Восстановление независимости Польши в ноябре 1918 г. создало более благоприятные условия для развития национальной культуры и науки. Появились ее новые центры — университеты в Варшаве, Познани, Вильно, а также Католический университет в. Люблине и Свободный польский университет. В них была сосредоточена основная часть профессиональных историков. В 1925 г. возродилось Польское историческое общество, координиро-гнавшее их исследования. В межвоенный период состоялись IV (1925), V (1930) и VI (1935) съезды польских историков. В 1925—1933 гг. ПИО объединяло около 1300 членов. В страну вернулись многочисленные коллекции архивных материалов из-за границы; из СССР, Германии, Австрии, Швейцарии. Начали функционировать государственные архивы и библиотеки, доступными стали многие частные архивы. С первых лет независимости Польская академия знаний в Кракове начала издание сборников документов по истории средневековья и XIX века.
Научные журналы «Kwartalnik. Historyczny» («Исторический квартальник») и «Przegld Historyczny» («Историческое обозрение») превратились в центральные органы ПИО. Стали издаваться специализированные журналы и сборники — «Niepodleglosc» («Независимость»), «Wojskowy Przeglcjd Historyczny» («Военно-историческое обозрение»), «Kronika Ruchu iRewolucyjnego» («Хроника революционного движения»), «Roczniki Dziejow Spolecznych i Gos-podarczych» («Ежегодники социальной и экономической истории») и др. Расширилась проблематика исследований. Наряду с тради-ашонными для предшествующего периода сюжетами шире стала изучаться новая и новейшая история.
После переворота 1926 г. усилился отход ряда историков от буржуазного объективизма, резче стали проявляться реакционные, шовинистические тенденции, особенно при освещении истории не-польских народов в составе шляхетской Речи Посполитой. В 1930г. был создан Научный институт исследований Восточной Европы. На VI съезде историков главной темой стала история Великого княжества Литовского и Кревской унии.
В межвоенный период в методологическом арсенале буржуазией историографии преобладали неопозитивизм и неоромантизм, ресьма активно велось исследование средневековой истории, прежде всего специалистами по истории государства и права, работавшими во Львове, Познани и Кракове. Между историками не было единства взглядов по одному из главных вопросов: был ли в Польше феодализм? Ученые, идентифицировавшие феодализм с наличием ленной системы, отвечали на этот вопрос отрицательно. Они утверждали, что общественное и государственное устройство в Польше, как и у других славянских народов, базировалось на организованной в роды шляхте. О. Бальцер, автор работы «Королевство Польское. 1295—1370» (т. 1—3, 1919—1920), доказывал, что в Польше не было ленной системы, заключающейся в. разрыве связи подданных с монархом, и что поэтому Польское государство, как и вообще государства славян, было сплоченнее западных.
Более полно эту концепцию пытался обосновать.Зыгмунт Войцеховский (1900—1955). Он считал, что, в то время как на Западе происходила феодализация учреждений, т. е. превращение королевских служащих в королевских ленников, а подчиняющихся им территорий в лены, в Польше феодальная раздробленность выражалась в разделе страны между членами правящей династии. Равенство шляхетских родов помешало складыванию феодальной иерархии. В результате произошел непосредственный переход от родового строя к сословной государственности. Стадию ленного государства Польша, по мнению Войцеховского, пережила в рамках родового строя.
Другую позицию занимал Казимеж Тыменецкий (1887—1968). Выделив в средневековой истории Польши «период феодального влияния и образования сословий» (с начала XIII до конца XV в.), он признавал, что влияние феодального строя на общество и государство было очень глубоким и охватило низшие общественные слои — горожан и крестьян. Тыменецкий не отрицал влияния феодализма на шляхту, но утверждал, что в конечном счете она ему воспротивилась и поэтому не произошло полной феодализации польского общества. Он преувеличивал значение внешнего влияния на оформление в Польше феодальных отношений, определяющей чертой которых считал сеньорию. Отличием работ Тыменец-кого было то, что он стремился показать творческие силы народа, тесно связывал экономическую проблематику с общественной, применял сравнительный метод.
Историко-правовыми исследованиями продолжал заниматься С. Кутшеба. Круг его интересов был чрезвычайно широк — от раннего средневековья до новейшего времени. Как и Бальцер, феодализм он идентифицировал с ленной системой. Кутшеба был автором одного из первых трудов о восстановлении польской государственности в 1918 г. (1921, 2-е изд.— 1928). Он идеализировал политику буржуазных партий и преуменьшал роль трудящихся в завоевании независимости. Значение Октябрьской революции в России для восстановления независимости Польши Кутшеба игнорировал. Особое внимание он уделил процессу создания государственного аппарата и его функционированию. Несмотря на элементы критики в адрес некоторых политиков и партий, работа Кутшебы представляла собой апологию буржуазного строя.
В межвоенный период активизировалась разработка проблем экономической истории. Сложились два центра ее исследования. Один — во Львове под руководством Францишека Буяка. В нем велись исследования по проблемам экономической и общественной жизни, демографии, колонизации и т. д. Буяк стремился к созданию целостной социально-экономической истории Польши. Он вел исследования о причинах экономического упадка Речи Посполитой, о шляхетском характере ее экономической политики в XVI в. Изучались также актуальные для Галиции проблемы эмиграции, положения крестьянства, развития промыслов и торговли. Работы Буяка были насыщены фактическими данными, детальным описанием отдельных явлений.
Другой центр экономических исследований сложился в Познани. Здесь со своими учениками работал Ян Рутковский. Отличаясь более глубоким, чем у Буяка, подходом к проблемам, он стремился к обобщениям, теоретическим построениям. Рутковский первым из немарксистских польских историков выступил с концепцией «экономической истории феодального строя», формально перейдя на позиции теории общественных формаций. Он полагал, что в Польше развился аграрный феодализм, аналогичный западноевропейскому, а его сущность заключалась в существовании двух форм собственности: верховной (принадлежащей господину) и крестьянских владений. Чертой феодализма он считал также то, что верховный собственник обладал определенными судебными и административными функциями и правом накладывать на подданных повинности, означавшим перераспределение Дохода крестьян на господскую и собственно крестьянскую части.. В межвоенный период Рутковский на основании большого фактического материала подготовил обобщающую «Экономическую историю Польши» (т. 1—2, 1946—1950). Эта работа являлась значительным достижением буржуазной историографии. Но исходные позиции автора были ошибочными: он рассматривал историю в отрыве от классовой борьбы, в центр исследования экономики ставил сферу распределения, которую считал независимой от производства.
Сохранялся традиционный интерес к политической истории. С. Закшевский в межвоенный период опубликовал монографии о Мешко (1921) и Болеславе Храбром (1925). Он был связан с Пилсудским и прославлял культ сильной власти, подчеркивая определяющую роль выдающихся вождей в истории. Новой и новейшей историей по-прежнему занимался Ш. Аскенази. Им был издан сборник статей о польском вопросе цериода первой мировой войны.
Активную разработку проблем политической истории вели ученые, близкие к правой буржуазной партии эндеков. Владислав Конопчиньский (1880—1952) изучал внутреннюю и внешнюю политику Польши XVIII в. Его перу принадлежит работа по политической истории Польши XIX—XX вв.. (т. 1—2, 1936), написанная с позиций национализма и католицизма. В. Собеский, автор «Истории Польши» (т. 1—2, 1923—1925), как и Конопчиньский, на первый план выдвигал нацию, идентифицируемую им со шляхтой, абсолютизировал шляхетскую демократию, видел в ней краеугольный камень национальной истории. Он написал также ряд работ по истории Польши XVI—XVII вв.., интересовался проблемами реформации, польско-французских отношений.
Новым направлением исследований стало изучение военной истории. С позиций позитивистского объективизма описывал ее Вацлав Токаж (1873—1937). Особое внимание он сосредоточил на изучении восстаний 1794 г. и 1830—1831 гг. Для его работ характерны тщательная реконструкция событий, а также стремление доказать, что восстания были обусловлены воздействием как внешних, так и внутренних причин. Он пришел к пониманию связи борьбы за независимость с необходимостью общественных перемен.
Крупным представителем буржуазной историографии был Марцелий Хандельсман (1882—1945). Свои взгляды на историю он изложил в труде «Историка», посвященном методологическим проблемам (1922; 2-е изд. — 1928). Хандельсман называл свой метод «социопсихологическим», делая при этом упор на «социо». Он не отрицал существования некоторых закономерностей общественной жизни, но, как и другие неопозитивисты, был убежден, что в истории можно вести речь не о законах, а лишь о тенденциях развития. Исторические оценки Хандельсман считал относительными, связывая их истинность с уровнем развития науки и совершенством методов научного познания. Он утверждал, что историческая наука стремится к объективным выводам, а историческое знание постоянно обогащается и поддается проверке. Будучи в теории субъективным идеалистом, в ряде своих работ он приближался к материалистическому пониманию истории.
Серьезный вклад сделал Хандельсман в разработку проблем истории средневековой Польши. Им отмечено существование в стране сеньории, являвшейся элементом феодализма, обнаружены следы бенефиция в церковных владениях. Будучи далеким от мысли, что на польской почве существовал феодальный строй, идентифицируемый с наличием лена и сеньории, он тем не менее считал, что в средневековой Польше происходила феодализация общества. Хандельсман изучал также проблемы истории Польши XVIII — первой половины XIX в. Он отрицал неоромантическое, апологетическое в своей сущности толкование национальной истории. На V съезде польских историков Хандельсман подверг острой критике работы Аскенази.
Развивались исследования в области истории культуры. Мировую известность получили труды Александра Брюкнера (1856—1939). Он обнаружил и опубликовал памятник средневековой польской культуры «Свентокшижские проповеди». Брюкнер дал значительно более полную и объективную, чем у его предшественников, трактовку истории польской культуры, показал ее взаимовлияния и связи с культурами русского, литовского, чешского и других народов. Результатом большой работы явились такие его труды, как «История польской культуры» (т.1—4, 1930—1939), «Старо-польская энциклопедия» (т. 1—2, 1937-1939). Брюкнер приблизился к пониманию связи культуры с социально-экономическим развитием общества.
Прогрессивными чертами отличались исследования Стефана Чарновского (1879—1937). В 20-е годы он сблизился с рабочим движением, сотрудничал с коммунистами. В своих работах по истории Чарновской особое внимание уделял изучению идеологии социальных движений. Встав на близкие историческому материализму позиции, он вскрыл классовый характер реформации и контрреформации в Польше. В работе «Культура» (1938) историк попытался выявить социальные факторы культурного развития страны.
Эти же тенденции были характерны для работ Яна Птасьника (1876—1930), знатока истории городов, материальной культуры и нравов. В работах по истории средневековой польской культуры он различал рыцарскую культуру и городскую.
После переворота 1926 г. складывается группа историков, тесно связанных с режимом санации. Ее кредо было сформулировано Пилсудским в статье «Поправки к истории», где в центр исторического процесса ставилась «сильная личность», звучал призыв переписать историю. Такой подход был близок неоромантикам.
Санационная историография сконцентрировала внимание на изучении военной истории, особенно периода первой мировой и польско-советской войн. Появились работы, абсолютизировавшие роль Пилсудского и созданных им легионов в восстановлении национальной независимости. Определенное место занимала в этой историографии проблематика восстаний XIX в., преимущественно их военная сторона. Как правило, социальные аспекты восстаний опускались, акцент делался на их антирусской направленности. Причины поражений повстанцев санационные историки сводили к отсутствию «вождя», «сильной личности». Исследуя средневековые сюжеты, они приукрашивали роль королей-завоевателей, восхваляли захватническую восточную политику Речи Посполитой, подчеркивали традиции великодержавности.
К этой группе авторов принадлежал О. Гурка (1887—1955). На VI съезде историков он выступил с докладом, в котором преувеличивал заслуги краковской исторической школы. Гурка особенно подчеркнул то обстоятельство, что отсутствие сильной власти последователи этой школы считали причиной упадка Речи Посполитой. Он обвинил историков, которые не разделяли санационных концепций, в «национальной безответственности». Его выступление встретило отпор со стороны большинства участников съезда.
Другой представитель этой же группы, В. Побуг-Малиновский, был автором книги о деятельности эндеков до 1918 г. (1933). Показывая несостоятельность их политической программы, он старался выпятить заслуги пилсудчиков в восстановлении независимости Польши. В. Лапиньский изучал историю легионов Пилсудского. Им написана скандально известная биография Пилсудского, появившаяся в немецком переводе с предисловиемТеринга.
В межвоенный период произошло значительное усиление позиций исторического материализма в качестве метода научных исследований. Он применялся как представителями ППС, так и КПП.
Левое крыло ППС в 30-е годы высказывалось за сотрудничество с коммунистами в борьбе с режимом санации. Один из руководителей этого крыла, Адам Прухник (1892—1942), разрабатывал историю зарождения рабочего и социалистического движения в польских землях. Большой резонанс получила его книга «Первое пятнадцатилетие независимой Польши» (1933), не потерявшая научной значимости до настоящего времени. Она имела антисана-ционный характер, противопоставляла парламентский период в политическом развитии межвоенной Польши диктатуре Пилсудского, содержала анализ ошибок демократических сил накануне и во время переворота 1926 г.
Основное внимание Прухник сконцентрировал на политическом развитии Польши, остановившись на таких ключевых событиях, как восстановление государственности в 1918 г., деятельность парламента, Краковское восстание 1923 г., переворот 1926 г. и отношение к нему политических партий, переход левых партий в оппозицию режиму санации, создание Центролева и его разгром и др. Анализируя факторы возрождения независимой Польши, Прухник отмечал в их числе Октябрьскую революцию, но приравнивал ее по влиянию к первой мировой войне и политике западных государств пб польскому вопросу. Он недооценивал революционные методы борьбы, игнорировал роль КПП в развитии рабочего Движения.
Исторический материализм в качестве метода исследования был положен в основу работ ряда профессиональных историков, интересовавшихся вопросами экономического развития и социальной борьбы. Историю промышленности Польши и ее роль в общественном развитии изучала Н. Гонсёровская. Она издала учебник по социально-экономической истории страны и тем самым привлекла внимание молодежи к этой проблематике. Историю крестьянских выступлений XIX в. изучал И. Грынвасер (1895—1943), исследовавший прежде всего те ее стороны, которых не касались буржуазные авторы. Он в деталях рассмотрел место аграрного вопроса в национально-освободительном движении, борьбу крестьян за землю.
Исследованием социальных движений и классовой борьбы занимался М. Мелёх (1905—1941), организатор кружка молодых, историков-марксистов в Варшаве. В 30-е годы он опубликовал ряд статей о начальном этапе рабочего движения в Польше, основанных на анализе архивных материалов. Он изучал также восстание 1830—1831 гг., критически высказываясь о буржуазных концепциях, абсолютизировавших его национальный аспект. Наибольшую известность принесла Мелёху монография о крестьянском вопросе в восстании 1830—1831 гг. (1939), в которой он показал, что социальное движение крестьянства в то время протекало совсем в ином русле, чем национально-освободительная борьба шляхты.
Материалистическое понимание истории было положено в основу работ руководителей польских коммунистов. Многие из этих работ имели публицистический характер. В них, а также в документах Коммунистической партии Польши (КПП) содержались оценки исторического прошлого, особенно истории рабочего движения.
Большое влияние на развитие марксистского направления оказали труды Ю. Мархлевского. В 1918—1925 гг. он жил и работал в Советской стране. Им было написано в 1919—1920 гг. несколько работ, в которых рассматривались развитие и перспективы революционного движения в Польше. Их важной чертой было стремление аргументировать историческим материалом необходимость революционного разрешения социальных противоречий, свойственных буржуазной Польше. Одним из первых Мархлевский в статье «Пролетарская Россия и буржуазная Польша» (1921) отметил решающее значение Великой Октябрьской социалистической революции и освободительной борьбы трудящихся для восстановления Польского государства и указал на объективные причины поражения революционной борьбы польского пролетариата в 1918— 1919 гг. Несмотря на некоторые упрощения, его выводы отличались пониманием главных факторов общественного развития. Мархлевский подготовил работы, которые должны были утвердить марксистскую концепцию национальной истории. Он написал, в частности, два очерка —об образовании Польского государства и об этапах развития капитализма в Польше.
В начале 20-х годов в связи с 30-летием создания социал-демократии Королевства Польского появились ряд статей и брошюр, в которых развернулось обсуждение вопроса об идейной зрелости СДКПиЛ, ППС-левицы и КПП. Особое внимание было сосредоточено на ошибках революционного течения в рабочем движении, допущенных в ходе разработки стратегии и тактики борьбы, определения ее целей и форм.
Важную роль в изучении истории революционного и рабочего движения Польши сыграли польские коммунисты, проживавшие в СССР. В 1925 г. по их инициативе была создана Польская комиссия Отдела истории партии ЦК ВКП(б), преобразованная затем в Редакционную коллегию польских изданий Института Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б). Комиссия занялась сбором и публикацией документов по истории рабочего и революционного движения Польши. В 1926 г. она стала издавать в Москве на польском языке журнал «Z Pola Walki» («С поля борьбы»). Кроме того, комиссия (позже — Редколлегия польских изданий) готовила и выпускала биографии революционеров, сборники документов и статей.
Польские коммунисты-эмигранты подняли на высокий уровень разработку истории рабочего класса Польши и его партий, социально-экономической истории новейшего времени, массовых революционных движений, остававшихся вне круга интересов буржуазной историографии. Среди них был и один из первых историков-марксистов Эугениуш Пшибышевский (Ч. Ясинский) (1889— 1940). Он издал в СССР ряд работ о восстании 1863—1864 гг., революционных событиях 1905—1907 гг. на польских землях, борьбе польского пролетариата за свои классовые интересы. Эти работы были основаны на изучении архивных материалов и документов, отличались глубиной анализа, аргументированностью выводов.
Оценку развития буржуазной Польши давали в своих статьях и выступлениях руководящие деятели КПП Ю. Лещиньский-Лен-ский, А. Данелюк, Ф. Фидлер. Заметный след оставили работы Е. Рынга об особенностях капиталистического развития Польши. Он доказывал факт вступления Польши в стадию империализма, отмечал особенности последнего в польских землях, связанные с недостаточным развитием тяжелой промышленности, отсутствием вывоза капиталов, зависимостью от иностранного капитала и другими факторами. Творческим подходом отличались работы видного деятеля КПП Ю. Бруна. В трудах по национальному вопросу он проследил развитие национально-освободительного движения в XIX и XX вв.., выявил его классовое содержание, вскрыл классовые корни и условия его возникновения, дал убедительную критику буржуазных спекуляций на национальном вопросе в новейшее время, показал соотношение социальных и национальных требований, выдвигаемых пролетариатом. Ему принадлежит глубокий анализ линии главных идеологов СДКПиЛ в национальном вопросе.
Итоги развития польской исторической науки в межвоенный период свидетельствуют о методологическом кризисе буржуазной историографии, ее неспособности дать научную интерпретацию важнейших явлений социального, политического и экономического развития общества и создать комплексные обобщающие исследования. Укрепились позиции сторонников исторического материализма, возрос их вклад в решение традиционных проблем национальной истории. Им принадлежит заслуга в постановке ряда новых проблем (в первую очередь истории общественных движений и классовой борьбы пролетариата), которые игнорировались буржуазной историографией.
В период фашистской оккупации польская историческая наука понесла большие потери. Закрывались университеты и научные учреждения, библиотеки и архивы, уничтожались и расхищались культурные сокровища страны.
Уже тогда отдельные историки почувствовали необходимость расширения проблематики исследований, обращения к недооцениваемым ранее явлениям, способствовавшим развитию экономики и просвещения (таким, например, как органический труд), более критического отношения к событиям XV—XIX вв.. Этот неопозитивистский подход проявился в ряде работ, опубликованных в первые послевоенные годы.
В исторической публицистике различных политических направлений основное внимание уделялось в годы войны тем событиям прошлого, освещение которых мобилизовывало массы на борьбу с врагом. Появилось большое количество работ, имевших антигерманскую направленность. Вместе с тем на страницах изданий буржуазного лагеря польской эмиграции пропагандировались антисоветские и антикоммунистические взгляды.
Большое значение для развития исторической мысли имела деятельность коммунистов по созданию национального антифашистского фронта. В исторической публицистике ППР указывалось, что корни своей политики партия видит в прогрессивных традициях борьбы за национальное и социальное освобождение в конце XVIII—XIX в. Широко освещая на страницах своей периодики народные выступления в разные периоды истории Польши, особенно восстания 1794, 1830—1831 и 1863—1864 гг., ППР оценивала их с классовых позиций, критикуя шляхетских вождей этих движений за классовую ограниченность, непоследовательное отношение к социальным реформам, неверие в силу народных масс, склонность к компромиссу с угнетателями. Партийные публицисты знакомили читателей с историей социалистического и крестьянского движения, польско-русских революционных связей.
Историческая проблематика присутствовала также в нелегальной печати левых социалистов и радикальных людовцев. Левые социалисты подчеркивали роль рабочего класса и социалистического движения в событиях 1905—1907 гг., их заслуги в восстановлении независимого Польского государства в 1918 г. Так же, как и коммунисты, левые социалисты вину за сентябрьскую катастрофу 1939 г. возлагали на санационный режим. Историческая публицистика радикальных людовцев подчеркивала прежде всего роль крестьянских масс в истории.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |