства, но и на военные силы норманнов, основавших в XI в. ряд герцогств в Южной Италии, а также на тосканское рыцарство. Кроме того, он демагогически поддерживал так называемую патарию, т. е. движение низших слоев населения ломбардских городов (главным образом ремесленников-ткачей) против местных епископов, самостоятельность которых Григорий VII стремился ослабить всеми возможными средствами.

Отказ Генриха IV прекратить самовольные назначения епископов привёл к острому конфликту: папа отлучил императора от церкви, а Генрих IV объявил папу низложенным. Воспользовавшись отлучением императора, германские феодалы подняли против Генриха IV восстание, и он оказался вынужденным проделать унизительную церемонию покаяния перед папой. В надежде добиться, от папы снятия отлучения Генрих IV приехал в Италию без войска и явился, в тосканский замок Каноссу, куда укрылся Григорий VII из опасения возможного похода Генриха IV на Рим. Во внутреннем дворе этого замка Генрих IV в январе 1077 г. в течение трёх дней умолял Григория VII снять с него отлучение, стараясь умилостивить папу и окружавших его лиц тем, что время от временя стоял у них на виду в одежде кающегося грешника, босой и с непокрытой головой. Отлучение было снято, но это мало помогло Генриху IV.

После Каноссы борьба продолжалась, причём не только в правление самого Генриха IV, но и при его сыне Генрихе V. Она затянулась на целых 50 лет и закончилась в 1122 г. компромиссом, известным под именем Вормсского конкордата (соглашения). В силу этого соглашения утверждение епископов в должности и их посвящение в сан должно было производиться папой (или его легатом), а за императором сохранялось лишь право пожалования вновь назначенному епископу (или аббату) земельных владений в феод. При этом в Германии посвящение в сан должно было происходить после пожалования феода, а в Италии и Бургундии до этого. Согласно этому конкордату император утрачивал прежнее неограниченное право назначения епископов и аббатов в Германии и фактически лишался всякого влияния на епископат в Италии. Это свидетельствовало о крахе епископальной политики германских императоров, проводившейся ими со времени Оттона I.

Однако последствия борьбы папства и Германской империи в XI и начале XII в. отнюдь не исчерпывались этим. Полвека непрестанных феодальных усобиц имели своим результатом значительные перемены внутри феодального класса: часть светских и церковных феодалов усилилась за счёт других. Усилившиеся феодалы стали соединять в своих руках прежнюю власть в качестве владельца того или иного поместья с некоторыми элементами государственной политической власти. Это означало, что в первой половине XII в. уже начали зарождаться так называемые территориальные княжества, т. е. экономически и политически обособленные территории, на которые в дальнейшем распалась Германия.

3. Италия в IX—XI вв.

Италия при остготах и лангобардах

Италия была третьим государством, которое наряду с Францией и Германией выделилось в середине IX в. из состава империи Карла Великого. До этого Италия прошла сложный и длительный путь развития.

После падения Западной Римской империи в конце V в. в Италии хозяйничали наёмные войска из представителей различных «варварских» племён под предводительством Одоакра (476—493). Вслед за тем Италию завоевали остготы, пришедшие из Паннонии, во главе с королём Теодорихом. Остготы расселились по всей Италии, но преимущественно в северной и средней её части. Сначала остготы расположились в качестве союзного войска Восточной Римской (Византийской) империи на землях римских землевладельцев, с которых завоеватели взимали третью часть урожая. Затем остготы стали селиться уже в качестве совладельцев бок о бок с римлянами на одних и тех же земелыых участках. И, наконец, между остготами и римлянами в некоторых областях Италии произошли разделы земельных владений с выделением каждому остготу одной трети этих владений в собственность.

Однако разделы земли не были повсеместными и не привели к полному уничтожению римского крупного землевладения. К тому же у самих остготов очень быстро образовалась собственная землевладельческая знать, так как король Теодорих и его дружинники захватили большое количество земель в свои руки. Остготская знать стала сливаться с местной римской знатью в единый класс крупных землевладельцев. Это нашло выражение и в политике Теодориха, сохранившего все римские налоги, пошлины, монополии и государственные повинности, а также в значительной степени римскую администрацию.

В 555 г. остготское королевство было завоёвано Византией. Но владычество Византии в Италии оказалось весьма кратковременным. Оно рухнуло под ударами ланго-бардского завоевания, которое продолжалось с перерывами с 568 до 584 г., а в некоторых южных областях Италии до 600 г.

В отличие от остготов лангобарды завоевали не всю Италию, а лишь северную и среднюю её части (будущую Ломбардию и Тоскану), за исключением области вокруг Равенны (так называемого Равеннского экзархата, т. е. наместничества Византийской империи) и области вокруг Рима (так называемого Римского дуката, или герцогства, превратившегося впоследствии в Папскую область). К югу от Рима лангобардам принадлежало герпогство Сполето и лишь частично зависимый от лангобардских королей Беневент. Апулия, Калабрия и Сицилия не были захвачены лангобардами и продолжали находиться в номинальной зависимости от Византийской империи.

В противоположность остготам лангобарды вторглись в Италию большими массами. Это был обширный племенной союз, в который входили многие германские, а также славянские и другие племена из придунайских областей. Во главе отдельных племён стояли военные вожди — герцоги. Основная масса лангобардов и союзных с ними племён селилась общинами. Лангобарды конфисковали часть крупных земельных владений и стали взимать с покорённых римлян подать в размере 1/3 урожая.

По свидетельству хронистов, лангобардское завоевание носило характер военного нашествия. Так, бургундский историк VI в. Марий из Авентика (Аванша) сообщает под 569 г. следующее: «В этом году лангобардский вождь по имени Клеф стал королём этого племени, при нём было убито много знатных римлян, а также и людей среднего достатка».

Свободное римское население стало сливаться со свободными лангобардскими общинниками, а римские колоны — с полусвободным слоем лангобардского общества (альдиями). В результате расслоения и разложения лангобардской общины, роста крупного землевладения новой служилой знати (дружинников, герцогов, графов и пр.) и церкви в Лангобардском королевстве VII—VIII вв. стали развиваться феодальные отношения.

Борьба лангобардских королей за подчинение всей Италии не увенчалась успехом, так как они встретили сильное сопротивление со стороны папства, действовавшего в союзе с Франкским государством. В конце VIII в. Лангобардское королевство было завоёвано Карлом Великими вошло в состав Каролингской империи. По Верденскому договору 843 г. территория бывшего Лангобардского королевства снова выделилась, но уже не в качестве объединённого государства, а в виде совокупности отдельных герцогств и феодальных владений.

В процессе перехода от рабовладельческого строя к феодальному в экономической жизни Италии произошли очень глубокие изменения. С остготами и лангобардами в Италию проник общинный строй, тесно связанный с системой открытых полей, трёхпольем и принудительным севооборотом. Хлебопашество вновь заняло существенное место наряду с виноделием и садоводством. Прогрессивную роль сыграли также заселение и обработка крестьянами-лангобардами земель, запустевших в последние века Римской империи. Всё это, вместе взятое, вызвало некоторый подъём сельского хозяйства в Северной и Средней Италии.

Положение крестьянства в Северной и Средней Италия в IX—X вв.

Однако после того, как лангобарды поселились на территории бывшей Римской империи, лангобардская община быстро разложилась, а это привело к большим переменам в жизни крестьян Северной и Средней Италии.

Значительное имущественное неравенство имело место внутри лангобардской общины ещё в VII в. Разорявшиеся свободные крестьяне уже тогда попадали в материальную зависимость от других членов общины. В результате в начале VIII в. свободные лангобардские общинники (ариманны) стали делиться на зажиточных мелкопоместных собственников, сохранявших свои наделы и нередко имевших зависимые оброчные дворы, малоимущих, не имевших полного надела, и вовсе безземельных, которые не были даже в состоянии являться в военное ополчение.

Тех свободных общинников, которые превратились в безземельных или малоземельных крестьян, крупные землевладельцы стали помещать на свою землю, но уже в качестве полузависимых держателей, т. е. при условии выплаты ими натурального и денежного оброка и несения сравнительно небольшой барщины.

К концу VIII в. в Италии возникли многообразные формы крестьянских держаний. Наряду с прекарием существовало срочное или пожизненное (иногда с правом передачи по наследству) зависимое держание крестьянином той земли, которую он получал от её владельца. Оно называлось либеллярным. С этого держания крестьянин уплачивал натуральные и денежные оброки, а кроме того, выполнял барщину весьма различного размера. Хотя формально либеллярии могли покинуть участок по истечении срока договора, фактически (прежде всего в Средней Италии) они оставались прикреплёнными к земле. В IX—XI вв. эта форма крестьянского держания сделалась преобладающей. Наследственное держание земли за натуральный и денежный оброк, в результате чего держатель имел некоторые права на распоряжение своим участком вплоть до отчуждения (правда, только в пределах поместья), носило название эмфитевсиса.

Особенно тяжёлой барщиной были обременены держания посаженных на землю рабов (сервов) и бывших полусвободных людей времён лангобардского господства (альдиев). Посаженные на землю рабы и альдии были совершенно лишены права перехода. Так в Италии складывался класс феодально зависимого крестьянства.

Разорившиеся и закрепощённые крестьяне вели вооружённую борьбу против крупных землевладельцев, против герцогов и других должностных лиц Лангобардского королевства. Крестьяне пытались отнимать у своих богатых соседей скот, а иногда и земельные участки (пахотную землю, виноградники и луга). При этом нередко свободные, но разорённые общинники становились во главе сервов. Уже лангобардское законодательство VII—VIII вв. карало выступления свободных крестьян смертной казнью или же непомерно высокими денежными штрафами. Борьба крестьянства против закрепощения жестоко подавлялась крупными феодальными землевладельцами, особенно усилившимися после завоевания франками Северной и Средней Италии.

Положение крестьянства в Южной Италии и Сицилии

По характеру своего экономического развития Южная Италия сильно отличалась от Северной и Средней Италии. В Южной Италии и особенно в Сицилии процесс феодализация шёл гораздо медленнее. Это объяснялось тем, что ни остготы, ни лангобарды прочно не обосновались в Южной Италии, к тому же разделы земель между остготами и местным населением в сколько-нибудь значительных размерах здесь не имели места. Поэтому вплоть до IX в. в Южной Италии, продолжавшей находиться под властью Византии, сохранились большие поместья с колонами, рабами и свободными арендаторами.

Начавшееся в IX в. арабское завоевание острова Сицилия и некоторых областей Южной Италии, несмотря на конфискацию арабами некоторых поместий, не уничтожило полностью их прежней организации. Однако фактическое положение непосредственных производителей в крупных поместьях давно уже стало меняться. Посаженные на землю рабы превратились в сущности в крепостных (хотя в собственном хозяйство землевладельцы продолжали пользоваться дворовыми рабами). К феодально зависимым крестьянам в Южной Италии относились также полусвободные крестьяне, которые иногда назывались вилланами, и лично свободные держатели. Кроме того, в Южной Италии сохранилось и некоторое количество прежних адлодистов — мелких землевладельцев, которые были обложены лишь поголовной податью в пользу арабских завоевателей (харадж), но сохраняли личную свободу и право распоряжения своими владениями.

Совершённое в XI в. норманнами завоевание Южной Италии ускорило процесс её феодализации. Норманские герцоги начали раздавать своим дружинникам и рядовым воинам в качестве аллодов и феодов земли с сидевшими на них крестьянами. В конце XI — начале XII в. во время объединения герцогств, основанных норманскими завоевателями, в единое королевство (1130 г.), включавшее в свой состав Южную Италию и остров Сицилия и получившее название «Королевства обеих Сицилии», королевская власть создала там обширный домен путём конфискаций крупных поместий. Всё это привело к смене местных землевладельцев новой, норман ской знатью и к ускорению процесса закрепощения крестьян.

Итальянские города в IX—XI вв. и их борьоа с феодалами

Раньше, чем в других странах Западной Европы, в Италии возникли средневековые города. Это объясняется в первую очередь тем, что в Италии уже в VII—VIII вв. значительно усилилась роль ремесла в крестьянских хозяйствах. При наличии благоприятных обстоятельств это открывало возможность для раннего отделения ремесла от сельского хозяйства и образования городов как центров ремесла и торговли.

Такие обстоятельства были налицо. Многие города, сохранившиеся в Италии ещё от римской эпохи в качестве укреплённых пунктов, превратились в IX—X вв. в местопребывание ремесленников и торговцев. Прежние экономические связи Италии не были полностью порваны. Кроме того, у неё завязались и новые торговые связи, а именно с Франкским государством. Торговым сношениям с Византией способствовало то, что южная часть Апеннинского полуострова ещё долгое время находилась под властью Византийской империи (так же как и Раввинский экзархат).

Фасад и колокольня церкви Санта-Мария. (Около Феррары). XI в.
Фасад и колокольня церкви Санта-Мария. (Около Феррары). XI в.

В IX—X вв. наряду с внешней торговлей в Италии развивалась и внутренняя. Расцвету городов в Италии непосредственно предшествовало появление регулярных ярмарок (месс), устраивавшихся во многих местах Апеннинского полуострова. В результате общего роста производительных сил в IX в. наряду с такими уже существовавшими прежде крупными центрами, как например Венеция, Генуя и Флоренция, возникли новые города в Ломбардии и Тоскане (Павия, Верона, Кремона, Милан, Пиза и Лукка). Вес эти города находились под властью своих феодальных сеньоров (большей частью епископов), на земле которых они располагались, а население городов ещё состояло в значительной мере из феодалов и купцов. Но постепенно в городах начали скопляться уходившие или бежавшие из деревни ремесленники, и города превратились в центры ремесла и торговли.

Начиная с IX—X вв. городские купцы и ремесленники многих городов Северной Италии вступили в борьбу со своими феодальными сеньорами-епископами (в Кремоне, Милане, Генуе). Так, в Милане в первой половине XI в. разыгралась борьба горожан с архиепископом Арибертом. Она началась с конфликта внутри феодального класса (между крупными землевладельцами — капитанами и их вассалами — вальвассорами), закончилась же выступлением против епископа горожан — купцов и ремесленников, которое заложило основы будущей политической самостоятельности Милана.

Однако полноправными «гражданами» города Милана даже в середине XI в. всё ещё считались только вальвассоры, которые стали вместе с тем участвовать в торговых и кредитных операциях, а также купцы и золотых дел мастера, занимавшиеся, кроме своей прямой профессии, ростовщичеством. Между тем в это время в Милане уже значительного развития достигли ткачество и мелкая торговля сукном. Ремесленники, не входившие в состав «граждан», стали во второй половине XI в. вести борьбу с купечеством и феодальными слоями населения Милана, в частности с богатым духовенством. Это движение известно под именем патарии (от слова «патарен» — обитатель того квартала Милана, где жили ткачи и мелкие торговцы сукном, а также портные).

Патарены, как свидетельствуют источники, не только бичевали «позорные язвы» духовенства всех степеней и обличали тех представителей церкви, которые добывали себе духовный сан за деньги, но и поднимали неоднократные восстания в Милане. Патарены подвергали конфискации имущество богатого духовенства и производили обыски по приходам и в домах церковных служителей (клириков). Толпы мужчин и женщин, возмущённые вымогательствами разбогатевших церковников, врывались в церкви, изгоняли оттуда священников и продолжали преследовать их повсюду, где они пытались укрыться.

Политический строй Италии в IX—XI вв.

В период раннего средневековья Италия в целом отличалась исключительной политической раздробленностью, которая сохранилась на многие столетия. В Италии не было единой центральной власти. Многочисленные герцогства, маркграфства и епископства, а с X в. и города на севере полуострова вели постоянную борьбу друг с другом.

Собор в Ананьи (близ Рима), временной резиденции пап. XI в.
Собор в Ананьи (близ Рима), временной резиденции пап. XI в.

Чужеземные завоеватели — франкские короли со времён Карла Великого, германские императоры с середины X в. — назначали своих ставленников на должности епископов, видели в них опору для своего господства над Италией и наделяли их политической властью. Но Северная и Средняя Италия (Ломбардия и Тоскана) лишь номинально числились в составе Германской империи.

Государства, основанные иноземными завоевателями в южной и средней части Апеннинского полуострова (сначала арабское, а затем норманское), не только не стали центром объединения всей страны, но, напротив, содействовали ещё большему её раздроблению. В этом отношении Италия отличалась даже от такой типичной страны многовековой феодальной раздробленности, как Германия. В Германии всё же существовала общая для всей страны (хотя и крайне слабая) политическая власть, в средневековой Италии она совершенно отсутствовала.

Среднюю часть Италии занимала Папская область. Возникшее в середине VIII в. светское государство пап являлось искусственным соединением двух различных областей. Папская область составилась из осколков бывших византийских владений в Италии — так называемого Равеннского экзархата и Римского дуката. Они находились в это время под властью лангобардского короля и были уступлены им папе под давлением Пипина Короткого, совершившего два похода в Италию и одержавшего победу над лангобардами. Добиваясь светской власти хотя бы над небольшой территорией, папы рассчитывали таким путём поднять свой авторитет в западноевропейских странах.

В истории самой Италии папское государство сыграло отрицательную роль, так как с самого начала содействовало сохранению политической раздробленности страны. Территория Папской области тянулась через Среднюю Италию с юго-запада на северо-восток, от берегов Тирренского моря до берегов Адриатики, и полностью изолировала Северную Италию от Южной. Стремление папства к господству над всеми светскими государствами Западной Европы сделало его злейшим врагом централизации и политического объединения Италии.

Однако после кратковременного усиления во второй половине IX в. (при папе Николае I) само папство было совершенно ослаблено в результате феодализации Папской области, распавшейся на ряд отдельных феодальных владений. Папы X в. были большей частью выходцами из герцогских и графских родов и попадали на папский престол путём подкупов, интриг и т. д. Ослабление папства привело к временному подчинению его Германской империи. Лишь с конца X — начала XI в. началось постепенное и непрерывное усиление папства, связанное с клюнийским движением.

4. Культура раннефеодального общества во Франции, Германии и Италии в IX—XI вв.

Упадок духовной культуры во второй половине IX — начале XI в.

Некоторое оживление культурной жизни в Западной Европе, известное под названием «каролингского возрождения», оказалось весьма ограниченным и в пространстве и во времени. К X в. влияние «каролингского возрождения» было почти полностью исчерпано. X и первые десятилетия XI в. представляли картину несомненного культурного упадка. Распадение монархии Карла Великого и последующее дробление выделившихся из неё частей, которое сопровождалось непрерывными феодальными войнами, опустошительные нашествия норманнов, венгров и сарацин, голодовки и эпидемии, которыми был так богат тот период, — всё это резко снизило уровень духовной культуры феодального общества.

Умственная жизнь фактически замерла. Количество вновь появляющихся литературных произведений резко упало. Резко выросла неграмотность духовенства (не говоря уже о светских феодалах). Только в высшем слое духовенства ещё оставались люди, прошедшие выучку в каролингской школе и располагавшие суммой знаний своей эпохи. Типичным их представителем являлся Рабан Мавр, ученик Алкуина, бывший некоторое время аббатом Фульдского монастыря, а затем майнцским архиепископом. Рабан Мавр был автором многочисленных компиляций в прозе и стихах на богословские темы. Но большая часть текста в его произведениях представляет собой просто собрание выписок из «священного писания» и сочинений различных «отцов церкви».

Единственным церковным писателем этого времени, который в своих произведениях дал нечто большее, чем простую компиляцию, был ирландец Иоанн Скот Эригена (умер около 886 г.). Около 845 г., в период усиленных набегов норманнов на Ирландию, он вместе с другими учёными монахами покинул родину и перешёл на службу к внуку Карла Великого — Карлу Лысому, при котором играл роль, аналогичную роли Алкуина. Владея греческим языком, Эригена имел возможность познакомиться с учением неоплатоников, в духе которого написан его главный труд «О разделении природы». Утверждая тождественность бога и его творения, Эригена пришёл в сущности к пантеизму. Ещё более опасным для ортодоксального богословия было его утверждение о превосходстве разума над авторитетом. Сочинения Эригены не раз осуждались церковью. В XIII в. его главный труд, использованный еретиками против церковного учения, был по приказу папы Гонория III предан сожжению (1225 г.). Церковь жестоко карала всех представителей свободомыслия.

Характерно, что уже при ближайшем преемнике Карла Великого — Людовике Благочестивом церковь добилась закрытия при монастырях так называемых «внешних» школ, где обучались юноши, не предназначавшиеся для церковной карьеры. Чисто монастырские школы для обучения послушников, т. е. лиц, готовившихся к вступлению в монашеское звание, также пришли в полный упадок.

В связи с этим следует отметить упадок монастырских мастерских (скрипториев), в которых переписывались рукописи, и библиотек. Отсюда чрезвычайная дороговизна книги: в XI в. грамматика Присциана равнялась по стоимости дому и участку земли в придачу, а простой требник — целому винограднику. Неудивительно, что в монастырской библиотеке оказывалось не более одного шкафа с несколькими десятками рукописных кодексов, притом исключительно религиозного характера. Если руководители монастырей и продолжали кое-где поощрять переписку рукописей, то это касалось лишь сочинений религиозного содержания и христианских легенд, подобных «Кантилене о св. Евлалии» (около 890 г.), самому раннему памятнику церковной поэзии на французском языке. Переписывание же произведений античных авторов и других светских книг, в отличие от каролингской эпохи, рассматривалосьтеперь как нечто греховное. Не случайно также, что техника письма, а также искусство украшения книг миниатюрами и заставками, с конца IX в. ухудшились.

В каждом монастыре ещё существовал архив, где были свалены и покрывались пылью веков произведения античных авторов, переписанные в прежнее время. В монастырях же находились календарь святых и пасхальные таблицы, в которые время от времени вносились краткие упоминания о выдающихся событиях. В изменении характера записей и в крайнем сужении политического горизонта монастырских хроник отчётливо наблюдается культурный упадок того времени. Только документы о принадлежащих церкви земельных владениях и сборники этих документов — картулярии, обеспечивавшие материальные права и интересы монастырей, — хранились в архивах с прежней заботливостью.

Всё большим влиянием в это время стали пользоваться служители кафедральных соборов, так называемые каноники, т. е. священники, жившие по уставу (канону), получавшие крупные доходы от приписанных к церкви земельных владений и имевшие право голоса при выборе епископа. Из их среды выходили наиболее образованные представители церкви. Таким был, например, Герберт, преподававший с 980 г. в Реймсской школе семь «свободных искусств». Особенно преуспевал Герберт в математике и астрономии. Он заимствовал у арабов абак, т. е. счётную доску с делениями, облегчавшую простые арифметические действия над числами, он же пользовался такими астрономическими приборами, как астролябия, чем и заслужил репутацию «волшебника». Герберту принадлежат, между прочим, комментарии к ироизведениям Боэция по арифметике и музыке. Из этих комментариев видно, что даже арифметика принимала у Герберта своего рода феодально-церковную окраску. Указывая, что существуют числа двух категорий — телесные и бестелесные, Герберт писал, что телесное число выражает положение человека в обществе: «Так, король есть выражение большого числа, в то время как есть люди, которые по своей незначительности не представляют собой воплощения какого бы то ни было числа». Бестелесное число, утверждал Герберт, относится уже к божественному могуществу, поэтому арифметика учит тому, чтобы считать бестелесные вещи неизмеримо выше, чем телесные. Герберт имел учеников, в том числе Фульберта, епископа в Шартре (начало XI в.), основавшего там соборную школу. Самый выдающийся из её учеников, Беренгар Турский, стремился, подобно Эригене, решать богословские вопросы с помощью доводов разума.

Так называемое «оттоновское возрождение»

В последней трети X и в начале XI в. наблюдался известный подъём культурной жизни лишь в Германии, так называемое «оттоновское возрождение». При королях Саксонской династии Оттонах I, II и III, завладевших Северной Италией вместе с титулом римских императоров, германский королевский двор стал одним из центров церковно-феодальной культуры. Здесь подвизался и названный выше Герберт, учитель императора Оттона III, который возвёл Герберта на папский престол под именем Сильвестра II, и епископ Кремоны лангобард Лиутпранд, автор нескольких историко-политических произведений. При дворе Оттона III имелась библиотека, в которой были собраны рукописные копии произведений древних авторов — Ливия, Персия, и др.

Давид в окружении четырёх писцов. Миниатюра из итальянской рукописи. XI в.
Давид в окружении четырёх писцов. Миниатюра из итальянской рукописи. XI в.

В период «оттоновского возрождения» оживилась литературная деятельность и в некоторых монастырях. Монах Сен-Галленского монастыря Эккегард написал, подражая «Энеиде», поэму «Вальтерий». Её герой Вальтер, испытав множество опасностей, в конце концов вырывается из гуннского плена и счастливо соединяется со своей возлюбленной. Монахиня Гаидерсгеймского монастыря Гросвита сочинила стихотворный панегирик Оттону I и написала в подражание древнеримскому писателю Теренцию 6 «комедий», в которых прославляются христианство и монашеская жизнь. В Корвейском монастыре монах Видукинд составил «Саксонскую хронику», на стиль и форму которой большое влияние оказали произведения римского историка Саллюстия. Однако, пытаясь повысить образовательный уровень немецкого духовенства и проводя политику насаждения церковных школ, подобную политике Карла Великого, германские императоры Саксонской династии в конце концов достигли ешё меньших успехов, чем последний.

Архитектура и изобразительные искусства

Важнейшей отраслью в области искусства в IX—XI вв., как и раньше была архитектура, о чём свидетельствовало непрекращавшееся строительство феодальных замков и церковных соборов. Особенно усилилось церковное строительно около 1000 г. в связи с ожидавшимся согласно учению церкви «концом света».

По своему плану церковные здания в это время воспроизводили крестообразный тип римской базилики с её продольным и поперечным нефами, абсидами в восточном конце продольного нефа и порталом в западном конце. Архитектурные формы предшествующей эпохи в X—XI вв. несколько усложнились, особенно там, где зодчество испытывало на себе влияние арабского и византийского искусства. Это влияние сказалось, например, в появлении купола над скрещением продольного и поперечного нефов.

Однако для возникающего тогда нового стиля наиболее характерным являлось введение в конструкцию здания крестового каменного свода, образуемого пересечением двух полуциркульных сводов. Применение камня в качестве строительного материала для всех частей здания стало с X в. почти повсеместным. Но тяжесть каменных сводов при этом могли выдержать только очень толстые стены, которые были лишь скупо прорезаны узкими окнами (соборы в Пуатье, Тулузе, Орсивале, Везеле, Арле и других местах). Новый архитектурный стиль получил позднее название романского.

Скульптура романского стиля отличается полным отказом от реализма в трактовке природы и человеческого тела. Скульптор придавал человеческим фигурам самые неестественные положения: скрючивал их в колесо или же делал их ромбовидными и т. д. Изображения фигур животных ещё сильнее отражали презрение скульптора к реальному миру: это были главным образом фантастические чудовища, созданные для устрашения «грешников».

Исключительно церковной по своему содержанию была и настенная живопись. На монументальной живописи романского стиля сказывалось византийское влияние. Это была плоскостная живопись, лишённая всякого намёка на трёхмерность фигур и на перспективу. Фон, на котором изображались фигуры, покрывался золотом или какой-либо краской, как на иконах. От византийской иконописи были взяты также большие глаза на лицах изображаемых фигур, удлинённые овалы лиц, лишённых всякого портретного сходства, искусственность поз и складок одежды. Характерно также, что все художественные композиции, например сцены страшного суда, носили на себе яркую печать феодально-иерархического представления о мире: «святые» всегда давались в более крупном плане, чем короли, последние большими по размерам, чем их вассалы, и т. д. вплоть до включения в эту иерархию даже неодушевлённых предметов, так что человек был всегда больше изображённого рядом с ним дома.

Все эти черты романской живописи могут быть прослежены не только по храмовым росписям, но и по книжным миниатюрам.

Художественное ремесло, представленное церковной утварью, дароносицами, резьбой на церковных кафедрах, скамьях, дверях, вышивками на тканях и прочими образцами прикладного искусства, повторяло сюжеты и формы романской архитектуры, скульптуры и настенной живописи.

назад содержание далее






При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник:

http://historik.ru/ "Книги по истории"

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь