Наибольшего могущества Османская империя достигла в середине XVI в., однако уже со второй половины этого столетия стали заметны признаки упадка. В XVII в. ухудшающееся положение империи отмечают политические трактаты (рисале) Айни Али, Кятиба Челеби, Кочибея Гёмюрджинского и др. Для улучшения внутреннего состояния страны, как представлялось авторам, достаточно было привести все институты империи в прежнее состояние, характерное для нее в предшествующие века. Эти идеи находили практическое воплощение в действиях отдельных государственных деятелей, которые пытались прибегнуть к таким мерам, как реставрация военно-ленной системы, пресечение коррупции, усиление центральной власти и др., - словом, при помощи так называемых "традиционных реформ" 1.
После поражения в войне со Священной лигой задачи укрепления положения империи, усиления ее военной мощи приобретают еще большую остроту. Для того чтобы уяснить, насколько глубоко османская верхушка осознавала ухудшение обстановки в начале XVIII в. и что в состоянии она была предпринять для ее улучшения, необходимо рассмотреть деятельность непосредственных Руководителей государства.
С 1703 по 1730 г. в империи царствовал султан Ахмед III2. Несомненно, его личные качества наложили отпечаток на развитие событий в Османской империи в первой трети XVIII в. Он, правда, не был исключением ( среди длинной вереницы османских правителей, которые ; (особенно после Сулеймана Кануни) все более отходили от непосредственного участия в решении государственных дел. Но даже среди них Ахмед III выделялся почти полным равнодушием к государственным делам. Поэтoму в период его царствования более целесообразным представляется обратиться к политике османской верхушки, в первую очередь к деятельности великих везиров (садразамов).
Великий везир в османской системе высшей государ ственной администрации официально занимал второе место после султана0. Он руководил внутренней и внешней политикой и практически обладал всей полнотой власти (светской) в империи. Вне его компетенции оставались только управление султанским двором и непосредственный контроль над духовенством (улемами) 4. По мере отхода султана от участия в государственных делах возрастало значение великого везира и подвластного ему аппарата чиновников. Так, в 1654 г. указом Мехмеда IV (1648-1687) великий везир Дервиш Мехмед-паша впервые получил официальную резиденцию {Высокая Порта) 5. До этого управление (канцелярия) великого везира рассматривалось лишь как первое из многих, находившихся в ведении султана и размещалось в султанском дворце Топкапы. Государственные дела решались великим везиром, заседавшим в диване вместе с куббе-везирами, кадиаскерами, капудан-пашой, нишанджи и деф-тердарами. После указа 1654 г. управление (фактически правительство империи) было переведено в особое помещение, что означало признание де-факто его изменившегося статуса. Начиная с этого времени появилась тенденция решать общегосударственные вопросы в управлении великого везира, а касающиеся непосредственно османской династии - в султанском дворце.
Об усилении влияния великого везира свидетельствует и постепенное уменьшение числа куббе-везиров - членов государственного совета (дивана) 6 во второй половине XVII в. (особенно при великом везире Мехмеде Кепрюлю), Ко времени правления Ахмеда III их число с семи-девяти сократилось до двух-трех. А великий везир Дамад Али-паша (1713-1716) настоял на полном упразднении куббе-везиров7. Титул "везира в диване" сохранил только командующий флотом - капудан-паша. К XVIII в. изменилось значение и других чиновников дивана при великом везире. Так, важная в прошлом должность нишанджи (ставивший печать на грамоты султана) стала синекурой, а кяхья-бей (управляющий делами великого везира) и рейс-эфенди (заведующий всей канцелярией великого везира) превратились в сановников равных по значению по меньшей мере дефтердару. Возросло значение секретариата великого везира (садарет мектуби калеми). Все реже стали собираться импеоские диваны, и все дела решались практически при Порте, т. е. в ведомстве великого везира - прообразе правительства XIX в.
Однако это не следует понимать так, что великие везиры приобрели абсолютную, диктаторскую власть. Как и раньше, великий везир продолжал зависеть не только от султана, но и от всей дворцовой камарильи, в первую очередь от управляющего султанским гаремом (кызлар агасы), одного из самых влиятельных людей при дворе. Сильный противовес везирской власти султаны всегда имели в лице шейхульислама, который был настолько влиятельной фигурой, что при благоприятных условиях мог стать фактически главой правительства, как это удалось в начале XVIII в Фейзуллаху-эфенди. Шейхульис-ламы прямо или косвенно были причастны к смещению почти всех великих везиров. Так, они приложили руку к смещению таких крупных государственных деятелей, как Чорлулу Али-паша и Невшехирли Ибрагим-паша Серьезным соперником великого везира был и глава янычар - янычар агасы.
В назначениях на высший пост государства султаны руководствовались прежде всего своими личными вкусами и привязанностями. Так, великими везирами часто становились султанские фавориты, которые успевали заслужить доверие султана, когда тот был еще претендентом на трон Хотя к концу XVII в. строгость содержания османских принцев была несколько ослаблена, многолетняя изоляция в окружении дворцовой челяди, следившей за каждым их шагом, не способствовала выработке У будущих султанов способностей к управлению государством или умения выбирать подходящих для этого людей. За 27 лет правления Ахмеда III у кормила власти перебывало 14 великих везиров. Кто же были эти люди?
Первый из них, Каваноз Ахмед-паша, пришел к власти в результате "Адрианопольского инцидента". Он продержался недолго: вслед за смещением и казнью мятежного янычарского аги Чалык Ахмеда был сослан на о-в Хиос и Каваноз Ахмед-паша (16 ноября 1703г.). Сменивший его 'Моралы Хасан-паша8 был своего рода "сильной личностью". Он возглавил преследование лиц, замешанных в волнениях 1703 г. При нем происходили массовые казни янычар (погибло несколько тысяч человек) 9. Свою задачу Хасан-паша выполнил: к концу 1704 г. страна в основном была "замирена" 10. После этого в сентябре 1704 г. султан сместил его и сослал11, поскольку хорошо знал, что население Стамбула недовольно великим везиром, запятнавшим себя жестокими расправами, и поскольку решительность Хасан-паши вызвала опасения у султана, что садразам может слишком усилиться. В качестве заслуг Хасан-паши историки обыч но отмечают возведение крепостей на границах империи (в Грузии, где произошло восстание, и в Сирии для защиты караванов) и общественных сооружений в столи-це: большого склада в Топхане (арсенале), казармы для матросов, мечети, бани, хлебопекарни и др. 12.
Следующие три месяца государственная печать была у Калайлыкоза Ахмед-паши 13. С юных лет прислуживая в султанском дворце, Калайлыкоз становится фаворитом сначала кызлар агасы Юсуфа, а потом валиде (так называли мать правящего султана) 14. Благодаря заступничеству последней он был прощен после сдачи Азова русским войскам в 1696 г. Она же помогла ему стать садра-замом Калайлыкоз Ахмед-паша отметил свое правление несколькими указами: о выпечке хлеба, о твердой цене на некотооые товаоы из одежды, за переезд на лодке и т. д 15. Однако больше он "прославился" тем, что тратил огромные суммы из госуларственной казны на приобретение поскошных одежд. Характерно, что, как и Мо-ралы Хасан-паша, Калайлыкоз Ахмед-паша пооявлял религиозную нетерпимость, преследуя христиан 16. Явное отсутствие у него способностей к уппавлению государством и дворцовые интриги привели к его смещению и ссылке (на о-в Митилену).
Вслед за ним великим везиром становится (до мая 1706 г.) Балтаджи Мехмед-паша 17. Ловкий царедворец и фаворит султана 18, Балтаджи приложил руку к смещению двух своих предшественников Став садразамом, он произвел многочисленные перемещения среди сановников, расставляя свои креатуры на доходные места и наделяя их тимарами и зеаметами. Основательно поживившись за счет государства, он ничего не сделал для улучшения внутреннего состояния страны 19 Обстановка прч дворе сложилась не в его пользу, и государственную печать передали Чорлулу Али-паше. Балтаджи был сослан в Измит, но карьера его не закончилась: он получил назначения на высокие посты в провинции, а в 1710 г. ста т во второй раз великим везиром (август 1710 - ноябрь 1711 г.) Это вторичное назначение неспособного к управлению государством, но близкого султану человека было весьма характерно для османского государственного аппарата.
Второе правление Балтаджи подробно освещено историками: главным его событием была русско-турецкая война, окончившаяся Прутским миром 1711 г. Недовольство условиями мира со стороны султана, интриги крымского хана Девлет-Гирея и Карла XII послужили причиной второй, окончательной отставки Балтаджи. Он был приговорен к смертной казни, но приговор не был исполнен благодаря заступничеству валиде (позднее он был по приказу султана задушен). Итак, мы видим, что на пост садразама назначались, в общем, случайные люди, ловкие придворные, фавориты султана или влиятельных лиц при дворе.
Несколько особняком стоит Кёпрюлю Нуман-паша Последний представитель династии знаменитых великих везиров, Кёпрюлю занял этот пост в июне 1710 г, после ожесточенной борьбы с садразамом Чорлулу Али-пашой (см. о нем ниже). Чорлулу, сделавший быструю карьеру пои дворе, для знатного и богатого Нуман-паши был только "выскочкой". Представитель древней династии "мужей меча" с презрением относился к выходцу из "мужей пера", т. е. из служилой бюрократии, и немало сделал для его низложения. Объективно же такой антагонизм отражал общий упадок военно-ленной системы, которая все больше теряла свой военный характер, и растущую бюрократизацию государственного аппарата империи.
На Нуман-пашу возлагали большие надежды многие. Военная партия рассчитывала, что он начнет войну с Россией, от которой предыдущий великий везир уклонился. Население Стамбула и провинций ожидало облегчения своего положения, поскольку Нуман-паша прослыл справедливым и честным человеком, не берущим взяток20. В Стамбул потянулись толпы людей, искавших у него защиты от притеснений и налогового гнета, - "чарыклы тюркю" (т. е. "лапотники") - презрительная кличка простонародья. Войну Кёпрюлю не начал, но активно приступил к упорядочению внутренних дел страны. День и ночь он занимался государственными делами, пытаясь навести порядок в финансах и сократить Расходы двора, но так и не успел ничего сделать: через 3 дня его сместили. Кёпрюлю оказался слишком самостоятельным и слишком популярным, потому неудобным. Султан опасался, что именитый и связанный родственными отношениями со многими семьями потомственных сановников Нуман-паша чересчур усилится и станет для него опасным. Бывшего везира выслали в провинцию, где он занимал различные посты21.
В правительстве и при дворе Ахмеда III были и способные государственные деятели, оставившие заметный след в истории Османской империи; именно их деятельность представляет для нас особый интерес. Первым из таких людей был Чорлулу (или Силяхдар) Али-паша22 (великий везир в 1706-1710 гг.). Сменив Мехмеда Балтаджи (май 1706 г.), Чорлулу довольно энергично приступил к управлению государством (он. кстати, был одним из самых молодых садразамов). Он поставил под свой контроль все государственные расходы, в том числе огромные расходы султанской кухни. Наведя "очень большой порядок в финансах", Али-паша добился экономии в 12 млн. курушей, как сообшал французский посол в Стамбуле Шарль Ферриоль (1699-1711) 23. Чорлулу занимался и исправлением системы раздачи тимаров24.
Особо заслуживает внимания его деятельность по улучшению состояния армии и флота. Али-паша произвел чистку в янычарском корпусе, в особенности среди джебеджи (оружейников), подразделения которых считались "опорой" всякого мятежа. В результате янычарский корпус был сокращен на несколько тысяч человек25, а казна была избавлена от крупных расходов. При его содействии в Топхане были построены новые печи для отливки пушек26, улучшилось снабжение артиллерии боеприпасами. При Терсане (адмиралтействе) строились большие военные корабли (галионы); в Турции стали изготовлять крупные якоря весом в 70-80 кантаоов, в то время как раньше их приходилось завозить из Англии27. Для защиты судоходства от пиратов была построена новая крепость на одном из островов Эгейского моря: ей придали три галиона и необходимое снаряжение28. Были усилены гарнизоны в Еникале в Крыму (туда отправили три галиона, четыре фрегата и трехтысячный отряд янычар) и в Бендерах - тоже тремя тысячами янычар29. Чорлулу построил в Стамбуле мечеть с комплексом богоугодных заведений и библиотекой и еШе ряд зданий30, исправил водопровод, снабжавший султан ский дворец, пожертвовав на это вместе с другим санов никои 35 кесе.
Весной 1709 г. Чорлулу Али-паша был в зените своего могущества: ему удалось убрать из дворца почти всех, кого он считал своими противниками. Положение изменилось, когда в Османскую империю прибыл Карл XII, бежавший от русских войск после поражения под Полтавой. Политика Чорлулу по отношению к Карлу XII была двойственной. С одной стороны, он обещал шведскому королю помощь, направил ему подарки, заверял в своем расположении, с другой - не хотел вступать в войну с Россией, чего настойчиво домогался Карл XII31. Османская верхушка разделилась на два лагеря. Али-паша, возглавлявший сторонников мирной политики, подвергался все более сильным нападкам со стороны тех, кто хотел войны. Турецкий историк А. Н. Курах обвиняет Али-пашу в трусости32, но затем сам приходит к выводу, что пассивность внешней политики великого везира была отражением тяжелого экономического и военного положения империи, <ее внутренней нестабильности>33. "Опыт последних войн убедил его,- писал об Али-паше Д. Кантемир (который, по всей вероятности, знал его лично), - в силе хорошо дисциплинированных христианских солдат и в слабости многочисленных армий мусульман"34. Чорлулу не хотел рисковать, подвергая опасности империю и, конечно, свое собственное положение. Упорное нежелание начинать войну с Россией, сильная оппозиция при дворе, интриги посланника Карла XII Станислава Понятовского привели в конце концов к его смещению (июнь 1710 г.). Он был назначен правителем Кафы, а затем сослан на о-в Митилену, где и был казнен в декабре 1711 г.
Через два года после Чорлулу к власти пришел Да-мад Али-паша (его называли также Силяхдар или Шехит) 35. Этого великого везира с полным основанием следует отнести к числу крупнейших государственных деятелей Османской империи начала XVIII в., и его попытки улучшить положение империи заслуживают особого рассмотрения (тем более что это позволяют сделать имеющиеся в нашем распоряжении источники и литература).
Дамад Али-паша стал великим везиром в апреле 1713 г., после ожесточенной борьбы за власть со своими соперниками36. Он сразу проявил себя деятельным и способным правителем. Новый везир не стал откладывать заключение мира G Россией. 24 июня 1713 г. при посредничестве английского посла Саттона и голландского посла Кольера был подписан Адрианопольский мирный договор (сроком на 25 лет), положивший конец русско-турецкой войне 1711-1716 гг. и повторявший в основном условия Прутского договора 1711 г. 37. В течение нескольких мирных месяцев и в последующие недолгие перерывы между воинами Али-паша стремился направить деятельность государственного аппарата на упорядочение экономики страны и искоренение различных злоупотреблений.
По его приказу была назначена специальная комиссия по проверке счетных книг финансового управления Анатолии (мухасебе-и Анадолу). Комиссия за полгода своей работы обнаружила многочисленные факты под делок записей в счетных книгах: многие документы на получение жалованья оказались недействительными. Общее число лиц, получавших жалованье незаконно, достигло 1400, ежедневный убыток казне составлял 17508 акче. В результате работы комиссии записи были исправлены, недействительные документы уничтожены (лишь 385 человек из упомянутых 1400 получили право на жалованье), а виновные в злоупотреблениях началь ник управления и кассир (кеседар) сосланы на о-в Лем нос38.
Одновременно по указанию Али-паши была проведена проверка тимаров и зеаметов, которые назывались "ге дикли" Подобные владения предоставлялись в качестве оплаты мютеферрикам (особым чиновникам для важньп поручении), кятибам (секретарям), чаушам (приставам) и другим категориям дворцовых служителей, называв шихся в этом случае "гедикли" в отличие от тех же кате горий служителей, но именуемых "улуфели" или "мааш лы", т. е. получавших жалованье непосредственно из государственной казны39. Размеры доходов с этих владе ний были небольшими: 6 тыс. акче - в Румелии, 2 тыс.- в других местах40. При проверке обнаружилось, чп многие из гедикли не выполняли положенную им службу. Так, когда нужно было послать кого-либо с поруче нием в провинцию, их не оказывалось в столице, и управляющий великого везира вынужден был набирать за плату случайных лиц ("мясников или торговцев с улицы") 41 По окончании проверки вышел указ, обязавши) владельцев гедикли зеаметов строго выполнять сво! обязанности. Очевидно, этой мерой Али-паша хоте укрепить государственный аппарат и сохранить за феодальными владениями их условный характер.
Заслуживают внимания и мероприятия Али-паши, направленные на восстановление порядка при продвижении к высокой духовной степени мюдерриса - так именовалось лицо, прошедшее длительный курс обучения, состоявший из десяти ступеней42, в высших духовных учебных заведениях - медресе и получившее право на преподавание. Мюдеррисы должны были быть людьми, глубоко изучившими богословие, мусульманское право, толкование Корана и вопросы его правильного чтения и вокализации, а также имевшими понятия в математике, физике, медицине 43 Однако уже со второй половины XVI в. в многочисленных медресе44 (к XVIII в. только в Стамбуле их насчитывалось 275) преподавалось почти исключительно богословие и мусульманское право, а мюдеррисами все чаще стали назначаться несведущие в науках лица, которые смотрели на достижение степени мюдерриса только как на средство получения большого жалованья. Кроме того, важно напомнить, что в такой теократической стране, как Турция, степень мюдерриса открывала доступ к высоким государственным постам. Так, мюдеррис, окончивший медресе невысокого ранга (харич - "внешние"), мог получить место кадия небольшого города с доходом от 50 до 150 акче в день; по окончании медресе более высокого ранга (дахиль - "внутренние") мюдеррис имел перспективу стать муллой (священнослужителем с правом отправлять служоу в мечети и толковать Коран) с доходом 5ОО акче в день и с вероятностью последующего продвижения в кадии Стамбула и кадиаскеры Румелии и Анатолии. Кадии с таким доходом могли получить место в султанском диване, а некоторым из них удавалось стать даже везирами45.
Начиная со второй половины XVI в. на должность мюлязимов (кандидатов в мюдеррисы) стали назначаться лица, не приобщившиеся к труду обучения, но зато состоявшие в родственных отношениях или связанные каким-либо иным образом с влиятельными улемами или государственными чиновниками. Политический деятель Османской империи первой половины XVII в. Кочибей Гемюрджинский писал, что степень мюлязима стала предметом купли-продажи и "писаря воевод и полицейских надзирателей и некоторые из простого народа по-закупили себе (степень мюлязима) за 5-10000 беляч-ков, да потом в скором времени поделались профессорами и судьями"46. И далее. "Давать места по протекции не годится: они должны быть даваемы тому, кто ученее. В судейской карьере главное есть наука, а не возраст, не лета, не положение, не личное уважение, не благородство происхождения" 47.
Дамад Али-паша произвел следующие изменения в системе "научного сословия": во-первых, он восстановил строгую лоследовательность в прохождении десяти ступеней обучения, необходимых для достижения степени мюдерриса; во-вторых, ограничил число мюлязимов и судей (а значит, и уменьшил расходы на их содержание), которые проходили стажировку у высших улемов. Так, если до этого времени шейхульислам при назначении на этот пост брал себе до 20 мюлязимов, а кадиаскеры Ру-мелии и Анатолии o- по восьми, то после распоряжения великого везира они имели право брать соответственно только трех и двух мюлязимов48. Али-паша запретил также назначение на должность мюлязимов лиц, находящихся в детском возрасте, что практиковалось среди высших государственных сановников49. Когда уже после султанского фирмана, санкционировавшего решение везира, мюдеррисом был назначен десятилетний сын каймакама Мехмед-паши, то Али-паша по возвращении в Стамбул сделал ответственному за это нарушение шейхульисламу Ментешезаде Абдуррахим-эфенди строгий выговор, приказал стереть в реестре мюдеррисов имя мальчика и вписать вместо того более подходящего человека50.
Деятельность Али-паши проявилась и в преобразовании дворцовой школы для служителей султанского двора в Галата-сарае51. Корпус служителей двора (капы куллары) первоначально пополнялся с помощью системы девширмэ, но затем (в XVI-XVII вв.) в него стали принимать и детей мусульман. Наиболее способных из вновь набранных определяли в дворцовые школы в Стамбуле и Эдирне, а после окончания переводили в султанский дворец Топкапы, где они одновременно со службой продолжали обучение, имея перспективу выдвижения на высокие государственные посты. Остальные поступали в постоянную кавалерию сипахи (на жалованье) 52. Программы этих школ были иными, более широкими, чем программы медресе, поскольку кроме религиозных дисциплин (чтение Корана, основы права и т. д.) и дворцового церемониала в них преподавали персидский, арабский и турецкий языки, учили писать стихи, обучали игре на музыкальных инструментах; из этих школ выходили каллиграфы, художники, специалисты по строительному делу53. Галатасарайская школа ко времени Ахмеда III была превращена в медресе. Али-паша приказал отремонтировать Галата-сарай и снова открыть в нем школу, которая просуществовала до 1835 г. Восстановлением Галатасарайской школы везир хотел, по-видимому, возобновить подготовку квалифицированных слуг для двора. Здесь важно отметить, что при абсолютном преобладании религиозного образования в стране в Галатасарайской школе в определенной мере сохранялись традиции светского образования и культуры.
Али-паша не оставил без внимания и армию. Великий везир был сторонником жесткой, наступательной политики в отношении христианских государств. После прихода к власти он возглавил военную партию, которая убедила султана начать в декабре 1714 г. войну с Венецианской республикой. Вместе с экспедиционной армией Али-паша отправился в Морею и в течение всей кампании стремился улучшить состояние армии. Перед началом боевых действий была проведена проверка (йокла-ма) среди сипахи и янычар. Особенно много злоупотреблений было вскрыто у янычар, поскольку тогдашний янычарский ага Кара Осман не проводил проверок под тем предлогом, что командиры хорошо знают своих подчиненных. Ко времени йоклама Кара Осман самовольно взял 20 из 30 кесе, предназначенных для оплаты войскам, и роздал их только офицерам корпуса, "чьи карманы были полны эсаме"54. Али-паша приказал Кара Осману представить лично всех держателей эсаме и произвести генеральную проверку. Виновные в злоупотреблениях были строго наказаны, а сам ага позднее, в сентябре 1715 г., смещен (популярность Кара Османа среди янычар не позволила сразу снять его с поста). Великий везир наказал губернатора Карамана, прибывшего в действующую армию с небольшим отрядом, но зато с многочисленным гаремом, на содержание которого он потратил деньги, "вырученные" за время правления. В июле 1715 г. Али-паша приказал казнить губернатора Селифке Сулейман-пашу за то, что тот прибыл на театр военных действий с опозданием55.
Война с Венецией проходила удачно: была отвоевана Морея56, вновь захвачен о-в Крит. Однако Али-паша допустил большой просчет в оценке планов и возможностей Австрии. После длительной войны за испанское наследство Австрийская империя получила по Раштаттскому миру 1714 г. большие территории и была ослаблена не в такой степени, как полагал великий везир. После окон чания войны с Францией Австрия выступила на стороне Венеции против Османской империи. Летом 1716 г. Али-паша отправился в поход на завоевание венецианской крепости Корфу, но наступление австрийских войск вынудило его отойти к Белграду. 5 августа 1716 г. австрийская армия под предводительством талантливого полководца Евгения Савойского нанесла туркам под г. Петро варадином (на Дунае) тяжелое поражение. В этом сражении Али-паша был смертельно ранен57.
Подводя итог деятельности Дамада Али-паши, можно отметить, что он пытался укрепить финансовую систему 58, ликвидировать злоупотребления при назначении I на ответственные посты представителей духовенства, вернуть армии наступательную мощь. Али-паша стремился ввести строгую экономию в расходах султанского двора, а его личная бухгалтерия содержалась в исключительном порядке. Он решительно преследовал взяточничество. "Ни сам отнюдь не брал и другим брать не велел", - писал о нем русский посланник А. Дашков59. * В подверженном коррупции государственном аппарате империи столь честные люди встречались редко. Возможно, что на посту великого везира Али-паша смог бы ' сделать еще многое. Например, австрийский агент в Турции Шенье сообщал, что Али-паша "непременно хотел основать всякого рода мануфактуры и противодействовать иностранцам с Запада торговать на Леванте"60, т. е. намеревался активизировать турецкую промышленность и торговлю. Заслуживает внимания сообщение Э. Хорна, исследователя деятельности Ференца II Рако-ци, о том, что Али-паша пригласил в страну этого знаменитого венгерского полководца и предложил ему создать в Турции корпус регулярных войск из христиан и мусульман, взяв на себя командование этим корпусом61. Успешный опыт такого рода мог бы способствовать повышению боеспособности всей турецкой армии. Его смерть помешала осуществлению этого проекта.
Следует отметить, что даже наиболее эффективные мероприятия Чорлолу Али-паши и Дамада Али-паши устраняли лишь немногие наиболее явные последствия, а не причины тяжелого социально-экономического положения страны. Не случайно другим садразамам приходилось начинать с того же и дальше подобных мер дело не шло. Результаты даже ограниченных финансово-экокомических мероприятий Чорлолу Али-паши практически сводились на нет огромными подношениями, которые он принужден был делать сюзерену (Ахмед III был чрезвычайно сребролюбив), а также его собственным ненасытным корыстолюбием. Тяжелым бременем на казну ложилось устройство праздников по случаю рождения многочисленных детей султана (веладет-и хумаюн) или брачных церемоний членов династии. В январе 1708 г. при Ахмеде III был устроен "Праздник тюльпанов" - дворцовый пир на фоне клумб тюльпанов, подсвеченных разноцветными светильниками,-впоследствии такие праздники стали частым явлением.
Дамад Али-паша, по-видимому, несколько лучше, чем другие государственные деятели, представлял изменившееся положение Османской империи. Однако и его действиям - "социальным фактам"62 - присуща та же ограниченность, что и всей политике его класса. Отдавая должное его энергии, мы должны констатировать, что прогрессивные моменты в его деятельности ничтожно малы. Ни о каких социальных, экономических или даже военных реформах речи еще не было. Анахроничными были его попытки укрепить внутреннее положение империи одновременно с проведением агрессивной внешней политики. Война с Австрией и Венецией закончилась резким ослаблением Турции "Общее положение было снова похоже на то, которое сложилось после второго поражения под Веной", - писал Т. Унал63. То же самое можно сказать и о его методах правления 64.
Таким образом, в начале XVIII в османская верхушка была способна проводить в лучшем случае "традиционные реформы", с помощью которых было невозможно приостановить общий социально-экономический упадок империи.
|
|
© Historik.ru 2001-2018 При копировании материалов проекта обязательно ставить ссылку на страницу источник: http://historik.ru/ "Книги по истории" |